Том Клэнси - Долг чести

• Название: Долг чести
• Автор: Том Клэнси
• Жанр: Триллер

Остросюжетный роман одного из самых популярных сегодня американских писателей Тома Клэнси. На фоне новой расстановки сил в мире после окончания «холодной воины» и борьбы за рынки сбыта и расширение жизненного пространства в Азиатском регионе автор показывает, как может вспыхнуть новая мировая война.

---

Под аплодисменты трехсот гостей, собравшихся во Владимирском зале, появились оба президента. Роджер Дарлинг и Эдуард Грушевой встретились у стола карельской березы и тепло пожали друг другу руки, как это делают только бывшие враги. Дарлинг – в прошлом десантник, воевавший во Вьетнаме; Грушевой – бывший сапер в составе первой группы войск, введенных в Афганистан. В молодости их учили ненавидеть друг друга, и вот теперь они встретились здесь, чтобы положить конец этой ненависти. Сегодня они на несколько часов забудут о внутренних проблемах своих стран, о трудностях, с которыми приходится бороться каждый день. Сейчас им предстояло своими руками изменить судьбу мира.

Грушевой как гостеприимный хозяин пригласил Дарлинга сесть, а сам подошел к микрофону.

– Господин президент, – сказал он через переводчика, в котором вообще-то не нуждался, – мне доставляет большое удовольствие приветствовать вас здесь, в Москве. Это ваш первый визит в Россию…

Райан не прислушивался к словам Грушевого – все до единого они были известны и согласованы. Он устремил свой взгляд на черный ящик посреди стола, на одинаковом расстоянии от обоих глав государств. На нем виднелись две красные кнопки. Вниз от ящика спускался кабель. У соседней стены располагались два телевизионных монитора, а позади стола, на стене, были установлены два огромных телевизионных экрана, позволяющих всем присутствующим наблюдать за взрывами. На обоих экранах виднелись похожие пусковые шахты.

***

– Надо же до такого додуматься, – проворчал американский майор саперных войск. Тут, в Северной Дакоте, в двадцати милях от Майнота, он только что присоединил последний провод. – Все в порядке, цепь под током. – Всего лишь один переключатель предохранял заряд от взрыва, и он не снимал с него руки. Майор уже лично все проверил. Место было оцеплено ротой военной полиции, потому что члены экологического общества «Друзья земли», протестовавшие против взрыва, угрожали пробраться к самой шахте, и, как бы ни хотелось взорвать этих недоносков, если им это удастся, ему придется демонтировать цепь. Какому идиоту приходит в голову протестовать против такого события? – подумал майор. Он уже напрасно потратил целый час, пытаясь объяснить своему коллеге из России создавшуюся ситуацию.

– Здесь все так походит на наши степи, – произнес русский, дрожа на ледяном ветру. Оба офицера не отрывали взглядов от экрана маленького телевизора в ожидании команды.

– Жаль, что рядом с нами нет политиков, они так любят сотрясать воздух. Может, тогда стало бы потеплее. – Майор убрал Замерзшую руку с переключателя. Почему они тянут?

Русский офицер был достаточно хорошо знаком с американскими идиомами, чтобы оценить шутку и засмеяться. Он сунул руку под свою просторную альпаковую куртку и нащупал подарок, которым собирался удивить американца.

***

– Господин президент, гостеприимство, оказанное нам в этом великом городе, является убедительным доказательством того, что между двумя нашими народами должна, может и будет существовать дружба. Она должна быть настолько прочной, насколько острой была прежняя неприязнь, и пусть она будет обращена на пользу человечества. Сегодня мы говорим «нет» войне, – закончил Дарлинг под дружные аплодисменты и повернулся к Грушевому, чтобы снова пожать ему руку. Оба президента сели. Как ни странно, но теперь им придется ждать распоряжений американского режиссера, о чем-то быстро говорившего в микрофон.

– А сейчас, – послышалось по всем телевизионным каналам на двух языках, – просим зрителей повернуться к экранам своих телевизоров…

– Когда я был молодым лейтенантом и служил в саперных войсках, – шепнул русский президент, – мне нравилось заниматься подрывными работами.

Дарлинг усмехнулся и наклонил голову к соседу – иногда хочется сказать что-то не для микрофонов.

– Мальчишкой мне хотелось стать крановщиком и знаешь чем заниматься?

– Чем, Роджер?

– Разбивать здания тяжеленным железным шаром. Мне казалось, что это самая интересная работа на свете!

– Особенно если внутри здания находятся представители оппозиционной партии, – добавил Грушевой. Оба засмеялись, разделяя эту точку зрения.

– Пора, – заметил Дарлинг, увидев, как режиссер подал знак. Оба президента положили большие пальцы рук на кнопки.

