Андрей Дрожжин - Чёрные

• Название: Чёрные
• Автор: Андрей Дрожжин
• Жанр: Повести

Воспоминания члена группы чёрных копателей Фокса, от лица которого ведется повествование, возвращает читателя к самому концу 80-х, началу 90-х годов двадцатого столетия. Но события, происходящие в стране, в сложное время распада СССР и возрождения России, упоминаются лишь вскользь. Основные действия разворачиваются в местах боев Великой Отечественной Войны, где бесчинствуют мародеры. Фокс рассказывает о себе и своих друзьях, сплоченных вокруг главного героя повести, лидера группы чёрных, Рольфе. Повесть "Чёрные" полностью вымышлена. У персонажей нет живых прообразов. Поступки героев имеют собирательный образ поведения антигероев "лихих девяностых". Автор к группировкам чёрных отношения не имеет.

---

«Чисто, – сказал «Второй». – В палатке спальники, фонари и топор. «Детский сад» в кармане».

«Почему здесь? Ближе к городу некуда было пойти?» – продолжился допрос. Было понятно, что в нашу незамысловатую легенду о турпоходе эти «матерые» не верят. А когда они начали вытряхивать на землю содержимое наших рюкзаков, я съежился от ужаса. Сейчас они увидят карту, и мы, как в кино, будем копать себе могилу. Но карты не оказалось. Хитрый Рольф, никому не сказав, спрятал ее.

В ответ Рольф начал бормотать такую чушь, которая вообще не оставляла нам никаких шансов на спасение. И говорил ее каким-то дурацким, не своим голосом, с запинками, как будто ему пришлось выдавать страшную тайну, не выдавать которую он поклялся. «Тут танк где-то… Мы точно не знаем… Хотели найти…». «Танк? Какой танк? Откуда информация?» – «Голос» явно начинала злить такая ахинея. «Нам бабка в деревне рассказала… Здесь бои шли… В лесу танк остался… Мы не знаем… Может правда?.. Хотели разыскать…». Задававший вопросы посмотрел на державшего вторую собаку. Я в это время уже почти привык к яркому свету, и начал даже различать кое-какие предметы. Да и свет уже не так слепил: один из напавших светил на рюкзаки, другой копался в них, положив свой фонарь на землю, сам «Голос» светил в лицо Рольфа. Тот, на которого посмотрел «Голос» отрицательно покачал головой. Проводивший обыск рюкзаков поднялся.

Все замерли. С полминуты, показавшейся в ожидании приговора вечностью, слушали далекую кукушку.

«Быстро собрать рюкзаки. Спальники в скатку и подмышку. Рюкзак нести в другой руке, на плечо не одевать. Палатку и топор оставить».

Мы, ползая на четвереньках, выполнили требование, и поднялись.

«Идти тихо, один за другим».

Мощно освещая лес двумя прожекторами, нас куда-то повели. Шли цепочкой. Двое спереди, двое с собаками, не включая фонарей, сзади. Мы между ними. Минут через десять остановились. Шедшие спереди отошли от нас шагов на пять. Конвоиры сзади без слов, за шиворот остановили нас, чтобы мы не приближались. Один из впередиидущих достал что-то из внутреннего кармана и через секунду в его руке это что-то, похожее на записную книжку, засветилось. Они повернулись к нам спиной, и обменялись парой фраз глядя в ту «книжку». После этого мы двинулись дальше, но уже сильно забирая вправо. Еще минут через десять сквозь поредевший строй деревьев стало просматриваться бледное утреннее небо. Потихоньку начинало рассветать. Парой минут спустя мы вышли из леса. «Голос» и второй, с «книжкой», погасили фонари, конвоиры сзади отпустили собак с поводков. Довольные бультерьеры побежали по полю, повизгивая, и покусывая друг друга.

«Через поле, вдоль леса дойдете до оврага. Снова повернете в лес и по оврагу дойдете до тропинки. Повернете на нее налево и через десять минут выйдете на станцию. Если вернетесь – это будет ваш последний поход».

Что творилось в этот момент в наших головах описать невозможно. Мы пошли в указанную сторону, боясь обернуться, и скорее готовые услышать выстрелы сзади, нежели веря в свое спасение. Несколько раз возле нас выскакивали из травы бультерьеры, и проводив несколько шагов, исчезали. Потом появлялись снова.

Чем дальше мы отходили, тем больше мне хотелось обернуться, и посмотреть: ушли ли наши ночные визитеры или так и стоят, смотрят на наше отступление. Но никто из нас не рискнул не то что повернуть голову, но даже приподнять ее или скосить в сторону взгляд, хотя у каждого, я думаю, была подобная мысль.

Через полчаса мы вышли к станции. Всю дорогу мы шли молча, и даже оказавшись снова в лесу, не включали фонариков, хотя в овраге, приведшем нас к тропинке, было еще темновато. Спустившись в него, присели, попили воды, сунули скатки в рюкзаки. Украдкой, исподлобья посмотрели на выходку Кота. В лица друг другу старались не глядеть.

