Михаил Буканов - Тетери-потятери! Иди! Поэзия

• Название: Тетери-потятери! Иди! Поэзия
• Автор: Михаил Буканов
• Жанр: Поэзия

Итак, панове и гражданы, дамы и паненки, а также господа из мира мне лично недоступного, то есть, прозаики и поэты! Тут всё для вас. С Божьей помощью приступим. И, как говорят мои нынешние сограждане, наслаждайтесь!

---

Стишата

Акутагава Рюноске,
Никогда не носил обноски.
Никогда не ел макароны,
Никогда не носил кальсоны!

Швейк никогда не ел суши,
На закусь кнедлики кушал.
Отродясь не видал японцев,
Как и диких тогда эстонцев.

Натараджа в Индии Шива,
Знал что сущность весьма плешива,
Пахтал Бог океан долговато,
Сущность же, как была, плешивата!

Лев Толстой бродил по аллеям,
К бабам лез, лип с словесным елеем.
И ни рыбы не ел, ни мяса,
Только зелень, опосля кваса!

Если кто-то читать возьмётся,
И на эту хрень поведётся,
Разъясняю, це бред, братишка.
Подписуюсь: Буканов Мишка!

Забытая война

Конница Будённого
Гром копыт.
С Востока разорённого
На Львов летит.

А на Висле встали
Тухачевского полки,
Всё ещё в начале,
Наши шансы высоки!

А потом на Висле чудо,
Русь в пролёт,
Россиянам худо,
Польшу слава ждёт.

Сотня тысяч воинов
Умерла в плену,
Это как пробоина,
В ту войну.

Кресы стали польскими
Воровски,
Шли путями скользкими
Шляхетники.

Истинно российские
Земли, да себе.
Никли византийские
Орлы на гербе!

Год пришёл, вернулось всё
На круга,
Только вновь войну несёт,
Из далека.

Правда не об этом
Нонче разговор.
С давним вам приветом
От тех, кто помёр!

Требуют расплаты,
Да за Катынь.
Погоди, ребяты,
Чуть-чуть остынь!

Сотня тысяч сгинувших,
Это как?
Ноги там откинувших,
Где реял польский флаг!

Горе от ума. Не Грибоедов

Полюбила бабка Ёжка
Книжки умные читать.
Сядет в ступу, в путь-дорожку,
И читает, благодать!

А особенно любила
Всяки-разны словари.
Мол, в ученье этом сила,
Нужно, что ни говори!

И однажды укупила
Русский толковой словарь.
Но, ебительская сила,
Он толстенный, не букварь!

И она читает только,
То что крупным шрифтом там.
А её сожитель, Колька,
Тоже взглядом по шрифтам.

Колька – гном, ему до фени
Эти русские дела.
Только не остаться в тени,
Так старуха завела.

В голос воет, мол, скотина,
Неученье – точно тьма.
Ты же умненький детина,
И в башке полно ума!

Я, как герцогиня Альба,
Всё в наследство и тебе.
Только в целом было б жаль ба
Удавить тебя в избе!

Гном от этого от дела
Полетел в глухой запой,
В зад послал старуху смело
И отправился в забой.

А Яга, читая книгу,
Протаранила раз ЛЭП.
И исчезла враз, без крику,
Случай был зело нелеп.

Прочитал я строчки выше,
Жалко стало персонаж.
Голос мой всё тише, тише.
Я беды тащу тоннаж!

Мухомор и Боровик

Раз великий Мухомор
Объявил поганкам сбор.
Что бы всем идти на рать,
Убивать и умирать!

Мол, немедленно в поход,
Кто полезный, тех в расход,
Лишь тому мы будем рады,
Кто в себе имеет яды!

Но, Съедобный Боровик
Был не менее велик.
Объяснил, мол, эту хинь
Сунь себе под хвост и вынь!

Вы съедобны по природе,
Хоть и ядовиты вроде.
Да ведь лоси вас едят,
Хоть потом в раскос глядят.

Кайф от вас – мечта наркота,
В медицине без пролёта,
Так что мы полезны все,
Хошь, спроси Алдар Косе!

Нам войны не нать, не надо,
Здесь, в лесу, для всех отрада.
Мухомор, умерь свой пыл.
Пока вовсе не остыл.

Не дано договорится,
Значит рекам крови литься.
Люди влезли, иль грибы,
Будут жертвы от борьбы!

Ну, а кто там во главе,
Всё равно теперь тебе.
Лес сгорит, и всем хана.
Также коль сгорит страна!

Замирение с татарским ханством

Раз стрелецкий голова
Объявил тревогу,
При подсчёте раз и два
Вывел полк в дорогу.

А навстречу шел Мизгирь,
Старичок убогой,
Видит войско во всю ширь
Лентой многоногой.

Он подумал и кричит,
Стойте, раздолбаи.
Впереди там рать торчит,
В ней одни бабаи!

То есть, куча мужиков,
Как один татары.
Пусть их кони без подков,
Всё не тары-бары!

Их побьёте, так и вам
Вдосталь на орехи.
На хрена вам шум и гам,
И в делах помехи?

Разрешите, я пойду,
Потолкую тихо.
Отведу глядишь беду,
Заманаю лихо!

