Татьяна Чебатуркина - Возвращение. Повесть

• Название: Возвращение. Повесть
• Автор: Татьяна Чебатуркина
• Жанр: Современные любовные романы

В повести Татьяны Чебатуркиной «Возвращение» сделана попытка ответить на вопросы: За что любят женщину? Почему эта женщина с первых минут встречи, словно околдовала его, заслонила работавших рядом с ним в офисе женщин, которые были более молодыми, привлекательными, достаточно умными и были не прочь вступить с ним в более близкие отношения? Вернувшийся из Германии преуспевающий бизнесмен задает эти вопросы себе, встретив подругу своего детства…

---

Она немного пришла в себя только, когда после урока закрылась дверь за последним учеником.

В голове вертелись слова Ваенги: – Давай же на этот раз мы друг друга не потеряем.

Саша подошла к окну: у входа на стадион стояло несколько машин, и среди них – его, Женина.

– Чего ты стоишь? Беги к нему! Ты – молодая еще женщина. У тебя был только один мужчина – твой Костя. Но его нет вот уже пять лет. Пять лет одиночества вдвоем с дочерью, рядом с родителями, которые любят, жалеют, помогают. Но ты живешь как монашка, и гордишься собой, словно дала обет безбрачия, – Саша, вздохнув, посмотрела на шикарные розы в пластиковом ведре рядом со скромными букетами учеников.

– Тебя обожгли при встрече лучи заходящего солнца, необычность ситуации или память о детской любви? А, может быть, неожиданный поцелуй? Ты ведь рада, что он не обиделся на тебя за холод первой встречи, что он пришел сегодня именно к тебе. Ты думаешь, – а вдруг я ему совсем не нужна? Ведь у него семья – жена, дочь, – и, что ты останешься лишь одним из приятных воспоминаний на бывшей Родине, спустя столько лет…

Саша решительно подошла к BMW Жени. Он сидел, уткнувшись подбородком о скрещенные на руле руки, кивнул на место рядом с собой:

Саша послушно села, положив сжатые кулачки на колени, как примерная ученица на экзамене.

– У тебя очень красивое платье. Тебе говорили, что ты похожа на « Незнакомку» Крамского? Но ты не такая, как эта высокомерная гордячка. Да, у тебя такие же чувственные губы, нос, брови вразлет, такой же упрямый подбородок. Но глаза другие – серьезные, зеленые, как у кошки. И умный лоб с копной роскошных волос, а овал лица у тебя тоньше, нежнее, Ты – живая, без позы, без желания кого-то удивить, поразить. Я тебя такой запомнил и очень рад, что ты не изменилась!

Он накрыл своей ладонью ее напряженные кулачки:

– Ты была на Эльтоне?

– Да, с учениками на экскурсии, – Саше захотелось вдруг, чтобы он сжал ее вздрагивающие коленки, плечи, все тело. Желание было таким сильным, что она испугалась, что сама бросится на шею.

– Предлагаю поехать на озеро Эльтон. Да, просто на три дня уехать в другой район, в другую эпоху, где нас никто не знает. На самое дно бывшего древнего моря. И ты познакомишь с историей родного края еще одного послушного ученика – меня. Согласна?

Саша молчала.

– Я хочу, чтобы ты привыкла ко мне. Поедем! Ты – мой аленький цветочек, выросший на земле моих предков в этом забытом богом краю! – он поцеловал по очереди, обе ладошки. – Поехали!

Глава 7. ПОДЗЕМНЫЙ ХОД

– Кто подвигнет тебя к небесам? – Только сам!

– Кто низвергнет тебя с высоты? – Только ты!

– Где куются ключи к твоей горькой судьбе? – Лишь в тебе!

– Чем расплатишься ты за проигранный бой? – Лишь собой.

(Неизвестный автор)

Как это было давно, в другой жизни, но почему так зримо, осязаемо она помнила каждую минуту того незабываемого существования? Наверное, это особенность юности – впитывать новизну перемен каждой частичкой души, словно камерой на память, записывая каждый жест, каждое слово, каждое мгновение.

Саша помнила….

В почтовом ящике на другой день лежала записка:

– Вечером на танцплощадке в восемь часов. Есть разговор. Женя

На секунду она представила вдруг, как они с Женькой танцуют медленный танец, и, покраснев, запела:

– Женя, Женечка, какое ласковое имя.

Танцплощадка была единственным местом, где по вечерам у старинной деревянной эстрады топтались на бетонном полу влюбленные пары, а остальные с нескрываемым интересом обсуждали последние новости села.

Свет фонаря освещал только танцующих, а вокруг были спасительная тьма, независимость, свобода передвижения и обычные деревянные скамейки без спинок

Женя с Колькой сидели на самой дальней лавочке:

– Там, в колодце точно дверца, но спускаться по канату очень трудно. Сейчас пойдем ко мне и сделаем веревочную лестницу – трап, как на корабле. Время еще есть.

– Разрешите вас пригласить, – белобрысый высокий солдат в выгоревшей на беспощадном солнце форме с какими-то нагрудными значками жестко схватил Сашу за руку, – нас к вам на уборку прислали с армейскими самосвалами.

