Татьяна Хмельницкая - Мотсеррат. Катарсис жертвы

• Название: Мотсеррат. Катарсис жертвы
• Автор: Татьяна Хмельницкая
• Жанр: Эротика

Чтобы справиться с недавно пережитым стрессом, Монтсеррат Эдельшталь по совету психолога отправляется на курорт в Индийском океане. Прекрасная атмосфера, пропитанная романтикой, а рядом притягательный незнакомец. К чему приведёт яркий курортный роман? И всё ли так просто, если водоворот событий напрямую или косвенно касается самой хозяйки детективного агентства. Современный эротический детективно-приключенческий роман, психологический триллер. 18+

---

Первая запись с камер зала оказалась недолгой. На ней я входила через двери, разговаривала с девушкой за стойкой, осматривалась. Удивительно, но из памяти словно вырезали кусок, когда я видела всех будущих заложников вместе и смотрела на них как бы со стороны. Потом через дверь влетели мужчины в чёрных масках с оружием, заставили нас лечь на пол. Фигурка девушки, метнувшаяся к двери, подрагивание оружия в руках Штефана, направленное на неё.

Конец. Официальная запись закончилась. Возобновили просмотр уже с другого ракурса.

Я наблюдала за мужчиной, единственным, кто был среди заложников в зале. Он первым лёг на пол и заставил это сделать женщину средних лет – худосочную, с короткой стрижкой. Мне показалось, они были парой, ведь легли рядом, лицом друг к другу. У обоих руки на затылке.

Бандиты носились, точно коршуны. Каин – я узнала его сразу, так же как и Штефана – согнулся над парочкой женщин. Его плечи сотрясались, а дуло «Калашникова» он направил на них. Женщины похожи друг на друга – мать и дочь.

Потом всё померкло, экран запорошил крупный «снег» помех.

На другом ролике я защищала Штефана своим телом, когда штурм был в самом разгаре. Потрясающе, но отчётливо видно всё до мельчайших подробностей. В памяти не осталось ничего, но когда смотрела в монитор компьютера и видела себя с поднятыми руками, распятую на теле Штефана, осознавала, что это происходило на самом деле.

Следила за событиями на видео отрешённо, словно за репортажем по телевизору, и не могла поверить, что там была я.

По дороге домой из полицейского участка ревела белугой, растирая солёные капли по щекам – плохой из меня свидетель. Столько народа увидело моё унижение, а я даже вспомнить ничего не могла. Меня не волновал тогда и не тревожил сейчас страх, который испытывала, а переживала по поводу последствий – той лужи на полу и выброшенного в мусор белья. Меня осквернили, заставив испытать трепет, пережить унижение. Я успокаивала себя тем, что у того мужчины со стеклянными глазами сработал тот же инстинкт, только повезло ему меньше. Или больше?

Потом я убедила себя, что момент моего осквернения никто никогда не увидит. Его не запечатлела камера, он остался только в моей памяти. Или приснился? Чего не узришь в бреду, когда воображение работает иначе?

Не было этого! Не было! Могу жить дальше. Видение останется при мне.

До того момента, как я отправилась к доктору Филиппову, мне часто снился один и тот же сон: Николя направлял на меня дуло «Калашникова». Не было ничего вокруг, кроме колонн банка, узкого окна с мужским трупом под ним, глаз Николя в прорезе «Балаклавы» и чёрного отверстия оружия.

Когда явилась к психотерапевту, он долго разговаривал со мной. Мне вдруг понравилось вот так, без затей общаться с ним, точно с другом… Или с самой собой? Я никак не могла примирить себя с действительностью, принять её, потому первые две недели Филиппов приезжал ко мне домой. Его встречала мама, поселившаяся у меня на месяц, провожала ко мне в комнату.

Пожалуй, визиты психотерапевта стали для меня толчком к началу жизни «после». Для мамы и папы я приводила себя в порядок, для врача – готовила ответы для спора. Да, мы спорили с ним – смешно. Говорили о жизни, он высказывал точку зрения, и я отстаивала, оправдывала свои прежние поступки. Врезаться в обычную человеческую жизнь под знаком «до всего» очень трудно, гораздо проще вылететь из неё.

На работе меня ждали клиенты – Вольфы – и подбор персонала для весьма влиятельного заказчика. Могла ещё долго оставаться дома, периодически выезжая к психотерапевту на приём, но хотелось действия, вкуса жизни, забыться от кошмара, от…

– Привет, шефиня!

Я вздрогнула, тряхнула головой.

– Привет, Роб!

– Ну и вид у тебя! Так всё ужасно? Рекламные проспекты обманули?

Не сразу поняла, что Роберт говорит о курорте, потому возникла пауза в нашем разговоре.

– Прости, я задумалась и никак не могла уйти от мыслей. Отель выше всяких похвал. Территорию пока не видела, но собираюсь прогуляться, осмотреть. То, что уже удалось рассмотреть, пока ехала на машине, описать словами трудно – будут блекнуть по сравнению с красотой природы, покажутся недостаточными. Воздух – невероятный. Номер – тоже.

