Кен Кизи - Порою нестерпимо хочется...

• Название: Порою нестерпимо хочется...
• Автор: Кен Кизи
• Издательство: Амфора
• Жанр: Современная литература
• Год: 2004
• ISBN: 5-94278-515-5

После «Полета над гнездом кукушки» на Кизи обрушилась настоящая слава. Это был не успех и даже не литературный триумф. Кизи стал пророком двух поколений, культовой фигурой новой американской субкультуры. Может быть, именно из-за этого автор «Кукушки» так долго не публиковал вторую книгу. Слишком велики были ожидания публики.

От Кизи хотели продолжения, а он старательно прописывал темный, почти античный сюжет, где переплетались месть, инцест и любовь. Он словно бы нарочно уходил от успешных тем, заманивая будущих читателей в разветвленный лабиринт нового романа.

Эту книгу трудно оценить по достоинству. Мальчишек, знакомых с творчеством Кизи только по голливудским экранизациям, пугает ее объем. Достойных мужей раздражает некоторая претензия на место среди современных классиков, которую позволили себе автор. Так или иначе, требуется настоящее мужество, чтобы отказаться от приманки, которая сверкает внутри этого романа-ловушки.

---

Дрэгер заканчивает возиться с плащом и принимается неторопливо отряхивать брюки; удовлетворившись, он подвигает стул и усаживается за стол, положив руки одну на другую.

– Что «ладно»? – спрашивает он. – А вот этот Дрэгер занимает высокое положение – вид у него настолько же спокойный и аккуратный, насколько раздрызганный у Ивенрайта. – Так что «ладно», Флойд? – Почему же он не боится падения?

– Что? А что бы мы там, на хрен, ни собирались делать, то и ладно! Я хочу сказать, я жду, Джонатан! Я уже неделю жду, чтобы вы наконец оправдали свое жалованье… Я ждал вчера, когда вы заявили, что сначала вам надо ознакомиться с положением, я ждал сегодня, когда вы предпринимали увеселительную поездку к Стамперам, а теперь я хочу знать, что вы собираетесь делать!

Дрэгер полез во внутренний карман пиджака за табаком.

– Надеюсь, ты продержишься, пока я набиваю трубку? – любезно поинтересовался он. – И закажу выпить. – Флойд закатил глаза и снова вздохнул. Тедди выскользнул из своего убежища и подошел к столу. – Я бы предпочел виски, – улыбнулся ему Дрэгер, – чтобы справиться с ознобом после нашей прогулки. А тебе, Флойд?

– Ничего не надо, – ответил Ивенрайт.

– Одно, – добавил Дрэгер, и Тедди растаял в мигающем свете. – Не боится ни темноты, ни падения… как будто ему известно что-то такое, чего мы не знаем.

– Ну, Флойд, – Дрэгер раскурил трубку, – так чего же именно ты от меня ждешь? Ты так говоришь, словно ждешь, что я найму банду и поручу ей сжечь Стамперов дотла. – Он тихо рассмеялся.

– На мой взгляд, не такая уж плохая мысль. Сжечь все его дело – лесопилку, грузовики и все остальное.

– Ты все еще мыслишь в духе тридцатых годов, Флойд. С тех пор мы кое-чему научились.

– Да? Хотелось бы знать чему. По крайней мере, в тридцатых они добивались результатов, эти старики…

– Ну? Не уверен. По крайней мере, не желаемых результатов. Тактика этих стариков зачастую заставляла оппозицию лишь сжимать челюсти и затягивать узду еще туже; а вот и мы… – Он отодвинул руку, чтобы Тедди было удобнее поставить перед ним стакан. – Спасибо, и, Тедди, не принесете ли еще стаканчик воды? – Он снова повернулся к Ивенрайту и продолжил: – А в этом конкретном случае, Флойд, – если только я полностью не заблуждаюсь насчет Хэнка Стампера, – ничего хуже и придумать невозможно, как сжечь все его дело… – Он поднял стакан и, заглянув в его желтоватое содержимое, задумчиво улыбнулся: – Нет, хуже метода не придумаешь…

– Не понимаю.

