Е. Ермак - Тупик

• Название: Тупик
• Автор: Е. Ермак
• Жанр: Детектив

Сложно заглянуть в чужую душу. Невозможно понять, что таится в глубине глаз человека, которого ты давно знаешь. Неужели коллега может возненавидеть тебя настолько сильно, что захочет убить? В женском коллективе возможно всякое. А уж если события разворачиваются среди медиков, славящихся здоровым цинизмом и хладнокровием, то финал истории трудно предсказать. Одна из героинь совершает чудовищный поступок, надеясь при этом избежать мук совести. Ведь она давно привыкла к сделкам со своей душой.

---

Наступил и мой день, когда я впервые случайно поранилась об использованную иглу. С потерянным видом я сидела в коридоре, а проходящая мимо доктор нашего отделения сходу и без особого выражения спросила: «Укололась?»

– Я: «Да.»

И она побежала дальше на обход по палатам. Ну, конечно, пустяки, одной трагической судьбой больше, одной меньше. Докторам не привыкать. А у медсестры слишком много работы, чтобы долго об этом размышлять. И все постепенно забывается, до следующей случайности.

Мы сдали кровь, поволновались, узнали результаты. Все было в порядке. Можно работать дальше. Справедливость восторжествовала. За помощь другим людям судьба и на этот раз нас не наказала. А надо сказать, в те дни в отделении у нас была пациентка с ВИЧ, но узнали мы об этом перед самой ее выпиской. Пациентка две недели получала у нас капельницы, ей выполнялись уколы и прочие сестринские манипуляции. Но бог миловал.

В медсестринской комнате оживление, обсуждаем отпуск Риммы. Римма худая и высокая девушка, «не в коня корм». Из тех, кто притягивает к себе неприятности и любит со смехом рассказывать о них. Первую часть отпуска Римма провела в огороде. Клубнику собрала, помидоры накрутила, дел хватало. А вторую часть отпуска Римма провела в кровати. Полезла обрывать яблоньку, ну и сиганула зачем-то на грядку с редиской. Хорошо отдохнула. Пара синяков и ссадин, и Римма готова к выходу на работу.

Римма замужем, молодая семья. Ребеночка хочет. Как говорит Татьяна Ивановна, все надо делать правильно и вовремя, хочешь детей, иди сначала анализы сдай с мужем, проверься, а потом уже и детей планируй. Римма уже пять лет ходит, проверяет. Не все так просто и кому, как Татьяне Ивановне этого не знать.

Римма приятная в общении. С ней хорошо работать в смене. Поболтать, посмеяться. Ее можно назвать светлым человеком и хорошим напарником. Всегда поможет, разъяснит. До нашего отделения она работала в больнице у себя в пригороде с недоношенными детками. Насмотрелась всякого. И была до такой степени истощена, что ее мама сама забрала с работы ее документы. Не могла смотреть, как устает от работы дочь. Римма устроилась в наш стационар. Конечно, ездить ей на работу теперь далеко, но морально устает она гораздо меньше. Весомую часть дохода Риммы съедают расходы на дорогу из своего села в город К. И мы смеялись однажды с ней над тем, что надо бы ей переходить на другой транспорт. Ну, скажем, на велосипед.

Это ничего, что выезжать на работу надо загодя, если быть точным, то ночью надо выезжать. Зато к утру Римма свежа и хороша окажется на работе. На дорогу расходысократятся, а уж вклад в свою физическую форму, так и вообще, неоценим.

Благодушную и спокойную обстановку в отделении нарушало только странное поведение старшей медсестры Веры Анатольевны. Не то, чтобы она слишком ворчала на нас или отчитывала больше обычного. Скорее даже она была равнодушна к работе своих подчиненных. Она просто была мрачная, может быть, чуть рассеянная, но лишний раз к ней подходить было боязно. В сестринской комнате за чаем мы гадали, что с ней.

– Ой, девчата, может она влюбилась? – со смешком предположила я.

– Угу, и станет теперь доброй и перестанет нас ругать по поводу и без повода, – Римма покачала головой, – боюсь, такого счастья нам не видать.

«Да…»: подумала я, «Это абсурд, чтобы наша начальница, не старая еще женщина, но настолько обремененная лишними килограммами и взрывающаяся от каждого пустяка, имела бы счастливую личную жизнь». Можно сказать, что это предубеждение, что толстушка нередко имеет кучу ухажеров, и это правда, но Вера Анатольевна приобрела всё же болезненную степень ожирения. Во время походки ее тело колыхается как желе, а со спины она напоминает корабль, медленно входящий в гавань. Смеяться громко и от души наша начальница не может себе позволить, начинает задыхаться от сотрясения своей гигантской грудной клетки. Иногда я думаю, но ведь она еще молода, ей нет и пятидесяти, а уже физически, кажется, просто не способна была бы на плотскую любовь. Однажды, меня обидел капризный пациент. Я по неопытности не смогла правильно выполнить ему инъекцию. Он заявил, что над ним ставят опыты и выскочил из кабинета. Вера Анатольевна для таких случаев посоветовала мне выстраивать вокруг себя стену самозащиты. Вот, наверное, она и построила вокруг себя оградку весом с тонну, а где-то глубоко внутри на самом деле Вера Анатольевна – ранимая одинокая женщина, сама себя лишившая права на насыщенную личную жизнь.