Только дайте мне с собой
Бочки водки старой,
Что-то типа «Зверобой»,
И цыган с гитарой!

И легко решил дела,
Все там перепились,
Рать как мёртвая легла,
Сколько ни крепились.

Воевода подошёл,
С водкой для похмела,
Всяк стрелец себе нашёл
В этой битве дело.

Замирились под балдой,
Нынче даже дружат.
Лучше мир, пускай худой.
Ни о чём не тужат.

Вундеркинд

Стрекотуха Зойка
Тарахтит как сойка.
Рёчь ведёт как пулемёт,
Только пуля и уймёт.

А приятель Ваня,
Молоко стаканя,
Видел в небе баобаб,
А на нём с десяток баб.

Глеб, по-жизни, тугодум,
Всё берёт себе на ум.
Тушит взглядом спички,
По дурной привычке.

Манька дурой не была,
Что могла, то в рот брала.
Чупа-чуп ей склеил рот.
Дав привычкам укорот.

Всё, довольно про друзей,
Всяк на стих теперь глазей.
Подаю на конкурс я,
И без всякого вранья.

Нонче в нашем детсаду
Стихоконкурс был в ходу.
Мне достался первый приз.
Стихоплётство мой каприз!

Я не Светик из «Незнайки»,
Не пишу шутливо байки.
Маяковский ближе мне.
Мы в сатире на коне!

Глава семьи

Что, почём, и где, и сколько,
То в семье не мне решать.
Принесу деньжонок только,
И стараюсь не мешать.

Тут жена в авторитете,
Что в постели, что еде,
В жутком промискуэтете
Я накрыт почти везде.

Лишь в одном ещё свободен,
Выбираю деток пол.
Я на это дело годен,
Так сказать, детей посол.

Без моей без хромосомы
Только девок ей рожать,
Мои доводы весомы,
Их никак не избежать!

Дела верховные

Что ни делай, не убудет.
Говорил один чудак,
По себе о мире судит,
Мол, весь мир сплошной бардак.

Это если ты с женою
В рассуждениях погряз,
За своею за стеною,
Бормочи как унитаз.

Ну, а если ты решаешь
Как другим на свете жить,
Постоянно всем мешаешь,
Сам решаешь, с кем дружить?

А кого вбомбить в пылюгу,
Что бы в каменный, да век.
Туго затянуть подпругу,
Что б сломался человек?

Насадить свои порядки,
Перетрахать всех вокруг,
Неугодных – в тюрем грядки,
По головке – если друг!

Тут семь раз отмерить надо
В претендентах на престол,
Может влезть такая гада,
Что поможет только тол!

Ностальгия

Старая печаль на сердце комом,
Ностальгия, что с неё возьмёшь?
По Покровским улочкам знакомым
Ты со мною медленно идёшь.

Ничего, что мы сейчас в разлуке,
Что отсюда много тысяч миль.
Положил на пульт в мыслишках руки,
И лети домой автомобиль!

Там в Армянском переулке школа,
Телеграфный, церковь, и бульвар.
Весточкой сердечного укола
Чистаков заманчивый товар.

«Колизей», совсем не «Современник,»
И «Спартак», и Чаплина кино,
В магазинах очень старый ценник,
В полтора рублёвика вино!

И иду я по Москве незримый,
Той Москве, что ныне вовсе нет.
Где-то варят кофе растворимый,
Валит с Воробьёвых гор рассвет.

Зека

У делянки свой костёр,
Глаз охранника востёр,
Час прошёл, и пересчёт,
Вологодский всех сечёт.

Злой кобель хрипит, сипит,
Нагулял, знать, аппетит.
А морозы к сорока,
Но не ниже, жаль зека!

Коль под сорок – фронт работ,
Ждём, вдруг ниже упадёт.
А тогда нам всем в барак,
Нарядила не дурак.

Тоже ходит среди нас,
Не спасёт его и Спас,
Коли вызверит народ,
Кто-нибудь, да приберёт.

Ждём бациллу вечерком,
И поделимся куском.
Тут без дачек есть братва,
Дашь чего, душа жива.

Ты любого здесь спроси,
Зря сидит, хоть что грызи.
Только верить нам в подляк.
Все живём мы в мире врак.

Несознанка – суть вора,
Мир – азартная игра.
Проиграл, ну, что ж, плати,
Или задом всем крути!

Исход

Войска Оренбурского казаки
Уходили в ледяную тьму,
Ждали их расстрелы и атаки,
Повезёт, так в долгую тюрьму.

Не жалели красных староверы,
Перебьют штыками, и под лёд.
Так что были приняты все меры,
Красные готовили налёт.

Ну, а там наедут трибуналы,
Коли воевал, так виноват,
Все ушли, и стары что, и малы,
Под тяжёлый мат и перемат!

Собирались править через море,
Где-нибудь да в Персии осесть.
Только приключилось злое горе,
Воздаяньем им природы месть.

Снежные бураны запуржили,
Занесли обозы и людей,
И исчезли все, как и не жили,
Так погиб невинный и злодей!

Нет казаков, все легли под снегом,
Только единицы добрели.
А метель неудержимым бегом
Заровняла холмики земли.

Демография