Владимир Медведев - Грехи Брежнева и Горбачева. Воспоминания личного охранника

• Название: Грехи Брежнева и Горбачева. Воспоминания личного охранника
• Автор: Владимир Медведев
• Жанр: Военное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-906914-01-9

Владимир Тимофеевич Медведев, генерал КГБ СССР, много лет руководил личной охраной первых лиц КПСС и государства – Л.И. Брежнева и М.С. Горбачева. В своей книге он рассказывает не столько о системе правительственной охраны, сколько о просчетах и поражениях Брежнева и Горбачева, их человеческих слабостях – грехах, болезнях, пороках. Этих сведений больше нет нигде, ведь они приводятся человеком, который постоянно, день за днем находился при кремлевских лидерах.

---

Часто брал с собой кого-нибудь на хоккей или футбол. Черненко болел за «Спартак», тут уж Леонид Ильич подначивал его, не щадил. Устинов же, как и Брежнев, был за ЦСКА, и поэтому, когда они сидели в ложе рядом, Леонид Ильич в пику ему начинал азартно болеть за «Спартак». Приглашал он и Громыко, тот ни в спорте вообще, ни в хоккее в частности ничего не понимал, но – ездил. В перерыве могли позволить себе рюмочку-другую выпить.

Эти спортивно-зрелищные посещения начались еще при Хрущеве, они на пару с Брежневым ходили довольно часто и на футбол, и на хоккей. Хрущев, кстати, был поклонником «Спартака». Иногда после ужина шли в небольшой, на несколько человек, кинозал. Брежнев любил детективы, еще больше – «про разведчиков», «про войну». Вспоминал свои военные годы, даже и довоенные, поэтому мог смотреть фильмы и на колхозные темы. Когда здоровье уже было подорвано, смотрел и плакал. Из отечественных фильмов больше всех обожал «Подвиг разведчика» с Кадочниковым. Из иностранных трофейных – «Серенаду солнечной долины», «Девушку моей мечты». Посмотрит, вздохнет:

– Раньше они мне больше нравились.

Опять начнет вспоминать молодость.

Мог заказать три документальные ленты «Клуба кинопутешествий», и до художественного фильма дело не доходило.

Из актеров любил Андреева, Бернеса (несколько раз смотрел «Два бойца»), Крючкова, Матвеева, Глебова, Тихонова. Из эстрадных артистов – Райкина.

С опозданием просмотрел «Семнадцать мгновений весны». Медсестра, которая втерлась к Брежневу в доверие и с которой у него сложились особые, скажем так, отношения (о ней речь впереди), подсказала, что разведчик Исаев – реальное лицо, жив и поныне, всеми забытый. Все, что происходило дальше, стало анекдотом. Брежнев дает нам поручение:

– Узнайте, был ли такой разведчик Исаев и что с ним теперь?

– И узнавать не надо. Не было, – отвечали мы. – Это собирательный образ.

Разговор происходил несколько раз. Наконец он сам позвонил Андропову. Юрий Владимирович ответил то же, что и мы, тем не менее по картотекам все перепроверили. Нет такого. Но Брежнев уже настроился на заслуженную награду забытому человеку и в результате распорядился наградить Золотой Звездой… артиста, который играл роль Исаева. Имело значение, конечно, и то, что Вячеслав Тихонов – молодой, обаятельный, стал уже артистом придворным. С чувством читал по телевидению «Малую землю», каждый правительственный концерт 7 Ноября после открытия парадного занавеса начинали с торжественных пафосных декламаций во славу партии того же Тихонова.

Теперь, конечно, можно поиронизировать или посокрушаться. Но давайте взглянем на все это и с другой стороны. У истока всего – что? Добро, которое хотел делать Генеральный. Он вообще любил делать добро. Скажут: за чужой-то счет, за государственный, легко быть добрым. А я отвечу: другие ни за какой счет добрыми быть не хотят: на за свой, ни за чужой. И в том, что наградили Тихонова, беды нет. Беда в том, что по законам культа личности, кроме него, в многосерийной ленте больше не нашлось ни одного, достойного награды. А разве меньше заслуга в создании этой киноэпопеи ее режиссера Татьяны Лиозновой, стоявшей у истоков всего? Но тут уже больше виноваты советники по культуре, по кино. «Советчики», а не советники. Смотрели в рот, ловили любой вздох – особенно разочарования.

– Царь не дурачок был, зачем так? – сказал он, увидев «Агонию», и фильм запретили.

Очень не любил в фильмах поцелуи.

– Секс. Распущенность.

Видимо, до руководства кинематографии эти оценки не дошли, иначе бы во всех фильмах, наших и зарубежных, все поцелуи были бы вырезаны. Лучше ведь перебдеть, чем недобдеть.

Из певцов любил Утесова, Шульженко, Штоколова, Магомаева. Не любил модных Пугачеву и Высоцкого.

Советники-советчики ловили все. Не исключено, что его отношение к Высоцкому сыграло роль в судьбе замечательного певца.

Застойный период делало окружение. Он был – ширмой. Я еще расскажу об этом…

Жизнь на даче протекала, в общем, лениво, скучно, одиноко. Часто они с Витей – так он ласково называл Викторию Петровну – сидели летними вечерами в беседке. В руках – журнал «Крокодил», сидят, обсуждают. Видимо, в «Крокодиле», как и в «Фитиле», он черпал знание о нашей действительности. Обернется ко мне:

– Пакеты есть? Неси.

