Вера Доратникова - Студент-таракан

• Название: Студент-таракан
• Автор: Вера Доратникова
• Жанр: Повести

История, рассказанная молодым и неопытным ассистентом великого мага Дурандарте, известного нам по сказке Карло Гоцци "Король-олень". Дурандарте продолжает творить чудеса в наше время под видом Дмитрия Евгеньевича Канарского – профессора одного из московских вузов. Молодой ассистент часто совершает ошибки, но в конце концов два волшебника помогают студентам – героям повести принять правильные решения и найти верный путь в жизни.

---

– Что же, всё это весьма похвально, – заметил волшебник. – Но у вас пока нет собственного бизнеса. Как говорится, лиха беда начало. Предлагаю вам стать моим деловым партнёром. Гарантируется: крупный заработок, частые командировки. Никаких особых умений не нужно. Вы заинтересованы?

IV

. Сделка не состоялась

Студент Гвоздев не доверял этому белобородому старцу, который ни капли не был похож на классического бизнесмена. Во всяком случае, внешний вид у волшебника был совсем не деловой.

– Чем же вы занимаетесь? – усмехнулся Гвоздев. – Фокусами?

– Вы чертовски правы! Фокусами. Вот смотрите.

Тут волшебник двумя пальцами поднял с пола таракана – ибо таковые в изобилии водились в звенигородском отеле, – аккуратно насадил на булавку, прочёл в высшей степени странное заклинание (звучавшее следующим образом: «Пинне-нагель гуншаньян кальво цигенбок динцзы кабра куддельмуддель!») Затем волшебник вытащил из спинки таракана булавку, и в ту же минуту тело старика тяжело повалилось на кровать, прямо поперёк вытянутых ног Гвоздева. Зато таракан поднялся как ни в чём не бывало на задние лапки, передними помахал Гвоздеву и молвил человеческим голосом:

– Вот, извольте-с, добрый день!

Тон таракана был немного издевательским. Гвоздев побледнел.

– Обман, это обман! – завопил он. – Просто ловкость рук. Это вы, вы сами говорите, а вовсе не таракан!

– Вы уверены? – таракан хихикнул.

Студент лихорадочно щупал пульс волшебника, подносил к лицу старика руки, хлопал его по щекам, но тот оставался бездыханным.

– Это невозможно! – кричал студент. – А как же биология: мозг, сердце, на худой конец голосовые связки? Как таракан может говорить?

– Молодой человек! Биология, по-вашему, – это основа мироздания? Вы не правы. Биология и все эти ваши науки бессильны пред лицом истинной магии: чёрной, белой, красной и – в особенности – перламутровой.

– Это – перламутровая? – спросил Гвоздев, в очередной раз чувствуя, что вот-вот упадёт в обморок.

– Коричневая, – отозвался таракан. – Самая справедливая.

– Странный цвет у этой вашей самой справедливой магии! – прошептал не утративший способности иронизировать Гвоздев.

В это время таракан подполз к самому носу бездыханного волшебника и прочитал заклинание:

– Пинне-нагель гуншаньян кальво цигенбок динцзы кабра куддельмуддель!

Каждое слово впечатывалось несчастному студенту в мозг. «Пинне-нагель… куддельмуддель!» – повторял Гвоздев, беззвучно шевеля губами.

И вот волшебник открыл глаза, чихнул во всю мощь своего острого носа, и лёгкое тельце таракана отлетело куда-то в угол комнаты.

– Запомнили заклинание? – спросил волшебник, протянул ладонь и, как магнитом, привлёк таракана обратно. – Вот он, мой бизнес. Представьте, насколько он прибыльный. Публика толпой валит на ваше представление. Эти обыватели не верят в магию и ждут её разоблачения; каково же их разочарование, когда разоблачения не следует! Бедняги идут на поводу у любопытства, покупают билет на следующий сеанс, ищут подвох, не находят подвоха, покупают ещё один билет, и так по кругу, по кругу! Как вам такой бизнес-план? Хорош, не так ли, Гвоздёв?

Студент Гвоздев, обуреваемый прежде и ужасом, и любопытством, после этих слов вскочил как ужаленный. С того самого момента как волшебник переступил порог ванной, Константин пребывал в страшном напряжении. Сначала он был унижен, потом обескуражен, затем вдруг рухнула вся его вера в науку, но последней нотой в этой какофонии чувств стало уязвлённое самолюбие. Мозг Гвоздева дал хозяину срочный приказ эвакуироваться. Как был в чём мать родила, студент понёсся к выходу из номера, громко провозглашая:

– Я Гвоздев! Ударение на первый слог! Идите вы к чёрту со своей дьявольщиной, Дмитрий Евгеньевич! Я достойный человек! Достойный, хотя до сих пор не дописал диплом! Я не буду циркачом!

Студент продолжал выкрикивать проклятия и оправдания, вылетев из номера и пробегая по коридору. Гостиничная уборщица в ужасе шарахнулась от Гвоздева. Прежде чем она догадалась позвонить в полицию и сказать, что у них в отеле завёлся сумасшедший, студент уже выскочил на улицу и, сверкая голыми пятками, понёсся по неприветливой мартовской грязи к железнодорожной станции.

