Светлана Ивашева - Игра без правил. Приключенческий роман

• Название: Игра без правил. Приключенческий роман
• Автор: Светлана Ивашева
• Жанр: Современные любовные романы

«Игра без правил» – вторая книга приключенческой фэнтези-трилогии «Королевство двух сердец». Гость королевы Вэтландии – славийский заговорщик. Власти Славии требуют его выдачи, но королева и её супруг обещали безопасность своему визитёру. Заложниками ситуации оказываются маленькие племянники консорта…

---

Игра без правил Приключенческий роман Светлана Ивашева

Иллюстратор Евгения Маслакова

© Светлана Ивашева, 2017

© Евгения Маслакова, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4474-9194-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Краткая справка об острове Хаатро

Остров Хаатро находится в Атлантическом океане, немного севернее Азорских островов. С высоты птичьего полёта он похож на большое человеческое сердце. Восток острова покрыт горами, на западе лежат равнины и плоскогорья. На юге острова много виноградников, там живут экзотические птицы и клубятся дымом гейзеры.

На острове расположены три государства, когда-то возникшие из колоний переселенцев с востока. Вэтландия находится в западной части острова, Люберия – в восточной, Славия – на юге. Климат на острове умеренный, морской: в северных странах зима довольно тёплая, температура воздуха редко опускается ниже нуля градусов; лето прохладное, облачное, бывает дождливым. В Вэтландии часто дуют холодные ветры; пространство Люберии защищено горами. В Славии значительно теплее, чем в соседних государствах: зима очень мягкая, лето солнечное и довольно жаркое.

Площадь Вэтландии чуть больше полутора тысяч квадратных километров, столица государства – город Лавэнна – расположен в долине реки Оуиц, протекающей с северо-запада на юг острова. Крупнейшие города Вэтландии – Фрилэнд и Коразон. Правит страной королева Ильчиэлла, пришедшая к власти после смерти своего отца, короля Ильдара, в девятнадцатом году.

Люберия занимает несколько большую площадь, чем её западный сосед, но, из-за расположенных на востоке гор, пространства для жизни у люберийцев меньше, и выход к морю им открыт только с севера. Управляет Люберией король Аэленд, проживающий в столице под названием Валион.

Славия – самая маленькая из трех стран. Здесь изготавливаются знаменитые на весь остров славийские вина, и произрастают манговые деревья, плоды которых, из портов Граско и Дено, на больших кораблях доставляются в соседние государства. Столица державы – город Неосон. Славийский король Флаолин находился у власти почти тридцать лет – до начала изложенных здесь событий.

Языки трёх государств относятся к одной языковой группе и имеют много общего. Знающему вэтландский язык совсем нетрудно овладеть люберийским; изучение славийского чуть сложнее из-за большого количества времён. Все образованные жители острова Хаатро худо-бедно говорят и по-славийски, и по-люберийски, и по-вэтландски. Для знатных особ умение общаться на трёх языках не менее важно, чем соблюдение этикета; при дворе каждой из держав существует неписаное правило: гости, прибывающие из иностранных государств, общаются на языке хозяев.

Глава 1

Магический жезл под названием «власть», что Небо вручает избранным, возносит их над остальными, но одно неверное движение может сбросить вниз, в пропасть, дна которой нет. Ужинать на серебре, спать на пуховых подушках, носить шелка и бархат, единым словом строить полки и сокрушать города, казнить и миловать, решая судьбы легким росчерком пера, – право же, всем этим удовольствиям не перевесить чаши проблем, на которой десятки нелёгких диллем, сотни тягостных вопросов и тысячи неразрешимых противоречий. Как усмирить бунт, как примирить обиженных земледельцев с землевладельцами, как дать голодным хлеб и бездомным кров, с тем, чтобы став сытыми и живущими в тепле, они честно трудились, не стремясь к захвату чужого и довольствуясь своей долей? Как быть суровым и оставаться милосердным? Как не дать жестокости наступить на горло справедливости?..

Власть дарует монархам одно из высших земных благ – свободу. Неужели?.. Кто принадлежит себе так же мало, как Её Величество? Кто шага не может сделать без того, чтобы тут же об этом не заговорили на всех углах? Чьё утро, день и вечер расписаны поминутно на полгода вперёд? Кто не может без охраны ступить за пределы дворцового парка, не говоря уже о том, чтобы пройтись по улицам своего же города?..