Фельдсвязь он не задерживал. Я заранее надрезал пакеты, он вставит палец – раз, быстро по шву разрывал, тут же расписывал резолюции и адреса и отправлял обратно в Москву. Иногда оставлял бумаги до утра и забирал на работу. Если раздавались звонки от Андропова или Громыко с просьбой «срочно», я разыскивал Брежнева где-нибудь на прогулке. Он просил: «Соедини меня с ним». Или звонил сам. Тех, кто мог просить Генерального «срочно», было немного, человек пять-шесть. Остальные просили: «Не срочно, по возможности доложить».

Кто-то из врачей внушил Брежневу, что ему нужно спать не меньше девяти часов – таков якобы его организм. Он поэтому укладывался довольно рано, засыпал всегда с трудом, его часто мучила бессонница.

Бывало, фельдъегерь привозил почту, когда Генеральный уже спал. Просил, как обычно:

– Срочно.

– Он спит. Будить?

– Нет-нет.

Иногда звонили поздно от министра обороны Устинова, тот работал до полуночи.

– Срочно.

– Будить?

– Да.

– Хорошо, но вы отвечаете, если я разбужу.

На том конце провода молчание, видимо – совет, потом ответ:

– Не нужно. До завтра.

В обычные дни он к вечеру уставал и в Заречье работал только по выходным дням с обязательным сном после обеда.

Далеко не каждую неделю, приезжали на субботу и воскресенье дети, внуки. Кажется, для стариков это радость. Но они проводили время как-то врозь. Молодые гуляют, старые сидя, кино смотрят, или наоборот, – молодые придут в кинозал, смотрят там фильм «про любовь». Он заглянет: «Тьфу!» – и уходит.

Чувствовалась какая-то скованность, даже напряженность между отцом и детьми. Иногда дети доставляли его в любимое Завидово и тогда чувствовали себя беззаботно, весело.

Однажды Леонид Ильич сказал довольно грустно:

– Если они приезжают, значит, чего-то им нужно, чего-то будут просить…

Галина, дочь, конечно, попортила много крови и отцу, и матери. Управы на нее практически не было, она делала все, что хотела, об этом уже написано много. Причина в том, что характером она была в отца, а воспитывать ее пыталась мать, так как Леонид Ильич был занят. Что могла мягкая Виктория Петровна против державной, иногда крутой дочери? В КГБ знали обо всех ее кутежах, закидонах и с мужьями, и с не мужьями, но докладывать Леониду Ильичу не решались.

Сын, Юрий Леонидович, занимал высокий пост первого заместителя министра внешней торговли – спокойный, выдержанный, к родителям относился с уважением, но, как мне кажется, на дачу он приезжал довольно часто «навеселе».

С внуками отношения были естественнее и проще. И Леонид Ильич, и Виктория Петровна больше всего любили дочь Галины – Викторию (Витусю), практически она была у стариков на воспитании и безвыездно жила на даче. Дети Юрия Леонидовича – Леонид и Андрей – жили с родителями и бывали в Заречье не так часто.

С особой любовью и уважением Леонид Ильич относился к двум женщинам – к матери и жене. Мать, маленькая, сухонькая старушка, подолгу жила на даче в Заречье. Сидела обычно у подъезда. Он утром уезжает – сидит, вечером приезжает – сидит, как будто и не уходила. Так она его провожала и встречала каждый день. А он иногда, в выходной, среди дня подойдет:

– Мама, смотри, солнце печет, уйди в тенечек.

Сын он был ласковый и о матери очень заботился.

Когда она умерла, он очень плакал. Это было в середине семидесятых годов, он уже принимал вовсю снотворное, психика была расшатана. На похороны съехалось много родни, у одной только Виктории Петровны были две многосемейные сестры. Похоронили на Новодевичьем кладбище, недалеко от центральной аллеи. И когда несли гроб, и когда закапывали – тоже плакал.

Отношения Леонида Ильича и Виктории Петровны друг к другу можно без преувеличения назвать старомодными. Однако, когда дело касалось работы, он был жестким, неумолимым. Однажды комендант сказал Виктории Петровне, что появилась ставка помощника коменданта, который должен заниматься хозяйственными делами, и посоветовал ей взять кого-нибудь из охраны: ребята свои, все знают – и хозяйство, и обстановку. Виктория Петровна предложила эту идею Леониду Ильичу без ссылки на коменданта. Разговор был как бы мимоходом, они шли по коридору.

Он вспылил:

– Это не твое дело! Ребят не трожь! Охрана выделена для меня, а не для тебя.

Ты – жена, домашняя хозяйка, мать семейства, в этом весь круг твоих обязанностей. Такую линию он проводил беспрекословно. Его предшественник – Хрущев – любил ездить за границу с женой, а иногда и всей семьей (знаменитая поездка на теплоходе), и особенно увлекался зарубежными поездками с женой пришедший на смену Горбачев. У Брежнева же в этом смысле были свои принципы – Виктория Петровна сопровождала мужа в заграничных командировках крайне редко. Брежнев справедливо считал, что служебные командировки – не прогулки, он утверждал списки пофамильно. Бывало, что помощники Генерального пропихивали своих друзей – «прокатиться», а Брежнев собственноручно вычеркивал их. Но Виктория Петровна ни на что не претендовала.