Альберт Кессельринг - Люфтваффе: триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947

• Название: Люфтваффе: триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947
• Автор: Альберт Кессельринг
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003

Аннотация издательства: В книге представлены мемуары высокопоставленного германского военачальника периода Второй мировой войны. Блестящий командир, штабной офицер и талантливый военный администратор, он создал военно-воздушные силы своей страны (люфтваффе), командовал воздушными флотами в четырех наиболее крупных военных кампаниях, а впоследствии был назначен командующим фронтом, получив в свое распоряжение все силы и средства армии, ВВС и флота Германии и ее союзников.

Об авторе: Кессельринг, Альберт (Kesselring), (1885-1960), генерал-фельдмаршал Люфтваффе. Родился 20 ноября 1885 в Марктштефте, Бавария. В 1904 вступил в армию, служил в артиллерии. В течение двух лет воевал на Западном фронте во время 1-й мировой войны, после чего был приглашен в Генштаб. В 1936, после гибели в авиационной катастрофе генерала Вефера, Кессельринг был назначен начальником Генштаба Люфтваффе. С февраля 1938 командовал 1-м воздушным флотом, в 1939 участвовал в войне против Польши. В 1940 командовал 2-м воздушным флотом на Западном театре военных действий, принимавшим участие во Французской кампании и налетах на Англию. 19 июля 1940 ему было присвоено звание генерал-фельдмаршала. Со 2 декабря 1941 по 10 марта 1945 Кессельринг командовал германскими войсками Юго-запада (Средиземноморье – Италия). С 25 марта по 6 мая 1945 – главнокомандующий германскими войсками Запада. Сдался в плен американцам. 6 мая 1947 Кессельринг предстал перед британским военным трибуналом по обвинению в уничтожении 335 итальянских граждан в ответ на нападение итальянских партизан на немецкое подразделение. Был приговорен к смертной казни, однако в октябре 1947 она была заменена на пожизненное заключение. 23 октября 1952 Кессельринг был амнистирован. Он умер 16 июля 1960 в Бад-Наугейме.

Hoaxer: в «Центрполиграфе» ошибочно назвали Кессельринга Альбрехтом, на самом деле его звали Альберт.

---

Чаша моего терпения цереполнилась, когда в качестве благодарности за мою усердную и добросовестную работу был выписан ордер на мой арест за участие в якобы имевшем место путче против командования моего 3-го баварского армейского корпуса, в котором значительным влиянием обладали социалисты. Даже с учетом того, что после 1945 года меня посадили в тюрьму, я без малейшего колебания утверждаю, что тот эпизод 1919 года был самым большим унижением в моей жизни.

***

Будучи в течение трех с половиной лет, с 1919-го по 1922 год, командиром батареи в Амберге, Эрлангене и Нюрнберге, я весьма тесно общался с личным составом своего подразделения и другими военнослужащими. В то время в армии проводились многочисленные реформы и сокращения; вооруженные силы численностью в 300000 человек нужно было урезать до 200000, а затем до 100000; предстояло найти способ превратить нашу огромную, созданную с учетом определенных приоритетов военного времени военную машину в весьма скромные по численности войска, способные решать лишь сугубо оборонительные задачи, – фюрер-труппе (буквально – войска фюрера). Однако эта работа, в процессе которой можно было многому научиться, давала мне радостное ощущение того, что я вношу свою лепту в дело возрождения Германии.