А кто виновен в неурожае, недороде, произволе наместников, разбойничьих набегах, поражениях армии, засухе, проливных дождях и даже пришедшем с запада урагане? Догадываетесь – кто?.. Не все подданные державы молятся на портрет королевы, стоящий в их доме на самом видном месте: кто-то проклинает, кто-то шепчет недоброе, кому-то поперёк горла всё, что творится в стране. Тёмные мысли объединяются, превращаясь в чёрную тучу, и пролиться эта тяжёлая туча может неласковым дождем…

… – Знаете, Ваше Величество, в своих размышлениях об участи монархов, я прихожу к выводу, что искренне вам завидую, – сказал однажды королеве Вэтландии её старый советник.

– Чему же вы завидуете, господин Астор? – не поняла Ильчиэлла.

– Вас, наверное, никогда не терзает вопрос, зачем вы живете. Ваша миссия высока и очевидна для всех. Немногие из смертных могут этим похвастаться…

Золотые слова. Наверное, это единственное, в чем королеве можно позавидовать.

***

…Умари сам удивлялся тому, насколько легко и органично вписался в бесконечно чуждый ему быт. Темно-зелёный камзол из дорогого сукна, пришедший на смену чёрному потертому сюртуку; шелковая рубашка, которая, словно по мановению волшебной палочки, каждое утро заново становилась белоснежной; строгая, но благородная перевязь для шпаги, и какие-то немыслимые изыски, в виде кролика в белом вине, вместо хлеба с твердым сыром на завтрак, – он привык ко всему этому настолько быстро, что и привыканием-то это нельзя было назвать: он словно сбросил одну кожу, и надел другую, не заметив, хотя к роскоши так и остался равнодушен. То, что иной оценил бы как подарок судьбы, для него было лишь ненужным довеском к другому, безмерному и совершенно не заслуженному им счастью. Излишками дворцового быта он был способен наслаждаться не более, чем слепой – картинами; среди окружавшей его пышности чувствовал себя, как убеждённый трезвенник, заброшенный судьбою в винодельню… Но всё это было, в сущности, так неважно, так незначительно по сравнению с тем, что он обрёл… Какая разница: Ей хотелось видеть его в дорогом камзоле и шелковой рубашке – он надевал их; если бы она предпочла лицезреть на нём хитон, или тигриную шкуру, или одеяние монахов – для него было бы равно радостно носить всё это.

Он ходил бы на голове, если бы она вдруг сказала, что ему пристал такой способ передвижения; он ел бы угли или угрей; спал на соломе или на битом стекле; мог бы рисовать картины или выгребать навоз из конюшен, – но ей хотелось, чтобы он был её правой рукой, её частью, её тенью, – он был готов даже стать тенью…

И, хотя роль консорта, – по сути, двусмысленная, – никогда его не прельщала: кто это такой, супруг монархини, но не монарх – фигура или манекен? – однако, других вариантов не было. Не мог же он сказать ей: «Брось это всё, и живи со мною где-нибудь в деревне», – возможно, она бы и бросила, но держава осталась бы без королевы. Такой жертвы он был требовать не вправе, хотя, возможно, и предпочитал быть первой скрипкой в любовных отношениях…

***

… – Ты ревнуешь?

– Да, – твёрдо ответил Умари, подумав.

Ильчиэлла подошла к нему:

– Серьёзно, ревнуешь?..

Она обняла его сбоку, сплетя длинные пальцы у него на противоположном плече, и стала тихонько целовать его в мочку уха и прядь жёстких волос над ней.

– Ильчи, – сказал Умари, чувствуя, что тает, как воск, – когда ты так делаешь, ты сводишь меня с ума.

Он осторожно повернулся к ней и сжал в объятиях:

– Сейчас мне придётся всё бросить, а у меня – дела…

Ильчиэлла откинула голову назад, подставляя ему шею, которую он страстно принялся целовать. Она откидывала голову все дальше, дальше, как будто падая навзничь, и, наконец, им пришлось отойти несколько шагов от стола к софе… Спустя пару минут оба с трудом вспомнили, что находятся в королевском кабинете, что на дворе полдень, и что кругом кипит жизнь.

– Так всё же, – сказала Ильчиэлла, расправляя платье, – что мне делать с этим письмом?

– В камин его брось, – ответил Умари. – Или дай мне, я брошу.

– Ну, в камин – так в камин.

– Ильчи, – Умари остановил её руку, протянувшуюся было к огню, – мы уже целых полчаса обсуждаем с тобою какую-то ерунду. Если твой кузен – славийский посол, как мы можем не принять его, даже если бы мне тысячу раз не хотелось с ним знакомиться?..

Речь шла о письме из Славии. Его прислал троюродный брат королевы, граф Роан, первая любовь Ильчиэллы. Она сама, показав супругу письмо, созналась, что когда-то была влюблена в кузена. Ей совсем не хотелось, чтобы Умари узнал об её давних отношениях с братом от кого бы то ни было ещё, – тогда муж, действительно, мог бы почувствовать досаду и ревность.