Билл Брайсон - Беспокойное лето 1927

• Название: Беспокойное лето 1927
• Автор: Билл Брайсон
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-083744-1, 978-5-17-105073-3

Тем летом Чарльз Линдберг первым совершил беспосадочный перелет через Атлантику, а гангстер Аль Капоне подчинил себе всю нелегальную торговлю алкоголем в Чикаго, Юг США пережил величайшее наводнение, а сама страна уверенно показала себя главной действующей силой на мировой арене, на экраны вышел первый по-настоящему звуковой фильм, а четыре самых влиятельных банкира планеты провели тайное совещание, результатом которого стали последующий крах фондового рынка и Великая депрессия.

А в остальном лето 1927 года в США было долгим и теплым, ярким и ласковым…

---

Чарльзу Линдбергу, ростом шесть футов два дюйма и весом 128 фунтов, было двадцать пять лет, но выглядел он всего на восемнадцать и вел на удивление «здоровый» образ жизни – не пил, не курил, не употреблял кофе и даже ни разу не попробовал кока-колу. Также он еще ни разу не встречался с девушками. Правда, чувство юмора у него было своеобразное, немного грубоватое. Однажды в жаркий день он налил во флягу товарища керосин вместо воды и с усмешкой смотрел, как жертва его шутки делает жадный глоток. Товарищ в результате оказался в больнице. Главное, чем он мог похвастаться – так это тем, что совершил больше прыжков с парашютом из терпящих крушение самолетов, чем кто-либо из живущих на тот момент летчиков. Четыре раза он делал экстренные прыжки – один раз с высоты всего в 350 футов – и однажды упал вместе с самолетом в болото в Миннесоте, но выбрался целым и невредимым. С тех пор, как он совершил свой первый одиночный полет, прошло всего четыре года, и на фоне остальных летчиков Лонг-Айленда его шансы успешно пересечь Атлантику казались небольшими.

Постепенно Снайдер и Грей покинули первые полосы газет, и публика возжаждала новых сенсаций. Похоже, что одним из главных кандидатов на сенсацию стал как раз этот загадочный молодой человек со Среднего Запада. Оставалось только ответить на мучивший журналистскую братию вопрос: «Что это за парень?»

2

На самом деле предки Чарльза Линдберга носили фамилию Монссон. Дедушка его был суровым шведом с пышной бородой и вечно хмурым взглядом. Переехав в Америку при не вполне выясненных и сомнительных обстоятельствах, он решил сменить свою настоящую фамилию на «Линдберг».

До этого Ола Монссон считался вполне добропорядочным обывателем. Вместе с женой и восемью детьми он проживал в деревне под Истадом на самом юге Швеции, на берегу Балтийского моря. В 1847 году, когда Ола Монссону было сорок лет, его избрали в риксдаг – национальный парламент, – после чего он стал проводить много времени в Стокгольме, расположенном в шестистах километрах к северу. Там его жизнь вдруг стала сложной и запутанной. Он познакомился с официанткой на двадцать лет моложе его, которая родила ему ребенка, отца Чарльза Линдберга. Одновременно с этим Монссон оказался замешанным в финансовом скандале, помогая своим знакомым получать необоснованные банковские кредиты. Неясно, насколько эти обвинения были серьезными; в Америке Линдберги всегда утверждали, что их предка преследовали по политическим убеждениям. Известно только, что в 1859 году Ола Монссон покинул Швецию и семью в спешке, желая избежать предъявления официальных обвинений. Вместе с любовницей и маленьким сыном он обосновался в сельской местности в Миннесоте и назвал себя Августом Линдбергом (фамилия эта происходит от слов «липа» и «гора»). В различных автобиографических сочинениях обо всем этом Чарльз Линдберг упоминает вскользь или в слегка приукрашенном виде.

Линдберги поселились близ Сок-Сентра, в котором позже родился писатель Синклер Льюис. Тогда это поселение находилось на самом краю цивилизации. Там же, в Сок-Сентре, через два года после переезда, Линдберг получил ужасное ранение. Работая на лесопилке, он споткнулся и упал прямо под вращающееся на бешеной скорости лезвие, которое разорвало его плечо и грудную клетку, да так, что были видны внутренние органы. Один свидетель утверждал, что видел, как бьется сердце несчастного. Рука Линдберга повисла на нескольких сухожилиях. Работники постарались, как могли, перевязать пострадавшего и принесли его домой, где он в страшных муках пролежал несколько дней, ожидая визита врача из расположенного в сорока милях Сент-Клауда. Когда врач, наконец, прибыл, то немедленно отрезал руку и зашил зияющую рану. Говорят, что Август Линдберг при этом почти не издал ни звука. В конечном счете он все-таки выжил и прожил еще тридцать лет. С тех пор самой уважаемой добродетелью в семействе Линдбергов считался стоицизм.