1 октября 1922 года я был откомандирован для дальнейшего прохождения службы в Берлин, в министерство рейхсвера. Там мне оказали большое доверие, назначив на ключевую должность заместителя начальника штаба управления сухопутных сил. Моя деятельность на этом посту, которая продолжалась с 1922-го по 1929 год, охватывала все этапы боевой подготовки войск и организационно-технические мероприятия, находившиеся в ведении всех отделов рейхсвера. Я был глубоко погружен в решение экономических и административно-управленческих вопросов, изучение внутреннего и международного права. Кроме того, мне приходилось заниматься проблемами межсоюзнической комиссии военного контроля. Я работал в тесном взаимодействии с Войсковым отделом, предшественником Центрального бюро. Поскольку я был хорошо знаком с функционированием министерского механизма и реальными условиями службы в армейских частях, я ко всему прочему был назначен на должность уполномоченного по делам сокращения сухопутных сил. Этой реорганизационной работе мне приходилось посвящать значительную часть своего времени, когда в 1929 году я возглавил 7-е региональное командование в Мюнхене.

В дальнейшем, проработав еще некоторое время в министерстве в Берлине, я, будучи уже в звании полковника, провел два года в Дрездене в качестве командира одного из дивизионов 4-го артиллерийского полка. На том и закончилась моя служба в армии. 1 октября 1933 года я был официально уволен в запас и в звании коммодора возглавил административное управление люфтваффе (военно-воздушные силы).

Глава 2. Эпизоды периода работы в рейхсвере

Берлин. Работа в министерстве рейхсвера.

– Уроки фон Зекта.

– Возрождение германской армии.

– Уполномоченный рейхсвера по сокращению

Я очень многим обязан моей службе в Берлине. Хотя я с неохотой ехал в прусскую столицу, должен признать, что, проведя там несколько лет, я полюбил ее. Она стала моим любимым городом. Нет необходимости объяснять, насколько тяжело, находясь за решеткой, я переживал годы трагедии Берлина. Я действительно любил его и его жителей – жизнерадостных, щеголевато одетых, честных и трудолюбивых. Частенько ранним утром я выкраивм час, чтобы провести его на углу Потсдамерплац. Это было на редкость удачное место для наблюдения за тем, как просыпается город, как трамваи и железнодорожные станции исторгают из себя множество людей, спешащих на работу. Разумеется, все для меня выглядело иначе, когда в тревожные дни 1923 года мне приходилось ходить пешком от Ланквиц до Бендлер-штрассе или когда я, честный, а потому почти нищий капитан (после Первой мировой войны я потерял свое состояние, а оклады у военных были чрезвычайно низкими), одетый в штатское платье, вместе с женой вынужден был предпринимать полуторачасовые пешие переходы, чтобы неподалеку от Клостер-театра в очередной раз изучить объявления об имеющихся вакансиях. И все же мы с радостью терпели все это ради воскресных экскурсий в Марк. Я, уроженец Южной Германии, научился любить его озера, его леса и его жителей. Утренние и вечерние поездки в битком набитых поездах были частью развлечения. Подобное беззаботное времяпрепровождение позволяло мне как следует проветриться и на время отвлечься от служебных проблем.

В профессиональном отношении годы работы в Берлине были для меня прекрасной школой. Что могло заменить часто проводившиеся в моем кабинете дискуссии в присутствии генерал-лейтенанта фон Зекта, который так хорошо умел слушать, а затем подводить удивительно краткий и точный итог услышанному? Он был образцом офицера Генерального штаба и настоящим лидером, способным вести людей за собой! А блестящие лекции генерала фон Шлейхера, благодаря которым я получил столь глубокое понимание тогдашней политической ситуации? Жаль, что во время политического кризиса 1932 года он не имел возможности оказывать закулисное влияние на обстановку, а оказался на переднем крае событий. И разумеется, нигде больше я не смог бы в мельчайших деталях изучить проблемы всех видов вооруженных сил и родов войск, научиться понимать их взаимосвязь, сильные и слабые стороны и благодаря этому помочь строительству рейхсвера. Специалисты из военно-морских сил и авиации расширили мой кругозор и привели меня к пониманию и поддержке идеи о слиянии сухопутных сил и флота в рамках единого вермахта.

