Георгий Левченко - Учёный

• Название: Учёный
• Автор: Георгий Левченко
• Жанр: Самиздат

Произведение посвящено взаимоотношениям науки с религией, властью и народом, а также состоянию научного сообщества. Главный герой, лишившийся в прошлом статуса профессионального учёного, получил возможность объективно оценивать роль и перспективы научного способа познания в современной российской действительности. Подходит для широкого круга читателей.

---

Сергей

Нет, не совсем, в замешательство вводит

То, что он множество мест был способен

Выбрать для чтения лекций своих,

Но объявляется именно здесь.

Скакунов

Странного нет ничего, совпадение.

Он неплохой человек, а, вернее,

Был лет так двадцать назад таковым.

Многие люди дружили с ним в вузе,

После болезненно то восприняли,

Что был уволен он вашим отцом,

В должность вступившим, как будто из мести,

Мести настолько тогда несуразной,

Что невозможно её описать,

Имя родного для вас человека

В грязь параллельно совсем не втоптав.

Но а когда тот скончался, друзья

Часто Ивана просили вернуться,

Он отказался, внезапно исчез,

Через десяток годов объявился,

Побыл внештатным, всё время в разъездах,

Снова ушёл в неизвестную даль.

Прошлою осенью ректором вуза

Друга Ивана назначили, вновь

Он появился, и мог получить,

Всякую кафедру, что пожелает,

Выбрал же скромный, как видите, путь.

Сергей

Прозоров друг Городецкого, значит?

Скакунов

Преподаватель сперва, во-вторых,

Руководитель научный, лишь в-третьих,

Друг и приятель, ему показавший

К истине путь и любовь к ней прививший.

Сергей

Боже, как пошло. Однако мы с вами

Долго болтаем, нельзя под дверьми

Слушать, шепчась, неприлично такое.

Скакунов

Нет, неприлично нам тайны чужие

Так узнавать, а читают для всех

Лекции в вузах. А, впрочем, вы правы,

Лучше войду и послушаю речь.

Сергей

Вы как хотите, а я удаляюсь.

Сцена лёгкого лицемерия

(квартира)

Олеся Вячеславовна

Ирочка, доченька, как на учёбе

Первый твой день пролетел? Посмотри,

Мама волнуется, ей неспокойно.

Ирина

Мамы волненья напрасно терзают

Сердце жеманное, мне и добавить

Нечего больше, не раз ты звонила.

Это нормально? Психолог, ответь?

Олеся Вячеславовна

Лучше отвечу вопрос на вопрос.

Душ человеческих ведатель вскоре,

Литературы учитель, промолви,

Мать бы другая за дочь так терзалась?

Ирина

Именно как, в выраженье твоём

«Душ человеческих ведатель», вижу,

Дело совсем не во мне, взволновало

Нечто иное тебя, я – предлог,

Ты беспокойство на мне вымещаешь.

Олеся Вячеславовна

Но почему не могу волноваться,

Сидя без дела так много годов,

За своего я ребёнка в столь важный

День для него, как вступление в жизнь?

Ирина

А потому, что за эти ты годы

Не взволновалась ни разу о нас,

Мы как соседи здесь жили с Сергеем,

Ты лишь собой занималась, но тщетно,

Ты опустилась, и жаль всем тебя.

Хоть поменяй-ка халат ты на платье

И у прохода не стой, сквозняки.

Олеся Вячеславовна

Вот благодарность, что я заслужила,

Дочь меня учит, как мне одеваться!

Ирина

Кто, коль не я? Не твоя ли дурная

Тётя Наташа? Так ты ведь и с ней

Очень не часто беседы проводишь.

Олеся Вячеславовна

Это ты брось, мы сегодня общались.

Ирина

Я представляю! Небось, обсуждали

Очередной сериал для животных.

Олеся Вячеславовна

Вновь ты ошиблась, дочурка родная,

Тема нашлась, ведь не зря я спросила,

Как же учебный твой день пролетел

В вузе, с которым бессовестно много

В нашей семье уж повязано злого.

(И отчего всё, скажи, завертелось

Вкруг неприглядного места такого?)

Слышать желаю, заметила ль ты

Возле себя необычное что-то,

Может, кого постороннего рядом,

Не подходил ли к тебе вдруг с приветом

Кто незнакомый, иль ты ощутила

Где-то вокруг оживленье чужое?

Ирина

Будто смеёшься сейчас надо мной!

Ты же сама начала разговор,

Как волновалась за дочь, о её

Первых шагах в незнакомой среде.

Вдруг всё забыто, и я безразлична,

Интересуют тебя, очевидно,

Только мои наблюдения, кои

Сделать возможно чрез многие годы

Лишь по привычке, в привычном же месте,

Будучи в обществе близких людей.

