Геннадий Мещеряков - Юмористические рассказы. Часть вторая

• Название: Юмористические рассказы. Часть вторая
• Автор: Геннадий Мещеряков
• Жанр: Русское современное

От автора Дорогие читатели! Публикую небольшим тиражом вторую часть своих юмористических рассказов. Очень рад, что ваш отзыв о них вполне благожелателен. Это вдохновляет на выпуск новых сочинительств, как говорит мой хороший знакомый дед Кузьмич из деревни Баклуши. С глубоким уважением, Геннадий Мещеряков

---

Символика не помешала. И пусть желающие домысливают. Проще, конечно, подчеркивать у клиента его особенности: опущенное веко, лоб, напоминающий стиральную доску, или, как в моем случае: у человека не было ни волос на голове, ни ресниц, ни бровей. Я сделал его похожим на земной шар. Сколько у него было радости. Домыслил рисунок, наверное, и запел: «Я шар земной, я пуп земли», скорее всего, был поэтом.

Однажды, я не поверил своим глазам, передо мной предстали мастера по улыбкам от Пушкина.

– Привет, коллега! Видим, с Крыловым на дружеской ноге. Можешь изобразить нас на его фоне?

Я нарисовал их в образе трех сестриц из пушкинской сказки о царе Салтане. А подслушивал их сам дедушка Крылов.

Скривились девы и охотно бы сбросили меня в море, но рисунок взяли. Испугались: напишет еще дед про них басню. Разве узнаешь, что у него в бронзовой голове? Некоторые смельчаки уже связывались по Интернету с миром усопших.

Хозяйственный

Опять тут встали, будут час разговаривать, несмотря на тяжелые сумки. Вон, из одной голова толстолобика торчит. Надо его стащить. Не для себя, для кошек. Закормили меня в ресторане, и теперь, чтобы поднять аппетит, лакаю у стойки водку. Потом не слезаю с рук барышень, которые позволяют мне многое. Особенно три из них, с внешностью бритых кошек. Такое уж у меня сравнение. К их столу не подходил никто, кроме хромого официанта. Почему, спросите, хромого? Так называется ресторан. Одна из дев любит иглотерапию, благо когти мои не затупились. Вторая прижимает меня к груди, как ребенка, своего у нее нет, откуда?! Третья хихикает, поощряя мои котячьи вольности. А если перебирают, я ретируюсь: что делать с троими-то. Словом, живу, как у Христа за пазухой, своих кошек кормлю. Приношу им со столов остатки пищи. Сырую рыбу вытаскиваю из сумок.

Какой жирный толстолобик. Еле вытянул. А эта росомаха даже не заметила. Поэтому и мужа увела у нее соседка. Обойдется без рыбы, сплетнями наестся.

Кошки уже сели в кружок, ждут. Нет бы, помогли. Обленились. Нашли снабженца?! Другие коты с ними не церемонились. Не у всех еще загривки зажили. Как у голубоглазой красавицы. Не успевала котиться. Словом, все хороши, а рыбу я им добываю. Надо их хоть раз проучить. Эй, вы, мяу, – кричу им, – быстро ко мне, хозяин я или добытчик?

Первой прибежала новенькая неизбалованная. Живет со старухой на воде и хлебе.

– Гламурр, гламурр, – лишь подняла голову голубоглазая.

А эти две на улице еще обмывали знакомых и незнакомых. Смотрю, возле их сумок крутится другой кот. Ресторан и территория вокруг – моя сфера влияния. Надо с ним разобраться. Боюсь, побьет – тощий очень.

Дела, ставшие легендой

– Знаете ли вы, что Саратовский канал течет по косогору снизу вверх. Да, да, вопреки всем законам природы. Не улыбайся, молодой человек: не поехала у меня крыша. На сто метров поднимается вода. Взбирается на водораздел – и к нам в Ершов. Кто крикнул: там каскад насосных станций? Вы, дедушка. Сами строили канал? Все верно, но вода-то течет вверх. В этом его уникальность. Я недавно побывал на трассе. Каждый пикет навевал воспоминания.

