Оксана Ткаченко - Кисть тоски

• Название: Кисть тоски
• Автор: Оксана Ткаченко
• Жанр: Русское современное

Журналистка Каролина Чаркина случайно покупает на блошином рынке шкатулку с надписью «Budapest», предчувствуя тайну, в которую вплетается и её жизнь. А в Венгрии Кристиан Бетлен стремится выполнить последнюю просьбу своего деда – найти шкатулку, которую тот подарил по молодости русской возлюбленной. Зима и тысячи километров разделяют женщину и мужчину. Но всё решают пан Время и пани Судьба. Они знают, как утешить после прикосновения кисти тоски.

---

Чаркина пыталась оторваться от мыслей о фотографе, вникнуть в историю, которую ей рассказывала милая бабуля 73 лет и не могла. «Всё равно буду ждать», – высвечивались в голове вчерашние слова Никиты. «Что он этим хотел сказать? Почему ему так важно, чтобы я пришла на вечеринку? Что он задумал? Зачем он отправился со мной на это задание? На что он надеется? К чему все эти его выходки?» – вопросы одолевали Каролину. Диктофон отключился после опроса трёх представителей дома престарелых. Можно расслабиться и посмотреть остаток концерта. И тут к Каролине подсел Жилин.

– Сделал больше сотни снимков. Думаю, достаточно, – произнёс он.

– Я тоже так думаю. Из большого количества хорошо, но трудно выбирать, – ответила Чаркина. Сердце застучало громче. «Сейчас начнётся откровенный разговор. Хотя какой он откровенный. Ведь мы же не одни. Зал полон зрителей», – пронеслось в сознании журналистки, и она напряглась от волнения.

– Я очень этому рад. Замечательно, когда двое мыслят одинаково. Есть общие интересы… – в этот момент его слова заглушила громкая музыка, следом запел хор.

– Мне плохо слышно тебя, – сказала Каролина, надеясь, что он отложит свою беседу для более удачного раза. Вместо этого, он придвинулся к ней ближе и склонился к уху.

– А теперь ты меня слышишь?

– Д-да. «Что с нею? Дрожит как от страха. Кого или чего бояться? Чувств? Этот парень не в твоём вкусе. Конечно, чем-то напоминает Валеру, которого пора начать забывать. Но это не аргумент. Прекрати спектакль, режиссёром которого выступает Никита Жилин и отправляйся в редакцию. Не позволяй ему забивать тебе голову. Один уже разбил сердце, расстроил, как сказала Инка, душевный рояль. И теперь мучайся неизвестно сколько времени. А этого фотографа надо резко притормозить. Наглеет не по дням, а по часам. В редакцию. Только в редакцию. И побыстрее».

– Каролина, я хочу… – прошептал Ник, и остановился. Он страшился отказа. Поэтому сделал короткую передышку и продолжил. – Я должен сказать тебе одну вещь, только не уверен, что ты серьёзно к этому отнесёшься.

– Никита. Посмотри на часы. Нам пора в обратный путь.

– Нет. Назад дороги нет. Вперёд. Мы обязаны идти вперёд. И я…

«Ну, уж нет. В эту дорогу ты меня не вовлечёшь», – промелькнула мысль, и девушка поднялась. Не оглядываясь на своего спутника, она стремительно направилась к двери.

«Эх, Жила, упустил свой шанс! Надо было прямо сказать: „Я люблю тебя, и всё тут. Люблю уже два года“, а ты нёс чепуху, от которой стошнит любого романтика. Кажется, я и есть романтик. Только что мне сделать, чтобы добиться Каролинки?» – размышлял Никита с минуту, и, подскочив, побежал за ней.

«Ни за что больше не пойду с ним на задание!» – прозвучало решение журналистки, заматывающей шарфом шею. Никита подошёл к ней.

– Почему ты ушла?

– Потому что пора возвращаться в газету.

– Я не договорил.

– Что? Это меня не касается.

– Это касается нас двоих.

– Не впутывай меня в свою жизнь.

– Об этом я как раз и мечтаю. Как паук, выжидающий муху, чтобы затащить в свою паутину.

– Спасибо за сравнение с мухой. Я очень похожа на неё.

– Нет. Прости. Я не буквально имел в виду, когда сказал про сходство. Просто этот образ более к нам подходящий. Я два года думаю о тебе.

– А я о тебе не думаю.

– Знаю. И от этого мне не так уж хорошо.

Каролина почувствовала, что нанесла фактически смертельный удар своим ответом. Но зачем обманывать? Тем не менее, она обязана выслушать до конца всё, что он собирался произнести. Неплохо бы ему высказаться. Ведь нельзя отнимать у человека шанс. Слова бесценны. Они должны быть проговорены. Они должны быть услышаны. Естественно, надежду подавать она ему не будет. Себя она отлично знает. Если бы она сразу что-то ощутила, тогда можно было бы подумать о каких-то отношениях. К Жилину её не тянет. Сто процентов.

– Каролин, куда ты спешишь? Наш водитель ещё не приехал. Мы можем досмотреть концерт, – сказал Никита.

– Зачем ждать водителя? До редакции идти не больше пятнадцати минут. Я хочу прогуляться.

– Ладно. Идём пешком.

– Вообще-то я хотела прогуляться в одиночестве.

– А я вообще-то хотел прогуляться с тобой вдвоём.

– Когда ты от меня отстанешь?

– Полагаю, что никогда.

– Я мечтала не о таком ответе.

– Правда? Что ты надеялась услышать от меня?

– Что-то типа «Я сейчас исчезну, а ты можешь спокойно побыть одна».