– Наверное, плохо себя чувствует от жары, у нее же давление скачет как бешеное, – закрыла тему о загадочном поведении шефини Кристина.

Кристина и Вера Анатольевна знают друг друга уже большую часть своей жизни. Пришли в отделение обе после училища. И обе не меняли никогда своего места работы. Для многих современных молодых людей это была бы каторга, каждый день на протяжении десятилетий ходить одними и теми же дорожками, видеть одни и те же стены.

Я по сравнению с ними просто «летучий голландец». Мало того, что я меняла места работы, так и неоднократно саму сферу деятельности. Я была секретарем, пыталась стать гидом-переводчиком, массажистом. Всегда хотела найти работу, которая бы приносила видимый результат, не была бы бесцельной. А Кристина с Верой Анатольевной из тех, кто не меняет своей колеи. Что бы ни случилось, где угодно, с кем угодно, в мире, правительстве, не важно. Пока существует наша больница, существуют и даже живут, можно сказать, в нашем отделении Кристина и Вера Анатольевна.

Когда старшая медсестра уходит в отпуск, Кристина ее замещает. Обычно это происходит в августе, в самое пекло. В городе К. в эти дни температура за сорок. Тогда сам выход на улицу сродни подвигу. Это также тяжело, как в лютый мороз. Организму все равно, от чего испытывать стресс, от холода или жары. Но северяне думают, что потеть комфортнее. По мне, так это неправда. Я жила в морозном климате, а вот теперь изнываю от жары на юге в городе К.

Настолько жарко, что болит голова, тошнит, все тело покрывается после душа моментально пленкой пота. Единственное, чего хочет разум и тело, так это сидеть по шейку в любом водоеме или дома в ванной. Но нужно ходить на работу, жизнь не останавливается. Сиесты в нашем краю не практикуются, а было бы неплохо.

В тот день старшая медсестра ушла необычно рано. Ушла тихо, чем-то озадаченная, как и все эти последние дни. Кристина уехала проведать малышку племянницу. Ну а отделение затихло. Доктора разбежались по домам. На ночь остались мы с Риммой и дежурный врач. У Риммы нарушения ритмов работы и отдыха. И когда ты остаешься в с таким человеком в паре на сутки, приходится считаться с этим.

Мне-то после возни с детьми в выходные и напряженной работы в отделении хочется запереться в сестринской комнате и скорее лечь спать. Спать с мечтой о том, что сегодня никакой бабуле ночью не потребуется померить давление или пожаловаться на громкий храп соседки. А у Риммы сна ни в одном глазу.

Пациенты спать легли, а Римма теперь свободна и она хочет есть. И она будет есть. Она девушка у нас хозяйственная, она достает свои многочисленные баночки с едой и приглашает меня к столу.

– Извини, Римма, я не буду.

Ладно, Римма не может есть одна, и хорошо, если доктор, дежурящий сегодня в ночь, не товарищ Риммы. А то полночи они будут есть, а я буду ждать, когда их застолье уже окончится.

Сегодня мне повезло. Этот доктор-дежурант – не поклонник ночных перекусов, и мы легли спать в нашей сестринской комнате. Днем мы в ней кушаем, а ночью отдыхаем. Только легли. «Здравствуйте, я ваша тетя!» Пациентка стучится, не может заснуть, дайте ей таблетку.

Мы: «Все назначения через врача, идите в ординаторскую. Что он назначит, то и дадим».

Она: «Ой, ну что вы, доктор наверное спит, что уж я его беспокоить буду».

Мы: «Он не спит, он дежурит».

Она: «Нет-нет, я пойду».

Ну, где тут логика? Ладно, разделись, опять легли. Три часа ночи, снова стук. Опять эта пациентка, и у неё новая проблема. В общем, неудачная ночь. А тут уже и утро, и у нас принимают смену другие сестрички, а мы собираемся домой и идем прощаться к старшей медсестре.

Вот, тебе – на! А Веры Анатольевны до сих пор нет. Ну странно. Отделение без начальницы. Что-то я такого не припомню. И кому нам докладываться, как прошла ночная смена?

Идем к сестре-хозяйке Зинаиде Александровне. К ней, конечно, мы идем только от жесточайшей необходимости. Нет сотрудника и пациента в нашем отделении, который с легким сердцем подходил бы к нашей сестре-хозяйке. Как говорит моя мама, на эту должность берут, как под копирку в любом городе, в любом стационаре, в любом отделении самых что ни на есть отпетых злыдней…

Наверное, прямо требование в отделе кадров такое к этой вакансии. Надо быть злобной, хамоватой, неприятной наружности. А иначе, вы нам не подходите. Наша сестра-хозяйка всегда всё про всех знает. А уж про Веру Анатольевну точно. Что связывает нашу престарелую сестру-хозяйку и старшую медсестру один бог знает. И вы ни за что не поверите, что одна над другой начальница.