Я вас узнал, дедушка. Вы машинист экскаватора. Герой Социалистического Труда? А почему без звездочки? Стесняетесь? Кого? Все, кто здесь сидит, пьют воду, которую вы привели в Заволжье. В засуху без нее трескались и земля и губы. Носите звезду. Видите, у молодого человека сквозь очки пробилось искреннее уважение к вам.

Немало удивительного происходило на трассе. Рыли котлован насосной станции. За хорошую работу управляющий трестом подарил водителю самосвала Попову золотые часы. Но выпали они из кармана, и не нашел он их? Рядом с котлованом русло отсыпалось, и туда перемещали грунт.

Словно за руку вели строители волжскую воду в степь. Вернула она водителю часы, смыв их с откоса. Скажете, мистика, но я шел рядом и все видел.

Попов обтер часы, завел их.

– Тикают, – закричал он и заплясал, как на свадьбе, с вывертами и прихлопами.

Может быть, с этого времени и началось обновление края.

Стояла ночь. И вдруг словно опрокинулся ковш Большой Медведицы, на нас хлынула вода. Откуда? На небе – ни тучки. Оказалось, окатила нас поливочная машина. Чтобы довести насыпь до естественной плотности ее смачивали водой.

Добавляла прикола фамилия водителя машины – Суховей. Поиздевались тогда над нами местные остряки.

Последние километры русла прокладывал шагающий экскаватор с похожим на кузов самосвала ковшом. Чтобы попасть на другую сторону русла, нужно было объехать восемь километров. У нас – «Запорожец», у начальника мехколонны – «Волга». Поспорили, кто быстрее. Проигравший пойдет обратно пешком. Рванулась «Волга» вдоль русла. Мы – к экскаваторщику: перекинь машину через русло, она же игрушечная. Летал ли еще один «Запорожец» над степью, как птица, не знаю, но наш наверняка улучшил свою родословную.

И вот мы на другом берегу поджидаем начальника у полевого вагончика. Расставили шахматы, сделали быстро по двадцать ходов.

Лицо его побелело, губы дрогнули. Не сказав ни слова, он спустился по откосу на дно канала и пошел на соседний участок.

Сидел с удочкой на пруду рыбак и дремал, стареньким он был. Очнулся – вокруг вода: «Неужели потоп? Чай, будет через сорок лет». Тут еще фермер Боря на моторке орет:

– Эх, вниз по матушке по Волге…

«Значит точно потоп: где Волга и где степь?» – решил дед.

– Возьми в лодку, галифе промокли, – взмолился он. Крутанул Боря руль, и перевернулась лодка. С трудом зацепились за нее и пригребли к берегу.

В пруд воду из канала подали через сифон. У деда, как у младенца, торчали во рту два зуба, когда он рассказывал об этом:

– Доживу до ста-то. Чай, сорок лет до потопа.

Смотрю, вы заслушались. Недавние дела, а легендой стали.

Тартюф

– Добрый день, Иван Иванович! Как сынок? Покоряет науки? Голова, весь в папку. А женушка, Вера Гавриловна, как? Все в заботах о любимом супруге. Еще бы такого не любить: один на тысячу. Чего на тысячу, на миллион. Хоть сети ставь, не поймаешь. Я нисколько не преувеличиваю. У кого в городе выше кресло, и кто столько времени в нем сидит? Да, никто. И правильно, что другим не даете. Еще закружится голова и… Привычка нужна в кресле сидеть. А говорить необязательно. Вы одним взглядом исхлещите.

И мне всех благ? Спасибочко, Иван Иванович. Услышать от вас доброе слово уже счастье.

Ушел. Скатертью дорога. Скоро полетит со своего кресла. Открутил я гайку – написал в газету донос. Под псевдонимом «Тартюф». И другие вполне могут притворяться и лицемерить под маской святости. Пусть больше следит за своей Верой Гавриловной, которая во все времена года под южным солнцем. Говорит, прогревает зад, а почему распухают губы. Сыночек Вася третий год на первом курсе, хоть и на платной основе. Не понятно, в кого он такой говорун: папа почти глухонемой. Молчит, когда уборщица, протирая полы, двигает кресло от стола к двери вместе с ним, как бы указывая на его место.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.