Александр Балунов - Король и Шут. Бесконечная история

• Название: Король и Шут. Бесконечная история
• Автор: Александр Балунов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-094010-3

Эта книга о веселой и удивительной истории о любви и дружбе, случившейся со всеми, кто когда-либо прикасался к доброй сказке под названием «Король и Шут».

Вторая книга Александра «Балу» Балунова, одного из основателей группы, не содержит энциклопедических данных и серьезных исследований о группе. В ней автор, наоборот, постарался рассказать множество правдивых историй про себя и своих друзей, а потом и друзей попросил сделать то же самое. Ведь за годы существования группы таких веселых историй скопилось немало и хватило на целую книгу! В книге принимали участие Андрей «Князь» Князев, Татьяна Ивановна Горшенева, Оля Горшенева, Маша Нефедова и другие.

А цветные фотографии из архивов группы гармонично дополнили эти жизненные страницы красками.

И, возможно, никакой морали в этой книге нет, но кто знает? Может быть, в этих безумно смешных и правдиво-страшных историях из жизни ты найдешь какую-то свою, которая тронет тебя до глубины души, дорогой друг, и ты сам уже продолжишь эту БЕСКОНЕЧНУЮ ИСТОРИЮ…

---

Маша: Называла я его «Пушистик», но я не знаю, захочет ли он, чтобы кто-то об этом знал.

Балу: Мы у него спросим.

Маша: А коротко я его называла Пуш, но это, наверное, нельзя выносить в массы…

Балу (беру трубку, звоню): Уже спросил. Можно все. А почему ты его так называла?

Маша: Пушистиком я его называла потому, что у него был пух!

Балу: Да ладно! Где?

Маша: На голове. Он ставил себе прическу иголками, но на самом деле волосы у него очень-очень мягкие. Поэтому я его так и называла.

Балу: О как!

Маша: А вообще князевские моменты были совершенно прекрасными и шедевральными, когда он «включал дурку» и начинал дурачиться. Это было очень весело. Что еще мне запомнилось в начале? У нас не было никаких электронных приборов, смартфонов всяких, компьютеров и прочего, поэтому мы много общались, читали книжки.

Балу: Маша, Интернета не было!

Маша: Да! И люди рисовали. Князь рисовал в своих тетрадках, которые у него всегда были. И там – совершенно безумные и смешные вещи. Как сейчас помню, у него был рисунок, где нарисована группа существ по степени трансформации соответственно: человек, людоед, попугаевьед, попугаевьедовьед и попугай. До сих пор помню! И вот для меня Князь был человеком, который придумал совершенно такие безбашенные и смешные вещи. (Размахивает руками, показывая, какие именно смешные вещи придумывал Князь.)

Балу: Кстати, о смартфонах и Интернете. Вот буквально на днях до меня доперла одна пусть и простая, но удивившая меня мысль. Вот смотри, моему старшему сыну сейчас 21 год. Так вот, он никогда не пользовался в быту пленочными технологиями.

Маша: Совсем?

Балу: Нет, ну, наверное, видел где-то, но уже как музейный экспонат. Когда он подрос, то уже цифра рулила вовсю, причем давно. То есть, когда ты говоришь слова «пленка» или «перемотай песню вперед» по привычке, то не всем ясно, что именно ты там мотаешь. Ладно, не будем отвлекаться Каким ты помнишь меня?

Маша: Ты был шутник, Шурик. Шутни-и-и-ик. И ты всегда вносил какие-то темы. То есть, вот если Шурик решил, что он сейчас всех нас подсадит на группу, бл*дь, «Внезапный Сыч» – и все! Если Шурик так решил, то все ее будут слушать в автобусе, пока, с*ка, не понравится! До этого это был «Rammstein», по-моему. Ты даже магнитофон специально купил для гастролей, чтобы всем музыку слушать, а не поодиночке в плеерах.

Балу: Точно, я уж и забыл! Песню «Жаль, нет ружья!» я так же внедрил. Ее же сначала забраковали и даже разбирать не хотели! Но 40 или 50 прослушиваний – и все, так назвали альбом!

Маша: Точно! И вот я помню, ты все время придумывал какие-то фишки и внедрял их, и это было круто.

Балу: А помнишь, я придумал по именам-отчествам всех называть?

Маша: Точно, было такое дело. Короче, ты был таким придумщиком, который придумывал всякие фишки, а потом старательно их внедрял.

3. История шута (короткий и внезапный рассказ о нашем первом выступлении и истории появления символа «Шут с руками»)

История – это то, что происходит с вами, здесь и сейчас.

Хроники Анкервилля

Вот и я вам расскажу несколько историй.

Анкервиль-старший

Балу: Расскажи, откуда и как появился рисунок «Шут с руками», ставший практически нашим символом.

Князь: Раз уж мы заговорили о нашем первом выступлении…

Балу: А мы заговорили?

Князь: Уже да!

Балу: Тогда расскажи, что ты помнишь о нашем самом первом выступлении.

Князь: Ну, мне кажется, тогда целесообразно вспомнить самое начало. В Школе ритма Игоря Голубева было первое выступление.