Спасли нас, безусловно, два обстоятельства: отсутствие инвентаря и одежда. Джинсы, кроссовки, свитер на Коте и джинсовки на нас с Рольфом, совершенно не могли выдать в нас серьезного поисковика. На туриста, правда, тоже смахивало мало… Мы вообще ни на что не были похожи. И дело даже не в джинсах. Главное отличие копателя от туриста – это поведение. Настоящие туристы всегда веселые, горластые, какие-то неопрятные, даже неряшливые, готовые со всеми познакомиться и поболтать. У туриста из рюкзака может торчать лопата, висеть кружка или котелок, а иногда и то и другое. У копателя никогда вы не увидите лопату или что-то, бряцающее, издающее лишние звуки, которые могут выдать группу. Мы молчаливы, и даже угрюмы. Бывало в дороге, за день, мы обменивались только несколькими фразами и то на бытовые темы: что поесть, как и где спать и тому подобное. В руках у туриста может быть книга или кроссворд, игральные карты. У копателя нет никаких бумаг, кроме карты местности, которую он никогда, в отличие от туриста, не будет смотреть прилюдно, тем более просить у кого-нибудь что-то на ней показать.

Мы сидели на пустой станции и вспоминали прошедший день с самого начала.

Встреча с контролерами закончилась в нашу пользу. Они, наверное, даже не предполагали, что у таких оборванцев с рюкзаками, непохожих на туристов, могут быть билеты. А билеты мы по наводке Кота, хорошо знавшего это направление, так как он часто ездил здесь на дачу к друзьям, купили. Правда, не до пункта назначения, а остановок на семь раньше, что составляло целых две зоны, – приличная экономия денег. Кот утверждал, что «контра» дальше уже не ходит, – дача друзей находилась еще дальше нашего конечного пункта, – и оказался прав.

Настроение, как и погода, было чудесное. Я бы даже сказал – туристическое: приподнятое, бесшабашное. Его усиливало присутствие Кота – всегда веселого, заводного, беззаботного. Никогда больше я не выезжал работать с таким «неподходящим» настроением. Тоже, кстати, показательная, отличительная черта: копатель внешне хмур, сдержан и спокоен, но внутри насторожен и опасен. Он как затаившийся зверь. В отличие от безалаберного туриста, ему есть чего терять, и за что волноваться; цена ошибки может быть слишком велика. Поэтому установка: ни во что не впутываться, ни коем образом не привлекать внимания, тем самым, не выдавать себя, – залог успеха всей группы.

Мы спрыгнули с платформы, чтобы быстрее затеряться в «зеленке», и через минуту были уже не видны.

Маршрут, соответствовал первому наспех подготовленному выходу, но таким он и планировался: не далеко от города, не очень далеко от станции, непродолжительный и главное, пусть это и странно звучит, практически стопроцентно безрезультатным. Что-то попасться могло, но чисто случайная, ничего не стоящая мелочь – «шлак», как называл это Рольф, и больше нас был готов к такому результату. Мы с Котом верили в фарт сразу же найти самолет или танк, потому что новичкам везет.

Прошли через лес. Сделали небольшой привал, перекусили. Рольф долго рассматривал свою самодельную карту. Он надеялся найти какие-нибудь ориентиры, но перед нами расстилалось поле, поросшее высокой некультурной травой. Скорее по наитию он указал куда нужно продолжать движение, и мы пошли по границе леса и поля.

Дошли до «угла», где лес окончился, и одно поле слилось с другим, еще большим. Но сбоку от него показался еще один лес, которого не было видно из-за этого нашего «угла». Тот более мощный лес поднимался на косогор. Увидев его, Рольф объявил, что мы пришли правильно. Но появилось одно неприятное обстоятельство: на поле метрах в ста от косогора копались какие-то люди. Нас разделяло метров триста-четыреста. Увидев раскопки, Рольф тихо выругался, и скомандовал отступление в лес. Мы затаились за деревьями и стали наблюдать.

Солнце во второй половине дня должно было скрывать нас, но замечательно освещало поле, и мы прекрасно видели все происходящее. Там было два человека в камуфляжных штанах, черных высоких ботинках со шнуровкой, в камуфляжных кепках. На одном была куртка, на другом тельняшка. На небольшом кургане выкопанной из ямы земли, сидел белый бультерьер и смотрел в нашу сторону. Тут же к нему из высокой травы забрался еще один, такой же белый, и вместе они спрыгнули в траву.

«Неужели заметил?» – подумали мы. Если да, то уже через несколько секунд собаки выскочат около нас. Тогда мы пропали. Как могли быстро мы развязали рюкзаки, достали и собрали из походного состояния саперки. Другого выхода не было – только резать нападающих собак лопатами. Встали плотнее, в паре шагов перед собой, со стороны атаки, оставили кучей рюкзаки. Секунды таяли, напряжение возрастало. Но ни приближающегося шороха травы, ни лая так и не услышали.

Вдруг один бультерьер снова показался на том же кургане, за ним другой и опять вместе скатились в высокую траву. Мы выдохнули: нас не заметили ни люди, ни собаки. К счастью у бультерьеров плохое зрение и обоняние. За то на их игрища «из-под земли» выскочил еще один «камуфляж», и бросил собакам что-то вслед. Вероятно, они играя забросали его землей. Появился и еще один «камуфляж». В течение получаса мы насчитали пятерых неповторяющихся человек. Рольф еще раз сверившись со своей картой, сказал, что ребята хоть и «прикинутые», но копают не там.