– Не думаю. Ты же знаешь его лучше, чем я. Если он хочет идти на восток в то время, как ты хочешь, чтобы он шел на запад, неужели ты отправишься вслед за ним с кнутом, чтобы заставить его повернуть?

Ивенрайт задумался и ударил по столу ладонью.

– Так я и сделаю, клянусь Богом! Да! Даже если из-за этого… даже если из-за этого он будет поднимать шум…

– И довольно-таки большой шум, не правда ли? Можешь быть уверен: шум получится продолжительным и стоить будет недешево. Даже если в итоге ты и победишь. Потому что очевидно, что этот человек не выносит физического противодействия. И он его хорошо умеет распознавать. Он ориентирован, как боксер. Если ты его ударяешь, то тут же получаешь ответный удар.

– Ладно, ладно! Мне уже надоело слушать, что сделает Хэнк Стампер. Я хочу знать, что теперь собираетесь делать вы, если вы его так хорошо понимаете.

Тедди ловко поставил стаканчик с водой перед Дрэгером и, незамеченный, отступил, не спуская с них глаз.

– Если быть откровенным, Флойд, я думаю, нам надо просто подождать. – Что же такое он знает, чего мы не знаем? – Дрэгер ставит на стол свое виски.

– К черту! – кричит Ивенрайт. – Мы уже слишком долго ждали! Боже мой, Дрэгер, неужели вы не понимаете? Неужели вы не слышали, что я говорил об этом дожде? Мы не можем больше ждать, иначе, черт побери, у нас вообще не будет работы, понимаете?

На лице Ивенрайта появляется такое выражение, словно он сейчас расплачется от ярости и расстройства. Не нужно было связываться с таким человеком! – Что же это такое, мистер Дрэгер? – За все годы возни с пьяными такелажниками, ленивыми грузчиками и госприемщиками, которые обманывали как хотели, с начальством, которому нужно, чтобы было сделано вчера то, что физически невозможно было сделать и завтра. – В чем же вы так превосходите бедного глупого Флойд а, мистер Дрэгер? – за все годы руководства этими сукиными детьми ему еще не доводилось встречаться с таким неразумным человеком! – Что же такое вы знаете? – По крайней мере, никому еще не удавалось доводить его до такого отчаяния. – Неужели вы не понимаете? – Может, все дело в обстановке: он ведь всегда решал все дела в лесах?

Дрэгер отпил воды и поставил стаканчик на место.

– Проблема с погодой мне ясна, Флойд; мне жаль, что я не могу ничего сделать; я понимаю, что вы, так сказать, приперты к стене… но когда я говорю – подождите, я имею в виду, чтобы вы воздержались от каких-либо действий, которые лишь усугубят упрямство мистера Стампера.

– И сколько еще ждать? До весны? До лета?

– До тех пор, пока мы не найдем способа объяснить ему, что его поведение наносит ущерб его друзьям. – Дрэгер вынимает из кармана шариковую ручку и принимается рассматривать ее кончик.

– У Хэнка Стампера нет друзей, – бормочет Ивенрайт и продолжает насмешливо, пытаясь вернуться к своей обычной манере хозяина леса: – То есть у вас даже нет никакого плана, чтобы разрешить это?

– Ну не совсем план, – отвечает Дрэгер. – В общем, пока нет.

– Ждите и все, да? Вот так? Просто ждать?

– Пока да, – отвечает Дрэгер, погруженный в собственные размышления.

– Нет, ну вы только подумайте! Как будто мы не могли ждать без помощи выпускника колледжа, зарабатывающего на нас десять тысяч ежегодно… Что вы на это скажете? – Дрэгер никак не реагирует, и Ивенрайт продолжает: – Ну ладно, если вам все равно, то мы с ребятами возьмем кнут и заставим эту лошадь повернуть, куда нам надо, а вы пока можете ждать.

