Коллектив авторов - Литературное приложение «Знание-сила: Фантастика. №01/2017

• Название: Литературное приложение «Знание-сила: Фантастика. №01/2017
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Научная Фантастика

Журнал «Знание-сила» связывают с фантастикой давние, тесные узы. Многие славные имена встречались на страницах журнала: братья Стругацкие, Кир Булычев, Станислав Лем, Георгий Гуревич, Леонид Платов, Анатолий Днепров и многие другие. После долгого перерыва журнал возобновил в 2005 году публикацию фантастики. Но портфель журнала намного превосходит возможность знакомить читателей с достойными произведениями. Эту задачу призвано решить литературное приложение «Знание-сила: Фантастика», оно выходит с 2006 года.

В приложение «Знание-сила: Фантастика» публикуются как начинающие, так и уже ставшие известными авторы. Главный критерий отбора произведений – качественная проза. За прошедшие годы в приложении были опубликованы повести и рассказы таких фантастов, как Сергей Лукьяненко, Александр Громов, Владимир Ильин, Сергей Синякин, Андрей Лазарчук, Степан Кайманов, Игорь Пронин, Александр Силецкий, Сергей Филипский, Александр Юдин и многих других. Приложение печатает как опытных, так и начинающих авторов. Критерий отбора произведений один – высокое качество литературы.

В год выходит два номера литературного приложения «Знание-сила: Фантастика»

---

– Это ты все подстроил! Специально подстроил, сволочь, чтобы заполучить моего сына! – Макаров медленно поднялся на ноги. За несколько минут он постарел на много лет, глаза лихорадочно горели на вмиг осунувшемся бледном лице. – Вы все виноваты! Чертовы имитаторы! – он схватил Бориса за горло и прошипел ему в лицо. – Ты его не получишь, мразь! Я вас, гадов, всех передушу, собственными руками передушу, чтобы вы захлебывались своим дерьмом, уроды!

– Это мы уроды? Мы – имитаторы? – Борис с неожиданной силой разжал руки Никиты, и, дрожа от напряжения, медленно опустил их. Макаров попытался вырваться, но Борис держал крепко. – Да это вы имитаторы! Вы – люди! Вся ваша жизнь – имитация: дружба, любовь, семья, помощь близким! Вы клянетесь в верности, но предаете, когда под руку попадается жирный лакомый кусок. Вы кричите о милосердии, открываете бесполезные благотворительные фонды, но торопливо поднимаете стекла машин, когда нищий оборванец, которому не хватает на дозу, бутылку или просто кусок хлеба, протягивает свою грязную руку в чистенькие салоны ваших машин. Вы поете о любви к одним, а спите с другими. Вы умеете любить только тех, кого вы же сами и распяли, а тех, кого еще не доволокли до креста, просто выбрасываете из своей жизни. Потому что жалость вы тоже имитируете, как и саму жизнь. А ты – самый лучший имитатор! Ты ненавидишь нашу расу, потому что чувствуешь в нас собственное нутро! Ты любил женщину, но когда она покатилась по откосу, ты отказался от нее! А теперь готов похоронить своего ребенка из-за дурацких принципов, которые сам себе придумал! Тебе нужен мертвый сын? – голос Бориса вдруг изменился, стал низким, в воздухе пронеслась вибрирующая волна, возникло невыносимо-рокочущее эхо, от которого закладывало уши.

От крика Бориса задрожали стекла машин, с деревьев посыпались сухие ветви, стая ворон, пронзительно крича, взмыла вверх.

Никита опустился на тротуар, сжался в комок, обхватив голову руками.

– Тебе. Нужен. Мертвый. Сын? – повторил Борис.

– Мертвый сын… мертвый сын… – эхом пронеслось по притихшей улице: Макаров медленно покачал головой, посмотрел на ребенка, которого обняла Лина, бросил затравленный взгляд на Бориса и хриплым, дрожащим шепотом сказал:

– Забирайте!

Человек-пистолет дал осечку. Человек-пистолет впервые увидел через прицел не чужую, далекую боль незнакомой мишени, а лицо собственного сына, расколотое черным пунктиром прицельной сетки.

Сидя на тротуаре, он отрешенно наблюдал, как Борис осторожно забрал мальчика из рук Лины, бережно отнес к машине. Кнаан помог дрожащей Лине сесть на заднее сиденье, положил ребенка к ней на колени и сам сел рядом. Макаров поднялся, подошел к машине, заглянул в закрытые глаза сына и вдруг понял: имитаторы помогут. Но когда Антон снова откроет глаза, в них не будет его, Никиты, потому что они окажутся по разные стороны. И вся его ненависть и охота вдруг стали какими-то ненужными, лишенными смысла. Словно скучный кинофильм, который смотришь во время бессонницы, чтобы не разглядывать в сотый раз стены пустой спальни.

Потому что вся твоя жизнь теряет смысл, если видишь чужого себя в глазах твоего собственного ребенка.

Борис завел мотор. Никита бросился к машине, открыл дверь, сел рядом с Борисом и сказал:

– Я еду с вами!

Об авторах

Евгения родилась в 1973 году в Украине, в Киеве. В 1993 году переехала в Израиль, медик по первой профессии, в данный момент учится в университете на вторую академическую степень (тройная магистратура) по специальности: социология, политология и международные отношения.

Илья родился в 1963 году в Израиле, военный в отставке, работает в системе безопасности.