– Не-а. Нечто подобное ты от меня точно не услышишь.

– Тогда расскажи, что ты хотел сообщить мне, когда мы были в ДК.

– Теперь не скажу. Надо было там слушать. Я обиделся. Ты сбила мне весь настрой.

– Ой, можешь не говорить. Мне безразлично. Просто у тебя был заговорщицкий вид, а я, знаешь ли, не желаю втягиваться во всякие авантюры. И уж тем более в авантюры, автором которых являешься ты.

– И даже если эта авантюра носит название «Любовь»?

– И даже если эта авантюра носит название «Любовь».

– У меня следующий к тебе вопрос. О чём и о ком ты мечтаешь на самом деле?

– Я не отвечу.

– Почему? Не доверяешь?

– Я не знаю ответа.

– Ух ты! Каролина Чаркина, обладающая чарами запутать человека и оставить страдать. А ты не думала, что я – романтик? И, между прочим, я стал им благодаря тебе. Подробности сообщу, если они тебе, конечно, интересны в другой раз. Мне ничего от тебя не надо. Ну, кроме одного. Подожди. Стоп. Не знаю, говорить или… Нет. Всё-таки нет. Придёшь в пятницу. Там, в клубе «Luna» и скажу.

– Хотя бы намекни. А то что-то выглядит это всё подозрительно…

– Нет. Здесь обстановка не подходящая. Мы уже в редакции. Кто увидит нас, заподозрит кое-что.

– Ты – вредина.

– Сама такая.

– Не смей меня оскорблять!

– Но ты первая меня обидела.

– На обиженных воду возят.

– Каролин, пообещай, что придёшь завтра на вечеринку?

– Даже, если я и пообещаю, то всё равно обещанное три года ждут, – ответила Каролина и свернула в сторону своего кабинета.

Никита остался стоять на углу. Его кабинет располагался в противоположной части редакции газеты «Моё время». Он помедлил, чтобы проследить, как Чаркина исчезнет за дверью. Вздохнул. Ждать. Просто ждать.

Глава 6 Вечер

(разбивая чужое сердце, совершаешь грех, а разбивая своё – двойной грех)

Пятница, которую многие безумно любят, наступила. Особенно дорог вечер пятницы. Не спеша идёшь домой. Пусть не домой, а на съёмную квартиру. Не имеет значения. Восхитительно. Немного холодно. Очень холодно. Мороз и снег сыплет, но что-то внутри так радостно. Предчувствие. Знание наперёд. Неясно. И это тоже рождает приятную атмосферу. Каролина отказалась пойти в клуб «Luna» вместе с Жилиным и Колесниковой. Целых двадцать минут они просидели в её кабинете, заманивая разными фишками: «Каролина, представляешь, там будут звучать только те песни, которые нравятся тебе!» – упрашивал Никита, «А какая обстановка! Стены выкрашены в тёмно-синий и ярко-красный цвета. Холодные и тёплые оттенки вызывают чудесные эмоции», – напевала Виктория, «Ты должна попробовать коктейль „Восторг“. С ним можно полететь на солнце. Хотя зачем солнцу лететь на солнце», – с надутым лицом бубнил фотограф, «Ник, с ней бесполезно разговаривать. Ши ис вэри обстинит!» – говорила Вика, а потом ещё шёпотом перевела, когда Жилин приподнял бровь: «Она – очень упрямая. Это английский, детка. Мы с тобой учили, когда нам было по шестнадцать». Эти двое то и дело перебивали друг друга. Они мечтали достичь цели, в качестве которой выступала Каролина Чаркина, вернее, её поход в клуб «Luna». Оба огорчились, когда она тихо произнесла: «Я не пойду», выключила компьютер, надела бордовое пальто с серой опушкой и вышла, не попрощавшись.

Каролина подозревала, что Вика специально устраивает ей и Никите тет-а-тет. «Они наверняка договорились, что в случае моего прихода в клуб, Колесникова исчезает, а я остаюсь с Жилиным наедине. Если я догадаюсь, что наша рекламная богиня обманула, то он скажет что-то вроде вчерашнего: „Я как раз мечтал прогуляться с тобой вдвоём“. Он пойдёт меня провожать, потому что „уже темно и одной ходить опасно“. А что дальше? Я не контролирую себя. А он назойлив как муха. Нет, это я – муха. Он меня ещё и обозвал вчера. Жилин – пчела, которая может ужалить или ужилить. А я уже знакома с укусом пчелы. Эта Колесникова помешалась на чужих судьбах. Где её жених? Почему не следит за своей невестой? Расшалилась она. Пару решила сделать из тех, кто не может быть парой. Вроде бы психологию изучала и продолжает совершенствоваться в ней, а не видит элементарного. Мы не созданы друг для друга», – думала Каролина, поднимаясь на третий этаж деревянного дома, обложенного кирпичом всего несколько лет назад.

Два года журналистка снимала здесь однокомнатную квартиру. Ей она понравилась сразу, и дом устраивал, и район вполне спокойный. Как раз для её тревожной души. Хозяйка – нечто удивительное. Женщина, которой Чаркина открыто восхищалась. Мудрая, стойкая, закалённая в борьбе за существование, сентиментальная, неподдельная. Именно настоящая. А в наше время трудно отыскать настоящих людей, имеющих веру, живущих правдой и (наверное, самое главное) любовью. Однако Клавдия Николаевна родилась такою. Просила называть её просто тётей Клавой. На второй же день после переезда поделилась личной драмой. Это обескураживает. Человек, толком не изучив квартиранта, делится самым ценным, что у него есть. Воспоминаниями.