От неожиданности Саша, растерявшись, покорно пошла за солдатом на освещенный пятачок.

Был медленный танец, и парень по-хозяйски, не отпуская ладонь, прижал Сашу плотно к себе. Она любила танцевать, с первого класса ходила в Дом школьников на занятия хореографического кружка, но сейчас она, прижав локти к груди, просто переступала в жарком объятии незнакомца.

– Какая у вас шикарная река! Мы до вас были в Астраханской области, так там, не то, чтобы искупаться, – пить нечего, вода привозная, – он еще что-то рассказывал, щекоча словами ухо, а она молила, чтобы скорее кончилась музыка.

Через вечность танец закончился, но парень крепко держал за руку, не собираясь расставаться. И тут Саша бесцеремонно вырвалась и скрылась в спасительной темноте. Ребят нигде не было.

Она видела, как солдат расспрашивал девчонок, пропустил быстрый танец, сделал несколько кругов по танцплощадке. Саша рванула домой.

Утром пришла к колодцу раньше всех привязала к тополю веревку с фонарем и стала ждать.

Первым появился Колька:

– Чего это ты вчера рысью за солдатиком побежала? Он тебя тоже в Белоруссию увезет? – Коля присел на пригорке.

– С ума сошел что ли? Какая Белоруссия? Вы лестницу сделали?

Колька обиженно засопел:

– Всю ночь лестницу делали и в колодце без тебя как-нибудь обойдемся. Женька вчера здорово разозлился.

И тут появился Женя, молча, размотал на пыльной дороге лестницу из веревок.

– Зажигайте фонарь, – приказал он, пробуя упругость веревок, – светите, – и полез вниз.

– Топор опускайте, – удары топором по предполагаемой дверце были глухими.

– Женька! Руби, не жалей! Давай я залезу – помогу, – Колька лег на землю, заглядывая вниз.

– Ребята! Дыру проломил ногой! Гнилые доски рассыпались на куски.

– Ура! – заорал Колька. – Подземный ход нашли!

– Я в дыру полезу с фонарем. Если веревка натянется, отвяжите от дерева.

Расчистив проем, он боком протиснулся, держа фонарь перед собой, и внизу стало полутемно.

– Я полезу, – вдруг сказала Саша, – а ты, в случае чего, беги к моему отцу в военкомат, он сегодня дежурит.

Колька не успел удивиться, когда Саша перемахнула ногу через остов колодца и начала медленно спускаться по лестнице в полной темноте. Было жутковато. Ладонью попробовала осклизлое холодное дерево стенки колодца.

– Женя, ты где? – голос звучал глухо в то же время беспокойно громко. – Женя, подожди меня. Она судорожно шарила ладонью по стенке, стоя на последней ступеньке лестницы.

Дыра оказалась на уровне груди, пришлось подняться вверх на две ступени. Ноги дрожали с непривычки. С трудом встала на одно колено, не отпуская спасительной лестницы, потом легла медленно на живот, отпустила лестницу, поползла на коленях вперед.

– Женя! – она закричала таким отчаянным голосом, что впереди засветился фонарь.

– Зачем полезла? И говори тише. Видишь, какие здесь крепления гнилые.

Он держал фонарь на уровне груди, согнувшись почти пополам. Вместо потолка сверху лежали древние дряхлые доски где-то на уровне двух метров с такими же гнилыми подпорками. Шириной проход был метра полтора, стены – потемневшая глина, под ногами – песок. Воздух – тяжелый, влажный, без всякой вентиляции.

– Пойдем обратно, Женечка! Если рухнет, то будет братская могила, – Саша схватила его за рукав. – Ну, пожалуйста!

– Сиди здесь с края, а я определю по компасу направление хода и пройду несколько метров. Жди, – и он, с трудом развернувшись в узком туннеле, унес лампу, и сразу стало темно.

Потом глаза пригляделись, – слабый свет теперь попадал из колодца, – сверху рассветало.

– Сашка! Вы там живые?

И в этот момент в темноте, куда ушел Женя, послышался треск не выдержавших тяжесть земли подпорок. До Саши долетела пыльная волна.

Она высунула голову в дыру и закричала не своим голосом:

– Колька, беги за моим отцом! Обвал! – сорвав теплую куртку, полезла вперед, вытянув руки, ничего не видя, словно слепая, повторяя: – Женя, Женечка.

Оставшийся воздух был забит пылью, Дышать становилось все труднее. Шагов через пять она услышала Женькин шепот: – Саша, я здесь. Меня слегка присыпало.

– Сейчас, Женечка, сейчас, – она стала разгребать руками жесткую с комками землю, задыхаясь и плача невидимыми слезами

– Саша, протяни руку вперед, – Женькина рука оказалась рядом. В жутком мраке этого подземного коридора она наткнулась другой рукой до потухшей лампы, потом сдвинула в сторону кусок доски и нащупала Женькин кроссовок

– Ты можешь двигаться? – она стала отгребать землю с ноги, постоянно чихая от поднявшейся пыли