Софи Гид - Песочница

• Название: Песочница
• Автор: Софи Гид
• Жанр: Русское современное

На ночном пляже Биаррица обнаружен труп известного журналиста. Невеста убитого нанимает адвоката для неофициального расследования…

---

– Дядя Ламар был особенным, – не выдержала вновь Полин Сорель. – Вот когда мой старший брат Квентин жил с нами, они вместе могли и поговорить, и поспорить о жизни. Они понимали друг друга.

– А в этот раз вы видели месье Эрсана?

– Нет, – покачала головой мадам Сорель. – Мы и не знали, что он в Биаррице. Только позавчера мы узнали о том, что же с ним случилось. В порту моему Натану уже намекали, что теперь нас ждёт богатое наследство. Так что наша семья под подозрением, нам и в полиции говорили. Всё выспрашивали, что нам известно о богатствах Ламара. Вы же тоже так думаете вместе с вашей заказчицей?

Я молчал, соображая, что на это ответить.

– Чтобы так предполагать, надо обладать какими-то фактами. Моя работа заключается как раз в том, чтобы наравне с полицией найти истинного виновника и уберечь этим остальных от оговора.

Клара Сорель, словно ожидая услышать именно такие слова, напустила на лицо маску некоей холодности. Спросить у них в лоб, где каждый из них был в ту злосчастную ночь, я не решался, иначе аудиенция была бы тут же прервана.

– Сам он никогда не жаловался, что чего-то опасается?

– Нет, – покачала головой мадам Сорель. – Мы и об этом ничего не знаем.

– Никто и не мог желать ему смерти, – вставил старик Сорель.

«И всё же кто-то же его убил», – возразил я ему мысленно. У меня сложилось впечатление, что Сорели ничего не хотят знать о самом расследовании; они и со мной разговаривали, только чтобы скорее забыть об этой неприятной истории, дождаться её завершения и жить дальше без каких-либо угрызений совести.

– Искать надо среди тех, кто с ним общался в тот день, – заметила Полин Сорель.

Мать кинула на неё взгляд, который я определил уже как невысказанную вслух команду не умничать. Я видел её строгие зрачки в глубине радужной оболочки, заметил, как бьется маленькая жилка на виске и едва заметно дрожат строго сжатые губы.

– Ты что-то знаешь? – спросил я у девочки.

– Его же просто отследили. Поджидали подходящий момент.

– Полин! – это уже прикрикнул отец, опустивший руку в карман за пачкой сигарет и зажигалкой. Я смотрел на него, рассматривая как его широкие руки с грубыми шершавыми пальцами разминали для чего-то сигарету, словно она была набита грубыми опилками.

Мне нравится наблюдать за людьми; никакая фальшивость и притворство не смогут скрыть от внимательного глаза внутреннее содержание оболочки, если обратить внимание именно на ту единственную часть тела, которая выдаст душу её обладателя. Руки Натана, всю жизнь сжимавшие неграциозными пальцами для своего хозяина тяжёлые и грубые инструменты, которыми он наверняка плохо попадал в кнопки мобильного телефона, и были именно такими частями тела. Я с интересом следил за мозолистой и огрубевшей рукой, закинувшей пачку и зажигалку в карман, делая усилие над собой, чтобы отогнать дурацкие мысли: как он мог бы действовать своими руками, вооружённый ножом.

– Я просто немного подумала, – добавила Полин. – Это и так понятно. Мэтр размышляет, и я думаю о том, как это могло произойти. Что в этом плохого?

– Ничего, но и не болтай лишнего, это не наша забота. Больше мы ничего не знаем, мэтр.

– Я всё же оставлю вам свою визитку. Если вдруг вам чем-нибудь захочется поделиться со мной.

– Сожалеем, что не смогли помочь вам, – сказала Клара Сорель, хотя никакого сожаления в её тоне не было слышно. Казалось, она вовсе не скорбит из-за смерти брата и, быть может, просто ожидает момента, когда ей дадут возможность воспользоваться преимуществами своего нового положения.

Мне оставалось только проститься и направиться к машине. Из окон – я чувствовал – меня сопровождал взгляд трёх пар глаз.

6

Между фразами он жадными глотками отхлебывал воду из стакана, который стоял у него под рукой.

– Вы были весьма невежливы в тот вечер, молодой человек. Нет, я могу понять, что вам было сложно сразу сориентироваться в сцене, которая предстала перед вами вчера, да и я был слишком разгорячён создавшейся ситуацией в городе. Поверьте, только этим и объясняется моя вспыльчивость в тот день. Но я слишком хорошо знаю Биарриц, – сказал он, кивая в сторону окна своего кабинета, за которым открывались виды на мокрый от дождя город, – и знаю его жителей. Сегодня половина из его обитателей встревожены той нервозностью, которая связана с гибелью нашего уроженца и известного журналиста Ламара Эрсана.

