София Морт - Избранные. Фантастика о дружбе

• Название: Избранные. Фантастика о дружбе
• Автор: София Морт
• Жанр: Русское современное

Истории о мальчишках и дружбе, любви и верности, о доброте, которая всегда побеждает зло, о ностальгии по волшебству и детству, о приключениях, всегда хорошо заканчивающихся. Рейд за наивкуснейшим, растущем на лунной ферме загадочного мормона; временные ямы, которым неподвластна любовь; выбор призвания на потерявшемся межзвёздном лайнере; удивительные приключения в других мирах; спасение капитана пришельцев; и многое другое. Добрая фантастика с нерушимой верой в справедливость и честность.

---

Июль ласково улыбнулся, и мне вдруг стало очень легко на душе. В тот момент я окончательно убедился, что опасаться этого странного человека не стоит. Чудак? Всякое может быть. Но зла он не причинит. В глубинах его глаз не таилось никакой угрозы. Он просто гулял, он…

– Я – лето. Вернее, лето – это я, – сказал Июль.

– Ничего не понимаю, – рассердился Сережка. – Лето – это время года, а июль – название месяца. Вы не можете быть летом.

– Это почему же?

– Ну-у… потому что… – Сережка замялся. – Просто не бывает такого!

– Сереж, – впервые прозвучало его имя, и Сережка аж подпрыгнул от удивления, – ты веришь, что бедная Варя плачет ночами у озера, где утонула? Веришь ведь, да? Так почему не хочешь поверить в меня?

– Потому что там привидение, – и глазом не моргнув, заявил Сережка. – Привидения существуют – это всем известно! А вот про то, чтоб месяцы по земле разгуливали, такого я что-то не слыхал.

– Значит, будешь первым, кто об этом расскажет, – хмыкнул Июль, пожевывая тростинку. – Месяц ведь наступает, приходит. Ты сидишь в школе, слушаешь урок Нины Васильевны и наблюдаешь, как за окном зима сменяется весной. Одни месяцы уходят, другие приходят. Вот я и пришел.

То, что Июль знал имя нашей классной руководительницы, поразило еще больше, чем то, что он знал наши имена.

– Это как в сказке, что ли?

– Ну да, – кивнул Июль.

– Не бывает такого, – огрызнулся Сережка. Тем не менее в его словах чувствовалась неуверенность.

– А чего вы сейчас хотите? – отважился я на очередной вопрос.

– Ничего, – сказал Июль, – просто гуляю. Мне порой интересно посмотреть, что и как в этом мире делается. Пройтись по полю, понаблюдать за рыбой в реке, подремать в тени деревьев где-нибудь на опушке леса, поглядеть, как резвится ребятня. Ведь я, в большей степени, живу детством – верой, что вы меня ждете, радуетесь мне. Я есть только до тех пор, пока нужен.

– А как же остальные времена года? Весна там, зима?

– У них свои предпочтения. Весна живет влюбленными, их радостью, биением их сердец. Осень – воспоминаниями стариков, меланхолией. Зима, в принципе, та еще злюка. – Июль усмехнулся. – Но и у нее случаются хорошие моменты. Ей льстит детская вера в чудеса перед новогодними праздниками, снежки и все такое.

– И они тоже гуляют?

– Иногда. Тут все зависит от настроения.

– Ерунда, – настаивал Сережка. – Все равно так не бывает.

– Отчего же? – Июль сорвал травинку, покрутил ее в пальцах. – Видишь? Трава же бывает. И рыба, которую ты ловишь, – она тоже бывает. Сережа, а то, с какой радостью ты бросаешь в угол портфель, когда последние уроки окончены и приходит пора летних каникул; то, с каким нетерпением помогаешь своей маме собраться и с каким предвкушением вы едете сюда, – это ведь бывает?

– Это не одно и то же.

– Да, но одно зависит от другого. Не будь меня, ты бы перестал радоваться, загрустил. Не будь твоей радости, не было бы меня. Понимаешь?

Я понимал. Я смотрел на этого человека, назвавшегося Июлем, и мне было ясно, что он имеет в виду. Все взаимосвязано. Мы радуемся солнцу, и солнце радуется нам. Мы ждем лета, а лето ждет нас.

Просто… лето порой тоже хочет погулять.

– А что будет, когда я вырасту? – вдруг спросил Сережка.

Я и сам собирался задать подобный вопрос, мысленно шел к нему, но он еще не успел сформироваться у меня в голове.

– Так ведь родятся другие дети, которые будут радоваться мне, – ответил Июль. – А ты, повзрослев, начнешь ценить какое-нибудь иное время года, и тем самым будешь помогать уже ему.

Сережка нагнулся ко мне и прошептал:

– Шизик какой-то. Давай убираться отсюда.

Я удивленно глянул на друга: настолько меня поразили его слова. Неужто он не понимает, неужели не видит? Как же так?! Я хотел было что-то сказать, но у меня будто ком застрял в горле.

– Все нормально, Жень, – добродушно заметил Июль. – Идите. Не стоит ничего говорить.

Сережка схватил корзину-бочку и быстро потащил ее прочь.

– Ты идешь? – крикнул он мне, не оборачиваясь.

