Бернгард Келлерман - Город Анатоль

• Название: Город Анатоль
• Автор: Бернгард Келлерман
• Издательство: Правда
• Жанр: Современная проза
• Год: 1979

В маленьком провинциальном городишке на Балканах нашли нефть. Городок охвачен предпринимательской лихорадкой, смертельной борьбой за прибыли. Крушатся патриархальные устои старого Анатоля (название вымышленное). На смену им приходят все пороки современного индустриального города.

---

— Разве ты забыла, Франциска, — спрашивает он, влюбленно улыбаясь, — наши прогулки, эти дивные часы, когда мы были вместе?

Франциска снова смеется.

О нет, она ничего не забыла, она всё помнит. Садики при дешевых ресторанчиках, ипподром, номер в гостинице, в котором постель никогда не приводилась в порядок. Она не отрицает, что у нее с господином Таке Попеску была связь; она и не думает этого скрывать. Ведь она не родилась миллионершей! Но она просто не может теперь понять всё это. Неужели она действительно была так страшно влюблена в этого человека? Таке! Ведь он никогда не был капитаном, это он сочинял. Он был просто мелким чиновником в интендантстве. Ах, как ее терзали клопы, когда ночью она засыпала в его тесной, дурно пахнувшей постели! Вот как было дело! Франциска знает жизнь! И как смешон этот Попеску! Он, кажется, сделался меньше, или это она выросла? А его двойной подбородок и глупые голубые глаза! Неужели у него и тогда был такой же вид? Нет, невозможно! Ведь она закатывала ему бешеные сцены ревности. Неужели всё это правда?

Господин Попеску жестикулировал маленькой круглой ручкой и рассказывал, что он пережил в эти годы разлуки. Он всё время грустил, всё время ждал ее. Честное слово!

Франциска звонит. В комнату входит фрейлейн фон Пельниц, и дамы разговаривают по-французски. Потом Франциска встает и просит господина Попеску извинить ее. Ее ждет неотложное дело. У Попеску глубоко несчастный вид, и Франциска приглашает его прийти к обеду. Что-нибудь должна же она сделать в конце концов!

Она совершенно забыла, что в этот день у нее должен быть Рауль. Господин Попеску явился уже несколько навеселе и за обедом усердно прикладывался к графину с вином. Он говорил Франциске «ты», «моя дорогая». Судя по тому, что он о себе рассказывал, его можно было принять за главнокомандующего румынской армией. Рауль улыбался. Да, бывают странные люди на свете. А фрейлейн фон Пельниц нервничала и говорила по-французски. Время от времени Франциска начинала громко смеяться. Чудесный обед! Встав из-за стола, господин Попеску не откланялся. Он исчез в уборной и больше не появлялся. Франциска приказала разыскать его, и горничная сказала, что господин улегся на диване в маленькой гостиной и спит.

Попеску приходил к Франциске каждый день. Никто не мог его спровадить. Он обещал Франциске жениться на ней и приехал сюда, чтобы исполнить свое обещание. И Франциска тоже клялась, тысячу раз клялась навеки остаться верной ему!

— Прощайте, господин Попеску, — сказала наконец Франциска с раздражением. — Разве вы не видите, что всё изменилось, и я также. Счастливого вам пути!

Счастливого пути? Ну, это не так просто. Это каждый может сказать. Она дала ему слово, она клялась!

— Дорогая, милая Франциска! Я уеду, но только с тобой!

Без нее он не может больше жить. Без нее ему ничего больше не остается, кроме его служебного револьвера. Он умолял, ломал руки. Его глупые голубые глаза наполнились слезами.

Франциску охватил гнев:

— Что за дурацкая комедия?

— Комедия? Ого!

Он поклялся, что не выйдет из ее дома до тех пор, пока она не сдержит своего слова.

Франциска уехала из дому. Вернувшись вечером, она узнала от фрейлейн фон Пельниц, что господин Попеску со своими вещами обосновался в комнатах для гостей. Франциска немедленно уехала опять. Она отправилась к Янко, танцевала всю ночь, позавтракала там же, а когда вернулась, то нашла Попеску лежащим на кушетке в библиотеке, с книгой в руке и сигарой во рту. Он всё еще был тут.

— Доброе утро, Франциска! Ну как, не передумала?

Франциска была в отчаянии. Она заплакала.

— Мое бедное дитя, — сказала фрейлейн фон Пельниц и поцеловала ей руку. — Я всё понимаю.

Франциска думала обратиться к Фаркасу. Но этот дурак Фаркас расскажет всё за столом своим собутыльникам, и весь город будет смеяться над ней. Наконец она решила послать фрейлейн фон Пельниц к Ники Цукору. Она порвала с ним, но почему бы ему не оказать ей разок услугу?

Ники разрешил возложенную на него задачу весьма умело. Войдя в библиотеку, он вежливо раскланялся с Попеску: Франциска просит его уехать, так как она ждет гостей.

Но Попеску об этом и думать не хотел.

— Тогда мне придется проводить вас до дверей, — так же вежливо сказал Ники и подошел к Попеску.

Попеску, дрожа от гнева, сжал кулаки.

— Не смейте прикасаться ко мне! — шипел он, брызгая слюной. — Я румынский офицер!

— Мы очень хорошо знаем, как выглядят румынские офицеры! — с прежней вежливостью ответил Ники.

Но вслед за этим он схватил маленького кругленького интенданта из Бухареста, потащил его к выходу, дал ему хорошего пинка, и Попеску очутился на улице. Больше он не появлялся.

Ах, как смеялась Франциска! Как зло она могла смеяться! А ведь когда-то она не на шутку была влюблена в этого человека...

