Николай Гарин-Михайловский - Корейские сказки (сборник)

• Название: Корейские сказки (сборник)
• Автор: Николай Гарин-Михайловский
• Жанр: Русская классическая проза

«В 1898 году, в сентябре и октябре, я проехал из Владивостока в Порт-Артур, – большею частью верхом, частью в лодке: в лодке – по Ялу (Амнока-ган). Ехал не прямо, а с заездами, – то в Корею, то в Маньчжурию. Во время этого путешествия я собрал прилагаемые сказки. Двадцать-тридцать корейцев, в своих дамских белых кофточках, в дамских шляпах с широкими полями и высокими узкими тульями, окружали нас, присаживаясь на корточках, и лучший сказочник рассказывал, а остальные курили свои тонкие трубочки и внимательно слушали…»

---

Взяв мешочек, она пошла дальше.

Долина кончилась, и Дю-си стала подниматься на перевал высокой горы. Там, на вершине перевала, рос прекрасный густой лес, посредине которого стоял шалаш. Молодой красивый дровосек сидел в шалаше перед огнем очага и кипятил воду в котле.

– Что ты положишь в эту воду? – спросила Дю-си после приветствия, остановившись у входа в шалаш.

– Я ничего не могу положить в эту воду, – ответил дровосек, – потому что у меня нет ни чумизы, ни рису.

Тогда Дю-си вошла в шалаш, достала из мешочка одно зерно рису и бросила его в котел.

Котел сейчас же наполнился до верха рисом, и дровосек с Дю-си вполне насытились этою пищею.

После ужина дровосек сказал Дю-си:

– Полюби меня, и будем мужем и женой.

– Я не могу полюбить тебя, – отвечала ему Дю-си, – потому что люблю своего мужа, восьми-несчастного, но если хочешь, будь моим братом.

Дровосек согласился, и они побратались.

Вскоре после этого наступила ночь, и Дю-си крепко заснула. Она увидела во сне белого, как серебро, лицом и волосами старика, который сидел верхом на громадном тигре.

– Дровосек, ужинавший с тобою в шалаше, был я. Я – дух гор. Я знаю твое желание: вот возьми этот кусок золота, и сколько бы ты ни отрубала от него, золото у тебя никогда не будет уменьшаться!

Старик исчез, а Дю-си проснулась. Не было больше дровосека, ни шалаша, а около нее лежал кусок золота.

– Теперь я знаю, что мне делать, – сказала Дю-си, вставая, – я выстрою на этом месте целый город! Ко мне будут приходить со всех сторон все голодные и все те, кому нужны деньги, и в числе их я найду и своего восьми-несчастного.

Так и сделала Дю-си. К ней приходили все нищие, все голодные или нуждающиеся в деньгах. Ожидания ее исполнились, – однажды пришел к ней ее муж Пхар-ке-боги.

Когда увидела его Дю-си, она бросилась к нему и упрекала его, что он ее покинул. Пхар-ке-боги, узнав Дю-си, был, конечно, тоже счастлив. Дю-си взяла с него клятву в том, что он не покинет ее и не уйдет от нее больше. После этого они зажили очень счастливо, кормя и поя всех приходящих к ним нищих.

Однажды у Дю-си вышли все деньги, и за ними необходимо надо было ехать в другой город, чтобы разменять золото на деньги.

Дю-си дала свой кусок золота мужу и просила его, чтобы он нарубил побольше кусков и обменял их на деньги, чтобы не ездить часто в город и не разлучаться.

Пхар-ке-боги навьючил осла золотом и отправился с ним в город.

По дороге необходимо было переехать ручей, а так как Ниноран-дуи был восьми-несчастный, то и случилось, что как раз в это время пошел сильный дождь, превративший малый ручеек в громадную реку, в которой и потонул при переправе осел вместе с золотом.

– Нет! – вскричал в отчаянии несчастный, – так не может дольше продолжаться: слишком много уже несчастий я приношу собой этой женщине! Или я спасу, ее золото, или погибну и сам вместе с ним!

Он бросился в воду и утонул. Дю-си долго ждала Ниноран-дуи и, наконец, не вытерпев, пошла сама его отыскивать.

Когда она подошла к ручью, вода в нем спала, и это был опять маленький ручеек. На берегу она увидала и лежащее золото и мертвого Ниноран-дуи. Ничто больше не могло утешить Дю-си. Она шла и плакала. Она плакала о своем дорогом восьми-несчастном и о всех несчастных и всех восьми-несчастных. Когда силы ее оставили, она села и так умерла плача, а от ее слез в этом месте протек ручей, который и называется «ручей слез». Один купец ехал в город по делам, сбился с дороги и попал как раз в то место, где лежала мертвая Дю-си. Увидав женщину, он, по обычаю своей страны, в знак уважения, слез с лошади и прошел мимо нее пешком. Проходя, он заметил, что женщина неподвижна, а подойдя ближе и убедившись, что она мертвая, вырыл могилу и похоронил ее. Вскоре затем он нашел опять свою дорогу, благополучно приехал в город и удачно кончил все свои дела. Приписывая удачу встрече с похороненной им женщиною, он на обратном пути снова заехал на ее могилу и, по обычаю своей родины, помянул ее. После этого он, по приезде домой, рассказал домашним и знакомым о случившемся с ним происшествии и своей удаче в делах. Другие купцы, его товарищи, ездившие в город по делам торговым, тоже посетили могилу Дю-си и помянули ее. И их постигла удача. Купцы из других местностей, узнав об этом, также завертывали на могилу Дю-си и тоже получали удачу в своих делах.