Волшебник же, проводив Гвоздева взглядом, поднялся и философски заметил, обращаясь к самому себе:

– Что же, будем считать, сделка не состоялась.

V

. Чудесное воскрешение мопса Пупсика

Для Гвоздева осталось загадкой, как он сумел добраться до дома. Вполне возможно, в это время, пользуясь пресловутой опцией 3, действиями студента управлял Дмитрий Евгеньевич. Остановившись у порога особняка господина Гвоздева-отца, наш герой наконец опомнился. Первым делом ему на ум пришли слова волшебникова заклинания, и тут же студент осознал, что всю дорогу от Звенигорода до коттеджного посёлка Троице-Лыково мысленно твердил эту тарабарщину, словно Иисусову молитву.

«Пинне-нагель… гуншаньян… Главное – не произносить ничего вслух! – лихорадочно соображал студент. – Кальво цигенбок динцзы… а не то я на глазах у наших соседей… кабра куддельмуддель!.. превращусь в какого-нибудь таракана!»

Впрочем, соседи и без того наслаждались занимательным зрелищем. Садовник госпожи Гниловой-Шереметьевой, жившей справа от Гвоздевых, увидел, что сын господина издателя явился домой без штанов, босиком и в какой-то подозрительной куртке, которую, как студенту наконец удалось вспомнить, ему одолжил один сердобольный бомж. Куртку студент заметил не сразу, хотя стойкий запах, который она источала, не заглушали даже ароматы парфюма подоспевшей к месту событий госпожи Гниловой-Шереметьевой – садовник уже успел сообщить своей работодательнице, что в соседнем дворе творится нечто из ряда вон выходящее. Совершенно обессиленный, студент Гвоздев не обращал внимания ни на госпожу Гнилову-Шереметьеву, ни – тем более! – на её садовника. Гвоздев попытался отворить дверь коттеджа, но та оказалась запертой. Гвоздев позвонил. Открыла горничная. Она увидела хозяйского сына, и тут же Троице-Лыково огласилось звонким визгом девушки, что привело госпожу Гнилову-Шереметьеву и её садовника в чрезвычайно весёлое состояние духа.

– Дура! – заорал Гвоздев. – Это же я!

– Константин Михайлович, – залепетала горничная, немного успокаиваясь, – что с вами? Вас ограбили? Избили? Вы заболели? Ох, ну скажите хоть слово!

– Всё в порядке, – проворчал Гвоздев. – Ради бога, Татьяна, уйдите отсюда!

Горничная скрылась. В это время Гвоздев отделался от зловонной куртки, вышвырнув её за дверь. Следующая задача выглядела необычайно сложной. Нужно было незаметно проскользнуть мимо госпожи Гвоздевой, чтобы избавиться от лишних расспросов. Голос гвоздевской матушки доносился откуда-то из гостиной. Подобравшись поближе, Гвоздев понял, что умер матушкин любимый мопс, и та отчитывает горничную.

– Почему вы не проследили? Почему не позвонили ветеринару?

– Валентина Владимировна! – вскричала горничная. – Пупсик умер, но я в этом не виновата! В это время была смена Лизы.

– Вот! – выдохнула госпожа Гвоздева. – Только и можете что друг на друга наговаривать! Где ваша христианское смирение, Татьяна? Я приятно удивилась, когда прочитала об этом качестве в вашем резюме, но вы не оправдываете моих ожиданий.

– Но, госпожа Гвоздева, мне и самой очень жалко Пупсика! Я…

– Перестаньте, Татьяна, – устало, грудным голосом произнесла госпожа Гвоздева. – Ради всех святых, перестаньте.

– Нет, подождите, я должна вам сказать. Там ваш сын, Константин Михайлович Гвоздев, он… мне кажется, его ограбили и избили.

– Что? Господи Иисусе! – вырвалось у госпожи Гвоздевой, и она повернулась к двери в самую неподходящую минуту. Именно в это время наш герой проходил мимо гостиной.

– Константин! – воскликнула госпожа Гвоздева. – Что произошло? Где твоя одежда?

Гвоздев, растерявшийся было и стыдливо раскрасневшийся, быстро нашёлся.

– Мама, один мой пиджак, если не ошибаюсь, стоит сорок тысяч рублей. Кто-то просто решил сколотить себе состояние.

Госпожа Гвоздева подошла ближе, пытливо вглядываясь в лицо сына:

– Ты ранен?

Гвоздев из-за плеча матери бросил уничтожающий взгляд на Татьяну. Та испуганно вскрикнула, инстинктивно шагнула назад, натолкнулась на столик, не удержала равновесия и упала. Вслед за горничной опрокинулся и столик, на котором лежал почивший Пупсик. Под крик Татьяны Пупсик пролетел через всю комнату и шлёпнулся прямо у ног госпожи Гвоздевой. Та отшатнулась, а её сын, не на шутку струсивший, ненароком озвучил заклинание, ожидавшее своего часа на кончике гвоздевского языка. И произошло непоправимое. Тело студента Гвоздева осело на пол, Валентина Владимировна бросилась к сыну в спешке и ужасе. А горничная испустила протяжный, леденящий душу крик: к Татьяне, припадая на заднюю ногу, медленно подбирался совершенно живой Пупсик.