Татьяна Хмельницкая - Мотсеррат. Катарсис жертвы

• Название: Мотсеррат. Катарсис жертвы
• Автор: Татьяна Хмельницкая
• Жанр: Эротика

Чтобы справиться с недавно пережитым стрессом, Монтсеррат Эдельшталь по совету психолога отправляется на курорт в Индийском океане. Прекрасная атмосфера, пропитанная романтикой, а рядом притягательный незнакомец. К чему приведёт яркий курортный роман? И всё ли так просто, если водоворот событий напрямую или косвенно касается самой хозяйки детективного агентства. Современный эротический детективно-приключенческий роман, психологический триллер. 18+

---

Затаив дыхание, я исподтишка рассматривала этого светловолосого «бога» красоты и грации. Внезапно он повернулся лицом ко мне. Заметил. Пойманная с поличным, отвернулась. Эй, парень, не тебя разглядывала!

Что мне не свойственно, так это смущение. А тут, щёки предательски загорелись. Сделала вид, что смотрю перед собой, а сама скосила глаза в его сторону: он продолжал разглядывать меня.

Что, спрашивается, сверлил меня своими глазищами? Я не манекен, чего смотреть-то? Стыдно – щёки полыхали огнём.

Собралась, кинула взгляд в окно.

Вот зараза, уже ушёл! Пусть! Не видали мы, что ли, таких красавчиков? Да море!

Но такого, как он, я ещё не встречала. Жаль, убежал.

– У вас не занято? – вырвал меня из задумчивости бархатный мужской баритон. – Я могу присесть за ваш столик?

Я подняла взгляд и удивлённо воззрилась на собеседника. Это был ОН. И меня уже не волновало, почему незнакомец присмотрел место рядом со мной, когда были свободные столики по соседству.

1 апреля, 18:50

– Свободно, присаживайтесь, – скромно улыбнувшись, ответила я, разглядывая его из-под ресниц.

– Благодарю. Отсюда открывается шикарный вид, – пояснил он, выбирая заказ в меню. – Вы здесь как турист?

– Нет, я учусь, а вы?

– Решил совместить приятное с полезным. У меня здесь встреча с товарищем. Но сам город очень красив и романтичен, чтобы не сделать себе поблажку и не пройтись по незабываемым местам: живописным развалинам старинного замка, который разрушался и отстраивался бесчисленное множество раз. Поэтому тут намешано столько архитектурных стилей: барокко, готика и ренессанс. В саду Хайдельбергского замка находится памятник великому Иоганну Вольфгангу фон Гёте. Он здесь жил одно время и творил.

Ничего себе! Да он клеил меня! Это ободряло.

– Вы настоящий романтик! – легко улыбнулась я.

Романтики в наше время перевелись, как мамонты. А этот к тому же ещё интеллигент и красавчик.

– Меня зовут Эдвард, – представился собеседник, улыбнувшись мне белозубой улыбкой.

А я – поплыла. Смотрела на его худощавое лицо и млела. Модная стрижка, чёлка из светло-русых волос падала на глаза бледно-зелёного оттенка, прикрывая идеальную бровь и оставляя вторую обнажённой. Квадратный подбородок, чёткий контур рта, прямой и аккуратный нос. Во всём его облике – в манере одеваться, разговаривать и держаться – чувствовалась порода. Что поднимало его рейтинг в моих глазах ещё на несколько пунктов. Хотя рейтинг и так зашкаливал.

– А вас? – донеслось до меня сквозь плотные облака мечтаний.

– Анна, – спохватилась я, чтобы не выглядеть глупой.

– Очень приятно, Анна, – сказал он и снова улыбнулся ослепляя меня.

Его бархатистый голос мягко щекотал мои нервы, подзадоривал, пробуждал внимание, провоцировал и бросал вызов.

– Мне тоже, Эдвард, – хищно прищурившись, улыбнулась в ответ.

Вызов принят.

Мне трудно назвать чувство, вызванное Эдвардом, любовью, скорее – азарт.

Дело в простом интересе к красивому мужчине. Я понимаю, что новое лицо в нашем довольно узком светском кругу всегда вызывает заинтересованность, но у Эдварда лицо слишком красивое, чтобы не вызывать повышенный интерес.

1 апреля, 20:30

– На кого учитесь? – спросил меня Эдвард.

– На психолога.

– Правда? У меня мама профессиональный психолог, работает в Мюнхене. Нравится учёба?

– Да, – улыбнувшись, с энтузиазмом ответила я.

Учёба меня просто достала. Но Эдвард об этом, естественно, не услышал. Папочка без лишних разговоров запихнул меня в самый престижный университет Германии и велел не отсвечивать до конца учёбы, пока не получу «платиновые корочки» психолога (шутка у него излюбленная о ценности образования).

Скукота…

– Ох, мне пора! – спохватилась я, взглянув на часики на руке.

– Я провожу вас, если не возражаете, – предложил парень.

– Почему бы нет? Тут недалеко.

– Вас в общежитие?

– Нет, у меня ещё учёба, – ответила я, скромно умолчав, что отец снимает мне квартиру. – В учебный корпус.