Балу: Не совсем так.

Князь (вспоминает): Мне вспомнилось еще одно мероприятие, которое, по всей видимости, было раньше. Выступление в клубе «Петроградец», на Петроградке, куда группа (я даже не помню, может, это даже и не «Король Шутов», а «Контора» была) пришла выступать в первый раз.

Балу: На сцене был ты, Горшок, я и Вася…

Князь: Это еще «Контора» была, и мы выступали с совершенно идиотской песней.

Балу: Спокойней, почему идиотской? Хорошая песня про Покойника…

Князь: «Покойник»?

Балу (напеваю):

Моросит осенний дождь,
Отвратительная сырость…
Ох ты, бешеная туча,
Убирайся, сделай милость.

Как ты всем осточертела,
Аж душа ползет из тела,
И приходится опять
Нам на бога уповать.

Где-то музыка играет,
Как мелодия печальна.
Уж не марш ли похоронный
Мне послышался случайно?

К сожаленью, не ошибся,
Там покойника несут,
И старуха утирает
С щек ползущую слезу…

Князь. История Шута

https://balu.kroogi.com/ru/content/3291045-QR-code-8.html

Князь: Точно, была такая песня.

Балу: Там еще третий куплет был, финал. Заканчивалось все тем, что покойнику все это надоело и «подхватил весь этот вой и унес его с собой». И все это в Am, F, E, Am и проигрыш F, G, Am или что-то типа того.

Князь: Точно помню другую песню. Если мы пели две, то, может быть, тогда и эта была.

Балу: Мы чуть ли не три играли или четыре.

Князь: А там была очень, ну скажем так, достаточно дурацкая песня, которая в конечном итоге не только не попала ни в один альбом «Короля и Шута», но ее даже нет в архивах.

Балу: Которая «та-та-та-та-тан-тан-тан»?

Князь: Да.

Я иду по улице, как всегда.
Стены зданий и машины. Красота.
Приятно, превосходно выглядят прохожие.
Их сегодня очень много, они имеют общее лицо народа.

Это ведь твоя песня была?

Балу: Ты знаешь, не совсем моя, половину стиха Горшок придумал. Тогда он еще не был Горшком, тогда нам было по 14 лет.

Князь: А стиль Горшка, он выделялся всегда.

Кооперативы там и тут
Что-то покупают, что-то продают.
Рожи ненавистные с гниющими мозгами
Шныряют там и тут. Друг друга загрызают.

Балу: Да, это он, ха-ха. А дальше ты придумал чуть-чуть.

В этой жуткой суете…

Князь: Да, я тоже внес свои пять копеек в эту тему.

В этой жуткой суете я не слышу голос свой…
Там да там, там Я обосран сатаной.

Балу: Нет, было так: «дьявол, сытый суетой»…

Князь: Это в первой версии. Была вторая версия, что хотели сделать. Мы на тот период вообще еще ничего не умели делать и вообще даже не понимали, что мы хотим.

Балу: У нас была одна идея на всех.

Князь: Да.

Балу: Этого было достаточно.

Князь: В этой песне хотелось показать, что мы панки. А как написать панковский текст, никто не знал.

Балу: Мы не были панками. Мы были просто крутанами.

Князь: Нет, уже тогда тяга появилась к панк-року…

Балу: Все равно в «Петроградце» – только технически первое выступление, фактически первый раз мы выступили в красном уголке Ленинградского рок-клуба, как раз на экзамене Школы ритма Игоря Голубева, о которой ты начал говорить.

Князь: Просто надо было вспомнить про «Петроградец» для более точного повествования. Но тот первый концерт, конечно, в расчет брать не стоит. Потому что это мы учились в Школе ритма Игоря Голубева и непосредственно там сыграли первый концерт, то есть просто у нас была возможность выйти на сцену и сыграть на людях.

Балу: Да еще в таком месте. Тем более что, смешно вспомнить, рок-клуб еще функционировал.

Князь: Кстати, помнишь? Было очень смешно, у Горшка вот этот микрофон поехал вниз. А Горшок, как истинный начинающий профессионал, не прервался, а потянулся за микрофоном вниз, поскольку руки у него были заняты гитарой. И это очень смешно смотрелось. По крайней мере, бывшая там публика не слишком любила стиль, к которому мы хотели себя относить. На тот момент у нас и стиля-то никакого не было, но тем не менее этим он развеселил толпу, и она сразу стала к нам расположена. И нам всем полегче стало. У меня перестала трястись нога.

Балу: Да ты что!

Князь: Я нервничал, у меня тряслась нога. Я очень боялся, что это увидят в зале. Поэтому я постоянно с ноги на ногу переступал.

Балу: Прикольно.

Князь: Ну, я еще не так хорошо играл на гитаре, соответственно у меня еще была скованность в руках. Но ладно, это не суть. Это по тем подростковым внутренним ощущениям. Это же такой стресс, запоминаются такие ситуации.

Балу: А как появился рисунок «Шут с руками», ставший впоследствии… Тебе не запомнилось, случайно?