Джулианна Маклин - Цвет неба

• Название: Цвет неба
• Автор: Джулианна Маклин
• Жанр: Зарубежное современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-97664-5

«Как много мыслей проносится в голове, когда умираешь…»

Так начинается история Софи Дункан, чей мир рушится после неожиданной болезни дочери и тяжелого расставания с мужем. Кажется, что ничего не может быть хуже, но однажды автомобиль Софи срывается с обледенелой дороги и погружается в замерзшее озеро. Там, в холодных и темных глубинах, Софи оказывается на волоске от смерти, и ей открываются удивительные секреты прошлого. А главное – она понимает, что любит жизнь по-настоящему.

---

Всего лишь пакетик, наполненный кровью, который был подключен к центральному венозному катетеру Меган.

Мы с Майклом очень переживали из-за того, что дочь еще очень слаба от недавно введенной дозы препаратов, которые должны были убить оставшиеся в ее теле раковые клетки, чтобы освободить место для новых, здоровых клеток костного мозга. Но доктор Дженкинс заверила нас, что после пересадки нашей дочери будет лучше, поэтому мы решились.

Я была полна надежды, наблюдая, как через прозрачную резиновую трубку в тело моей дочери поступает живительная кровь.

Сама процедура много времени не заняла – продолжалась она около 45 минут, – и это казалось мне очень странным.

Еще более удивительным было то, что всего через час Меган уже стало лучше, ее щеки порозовели, и она начала смеяться – по телевизору шел мультфильм про Спанчбоба. Я не могла поверить своим глазам. Как быстро к дочери вернулась жизнь!

Медсестры сказали нам, что иногда бывает и так, но я просто подумала, что Меган избранная и что кто-то там, наверху, присматривает за ней.

Тем не менее моей девочке предстояло еще долгое восстановление, как нам сказали, и я знала, к чему себя готовить. Нам суждено провести в больнице несколько недель или даже месяцев – для дальнейшего лечения, но я была готова к чему угодно. Я отдала бы мою собственную жизнь, чтобы спасти свою малышку.

Меган продолжала хихикать над любимым мультфильмом. Майкл встал, обошел вокруг кровати и стал массировать мои плечи. Он поцеловал меня в макушку, и я протянула руку к его щеке, а затем прижалась губами к его.

Может быть, все будет хорошо, сказала я себе. Может быть, есть надежда, что в нашей семье все будет по-прежнему. Может быть, у нас с Майклом даже будет еще один ребенок.

Мы рассмеялись, поговорили по душам и простили друг друга за все.

Той ночью я снова плакала, принимая душ, но на этот раз это были слезы радости. Я с облегчением смеялась, стирая их с лица, а потом, хотя у меня еще даже не высохли волосы, мы с Майклом занялись любовью прямо на заднем сиденье его автомобиля в самом дальнем углу больничной парковки.

День был прекрасным, и я наслаждалась каждой секундой.

Глава 14

Шесть недель спустя у Меган развился интерстициальный пневмонит, опасная форма воспаления легких, вызванная реакцией «трансплантат против хозяина».

Я знала об этой угрозе, ведь из-за курса химиотерапии у Меган был очень сильно снижен иммунитет. Мне также сказали, что при нормальных обстоятельствах восстановление иммунитета могло бы занять от полугода до года, но теперь, по причине возникновения РТПХ, потребуются годы.

Я пыталась быть оптимистом, а Майкл принялся угрожать, что подаст в суд.

– Пожалуйста, Майкл, – умоляла я снова и снова, не желая обременять бедную доктора Дженкинс всеми этими утомительными судебными тяжбами. – Мы знали, что есть риски, связанные с трансплантацией, но все равно дали на нее согласие. К тому же нам и так есть за что бороться – хотя бы за то, чтобы Меган оставалась сильной. Она должна верить, что мы все одна команда.

Но муж продолжал искать виновных. Он не желал разговаривать с доктором Дженкинс. Он отказался находиться с ней в одной комнате и не появлялся в больнице в ее смену.

* * *

Вскоре после этого положение вещей стало еще страшнее. У Меган началось еще одно осложнение из-за пересадки – облитерирующий эндофлебит печеночных вен. У моей девочки все время была высокая температура, ее мучили приступы болезненной диареи и странная сыпь, покрывшая почти целиком ее маленькое хрупкое тельце.

Врачи переливали ей тромбоциты, делали уколы диуретиков и антикоагулянтов.

Когда однажды вечером боль в животе Меган стала нестерпимой, я позвонила Майклу и вызвала его в больницу, хотя знала, что ему придется столкнуться с доктором Дженкинс.

Он ответил, что приедет через двадцать минут.

А явился лишь через два часа – но было уже поздно.

Слишком поздно.

Глава 15

19 февраля 2006 года

Несмотря на героические усилия врачей и медсестер, которые сделали все возможное, чтобы спасти нашу девочку, Меган скончалась за десять минут до того, как Майкл прибыл в больницу.