Мэр Лакомб был переполнен ответственностью за горожан и, видимо, переживал за город, который он считал своим, и в котором десяток поколений его предков жили и трудились, подготавливая ему почву для продвижения по лестнице выборных должностей. В его лице поколения Лакомбов наконец-то накопили политическое состояние, достаточное не только для занятия этого поста, но и протискивание выше. Я слушал его и пока не мог понять, какого чёрта ему от меня надо и зачем он решил побеседовать со мной: может, такова была его форма приносить извинения?

– Этот месяц вообще для Биаррица богат на неприятные события: утонул турист, сбили пешехода, кто-то слышал какие-то выстрелы у музея Моря… И хотя все эти события относятся к компетенции муниципальной и национальной полиции, я, как должностное лицо, прекрасно осознаю, что жители города будут указывать пальцем на меня и утверждать, что это именно мэрия не справляется с проблемами подобного рода. Я не могу просто сидеть сложа руки, тем более, как вы знаете, руководство муниципальной полицией возложено на нас.

– Да, господин мэр, но я не совсем понимаю, какое отношение всё это имеет ко мне.

Когда я выехал от Сорелей, мне поступил звонок от секретаря из мэрии – меня просили заехать к месье Лакомбу по его просьбе. Я сказал, что буду через четверть часа. И теперь выслушивал его тираду в недоумении.

– Ваше желание вступиться за незнакомую девушку, с которой я общался на повышенных тонах, вполне понятно…

– Я могу только сказать, что тогда даже не признал вас со спины, а с той девушкой действительно не знаком.

– Тем более, тем бо-ле-е, месье Морель. Ваш порыв вступиться за девушку достоин только самых лестных слов. Просто мне бы не хотелось быть неправильно понятым. Вчера вечером я, – он долго не мог подобрать подходящее слово, – … пропесочивал не даму, а сотрудника муниципальной полиции.

– Вот как?

Мэр поморщился, как от зубной боли. А я сам себе не мог ответить на вопрос, что меня поразило больше. То, что ситуация у «Роялти» носила не личный, а рабочий характер? Я это уже слышал от Мари. Хотя это вряд ли, судя по фразам мэра, бледному виду его собеседницы и устрашающему поведению арабского шкафа. Или то, что симпатичная девушка оказалась сотрудником муниципальной полиции, а не, скажем, социальным работником?

Интересно, а арабский шкаф – тоже муниципальный работник или сотрудник полиции?

– Да, я согласен, что такие разносы лучше не делать публично, можно быть неправильно понятым. Так что, объяснившись, я могу сказать, что ваш рыцарский искренний поступок не помешает нам в дальнейшем иметь между собой нормальные отношения. Я бы не хотел, чтобы в городе возникали конфликтные отношения и распространялись какие-либо слухи о некорректном поведении муниципальных работников, в том числе и о моих личных поступках. Мэтр? – Юлес Лакомб встал из-за стола, протянул мне руку в качестве примирительного жеста.

Я её пожал, выходя из его кабинета в некотором недоумении. Бред. Отчего он так растревожился за мнение мэтра Морэля, вместо того, чтобы мило его проигнорировать? Меня бы поведение мэра интересовало только в одном случае: если бы обнаружилась какая-либо связь между ним и Эрсаном. Бред, полный бред.

Я набрал Арисменди:

– Привет, Биш!

– Привет тебе ещё раз!

– Если ты не занят, я готов поделиться с тобой чашкой чая или кофе прямо сейчас.

– Сам приготовишь?

– Нет уж. Где тебя найти?

– «Блю-кафе».

– Тогда я приду пешком через три минуты.

– Я знаю. Как и то, что ты уже на колёсах.

Дождь прекратился и Бишенте ждал меня на террасе перед кафе. Он сидел, сцепив руки на животе, и умиротворённо крутил большими пальцами. При его немалом росте и отсутствии живота, одетого в джинсы и спортивную куртку, он напоминал некоего футбольного тренера, который уже бросил интересоваться итогом матча с участием его команды: либо она выигрывала, либо проигрывала с разгромным счётом уже к середине первого тайма – шесть-ноль, не меньше. И меланхолическим взгляд окидывал «Гранд-пляж».

– Так откуда ты знаешь, что я уже с машиной?

– Андрэ, – проснулся Биш. – Я даже в курсе, что ты только что был в мэрии. Держи.

Он сунул мне в руки меню:

– Аперитив, месье? Не желаете чего-нибудь поесть?

– Месье желает и поесть, и попить. Ты что, следил за мной?