– Встретимся как-нибудь? – спросил Эдвард, перед тем как отпустить меня, поглаживая подушечкой большого пальца мою ладошку.

От его прикосновений разбегались мурашки. От самой середины ладони по всему телу.

– Да, мне будет приятно вновь увидеть вас, – искренне призналась ему.

– До встречи? – подмигнув, спросил он.

– Ага, – растекаясь сладкой лужицей, вторила я ему.

2 апреля, 08:30

– Анна! – услышала я, выходя после занятий.

Обернувшись, заметила Эдварда, а с ним ещё одного парня. По сравнению с Золотым богом, приятель выглядел его бледной тенью.

– Привет, – весело отозвалась я, подходя к ним.

– Это мой давний товарищ, – сказал Эдвард.

Я мило улыбнулась, но смотреть могла только на Эда. Он что-то говорил, вероятно, даже назвал имя молодого человека, но я слушала звук его голоса, не разбирая слов.

Эдвард – недосягаемая и прекрасная звезда. На неё следует молиться. Ею положено восхищаться. Но ни согреться в лучах её света, ни быть с ней рядом невозможно. Ведь все звёзды так холодны и бесконечно далеки.

Но попробовать-то можно. И даже интересно, что из этого выйдет.

Определённо будет весело!

Мы отправились бродить по городу. Прошлись по Альте Брюке – Старому мосту через реку Неккар. На выходе с него нас провожала насмешливой гримасой скульптура обезьяны.

Надо же, я столько времени тут учусь, а не гуляла здесь ни разу. Да и не с кем было.

– Мостовая обезьяна у Старого моста в Хайдельберге упоминается в пятнадцатом веке, – сообщил мне Эдвард, словно подслушав мысли. – Тогда это был единственный вход в город. «Обезьянья башня» приветствовала путешественников едкой насмешкой: барельефом обезьяны, держащей в одной руке зеркало, а другой держащейся за зад, и подписью (оригинал на средневековом немецком):

«Was thustu mich hie angaffen?
Hastu nicht gesehen den alten Affen
Zu Heydelberg / sich dich hin unnd her /
Da findestu wol meines gleichen mehr».

– Немного режет слух, – хохотнула я, и меня поддержал друг Эда.

– Вольный перевод примерно такой… Постойте, кажется так: «Ну что стоишь и глазеешь? Не видел никогда старую обезьяну? Иди скорее в Хайдельберг, там ты увидишь ещё более интересные вещи».

– Да, так звучит более современно, – рассмеялась я.

– Обезьяна – это символ безобразия, бесстыдства, сладострастия и тщеславия, – продолжал рассказ Эдвард. – Голый зад символизирует безобразие, но также и сладострастие.

Зеркало, которое она держит в левой руке – тщеславие, также как и кольцо на левой задней ноге. Она протягивает путникам указательный палец и мизинец правой руки, что означает предотвращение злого взгляда и сглаза.

– О, узнаю своего друга-заучку Шульца! – воскликнул наш спутник.

Так мне стала известна фамилия Эдварда. Что же, узнать в своих кругах имя известного психолога Шульц из Мюнхена теперь не составит труда.

– Человек обычно рассматривает обезьяну с насмешкой, – не обращая внимания на реплики собеседника, Эдвард продолжал рассказ для меня. – Хайдельбергская же обезьяна как бы возвращает насмешку назад, давая понять смотрящему его истинную ценность. Если потереть зеркало (куда уж нам без легенд), то это принесёт благополучие. Тот, кто проводит рукой над протянутыми пальцами правой руки обезьяна, а это он, да-да, не смейтесь, это парень, ещё непременно вернётся в Хайдельберг. Хорошей приметой, особенно перед экзаменами считается задумать «в обезьяне» желание*7.

– Правда? Непременно прибегу сюда перед сессией! – смущённо улыбнулась я.

Друг Эдварда явно чувствовал себя лишним и оттого злился. Я вообще не собиралась продолжать с ним знакомство. Чувствовала, что нам с Эдом было всё равно, какие эмоции испытывает молодой человек.

2 апреля, 18:05

На следующий день у меня был выходной. К моему облегчению, Эдвард пришёл один. Он протащил меня по всем памятным местам Хайдельберга, восхитительным паркам и уголкам города. Сама бы я никогда не пошла туда. Зачем мне смотреть на руины? Старинные камни никогда не будоражили душу и воображение.

Парень мне улыбался, рассказывал истории, связанные с тем или иным памятником культуры. Смешил, дурачился, и всё ему шло: быть серьёзным всезнайкой, весельчаком.

А я наслаждалась временем, проведённым с ним. Любовалась прекрасными чертами его лица и просто отдыхала, наплевав на историю города.

На следующий день он вернулся в Мюнхен, даже ни разу меня не поцеловав, ограничиваясь касаниями к моим пальцам и ладоням. А я продолжала отбывать трудовую повинность в Хайдельбергском университете. Престижной, высокого мирового уровня тюрьме для студентов.

3 апреля, 10:00

– Энни, – вырвал меня из гула коридора звонкий голосок Бригитты.