– На счет три, Эд? – спросил Дарлинг.

– Считай, Роджер. – Один, – начал Дарлинг. – Два, – продолжил Грушевой.

– Три! – произнесли оба одновременно и нажали на кнопки. Кнопки замкнули простую электрическую цепь, которая вела к спутниковому передатчику, находящемуся снаружи здания. Потребовалась примерно треть секунды для того, чтобы сигнал долетел до спутника и вернулся на землю, еще треть на обратный путь, и в течение этого времени миллионы людей затаили дыхание в нетерпеливом ожидании, опасаясь, что в последнее мгновение все сорвется. Но этого не произошло.

***

– Вот это да! – заметил майор, когда детонировал подрывной заряд из сотни фунтов композитной взрывчатки С-4. Грохот оказался впечатляющим даже на расстоянии в полмили, и тут же из шахты вырвался столб пламени от возгорания твердого ракетного топлива. Эта часть церемонии была самой опасной. Подрывникам нужно было убедиться в том, что загорится только верхняя часть, в противном случае ракета могла бы вылететь из шахты. По правде говоря, вся процедура торжественного уничтожения ракет являлась слишком опасной и сложной. Холодный ветер относил токсичный дым на восток, и к тому времени, когда на его пути окажется первый населенный пункт, от ядовитых зов останется только отвратительный запах – примерно то же самое можно сказать и о политической ситуации, существовавшей в тот момент, когда создавались эти ракеты, правда? Впрочем, зрелище горящей ракеты производило огромное впечатление. Самый большой в мире трехминутный фейерверк, сгорающий в обратном направлении – сверху вниз – и оставляющий один только дым, ничего больше. Сержант включил систему пожаротушения внутри пусковой шахты, и, к удивлению майора, она исправно заработала.

– Знаешь, мы бросали жребий – кому выпадет честь уничтожить последнюю американскую ракету, – и я выиграл, – произнес майор вставая.

– А мне просто приказали ехать, вот и все. Но я рад, что мне повезло. Сейчас уже можно подъехать к шахте?

– Думаю, да. Пошли, Валентин. Осталось еще одно дело, не так ли?

Офицеры сели в «хаммер», последнее воплощение армейского джипа, и майор направил огромную машину к пусковой шахте с наветренной стороны. Сейчас шахта представляла собой всего лишь дыру в сожженном грунте, из которой поднимался пар. За ними пристроилась съемочная группа Си-эн-эн, и телеоператор передавал прямо в эфир изображение «хаммера», прыгающего по кочкам прерии. Обе машины остановились, к неудовольствию съемочной группы, в двух сотнях ярдов от шахты. Офицеры вышли из «хаммера», держа в руках противогазы на случай, если окружающий воздух все еще опасен для здоровья. Воздух оказался безопасным, просто дурно пахло. Американский офицер знаком разрешил телевизионщикам приблизиться и подождал, пока они приготовятся к съемке. На это потребовалось две минуты.

– Готово! – произнес режиссер.

– Итак, ты признаешь, что пусковая шахта и ракета в ней уничтожены? – спросил майор.

– Да, признаю, – улыбнулся русский офицер и отдал салют, затем сунул руку в карман и достал два бокала. – Вы не подержите, товарищ майор?

Дальше из другого кармана на свет появилась бутылка грузинского шампанского. С широкой улыбкой на лице русский выстрелил пробкой вверх и разлил пенящееся вино по бокалам.

– Сейчас тебя кое-чему научу – в лучших русских традициях. Но сначала выпьем, – предложил он.

Телевизионщики с нескрываемым удовольствием вели репортаж. – Думаю, я уже знаком с этой традицией. – Майор залпом осушил бокал. – А что теперь?

– Больше пользоваться этими бокалами нельзя. Не может быть благороднее цели. Делай то же, что и я. – С этими словами он повернулся и замахнулся, чтобы бросить свой бокал в зияющее жерло шахты. Американец засмеялся и последовал его примеру.

– Бросай! – И по команде оба бокала исчезли в клубах пара, поднимавшегося из бывшей пусковой шахты последнего американского «Минитмена», однако оба офицера расслышали звон разбившегося о железобетонные стенки хрусталя.

– К счастью, у меня осталось два стакана, – заметил Валентин, доставая их из очередного кармана.

***

– Черт побери, – выдохнул Райан. Оказалось, что у американского офицера, присутствующего при взрыве русской пусковой шахты, возникла аналогичная мысль, и сейчас он объяснял своему коллеге смысл рекламы «Время пить пиво». К сожалению, алюминиевые банки не разбиваются, когда их бросают в шахту.

– Слишком уж театрально, – заметила Кэти.