Однажды какой-то несчастный случайно попал на могилу Дю-си. Он горько плакал о своем горе и так и заснул на могиле. Во сне ему явилась прекрасная молодая женщина, вся в белом, и плакала вместе с ним, и, утешая его, говорила:

– Напейся из этого ручья, – вода в нем чистая, потому что источник его – слезы за несчастных. Когда ты напьешься, уменьшится твое горе, потому что ты полюбишь всех других несчастных, как любила их та, слезы которой образовали этот ручей!

Стали ходить на могилу Дю-си другие несчастные, и слава о могиле Дю-си росла все больше и больше.

Согласно законам страны был поставлен на ее могиле памятник с надписью: «Добродетельной женщине».

А слава все растет и растет и будет расти, потому что та, которая спит в этой могиле, любила несчастных, а их все больше и больше на свете.

4. Кучи Кантхегана

Во время царствования династии Цумуан жил близ реки Туманган в городе Ауди восьмидесятилетний старик Кантхеган.

Он был предсказатель и знал, что прожил только половину своей жизни. Он был очень учен, хотя занимался всегда сельским хозяйством. Но когда ему минуло восемьдесят лет, он бросил все дела и только занимался тем, что с удочкой в руках ходил на реку и удил рыбу, но, так как на удочку он не клал никакой приманки, рыба не ловилась. Так продолжалось три года.

– Ты выживший из ума старик, и я не хочу с тобой жить. Давай мне развод.

Кантхеган согласился и дал жене развод.

Но потом произошло вот что:

Царь, узнав, что какой-то старик уже три года ловит рыбу без приманки, заинтересовался им и призвал его к себе.

– Зачем ты три года ловишь рыбу без приманки?

– Потому что я знал, что ты призовешь меня.

Царь разговорился с ним, узнал его ученость, мудрый ум и сделал его первым министром.

Тогда бывшая жена его пришла к нему и стала просить, чтобы он опять взял ее к себе.

– Нет, – ответил Кантхеган, – друга для хороших дней я всегда найду, а в мои трудные дни ты не была мне другом. Но так и быть, я для тебя кое-что сделаю.

И он приказал сложить возле дороги кучу камней с надписью: «Прохожий, вспомни о моей жене, скажи – дрянная женщина – и плюнь».

С тех пор кореец, проходя мимо такой кучи, всегда плюет и говорит:

– От дрянной женщины.

Впрочем, женщины корейские не верят этой легенде, и кучи камней, которых очень много по дорогам, объясняют тем, что камень этот корейцы стаскивают со своих каменистых полей, а чтобы им веселее было таскать, они и тешат себя всякими глупостями.

5. Художник

Жил в Корее художник Ким-тон-чуни.

Он был знаменит, но мечтал о большем.

Однажды приснился ему восьмидесятилетний белый старик и сказал ему:

– Есть небесная река. Она нежнее неба и светлее земной самой чистой воды. Чтобы видеть ее течение, надо все ночи проникать в небо, и цвет, который начинается за тем местом, где падает красноватый отблеск Ориона, и есть цвет той реки. Срисуй ее, и такая картина даст счастье всей Корее. Но она будет тебе стоить жизни.

Проснувшись, Ким с нетерпением ждал ночи и искал цвет небесной реки.

Сперва он ничего не мог разобрать. Небо было то темное, и тогда оно было синее и только около звезд, крупных, как капли росы, оно словно бледнело и таяло. То всплывала луна, обвитая нежным сиянием Ориона, и в блеске луны меркли звезды и бледнело небо.

Но все это было не то, пока после долгого напряжения не уловил Ким иных, словно движущихся частичек неба.

И он изощрил свое зрение до того, что мог видеть в небе то, чего никто из смертных не видел еще.

И когда так неподвижно сидел Ким, говорили, что душа его отделялась от его тела и уходила гулять на небо.

Тихо подвигалась работа Кима.

Месяцы, годы проходили.

Однажды сидел так Ким, смотря в небо, и оставалось последний блеск уловить, как вдруг перестал он видеть и небо и все окружающее.

Ким ослеп, и когда утром пришли к нему, то нашли его уже мертвым.

А картину его отнесли к императору, и тот созвал ученых и спросил:

– Что это значит?

Ученые долго совещались и ответили императору:

– Это ничего не значит.

И картину бросили в архив.

Но один китайский мудрец сказал богдыхану:

– В Корее знаменитый художник Ким нарисовал картину: ее непременно за какие бы то ни было деньги надо купить.

Богдыхан послал в Сеул, и, когда корейский император узнал, зачем послы приехали, он отдал им картину за тысячу кеш (два рубля).

Со взятками корейским министрам. она обошлась в тридцать тысяч кеш (шестьдесят рублей).

– На что вам эта дрянь? – спросили корейские министры, пряча деньги в свои широкие карманы.