– Прости? – поднимает голову Дрэгер.

– Я сказал, что теперь мы с ребятами сами займемся этим делом. Просто и ясно. С нашим старым тупым, прямолинейным подходом.

– То есть?

– Для начала пикет. Что и надо было сделать с самого начала…

– По закону вы не можете…

– К черту закон! – оборвал его Ивенрайт, теряя всякое самообладание. – Вы что, думаете, Хэнк Стампер станет легавых вызывать? А даже если и вызовет, они явятся? А? – Он ощутил новую волну досады, но на этот раз закрыл глаза и сделал глубокий вдох, чтобы пригасить охвативший его приступ ярости; незачем показывать этому сукину сыну, что он уже из шкуры вон лезет. – Так что мы просто… завтра же и начнем… с пикетирования. – Незачем закипать… он им покажет, что Флойд Ивенрайт тоже может быть спокойным и бесстрастным, что бы, черт побери, ни происходило! – А потому посмотрим, что будет.

Дрэгер взглянул на него, печально улыбаясь, и покачал головой.

– Боюсь, мне нечего сказать…

– Чтобы заставить меня ждать еще? Нет. – Он, в свою очередь, тоже покачал головой со всем спокойствием и самообладанием, на которые был способен. – Полагаю, нечего. – Да, сэр, с таким же самообладанием и ничуть не хуже… разве что в горле что-то першит, не иначе как эта чертова поездка. Дьявол!

– Неужели ты думаешь, вы чего-нибудь добьетесь, кроме удовлетворения собственных низменных мстительных инстинктов? – поинтересовался Дрэгер.

Ивенрайт откашливается.

– Я думаю… – И принимается излагать сукину сыну (с полным самообладанием, естественно), что он думает, пока в недоумении не замирает, не в силах припомнить, что конкретно вкладывается в понятие «мстительный», – означает ли это слабый и недееспособный или сильный и крутой. – Я думаю, что… – И что он имеет в виду под «удовлетворением» – …в данных э-э… обстоятельствах…

Но главное – он спокоен, никакой паники. Он закрывает глаза, глубоко вдыхает и испускает такой вздох, который, без сомнения, покажет всем заинтересованным лицам, как это все ему осточертело… Но посередине вздоха он вдруг ощущает это знакомое щекотание в горле: о нет! не здесь, не сейчас! Нельзя сейчас чихать, когда он только-только овладел положением! Он сжал губы и заскрипел зубами. Лицо его от самого мокрого воротника залилось краской, и на нем появилось выражение отчаяния… Не сейчас!

Он терпеть не мог чихать в помещении. С самого детства Ивенрайт страдал чиханием такой силы, что люди оборачивались за квартал от него. И дело было не только в громкости. Помимо акустической мощи оно еще было и чрезвычайно содержательным по существу, создавалось такое ощущение, что он отрывается на мгновение от своих дел и на пределе голосовых связок кричит: хо… хо… ху… ийня! В лесах это громоподобное заявление неизменно вызывало смех и всеобщее веселье, отчасти даже питало его честолюбие. В лесах! Но почему-то в других обстоятельствах это вызывало иную реакцию. В церкви или на собрании, когда Флойд чувствовал, что чих на подходе, он начинал разрываться, не зная, что предпринять – не то чихнуть в надежде, что окружающие или не расслышат содержания, или извинят его, не то попытаться загнать его обратно в глотку. Естественно, у обоих выходов были свои недостатки. Странно, если бы было иначе. И сейчас он просто не знал, что предпринять: первую часть с «хо-хо» ему еще как-то удалось загнать внутрь, надув губы, зато вторая вырвалась отчетливо и громко с целым облаком слюней, которые, как туман, осели на всю поверхность стола.