Эдуард Макаревич - Секретная агентура

• Название: Секретная агентура
• Автор: Эдуард Макаревич
• Жанр: Публицистика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9265-0489-4

Агентура – самая большая ценность любой спецслужбы. Это не только сеть шпионов, «добытчиков» информации, а и «собрание» людей, способных изменить мировоззрение граждан и политическую ситуацию. О некоторых агентах, оставивших след в этом мире, с которыми имела дело советская спецслужба, называвшаяся с момента своего рождения в декабре 1917 года Всероссийской чрезвычайной комиссией по борьбе с контрреволюцией и саботажем – ВЧК, рассказывается в этой книге. 20-е годы для ВЧК-ОГПУ отмечены судьбами Сергея Мельгунова, Александра Якушева, Николая Гумилева… 30-е годы – время НКВД, время агентов террора. А следом Отечественная война, что породила свой тип агентуры, действующей под маской соглашателей, предателей, или немецких офицеров. И свой тип судьбы, как у Николая Кузнецова и Николая Хохлова. Натиск Красной Армии в Европе на исходе второй мировой войны подвиг лидеров Запада запустить механизм «холодной» войны с Советским Союзом. Недолог был в историческом времени путь от октября 1917 года к «молекулярной» революции, повлиявшей на мировоззрение граждан СССР. Здесь свои герои – от отшельников-эмигрантов из НТС, блиставших именами Андрея Власова, Владимира Поремского, Георгия Околовича, до диссидентов-интеллектуалов, – с которыми боролось КГБ. Обо всем этом рассказывается в книге, отличающейся множеством архивных документов и свидетельств очевидцев тех времен.

---

Эта книга об известных и неизвестных политических агентах периода существования органов безопасности Советской России и Советского Союза – ВЧК – ОГПУ – НКВД– МГБ – КГБ, – и о людях, руководивших ими. Рассказано в этой книге и об агентах, действующих с той, противостоящей стороны, и о сломавшихся агентах тоже. Кто-то действительно стал последним бастионом государства, теперь уже не существующего, кто-то уклонился от этой миссии. Познакомимся с ними, и тогда история того времени станет прозрачнее и понятнее.

Часть I Как рождалась политическая агентура

Александр Пушкин – партнер третьего отделения

Архивные источники и мемуары свидетельствуют, что в эпоху Николая I русские писатели и поэты активно сотрудничали с Третьим отделением личной канцелярии императора, отделением, занимавшимся политической безопасностью государства.

Гений русской литературы Александр Сергеевич Пушкин 11 лет был в тесных контактах с Третьим отделением. Одно время Николай Васильевич Гоголь работал на низшей должности в Третьем отделении. Поддержку от Третьего отделения получали баснописец Иван Крылов, историк Николай Карамзин. Лестную оценку Третьего отделения получил роман Ивана Сергеевича Тургенева «Отцы и дети». Федор Михайлович Достоевский под влиянием бесед в Третьем отделении стал противником революции и превратился в убежденного монархиста.

О Третьем отделении и графе Бенкендорфе замолвим слово

Почему русские писатели и поэты сотрудничали с Третьим отделением? Что оно из себя представляло в тот период?

Третье отделение было создано императором Николаем I в июле 1826 года, после восстания декабристов 14 декабря 1825 года. Слабая, толком не организованная, неэффективная система органов безопасности при Александре I не сумела предотвратить создание тайных обществ и восстание декабристов.

Николай I задумал новую службу как часть своей императорской канцелярии и поместил ее среди таких отделов-экспедиций канцелярии, как кадровый, подготовки законов и управления губерниями. Канцелярия императора была над всеми государственными ведомствами. Вот в какой статус было возведено Третье отделение – орган безопасности Российской империи.

На Третье отделение Николай I поставил армейского генерала Александра Христофоровича Бенкендорфа. Он – из обрусевших немцев, сын рижского губернатора, мать – баронесса Шиллинг, подруга детства императрицы Марии Федоровны. В 15 лет был зачислен в лейб-гвардии Семеновский полк, а в 29 лет получил генеральский чин за атаку под Велижем в июле 1812 года. Но самая громкая операция Бенкендорфа – рейд с казачьим отрядом по французским тылам через всю Белоруссию до ставки генерала Витгенштейна, чей корпус прикрывал петербургское направление. Портрет Бенкендорфа в военной галерее Зимнего дворца в ряду героев Отечественной войны 1812 года.

После освобождения Москвы от французов в 1812 году царь назначил Бенкендорфа временным военным комендантом Москвы, и он руководил работой по выявлению пособников оккупантов из числа москвичей.

Бенкендорф принимал участие в подавлении бунта декабристов. Был он тогда в должности губернатора Васильевского острова, и действовал довольно решительно. Впрочем, как и в военных операциях. Он преследовал последние части бегущих мятежников, и в методах не стеснялся.

А ведь после Отечественной войны, в 1816 году, он вступил в масонскую ложу «Соединенные друзья». Его братьями по ложе были Грибоедов, Чаадаев, будущий декабрист Пестель. Но уже в 1818 году он покидает масонскую ложу, а Пестель еще раньше. Бенкендорф считал, что высшая идея служения престолу не стала главной для братьев, для «вольных каменщиков». Пестель тоже был разочарован – российские масоны стояли далеко от жизни и не стремились к политическим изменениям в стране. Пушкин в этом же году пишет одно из самых радикальных своих стихотворений «К Чаадаеву».

Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!

Это все было в эпоху Александра I. Выйдя из масонов, будущие декабристы создали тайный «Союз благоденствия». А Бенкендорф информировал об этом союзе императора. В 1921 году Бенкендорф составил обстоятельную записку о тайных обществах и тоже направил ее Александру I. Она была оставлена без последствий, а спустя четыре года громыхнуло восстание на Сенатской площади.

Потом Бенкендорф работал в следственной комиссии по делу декабристов, которую возглавил сам Николай I. И мягкостью там Бенкендорф не отличался, хотя и убеждал нового императора быть похитрее и поспокойнее. Но казнью пятерых декабристов руководил лично.

Понравился он Николаю, боевой генерал, верный монархии. «Молод и хитер» – говорили о нем в свете; «апатичный и вялый» – высказывались некоторые современники. Но был он решителен, упрям и честолюбив. Статный, представительный – высокий лоб, прямой нос, тонкие губы, голубые глаза. Эффектная личность.

Удивительно, но уже вечером 14 декабря, когда еще кровь на Сенатской площади не успела замерзнуть после подавления восстания, Бенкендорф осмыслил проект, который подал спустя несколько дней Николаю I. Проект назывался «О высшей полиции». И когда Николай ознакомился с ним, он понял, насколько Бенкендорф близок к его идее создания Третьего отделения. И когда надо было решать вопрос о начальнике его, Николай остановил выбор на Бенкендорфе. Он утвердил его в должности главы Третьего отделения своим Указом 26 июля 1826 года. А месяцем раньше утвердил его шефом отдельного Корпуса жандармов и начальником своей охраны.

А перед этим напутствовал. Бенкендорф попросил инструкций. И как гласит легенда, царь протянул ему белоснежный платок и сказал: «Вот тебе инструкция. Чем больше утрешь слез этим платком, тем лучше».

И Бенкендорф начал выстраивать организацию и работу Третьего отделения – политической полиции России. Главная задача – безопасность престола и спокойствие государства. Было создано 9 экспедиций (отделов).

– Борьба с тайными политическими обществами и революционерами.

– Борьба с религиозными сектами и церковными раскольниками.

– Пресечение коррупции, взяточничества и должностных преступлений.

– Изучение общественного мнения по политическим и идеологическим вопросам, изучение слухов.

– Цензура печати и театральных постановок.

– Крестьянские дела, подавление крестьянских волнений.

– Контрразведка, работа по иностранцам.

– Разведка.

– Расследование важных уголовных и криминальных дел.

Бенкендорф определил и основные методы работы Третьего отделения, сейчас бы сказали – технологии.

Во-первых, центральный аппарат политической полиции в России ничто без местных органов. Этими органами стали жандармские отделения. Раньше жандармы наблюдали за порядком в армии, по сути, они были военной полицией. Бенкендорф приспособил их к делам государственной безопасности. Создал жандармские округа и штабы, восемь округов нарезал по территории России, в каждом 11 губерний. Задачи жандармам определил – наблюдать за настроениями, проводить обыски, аресты, следствия.

Во-вторых, была выстроена система отношений губернаторов и жандармских отделений, губернаторов и Третьего отделения. Бенкендорф настоял на том, чтобы губернаторы не лезли в деятельность жандармских отделений и не пытались ими управлять. Он добился того, что распоряжения Третьего отделения обязательны для всех государственных учреждений, что сотрудничество с Третьим отделением для министров и губернаторов – их служебный долг.

В-третьих, велось наблюдение за министерствами и ведомствами, чтобы пресечь злоупотребления, коррупцию, обуздать бюрократию. Самой заметной здесь была антикоррупционная кампания в 1827–1830 годах среди генералов и губернаторов. Николай I, знакомясь с ее результатами, сказал брату Михаилу: «Похоже в этой империи только мы с тобой не воры». Третье отделение регулярно составляло ежегодные отчеты для императора, в том числе по крестьянскому вопросу. Бенкендорф докладывал: «Крепостное состояние есть пороховой погреб под государством», – и говорил о необходимости крестьянской реформы. И Николай начал эту реформу. Но сопротивление бюрократии было столь оголтелым, что дело ограничилось лишь реформой управления казенной деревней. И Третье отделение хотя и продолжало борьбу, но сломать хребет бюрократии так и не смогло.

В-четвертых, в Третьем отделении придавали огромное значение знанию общественного мнения. Что думало и говорило высшее сословие, интеллектуальная Россия? А интеллектуальная публика ничто без общения, без трибуны, без споров. Поэтому ставилась задача – осваивать пространство общения, к которому относили салоны в богатых домах, университеты и толстые журналы. Салоны нередко становились прибежищем интеллектуалов, именно там впервые осознали себя «западники» и «славянофилы», оттуда появился властитель дум Петр Чаадаев. Университеты в свою очередь рождали кружки, где изучали Гегеля, Шеллинга, французских социалистов и критиковали порядки в николаевский России. Толстые журналы тоже требовали надзора, ибо разносили идеи и знания по городам империи.