Екатерина Спирина - Сжечь правду

• Название: Сжечь правду
• Автор: Екатерина Спирина
• Жанр: Русское современное

Как происходит по классике жанра? Мужчина-негодяй бросает несчастную женщину с ребенком на руках, а она потом выбивается из сил, чтобы удержаться вместе с ребенком на плаву. У меня есть все шансы вписаться в классический сценарий и попытаться выплыть из потока памперсов, кормлений, бессонных ночей, не забывая встать с утра после двухчасового ночного сна и пойти на работу. Есть только одна маленькая деталь: я не брошенная мать-одиночка. Я брошенный отец-одиночка.

---

– В каком смысле? – недоуменно спросил я. К моему стыду, я не был очень сведущим в вопросах беременности. Лоретта вообще меня не просвещала на эту тему (и у меня было ощущение, что и себя тоже), поэтому все мои познания ограничивались рассказами друзей да несколькими статьями в Интернете. Что касается Лоретты, то она работала как сумасшедшая, пропадая в офисе с утра до ночи, иногда, по-моему, забывая, что она ждет ребенка. И дело было не в том, что я мало зарабатывал, и нам не хватало средств к существованию. Я был руководителем отдела маркетинга в одной успешной флорентийской фирме, потому зарабатывал достаточно. Дело было в том, что Лоретта была одержима своим домом моделей, а последнее время она вообще внедрилась в сферу высокой моды. Она становилась популярным модельером и все глубже погружалась в работу.

– Середина беременности – обычно период самого лучшего самочувствия, когда мама и малыш находятся в наибольшей безопасности по сравнению с первыми и последними месяцами.

– У тебя что, есть ребенок? – я даже перестал поглощать свою пасту и в удивлении воззрился на нее.

– Нет, зато у моего брата их трое, – засмеялась она.

– И какое отношение имеют к тебе дети твоего брата, кроме родственной принадлежности?

– Пока я не переехала во Флоренцию, мы жили все вместе. У наших родителей большая ферма недалеко от Альберобелло, большой дом. Когда брат женился, то остался с нами. Жена у него, Стефания, – потрясающая девушка, и они отлично поладили с родителями. Так вот у них уже трое детей, и я со всеми возилась. Первые два – погодки, а у Стефании вторая беременность проходила со страшным токсикозом. Поэтому я почти все время занималась с их первенцем. Она же 4 месяца почти не выходила из туалета. Ее страшно рвало, ее даже в больницу на сохранение клали. Поэтому о беременности и уходе за детьми я знаю немало, – улыбнулась она с легкой грустью в глазах.

– Скучаешь по племянникам?

– Конечно. Особенно в минуты одиночества хочется вернуться домой, – печально ответила она. – Но глупо поехать за своей мечтой, а потом отправиться обратно, даже не познакомившись толком с городом мечты…

Как бы я хотел показать ей мою Сантиссиму7 и рассказать все, что я о ней знаю! Я представил себе, как мы гуляем по мощеным улочкам моего любимого города, заглядываем в соборы, а я рассказываю ей разные истории…

– Ou, Флавио! Ты уже витаешь в своих мыслях… – с грустной иронией сказала она. – Извини, я утомила тебя своими рассказами. Действительно, никому не интересна жизнь чужого человека.

– Чужие люди иногда оказываются ближе тех, с кем живешь годами под одной крышей, – заметил я, не выходя из своей мечтательности.

Кьяра несколько мгновений изучающе меня рассматривала.

– Ты веришь, что мужчина и женщина могут быть близкими друзьями? – неожиданно спросила она.

– Если только они не нравятся друг другу физически, – усмехнулся я.

– Наверное, ты прав… – улыбнулась она.

– Почему этот вопрос? Хочешь стать моим близким другом? – невинно приподнял я бровь.

– Почему нет?

– Значит, моя внешность тебе не нравится? – напустил я на себя обиженный вид.

– Да нет, почему? – поспешно воскликнула она в смущении. – Ты вполне симпатичный, – но произнеся эти слова, Кьяра смутилась окончательно. Мое же сердце споткнулось в груди, но я попытался не поддаваться его учащенному ритму и невозмутимо продолжил докапываться до ее подсознания.

– Как же тогда ты собираешься дружить со мной, считая симпатичным? – с самым серьезным видом спросил я, пряча улыбку.

– Послушай, я ведь не говорила, что… что ты мне нравишься, как мужчина и вообще… – начала она сбивчиво выпутываться, а я внутренне едва сдерживался, чтобы не расхохотаться. Она была забавна и вместе с тем прекрасна в своем смущении.

– А как еще я тебе могу нравиться? – спросил я.

– Как отличный инструктор по горным лыжам! – вспыхнула она.

