Лаура Кинсейл - Госпожа моего сердца

• Название: Госпожа моего сердца
• Автор: Лаура Кинсейл
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88590-333-6

Действие этого романа происходит в средневековой Англии. В центре повествования — история счастливой любви простого рыцаря и принцессы. Интриги, измены, любовь, коварство — настоящая любовь и верность преодолевают все это…

---

Смех затих, и теперь был слышен только визг и рычание гончих. Конь встал. Псарь упал на колени и стал что-то тихо докладывать. Слов не было слышно, но зато стало видно удивленное выражение лица молодого человека. Впрочем, он скрывал свое удивление намного лучше своего слуги. Лицо приняло любезное выражение. Он сунул кому-то в руки свой прутик и сделал несколько шагов вперед, чтобы приветствовать приезжих.

— Генри Торбекский, сэр, ваш покорный слуга. — Он грациозно поклонился. — Я являюсь властелином этой земли. Добро пожаловать в мой дом, и чувствуйте себя со своей дамой в нем, как в своем собственном доме.

— Да вознаградит вас Бог за вашу щедрость и любезность, — довольно официально ответил Рук. — Надеюсь, что не вызову вашего недовольства, если не смогу сообщить вам своего имени и своих поместий, которые я поклялся не раскрывать, пока не стану достойным этого. Иногда меня просто называют по цвету моих доспехов.

Среди окружавших их гостей пронесся шепот удивленной заинтересованности. Господин из Торбека улыбнулся, оборачиваясь к присутствующим.

— Зеленый! А ведь прекрасно звучит. Как хорошо, что среди нас такой доблестный рыцарь. А эту даму вы охраняете от опасностей?

Сэр Рук некоторое время не отвечал. Меланта ожидала, что он торжественно, как обычно это делал, объявит ее титул и высокое положение, поскольку всегда уделял особое внимание сохранению ее достоинства. Вместо этого он неожиданно для нее, пожав плечами, заявил:

— Это моя любовница.

Вся компания грохнула со смеху. Генри Торбекский, тоже смеясь, прокричал:

— Клянусь небом, предусмотрительный человек! И в походе решил не отказывать себе в удовольствии!

Он оценивающе оглядел Меланту, словно та была лошадью или борзой.

— И ты ее богато нарядил, рыцарь.

В том положении, в котором они находились, Гринголет оказался скрытым от их взглядов доспехами Рука и его мантией. Меланта постаралась пониже опустить сокола, положив руку с соколом себе на колено и тихо отводя локоть назад под свою накидку и закрывая таким образом сокола еще больше. Сэр Рук быстро повернул голову и, как бы между прочим, взглянул на нее, словно давая понять, что заметил ее меры предосторожности. Такое неожиданное и резкое ниспровержение из принцессы до простой девки, конечно, свидетельствовало о том, что он очень обеспокоен.

— Я привез ее с пожитками с войны во Франции, — добавил он.

— Вы были во Франции? — быстро спросил Генри.

— В Пуатье.

— Пуатье! — Генри расхохотался. — Как давно?

— Год тому назад, — ответил сэр Рук, тщательно обдумывая каждое слово.

— Тогда, значит, вы не знакомы с моим братом Джефри.

— Франция — большая страна, — ответил сэр Рук. — Я не имел чести познакомиться там и с половиной доблестных воинов, слуг интересов нашего высокочтимого короля.

— И где же ты был с тех пор, Зеленый Рыцарь?

— Везде понемногу. Теперь я ехал так, что Лиерпуль был по мою левую руку, но я туда не решился завернуть, так как опасался болезни. Монастырь поблизости оттуда был покинут. У вас есть вести из тех мест?

Генри усмехнулся.

— Да ну, покинут? — он посмотрел на свою свиту. — А не вернулся еще Дауни из Лиерпуля?

В ответ они стали качать головами. Генри произнес проклятье и отошел от коня.

— Вы точно не заходили в город, сэр? — требовательно переспросил он.

— Так же точно, как то, что я рыцарь и христианин. Чума не страшна мне, но я опасался за свою даму. Хотя уж, как она настаивала, чтобы я все-таки вошел в ворота, чтобы ей покрасоваться своим богатым одеянием перед деревенскими простушками. — Он снова пожал плечами. — У многих женщин слаб рассудок. Нет, мы далеко обошли Лиерпуль.

Генри эта безыскусная сказочка показалась убедительной.

— И хорошо сделали, сэр. Благодарю вас за предупреждение. — Вместо кривой усмешки на его лице снова показалась довольно добродушная улыбка. — Что же, довольно охоты. Повернем домой. Зеленый Рыцарь, прошу вас оказать мне честь и присоединиться к моим гостям.

Охотники принялись свежевать тушу, и Меланта почувствовала, как ее рыцарь осторожно отвел руку, взялся за край ее мантии и, потянув его, полностью накрыл Гринголета. Меланта прижалась к его спине, создавая впечатление, что он ласкает ее, и тихо по-французски произнесла: «Опасность?»