– Отличное начало разговора, – хмыкнул Роб. – Теперь захочешь перейти к сути дел? Так ведь?

Улыбка Роба стала шире, а в карих глазах появился смех.

Мне нравилось работать с господином Кастильо. Мы словно плыли на одной волне. Поэтично? Романтично? Может быть, но управляли мы нашим плотом, называемым «Детективное агентство», весьма успешно. На счету пара крупных дел и множество мелких.

С утра Роберт оделся в голубую рубашку, на которой широкими лентами лежал не завязанный, василькового цвета галстук. Волосы уложены в аккуратную причёску, открывающую широкий лоб, подчёркивающую худощавое лицо, высокие скулы, широкие брови, в тени которых спрятались крупные миндалевидные глаза.

– Хотелось бы знать, – улыбнулась я.

– Докладываю, госпожа шефиня. Итак, начну с простого: списком кандидатов занимается мой друг Отто. Ему доверяю как самому себе, потому остаётся ждать результатов.

– Хорошо. Но ведь это не всё, раз начал с простого. Заинтригована.

– Один из соискателей выделяется на общем фоне и замешан в деле Анны Вольф.

– Помню, ты говорил. Подтвердилось? Вот даже как! Порадуй, не стесняйся.

Роберт облизнул губы, потянулся за чашкой, и только сейчас я заметила на его столе развёрнутую тетрадь, исписанную мелким бисерным почерком – дневник.

– Не поверишь, – глотнув из чашки и отставив её, сказал Роб, – читал половину ночи дневник Вольф. Остановился – нужно ведь и двигаться.

– Что там в тетради? Есть план расследования?

– Представляешь, Отто мне кратко рассказал о результатах дела. Полиция пришла к выводу, что это самоубийство. Я разговаривал с другом – он на дежурстве был – ничего нового. Позвонил паре журналистов, знакомых мне, пишущих статьи о криминале, но и они сообщили те же подробности, что и Отто. Один из них провёл журналистское расследование, когда Вольфы заявили, что их дочь убили – снова ничего, дохлый номер. Читал статью, она получилась громкая, но пустая. Запрос на ознакомление с делом ужё пришел – я узнавал – ознакомлюсь.

– Понятно… Родительское сердце не желает смириться с таким выбором дочери.

Роберт мотнул головой, глотнул ещё из чашки. Я видела, ему было что сказать, потому не торопила. Скорее всего, он пил кофе, собираясь на встречу.

– Дневник у девушки вышел вызывающим, но там описаны последние восемь месяцев. Она начала его первого апреля. Читая записи, обнаружил, что первый претендент из твоего списка на вакантную должность – Эдвард Шульц – был знаком с Анной, и похоже, ухаживал за ней. Она очень тепло о нём пишет.

– Какой поворот! – подалась вперёд я.

Роберт поддержал меня улыбкой и продолжил:

– Девушка задумала провокацию: явилась к матери понравившегося парня – Розе Шульц – под видом клиентки. Признаюсь: Анна была весьма широких взглядов на мораль, потому здесь есть что пощупать. Переговорю с Отто, может, в деле существуют зацепки об её случайных связях, если таковые имеются – сделаю официальный запрос на другие участки полиции, вдруг что-то обнаружится там: приводы, штрафы.

– Роза Шульц – психотерапевт? – нахмурилась я.

Я вспомнила яркую блондинку, смотрящую на мир с фотографии на сайте в интернете спокойными, уверенными голубыми глазами. Её рекомендовали знакомые родителей как очень хорошего специалиста. Не понимаю, почему папа выбрал не Розу Шульц, а Филиппова, но тогда я была в растерзанных чувствах, а отец решил по-своему.

– Да, психотерапевт. Эдвард Шульц её сын. Я позвонил ей, объяснил: по какому вопросу хочу повидаться. Она ждёт меня через час. Офис недалеко. Эдвард тоже будет там. Его взволновала смерть Анны, и он готов ответить на любые вопросы. Я звонил Отто, и он сказал, что на момент гибели Вольф у Шульца железное алиби – он летал в Штаты к отцу.

Я откинулась на спинку стула, ухватила кружку и отпила – совсем как Роб.

– Как думаешь, перспектива есть? Имею в виду, раз уж господин Шульц под подозрением, то следует заняться двумя другими кандидатами на вакансию? Твой друг проверит на наличие криминала, но…

Мужчина пожал плечами:

– Ребята составили досье на всех. Давай дождёмся результатов Отто.

– Там один из Греции, другой из Италии, Шульц из Штатов. Результаты можем получить не скоро.

– Хорошо, я попрошу своих ребят съездить в командировку.

– Да, отправь, пожалуйста. Потом проведи с каждым из претендентов дополнительное собеседование.

– Значит, по обычной схеме?

– Да. Ну ладно, действуй. – Я улыбнулась.

– Уже. По результатам доложу. Пока. Отдыхай.