Я продолжал разглядывать незнакомца, а тот, в свою очередь, с прищуром смотрел на меня.

– Как? – только и спросил я.

– Пока ты веришь, я знаю, – ответил Июль. – Не забивай этим голову, наслаждайся и дальше своим временем. А что касается твоего друга, то он просто начал взрослеть. И это не его вина, что он видит во мне угрозу вместо волшебства. Ничего дурного здесь нет.

Его слова слегка задели меня.

– А я разве не начал взрослеть?

– Детство еще крепко в тебе. Ты непредвзят и веришь в чудеса, а это самое главное. У тебя есть воображение, Женя, не потеряй его.

Сережка уже отошел метров на десять, когда понял, что я не иду следом.

– Ну, ты чего?! – крикнул он с плохо скрываемой яростью. – Давай живей!

Я глянул на друга, вновь повернулся к Июлю.

– А что будет потом?

– Этого я тебе сказать не могу, – улыбнулся он. – Твоя жизнь на то и твоя, чтоб оставаться тайной и оттого интересной. Сам же я некоторое время посижу здесь, а затем отправлюсь куда-нибудь еще. В мире есть множество мест, куда стоит заглянуть.

– Жека! – настойчиво позвал Сережка.

– Теперь иди, – кивнул Июль. – Не стоит вам с ним ругаться, успеется.

– Когда я снова увижу вас?

– Как только закончится очередная весна, – подмигнул Июль. – С первым солнечным лучом первого летнего месяца я буду заглядывать к тебе в гости.

Я развернулся и побрел прочь, сам себе на уме, не замечая ничего и никого вокруг – ни травы, ни жуков, ни Сережкиной брани. Мысли волчком крутились в голове: что же все-таки имел в виду этот Июль?

– Ребята, не теряйте воображения!

Мы обернулись, но поляна была пуста, лишь тихо урчала вода в реке, стрекотали кузнечики, да вдали, в деревне, заливалась лаем какая-то собачонка.

* * *

А дальше все пошло само собой.

По возвращении домой Сережка рассказал обо всем матери. Та слушала и хмурилась, даже решила сообщить новость соседям – так, на всякий пожарный. Ночью же я вновь читал страшилки из сборника, но разные мысли донимали меня, и потому я никак не мог уследить за сюжетом…

Чудеса и диковины! – Передай дальше.

Как-то так назывался странный рассказ, однажды вычитанный мною в найденном на чердаке фантастическом журнале. Что-то волшебное было в этих словам – надежда, своеобразная вера в светлое и прекрасное. Может, даже призыв к действию?

Тогда я еще не знал, что повесть о мальчике Дугласе, который любил лето, и этот странный рассказ написал один и тот же автор – настоящий Волшебник! Что же узнал он такого, чего не знали все остальные? Что увидел? Быть может, в свое время он тоже повстречался со странным путешественником, которого звали Июль? Лето посоветовало ему не терять воображения, и он не потерял его…

Так я и уснул – с открытой книгой и включенным фонариком.

В те дни предчувствие чего-то плохого больше не донимало меня. Лишь однажды я ощутил нечто этакое: когда уезжал от лучшего друга в жаркий и душный город, к телевизору и запаху отцовского пота. «Скоро встретимся», – хлопнул меня по плечу Сережка. И тут я увидел все это – свое ожидание надвигающейся беды – в его глазах. Там эта беда и таилась, оттуда и брало начало мое предчувствие.

Автомобиль мчался по проселочной дороге, вздымая облака пыли, а я, погруженный в раздумья, трясся на заднем сиденье. В какой-то момент я даже испугался, что с Сережкой приключится беда, что он не вернется, и я никогда больше его не увижу. Но чуть позже я вспомнил слова Июля: он просто начал взрослеть.

Что ж, ответ скрывался именно здесь.

Минуло полгода, зима развернула над городом свое покрывало, а я начал замечать, как постепенно отдаляется от меня Сережка. В нем произошли разительные перемены. Наши с ним дороги сошлись вместе, переплетались какое-то время, а после начали расходиться. Я потерял друга, вместо него у меня появился приятель – человек, с которым можно поговорить на отвлеченные темы, выпить бутылку-другую пива. Но не мечтать. Не вспоминать. Не обсуждать. Ведь интересы у нас отныне тоже стали разные.

Наши жизненные пути удалялись друг от друга все дальше и дальше. Так, со временем, я потерял и приятеля.

* * *

До сегодняшнего дня, когда проснулся и взволнованно уставился в окно, откуда мне улыбался Июль. Нет, в этот раз он не был человеком, одна сплошная магия – озорной луч на полу, затаившийся ветер в кронах деревьев, золотистые отблески на карнизе, неугомонная бабочка-капустница, ткнувшаяся в стекло и умчавшаяся прочь. Но Июль определенно был здесь, я чувствовал его присутствие.

– Куда это ты? – поинтересовалась жена.

– Надо!

И, даже не закрыв за собой дверь, я устремился на улицу.

Весь день пробродил по местам своего детства, с тоской отмечая, сколь многое изменилось за минувшие годы. Наверное, впервые мне стало грустно оттого, что нельзя ничего вернуть – хотя бы на пару часиков! – просто чтоб насладиться, вновь ощутить в себе это чувство. Радость и волшебство.