Он не ответил, а лишь протянул руку и потрепал ее по щеке.

— Храни терпение, дева, — сказал он громко по-английски. — Скоро помоешься и ляжешь в постельку.

Меланта снесла и это, но согнула палец и, просунув его сквозь один из завитков его черных кудрей, предупреждающе потянула за волосы.

Он не обратил на это никакого вниманя, а только, наклонив голову, освободился от ее пальца. Затем направил своего Ястреба вслед за двинувшимся отрядом, который вытянулся на лесной дороге. Сэр Рук повернул голову и потянулся к ней. Она с готовностью наклонилась, и он прикоснулся к уголку ее рта, прикрывая этот полупоцелуй рукавицей, словно желая получше придержать ее голову. Его щетина уколола ей кожу.

— Сэр Джефри Торбекский в лагере Ланкастера, — тихо, почти неслышно, прошептал он по — французски.

Меланта крепче прижалась к нему, опустив свой подбородок на его плечо. Она поцеловала его в щеку и тоже прошептала:

— Его брат?

Он поймал ее руку и поднес к своим губам.

— У Джефри нет братьев, — пробормотал он в ее ладонь.

— Фу, сэр! — она выдернула руку.

— Веди-ка себя скромнее, подобающим твоему положению образом, девка. — Его возмущенный голос далеко прокатился по лесу. — Мы теперь не одни в лесу, чтобы ты мне показывала свои капризы, словно какая-то знатная дама.

Мужчины свистом и криками одобрили это заявление.

— Если ты еще хоть один только раз назовешь меня девкой, сэр, — произнесла она с чувством и как можно более громко, — я прикажу выпороть тебя кнутом и снять с тебя кожу.

Он посмотрел на нее, приподняв одну бровь.

— Да сохранит меня Господь, девка.

Все покатились со смеху. Караван вышел на хорошую дорогу и прибавил ходу.

Замок Торбек окружали новые земляные оборонительные сооружения — валы, проездные ворота в надвратной башне были сделаны из свежего теса, который скрепляло темно-серое железо, еще сверкающее вмятинами от недавних ударов молота.

По сигналу Генри при их въезде в ворота запели фанфары, несмотря на то, что, кажется, никакой дамы, готовой приветствовать возвращение ее мужа с охоты, не было. Гончие, с которых сняли ошейники, бросились в свои конуры, устроенные рядом со стеной. Недалеко от ворот один из гостей затеял игру с собакой. Он давал ей понюхать женский шарф, а затем прятал его у себя в одежде, вынуждая собаку отыскивать его. «Плохое занятие», — подумала Меланта, ведь охотничья собака должна уметь находить только запах дичи.

Сэр Рук, кажется, особенно заинтересовался этими собачьими конурами. Впрочем, он с не меньшим вниманием стал рассматривать стены укреплений. Они тоже находились в ремонте. Через некоторое время он отвернулся.

Среди шума и суматохи, возникшими в связи с прибытием, их нашел слуга, направленный к ним по приказу Генри. Приблизившись, он упал на колени, косясь на Ястреба. Сэр Рук отколол свою накидку, позволив ей упасть в руки Меланты, и заявил:

— Надо зашить, девка.

Меланта подобрала ее и быстро накинула на Гринголета, которого она прижимала к своей груди, прикрывая своей мантией. Тот сильнее сжал когти на ее перчатке, его бубенцы тихо звякнули, но сам он не подал никаких других знаков протеста.

Сэр Рук сполз с коня, поднял руки к Меланте, успев опередить слугу, и произнес:

— Слезай, девка.

Меланта по-прежнему прижимала к себе сокола, окутанного ее собственной мантией и накидкой Рука. Он подхватил ее и поставил на землю.

— Чтобы ты знал, я каждый раз считаю, — сказала она улыбнувшись.

Он потрепал ей щеку своей металлической рукавицей.

— Что ты считаешь, девка? — спросил он.

— Шесть, — произнесла она нежно и повернулась, чтобы вслед за всеми идти в зал.

Он положил ей на плечо свою руку.

— Не уходи от меня далеко, девка.

— О, ты так боишься, что я отобьюсь от тебя? — она остановилась. — Семь.

В его глазах засветилась скрытая усмешка, которую она теперь так хорошо научилась распознавать.

— Да уж, будь все время рядом. Ты тут самая распрекрасная девица, и я буду тебя ревновать.

— А, — сказала она почти доверительным тоном. — Прикажу сломать тебе две ноги, две руки, — это четыре. Еще выколоть оба глаза. Итого шесть. Семь — отрезать нос. А вот что делать на восемь? Надо будет постараться и придумать.

Он упал на одно колено и, склонив голову, произнес:

— Я негодяй и пятнаю вашу честь своим недостойным поведением. — Он говорил с преувеличенным чувством самообличения и страдания. — Умоляю вашу светлость простить меня. Вы ведь, действительно, высоки от рождения и совсем не девка.