Авторы живут в Израиле, в городе Рош ха Айн. Супруги. Публиковались в российских и зарубежных изданиях: «Химия и жизнь», «Техника-молодежи», «Мир фантастики», «Уральский следопыт», «Новый берег» (Дания, журнал российского Пэн-клуба), «Космопорт», «Чайка» (США), «Супертриллер», «Наша Канада» (Канада), «Эдита» (Германия), «Меридиан» (Германия), «Фантаскоп», «Очевидное-невероятное» (Украина), «Новый дом» (Израиль), сборниках различных издательств.

Андрей Лободинов Три желания капрала Хюпшмана

Хюпшман пил исключительно чистый абсент. Попытка бармена уболтать его на убойный (бедолага так и сказал – убойный) коктейль с абсентом «Звезда Полынь» привела к внезапной вспышке ярости.

– Ты видел, как вспыхивает подбитый корабль, вывозящий людей с обреченной планеты? Нет, не тот, на котором давно, благополучно и тактически правильно свалило всё командование, а самый последний, на котором улетают те, кто прикрывал отход?! Вот это и есть Звезда Полынь! Понял?! А у тебя тут налита шлюхина моча! С приятным послевкусием и воткнутой туда трубочкой! – орал Хюпшман.

Никто не рискнул засмеяться, хотя рожа у бармена стала потешная. Хюпшман может и не такой бывалый, как из себя корчит. То, что в его теле одни биопротезы остались, само по себе еще ни о чём не говорит. Но он самый старший здесь. Да и Метеоритный Крест только за умение пить абсент не дают. А пить Хюпшман умел. Более того, абсент, казалось, оказывал на его мозг положительное влияние – вспышки ярости сменялись почти лиричным настроением.

Выпито было немало, и беседа перешла к той приятной стадии, когда разговор обычно заходит о женщинах.

– Пандора оказалась грёбаным тропическим раем. Океан и острова, покрытые джунглями. Тамошнему правителю, Дагону ибн Дагону, мало показалось титула короля, и он провозгласил себя императором. Все ровно дышали к его титулам, да и к этой Пандоре. Позже выяснилось, что реальная власть была у его бабы, коронованной под именем Соломониэль. К той ровно дышать непросто, баба огонь. Краля эта пошла еще дальше и объявила себя там едва ли не богиней. А мужа своего соответственно – божеством. И до этого цирка никому за пределами Пандоры не было дела. В космосе чего только не встретишь. Позже там, на Пандоре, часть аборигенов в джунглях нас самих за богов приняла. Типа культ карго. В общем, вся планета работала на Соломониэль – драгоценности, наряды, пластика… Она пыталась засветиться и за пределами своей планетки, разве что в опере петь не пробовала… с жиру бесилась по полной. Правда, молодка не старела совсем, но на ту же пластику всё списывали. Уже потом обнаружили пандорит – кристаллы, которые помогают сохранить молодость. Император не захотел ими делиться. Вот тут припомнили ему все грешки, объявили тираном и послали нас. Операция «Рагнарок». Юмор такой, так называлась гибель богов у этих, древних греков вроде. Как всегда, первой волной шла роботехника и для особо деликатных задач – наш отряд. Брофловски, Красавчик Суарес, жирдяй Ван Боммель, Мактавиш, Петренко… нас десантировали у королевской резиденции. – Видимо, забыв, что намеревался рассказать о пандорийской красотке, Хюпшман смочил горло абсентом и продолжил. Будь на его месте кто помоложе, ему бы уже посоветовали заткнуться, но Хюпшмана перебивать не стали. – Десантный модуль припандорился, выходить не спешим, выжидаем. Шутим, как припиндюрим этой Соломониэль. Вокруг непролазные джунгли. Обезьянки забавные, с голубой шерстью прыгают – любопытствуют, значит, и не боятся совсем. Вдали, посреди моря джунглей, видна здоровенная скала, на вершине которой дворец этого грёбаного монарха. Наконец, накрыли нас напалмом. Так, слабенько накрыли. До заварушки на Инферно далеко. Зверюшек только жалко, обезьянок этих… джунгли сгорели, а наши с неба в ответ накрыли их огневые точки.

Стало ясно, что второй волны напалма уже не будет. Наш выход. Вокруг выжженная земля. Продвигаемся к дворцу. Красиво идём, разве что ковровой дорожки нет. С воздуха прикрывают так, что можно детский сад на прогулку выпускать. На вершину, прямиком ко дворцу ведёт вырубленная в скале лестница, полная сюрпризов от защитников. Вот по ней подняться трудно. Устанешь и покалечишься. А туда никто и не лезет. Наша задача – быть рядом, на подхвате. Залегли, пялимся на эту скалу, ждём, пока нашего дважды Дагона выкурят оттуда.

В скале, по обоим сторонам лестницы, вырезаны львы, драконы и местные твари, мантикоры вроде. Время идёт, мы уже заскучали, Ван Боммель с Суаресом как всегда лаяться между собой начали. Ван Боммель говорит, мол, голубые обезьянки не твои родичи были? Суарес оскалился и грозится жирдяя на сало пустить и Петренко скормить. Петренко вроде не возражает, если только под водку.

Вот не понимаю я таких вещей. Ясный пень, что Суарес обезьяна, а Ван Боммель жирный хряк. Но зачем об этом постоянно напоминать? В общем, когда из пещер в скале полезли эти твари – пандорианские мантикоры, мы почти обрадовались. Твари похожи на тех, что у лестницы в скале вырезаны. Не знаю, может это местный вид. Эндемичный, так сказать. Но надпись «Без ГМО» я бы на них точно не прилепил. Те еще уродцы. Прут и прут, как зомбяк в заварушке на Эмбере. Пришлось буквально размазать их по камню. За нами не заржавело, размазали.