Вот настоящая ценность волнений,

Скрытно узнать ты желаешь своё,

Нечто, о чём ты не смеешь поведать,

Ради того и вопрос задаёшь.

Олеся Вячеславовна

Вовсе не скрытно, нужна объективность,

Чтоб без смущения ты говорила.

Вижу, однако, что я просчиталась.

Тётя Наташа случайно узнала,

Что человек для меня не чужой

Преподаёт в заведенье известном

В этом семестре какой-то предмет,

После отсутствия долгого.

Ирина

Точно

Ты расскажи, о каком человеке

Хочешь узнать, и предмет его лекций.

Олеся Вячеславовна

Был он историком.

Ирина

Что за наивность!

Ты полагаешь, что в жизни бывает

Всё и внезапно, и люди, которые

Знать ничего друг о друге не знают,

Счастливо встретятся, чтобы исполнить

Некие личные думы твои?

Да, одиночества годы бесследно

Ни для кого никогда не прошли.

В корпусе нашем историков нет,

Эти в квартале от нас или двух

Свой изучают унылый предмет.

Олеся Вячеславовна

Может, права ты. Наверно, комично,

Что представляла я встречу меж вами

Чем-то решённым, предопределённым.

Ирина

С кем же я встретиться нынче должна?

И почему безразличной к нему

Я б не осталась, как к прочим другим?

Олеся Вячеславовна

Что? Нет, неважно, потом разузнаешь.

Мы заболтались, Сергей на подходе,

А ведь к обеду ничто не готово.

Сцена холодных откровенностей

(аудитория)

Скакунов

Тронут был лекцией вашей немало.

Хлёстко и множество материала.

Прозоров

Много источников я перебрал,

Главным была же моя голова.

Скакунов

Видно, педант вы. Однако я знаю,

Преподавать вам пришлось не впервой.

Прозоров

Да.

Скакунов

Почему вы ушли?

Прозоров

Мне пришлось.

Вы извините, люблю каламбуры.

Нужно так было сперва, а потом

Возненавидел среду, что сложилась

В вузе лет десять назад.

Скакунов

Но тогда

Что же заставило вас возвратиться?

Прозоров

Просьба лишь друга. Мы спорили долго,

Есть ли в учёбе какой-нибудь смысл.

Он предложил совершить небольшой

Эксперимент, прочитать в заведении

Этом мне лекции, я согласился,

Чем, полагаю, немало повысил

Уровень оного.

Скакунов

Чем же повысили?

Раньше о вас ничего я не слышал,

Кроме как сплетней, излишних науке.

Прозоров

Не мудрено, ничего и не делал

Я для того, чтоб услышанным быть.

Нет у российских историков стержня,

Гниль и застой, красномордую погань

Так до конца и ничем не сменили,

Не пересилили рабскую веру

В ложную мудрость безликого сброда,

Лишь понадёргали разных кусков,

Вообразили, что всё уж известно,

Надо ему лишь навесить ярлык,

Самый гнилой, лицемерный и мёртвый,

В миф превратив, и лишивши науку

Смысла её и живой подоплёки.

Кто же в здоровом уме пожелает

Дело иметь с престарелою шлюхой?

Скакунов

Не согласиться позвольте мне с этим…

Прозоров

Нет, не позволю. Простите, конечно,

Резкость мою, вы приветливы были

И благосклонно ко мне говорили,

Я же не часто общаюсь с людьми

И потому реагирую бурно

На профанацию ложной науки.

Я не приемлю пророчеств дурных,

Также скажу – разлагаемся мы,

То есть учёных сообщество, с коим

Только сегодня смешался.

Скакунов

Героем,

Видимо, мните себя, одиноким?

Чем занимались вы ранее?

Прозоров

Многим.

Трудно припомнить, а слушать об этом,

Наверняка, неприятно вам будет.

Скакунов

Я уж себя постараюсь сдержать,

Впрочем, решать, разумеется, вам.

Право, не думаю, что приключилось

Нечто из ряда совсем выходящее.

Прозоров

Вообразите, лет в тридцать пять снова

Вдруг получить абсолютной свободы.

Этого вам не почувствовать, к счастью,

Иль к сожаленью. Свобода двояка,

Вы независимы ни от кого,

Нет и того, кто зависит от вас.

Это последнее хуже всего,

Ты никому и не нужен, никто

Не испытает потребность в тебе,

Будто бы камень лежишь на земле.

Будь мы бесплотные твари, конечно,

Можно прожить эдак тысячу лет,

Но не бесплотен я, как и другие,

Так что пришлось заниматься хоть чем.

С частных уроков немного имел,