Казалось, что в момент, когда умерла Меган, умерла и я сама. Тот вечер в больнице был настоящим адом. Я плакала в течение нескольких часов и не хотела уходить. В итоге врачам пришлось вывести меня из палаты моей дочери насильно, чтобы забрать ее тело в морг.

После похорон, которые состоялись четыре дня спустя, в моей душе осталась огромная зияющая рана, из которой сочилась печаль и неготовность принять случившееся. Меня захлестнул океан отчаяния. Я переживала из-за нашего с Майклом решения произвести трансплантацию костного мозга.

Может быть, если бы мы подождали еще чуть-чуть, то нашелся бы донор получше, может быть, она смогла бы протянуть подольше, пусть даже всего пару лет, но хоть так.

Я не могла успокоиться.

Все, чего мне хотелось, – снова взять Меган на руки, вдохнуть сладкий запах ее кожи, прижаться губами к ее макушке.

Я не могла поверить, что моей дочери больше нет, что я никогда не увижу ее снова, никогда не обниму, не услышу ее смех. Я хотела лечь в гроб рядом с Меган и уйти вместе с ней туда, куда ее забрали от меня.

Я не знала, что это за место, и это убивало меня. Меня пугало то, что я не могла знать, где теперь Меган и в безопасности ли она там.

Кто позаботится о ней? Страшно ли ей там одной?

Во мне больше не осталось сил и слов, чтобы что-то еще сказать.

Этот ужас непередаваем.

Глава 16

Когда не стало Меган, я смогла найти в себе силы жить дальше только благодаря моей сестре Джен. Она сразу приехала ко мне и помогла с организацией похорон. Она взяла отпуск на работе на месяц, чтобы быть рядом со мной.

Джен обнимала меня, когда я плакала, и говорила со мной о других вещах, когда нужно было отвлечь внимание от моего всепоглощающего горя.

Когда было особенно тяжело, мудрая Джен всегда находила нужные слова, и что еще более важно, она знала, каких слов говорить не надо, потому что мы обе знали, что такое терять близких. Когда мама от нас ушла, я и Джен были подростками.

Майкл, который, казалось бы, тоже знал, что такое терять близких, почему-то не смог понять всю глубину моего горя. Я ни разу не видела, чтобы он плакал, и, когда я начинала рыдать, что в первый месяц после похорон происходило довольно часто, он обычно выходил из комнаты.

Я благодарна Богу за Джен. Без нее я ни за что бы со всем этим не справилась.

* * *

Друзья и родственники присылали мне открытки с соболезнованиями, и я была глубоко тронута тем, что они думали обо мне в такую трудную минуту. Одна открытка и вовсе растрогала меня до слез.

Она пришла позже остальных, через пару месяцев после смерти Меган. Подпись гласила «Кирк Данкан». Тот самый Кирк, с которым мы встречались, когда я училась в школе. С тех пор, как мы в последний раз переписывались по электронной почте, прошло больше десяти лет, так что я была удивлена, увидев на конверте его адрес.

Дорогая Софи!

Мне больно слышать о том, что ты потеряла дочь. Я не могу себе даже представить, какую боль ты испытываешь, но, пожалуйста, знай, что не проходит и дня, чтобы я не думал о тебе и твоем муже и не молился за вас.

Я взял на себя смелость сделать пожертвование в онкологическое отделение районной детской больницы – в память о твоей дочке. Конечно, это мелочь, но я надеюсь, что так ты поймешь, что я молюсь за тебя и твою семью.

Твой друг Кирк.

Я еще несколько раз перечитала это письмо.

И была очень признательна старому другу за такой прекрасный жест.

Перед сном я спрятала письмо среди страниц своей старой детской книжки с картинками. Ее мне когда-то читала на ночь мама – это была одна из немногих вещей, которые у меня от нее сохранились; остальные воспоминания были давно розданы и похоронены в прошлом.

* * *

Когда Джен уехала, я поняла, насколько щедрыми и сострадательными могут быть люди. Например, моя соседка, старушка по имени Лоис, стала навещать меня раз в несколько дней – она всегда приносила что-нибудь поесть, за что я была ей безумно благодарна: у меня не было ни аппетита, ни желания готовить. Иногда она приносила запеканку, которую я могла разогреть себе на ужин. А однажды пришла с домашним печеньем, только из духовки, еще теплым.

По вечерам Лоис сидела со мной за кухонным столом и говорила обо всем, от погоды до ее мужа, который умер десять лет назад. Она умела слушать. Всякий раз, когда я говорила о Меган, она кивала и соглашалась, что моя дочь была прекрасным, необыкновенным ребенком.

Лоис была очень добра ко мне. Если бы не ее визиты, я, наверное, так и не встала бы в то время с постели и превратилась бы в развалину.

Лоис была замечательной, и я никогда не забуду, как много эта женщина сделала для меня в тот жуткий первый год после смерти Меган. Она помогла мне справиться не только с отчаянием, но и с тем, что мой брак трещал по швам.