Отец Линдберга-летчика прибыл в Америку говорящим по-шведски малышом под именем Карл Август Монссон, но юношей его уже звали Чарльз Огаст Линдберг, хотя друзья и коллеги обращались к нему просто по инициалам «Си Эй». В юности Си Эй занимался охотой на выхухолей, из шкур которых делали шубы и меховые накидки; при продаже, правда, в рекламных целях указывали, что они сделаны из «гудзонского котика». Молодой человек немало преуспел в этом занятии и даже накопил достаточно денег, чтобы поступить в юридическую школу Мичиганского университета. По окончании занятий он открыл свою юридическую контору в Литл-Фолсе, штат Миннесота, и женился. У него родились три дочери. Средств хватило, чтобы построить большой деревянный дом на отвесном берегу с видом на реку Миссисипи, протекавшую в полутора милях от города. Все в его жизни шло на удивление гладко, пока весной 1898 года его жена не скончалась во время операции по удалению опухоли в брюшной полости.

Три года спустя Си Эй снова женился, на этот раз на милой и бойкой учительнице химии из Детройта, которая только недавно переехала на работу в школу в Литл-Фолс. Евангелина Лодж-Лэнд была необыкновенно образованной женщиной для того времени, не говоря уже о Литл-Фолсе. Она тоже закончила Мичиганский университет, но в академической сфере преуспела больше своего мужа и позже продолжила обучение в Колумбии. Помимо физической привлекательности – они оба были довольно красивыми – новоявленные супруги Линдберг имели мало общего. Чарльз Огаст Линдберг был строгим и практичным, а его жена – вспыльчивой и требовательной. 4 февраля 1902 года у них родился еще один Ч. О. Линдберг – Чарльз Огастес, названный так в честь отца, но с добавлением лишних букв, придававшим его второму имени больше «солидности».

От отца Чарльз унаследовал ямочку на подбородке и вечно взъерошенные волосы; от матери – мечтательность, и от обоих – упрямство. Он был единственным их общим ребенком. Воспитывался юный Чарльз – его всегда называли Чарльзом, без всяких уменьшительных имен – в достатке (семья держала трех слуг), но без особой душевной теплоты. Как мать, так и отец старались не демонстрировать свои чувства, да и не умели этого делать. Линдберг никогда не обнимался с матерью, а расходясь по спальням, они просто пожимали друг другу руки. Как в детстве, так и будучи взрослым, Чарльз подписывал свои письма отцу «Искренне ваш, Ч. О. Линдберг», как будто адресовал их банковскому служащему.

Чарльз рос скромным, довольно задумчивым мальчиком. Когда в 1927 году Литл-Фолс осадили журналисты в поисках любопытных фактов о его детстве, то никто из его бывших одноклассников не мог вспомнить ничего примечательного. Сам Линдберг признавался, что ничего не помнит о своей повседневной жизни в детстве. В своем первом автобиографическом сочинении под названием «Мы» он посвятил детству всего восемнадцать строчек.

В 1906 году, когда Чарльзу еще не исполнилось пяти лет, отец его был избран в Конгресс от Республиканской партии, и с тех пор Чарльз постоянно переезжал из Литл-Фолса, который любил, в Вашингтон, который не любил, и обратно. Это дало ему возможность многое повидать еще в детстве, только без особой радости. Другие дети могли только мечтать о том, чтобы играть на лужайке перед Белым домом и в коридорах Капитолия; в одиннадцать лет он посетил Панамский канал, а в школе учился вместе с сыновьями Теодора Рузвельта. Но при этом он так часто переезжал, что нигде не чувствовал себя, как дома.

Постепенно его родители все более отдалялись друг от друга. Если верить автору биографии Линдберга А. Скотту Бергу, то его мать по крайней мере один раз приставляла к голове его отца пистолет (узнав, что он переспал со своей стенографисткой), и по меньшей мере один раз он ударил ее в ярости. К тому времени, когда Чарльзу исполнилось десять лет, они уже жили отдельно, хотя и скрывали это ради политической карьеры отца. Чарльз посещал одиннадцать разных школ, и в каждой считался ничем не примечательным середнячком. Осенью 1920 года он поступил в Висконсинский университет, надеясь стать инженером. Удерживаться в университете ему удавалось, по большей части, благодаря матери, которая писала за него все работы, но на второй год он все-таки вылетел и заявил о том, что собирается стать авиатором. С точки зрения родителей, хуже карьеры и придумать было нельзя. Летчики получали мало, постоянно рисковали жизнью и в любой момент могли лишиться работы – особенно в Соединенных Штатах, где авиация переживала далеко не лучшие времена.

В 1920-х годах ни в какой другой важной технической области Америка так не отставала от всего мира, как в авиации. Первая европейская авиакомпания KLM была основана еще в 1919 году, а за ней последовали и другие. Не успел окончиться этот же год, как регулярные рейсы уже связывали Лондон и Париж. Вскоре только по этому маршруту еженедельно летала тысяча человек. К середине 1920-х авиалинии связывали почти все крупные города Европы, и можно было долететь от Берлина и Лейпцига до Амстердама и Брюсселя, и даже от Парижа до далекого Константинополя (с пересадкой в Праге и Бухаресте). В 1927 году во Франции действовало семь авиалиний, британские самолеты преодолевали миллион миль в год, а немецкие перевозили 151 000 пассажиров. Что касается пассажирских авиалиний в США, то в начале 1927 года… их не было вообще.