XXI

Но всё же Франциска вовсе не была такой уже бессердечной. Это показала история с Лизой, которая разыгралась немного спустя после истории с Попеску. Расставшись с Франциской, Лиза — это была та самая Лиза Еллинек, которая сыграла такую важную роль в процессе Маниу и год просидела в тюрьме, — попала в один из домов Барбары и с тех пор работала там. Теперь она тяжело заболела, — у нее нашли туберкулез, и одна из девушек написала об этом Франциске. Лиза была слишком горда, чтобы написать самой. Что же сделала Франциска? Не колеблясь ни секунды, она села в свою коляску на резиновых шинах и поехала в цыганский квартал к Барбаре, на ту улицу, где находились все дома терпимости. О, это ее нисколько не смущало! Барбара жила в доме номер девятнадцать. Франциску ввели в гостиную. Это была та самая гостиная, в которой собирались девушки, как только Барбара закричит: «Девицы!» Здесь пахло табачным дымом, дешевыми духами, пудрой, человеческом телом. Франциска почувствовала волнение. Она сейчас находится в самом настоящем публичном доме!

Враскачку вошла Барбара, эта гора мяса, — на руках сверкающие драгоценные камни, лицо густо размалевано румянами. Франциска поздоровалась с ней и протянула ей руку. Она инстинктивно почувствовала, как тут надо действовать. Ей надо завоевать сердце этой женщины, иначе ничего не добьешься. Барбара согласилась, чтобы Франциска взяла с собой Лизу: эта девушка больше не годится для работы. Правда, за ней числится долг, восемьсот крон — за платье, белье, духи, шоколад и всякие мелочи, — девицы покупают всё это у Барбары. Франциска заплатила, не торгуясь.

Никакого сопротивления не было. Лизу усадили в коляску, а дома повели в ванну. Франциска ухаживала за ней, и через несколько недель здоровье Лизы значительно улучшилось. Впрочем, Франциска была не вполне бескорыстна. Она принялась расспрашивать Лизу, сидя у ее постели: «Мне ты можешь всё рассказать. Я такая же женщина, как ты, и не лицемерка, как здешние дамы. Ты сама хорошо это знаешь!»

— По субботам и воскресеньям нам здорово доставалось! — сказала Лиза.

— Ну, сколько мужчин за ночь? Да говори же!

Франциска громко рассмеялась. Да, трудно себе представить! Тут не мудрено получить кровохарканье!

Она отослала Лизу в санаторий. О нет, Франциска не забыла, что Лиза в свое время поддержала ее отца!

— Когда ты поправишься и вернешься сюда, мы выдадим тебя замуж за красивого парня. Чтобы ты наконец угомонилась!

XXII

Дамы Ипсиланти путешествовали по Италии, намереваясь задержаться подольше в Таормине. Но в эту зиму в Сицилии было страшно холодно, даже снег выпал, и баронесса решила опять запаковать чемоданы и двинуться в Египет. Она была счастлива, что выберется наконец из этой Европы. Африка! Пустыня! Пирамиды! Верблюды! Как она радовалась, что увидит наконец хоть уголок этого прекрасного мира. Ее страсть к путешествиям была ненасытна. Янко получал теперь письма из Александрии и Каира. Последнее письмо Сони пришло из Ассуан. Они хотят отправиться дальше к югу, до Хартума, а затем вернуться в Каир. На рождество они ездили к пирамидам и снялись там, сидя на верблюдах.

Янко не мог сдержать улыбки. Баронесса все молодеет. В беленьком платьице она выглядит такой свежей и резвой, точно ей двадцать лет. Соня кажется гораздо старше матери. Она похудела, у нее утомленное, скучающее выражение лица. Она пыталась улыбнуться, но улыбка в последнюю секунду застыла на ее губах. Она смертельно устала от этих вечных переездов, пишет она в каждом письме. Ах, эти седовласые американские дамы в пенсне, все на одно лицо, и совершенно одинаковые хорошенькие молодые девушки, ласково прижимающие висок к щеке танцора, одинаковые загорелые теннисисты с пустыми гладкими лицами, всю свою жизнь не знавшие никаких забот. У английских и американских туристов вошло теперь в моду таскать с собой граммофоны, и во всех отелях слышатся одни и те же душещипательные love songsСсылка19, которые распевают одни и те же шепчущие баритоны и пошлые негритянские хоры. С ума сойти можно! Но если она устала, почему она не возвращается? Тут снова вмешивается Жак со своим старым советом: просто не посылать больше денег. Жака, конечно, здесь нет, очень жаль. Он в Мексике. Но, несмотря на это, Янко видит, как Жак сидит в кресле, обхватив руками колено, и Янко беседует с ним. По вечерам, когда Янко остается один в своей комнате, он частенько ведет такие разговоры с Жаком. Да, Янко не нравится застывшая улыбка Сони. Но он не хочет показаться нетерпеливым. Соня обещала ему вернуться к первому апреля. А Соня никогда не нарушает своего слова, ты знаешь это, Жак! Янко не отрицает, что это вечное ожидание мучительно, он весь извелся... Но ведь оно не будет длиться вечно. «Ну, тогда возьми и слетай туда, — нетерпеливо говорит Жак. — Закажи себе по телеграфу билет, возьми саквояж и отправляйся! Ты летишь все на юг, потом через море, вот Александрия, вот Каир, все дальше, дальше, а вот и Ассуан, — стоп, приехали! Представь себе, какое удивленное лицо будет у Сони!» Янко отчетливо слышит голос Жака и его тихий довольный смешок.