– Сомнительно, – скептически заметил я, решив бросить ей спасательный круг. – Я уверен, что сегодня ты переусердствовала с катанием, чего никогда бы не допустил хороший инструктор. И когда завтра ты с трудом будешь сползать с кровати, охая, что у тебя все болит при любом, даже самом слабом движении, ты вспомнишь в мой адрес весьма изощренные эпитеты. Даже те, которых до этого момента не знала.

– Я и сейчас с трудом передвигаюсь, – облегченно расхохоталась Кьяра, – но пока ни одного нелицеприятного эпитета не вспоминается. Ты надолго в горах?

– Я здесь уже четвертый день из двух недель. Ты?

– Я вчера приехала на две недели. Ладно, может, мы встретимся с тобой через полторы недели, перед твоим отъездом, на том же склоне и скатимся вместе с крутой горы, – улыбнулась она. Не знаю, показалось мне или нет, но в глазах ее мелькнуло сожаление.

Я испытующе смотрел на нее. Интересно, смогу ли я кататься с гор, знать, что она катается где-то рядом, и не искать встречи с ней?

Глава 3

Высоковольтное напряжение

На самом деле я не смог.

Наши отели были недалеко друг от друга у самого подножия гор, и когда следующим утром я вышел на улицу и отправился в сторону подъемника, я увидел впереди ее, идущую в том же направлении. Я хорошо понимал, что мне стоило бы сразу же изменить курс моего движения, вычеркнуть ее из своей памяти и постараться больше не вспоминать. Но я не спал полночи, занятый именно тем, что думал о ней. Это было помешательством. Я подсознательно понимал, что медленно, но верно погружаюсь в какое-то неведомое мне чувство, которое не имело права на существование.

Я много шагов прошел следом за ней на некотором отдалении, пребывая меж двух огней: разумом и чувством. Меня безжалостно сжигало желание провести с ней еще хотя бы один день. В итоге я нашел себе оправдание: ей нужен инструктор по горным лыжам, а я уже ввязался в эту роль. К тому же, как хороший инструктор я должен был поинтересоваться, как она себя чувствует после вчерашней тренировки. Поэтому я неуверенно ускорил шаг и догнал ее.

– Ну? И какими эпитетами ты наградила меня с утра? – спросил я, подкравшись сзади.

Кьяра подпрыгнула от неожиданности, обернулась, и через секунду лицо ее озарилось искренне радостной улыбкой. Уже давно никто так не радовался моему появлению. Может, даже я еще ни у кого не видел такого выражения глаз. Сердце мое сорвалось и полетело вниз, снова подарив мне то же самое ощущение, как при спуске с горы.

– Что ты потрясающий инструктор, и я хотела бы взять у тебя еще несколько уроков.

Не стоит даже сомневаться, что последующие дни мы провели вместе на горнолыжных склонах, в остериях, а последние пару вечеров – еще и в барах чуть ли не до полуночи. За несколько дней мы обсудили с ней столько тем, сколько я со своим лучшим другом за всю жизнь не обсудил. Но я хорошо понимал, что необсужденных тем осталось в тысячи раз больше.

Единственная тема, которой я усиленно избегал, была наша с ней личная жизнь, увы, раздельная. Я вообще старался об этом не думать, потому что мне хотелось успеть в полной мере насладиться ее обществом. Она была жизнерадостной, умной, ироничной, эрудированной…

Я пытался видеть в ней только друга, потому что это было единственным, что я мог себе позволить. Разумеется, это уже немало. Проблема была в том, что я упорно видел в ней женщину, к которой меня тянуло, как пчелу на нектар. Естественно, я себе во всем этом категорически не признавался, но то, что я не хотел этого признавать, ничего не меняло.

Чем ближе подкрадывался конец отпуска, тем чаще я с ужасом задумывался о том, что скоро мы с ней расстанемся, она вернется к своему мужчине, будет жить с ним и, между прочим, заниматься любовью. Я прямо физически чувствовал, как эта мысль безжалостными языками пламени обжигает мне мозг. Я начинал ворочаться в кровати и даже бить свою ни в чем не повинную подушку. Каждую ночь я принимал окончательное и бесповоротное решение прекратить с ней занятия по горнолыжному катанию и больше не встречаться, но, черт знает почему, принятое решение увиливало от исполнения, едва я утром выходил за двери моего отеля.

За два дня до моего отъезда мы сидели в баре. Поздний вечер окутал альпийскую деревню.

– Пора спать, – сказал я с некоторым сожалением. Мне было сложно признавать этот факт уже несколько последних вечеров.

– Флавио, ты через два дня уезжаешь? – спросила Кьяра, отводя взгляд.

– Да. У тебя еще остается два дня для совершенствования твоих навыков с моей помощью.

Она грустно усмехнулась.

– Комо далеко отсюда? – спросила она неожиданно.

– Комо? Что именно: само озеро или город?

– Там красивый город?

– Из этого я могу сделать вывод, что ты имела в виду озеро. Какое именно место тебе нужно?