В 1924-1925 годах в сотрудничестве с майором Преу из управления по организации сухопутных сил я написал первый меморандум по вопросу о формировании Генерального штаба вермахта. При этом мне очень пригодились мои предыдущие контакты с Центральным бюро, которые стали поворотным пунктом во всей моей военной карьере. Работая там, человек привыкал думать и действовать как на переднем крае.

Деятельность рейхсвера была весьма интенсивной и плодотворной, пронизанной корпоративным духом, который заставлял всех желать как можно более быстрого достижения искомых результатов. Мы стали неким неполитическим образованием, далеким от каких бы то ни было партий. Фон Зект нарочно проводил обучение таким образом, чтобы военнослужащие не заразились вирусом приверженности правым или левым взглядам. Рейхсвер был организацией, присутствие и действия которой обеспечивали бескровное разрешение любого внутреннего конфликта в период между двумя мировыми войнами.

В конце концов вооруженные силы, стоящие вне политики, незаметно превратились в точку опоры для правительств, избранных народом. Вопрос о том, следует ли солдату или командиру заниматься политикой, я прокомментирую позже. Сейчас же мне лишь кажется уместным и необходимым добавить, что исключения из этого правила «никакой политики», имевшие место в двадцатых годах во время событии в Ульме и Мюнхене, были подвергнуты решительному осуждению и что в первые годы существования национал-социалистической партии мы, военные, не проявляли по отношению к ней никакого сочувствия. То, что мне довелось видеть в Дрездене в 1933 году, добропорядочный гражданин мог стерпеть, только постоянно напоминая себе, что в случае кровавой революции все было бы гораздо хуже.

До 1933 года я избегал каких-либо контактов с партией. Поведение национал-социалистов на улицах и во время их парадов вызывало у меня отвращение. Я помню совещание офицеров, проводившееся в том же 1933 году в Дрездене, на котором военный министр генерал фон Бломберг в своем весьма неубедительном выступлении умолял военных проявить лояльность по отношению к национал-социалистическому правительству. Лишь в конце октября 1933 года, когда я как чиновник министерства воздушного флота получил возможность оценить методы режима, у меня стало складываться о нем более благоприятное впечатление. На этом я подробнее остановлюсь ниже.

Ограничения численного состава рейхсвера накладывали особые обязательства на высшее командование. Будучи щитом для государства и гарантом стабильности государственной власти, оно традиционно сохраняло некую отрешенность от событий, происходящих в мире. Это давало ему дополнительное время и возможности для того, чтобы, не привлекая внимания, без помех заниматься решением второй главной задачи – превращения рейхсвера в некое подобие экспериментальной кузницы военной элиты. Будучи простым офицером и когда в 1922 году меня перевели в министерство рейхсвера и я стал иметь непосредственное отношение к решению вопросов, касавшихся деятельности комиссии по разоружению, на множестве примеров я убедился в том, что Межсоюзническая комиссия военного контроля (МКВК) пыталась выполнить букву связанных с разоружением Германии поручений, которые были на нее возложены, и игнорировала тот не слишком приятный факт, что время неизбежно предъявит ей свой счет и все расставит по своим местам. МКВК распалась из-за того, что ее миссия изначально была утопией. Каждый немец, как и любой гражданин других держав, знал, что на практике ни одна страна не сможет удерживать свои вооруженные силы в рамках численности в 100000 военнослужащих до тех пор, пока остальные государства не разоружатся в соответствии с Версальским договором. То, что мы, германские военные, были недовольны односторонней реализацией договора, не должно расцениваться как свидетельство якобы свойственного нам «милитаризма». Это недовольство проистекало из жизненных потребностей нашей страны и ее геополитического положения. Я хотел бы также добавить, что социал-демократическое правительство, находившееся в то время у власти, а впоследствии и коалиционное правительство, в состав которого также входили социал-демократы, признавали справедливость требований об ограниченном увеличении военной мощи Германии и поддерживали усилия, предпринимавшиеся рейхсвером в этом направлении.