Владимир Кунин - Сволочи

• Название: Сволочи
• Автор: Владимир Кунин
• Жанр: Современная проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-022947-X, 5-9578-0383-9

Война — и дети...

Пусть прошедшие огонь и воду беспризорники, пусть уличные озлобленные волчата, но — дети!

Или — мальчишки, которые были детьми... пока не попали в школу горноальпийских диверсантов.

Здесь из волчат готовят профессиональных убийц. Здесь очень непросто выжить... а выжившие скорее всего погибнут на первом же задании...

А если — не погибнут?

Это — правда о войне. Правда страшная и шокирующая.

Сильная и жесткая книга талантливого автора.

---

— Просись в колонию... А то на фронт сошлют, как «сына полка», задницей амбразуры затыкать... В колонии-то оно безопасней, — как чревовещатель, шепчет Осадчий, а вслух орет на весь коридор:

— Руки за спину!!! Кому сказано?!

Костя Чернов, так же, не оборачиваясь, почти не открывая рта:

— В колонии я уже был. Два раза... Лучше на фронт.

— Хоть ты и Художник, хоть и вор авторитетный, а дурак... — шепчет ему Осадчий.

* * *

КОМНАТА ДЛЯ ДОПРОСОВ

На окне решетка. Стол, два стула, табурет, привинченный к полу.

Костя — на табурете, толстомордый за столом, молодой весело ходит по комнате, играет перед Костей «своего», приблатненного...

— Это кто же тебя так расписал красиво? — Молодой показал на Костин шрам через все лицо.

— Было в прошлом году одно толковище в стерлитамакской колонии, — нехотя ответил Костя. — Вы меня лучше на фронт отправьте...

— Ну, Котька!.. Артист, мать твою!!! Да кому ты там на фронте нужен?! Интеллигент... — рассмеялся молодой.

— Ох, не люблю я интеллигентов, — искренне вздохнул толстомордый. — Ну не люблю, и все тут! Ничего не могу с собой поделать.

Костя Чернов посмотрел на одного, на другого, спросил:

— А вы не понтуете, что из военкомата? А то я секу, будто вы какое-то фуфло гоните!..

Толстомордый и молодой растерянно переглянулись. Костя привстал, дотянулся до пачки «Дели», лежащей на столе, вытащил одну папироску и только потом спросил:

— Я закурю?

Молодой согласно кивнул головой. Толстомордый наконец спросил нехорошим голосом:

— Это ты с чего же такой умный?

Костя затянулся, пустил дым колечками:

— Счастливое довоенное интеллигентное детство.

— М-да... — выдавил толстомордый, но взял себя в руки, сыграл сомнение и спросил у молодого:

— А вот, как думаешь, доверять этому Чернову, «художнику» этому, ети его мать, можно? Или нет?..

Молодой мгновенно включился в игру:

— Котьке-то? Чернову? Самому классному вору среди малолеток, «скокарю» Божьей милостью?! Да запросто!!!

— Хочешь искупить вину? — жестко спросил толстомордый.

— Перед кем? — Костя презрительно цыкнул на пол сквозь зубы.

— Перед людями, — сказал толстомордый.

— Перед обществом, — подхватил молодой.

— Мне искупать нечего, — так же жестко ответил Костя. — Я «залепил скок» в хату управляющего торгом, а там «рыжье» — золотишко в цветочных горшках в земельке заныкано... В подвале, в бочке — пачки денег величиной с буханку! Все и не унести было... Он сдуру — заяву в ментовку, а потом труханул — и в глухую несознанку! «Не мое!..» — кричит. От всего отказался! Так кто «вор»?! Месяц назад четвертый продсклад брали — когда меня повязали... Так начальнички склада полтонны масла на нас повесили да тонну сахара!.. Это, что ли, ваши «люди»?! Перед этим «обществом» я должен вину искупить?! Да пошли вы все...

Костя зло затушил окурок в консервной банке, отвернулся к окну.

— Ну что ж, — тихо сказал толстомордый, — встань, Чернов.

Костя встал.

— Подойди к столу, — приказал толстомордый и раскрыл свою деловую гранитолевую папку. — Начнем с расписочки о неразглашении. Срока давности, Константин, она не имеет. Это тебе, Чернов, на всю жизнь. Почитай-ка вот здесь... Что тебе грозит по законам военного, а также любого времени, если ты... Читай, читай! Грамотный. Вот тебе перо, вот чернила, подписывай.

Костя прочитал, подписал.

Молодой энкаведешник строго сказал Косте:

— Встань как положено. Вынь руку из кармана.

Костя вытянулся в ожидании.

— Ну вот, Константин, — торжественно проговорил толстомордый. — Теперь ты наш. В смысле — один из нас. Но в наших рядах могут быть только...

Толстомордый наклонился над столом, пошарил в своей гранитолевой папке, сокрушенно пробормотал:

— Куда засунул, ети его мать?..

— Вы ж его в Костино дело положили, — подсказал молодой.

— Ага... — Толстомордый вытащил что-то из уголовного дела Кости. Снова обрел торжественность момента: — Но в наших рядах могут быть только члены партии или комсомола, понимаешь... А посему разреши, товарищ Чернов, поздравить тебя со вступлением в Коммунистический союз молодежи. В авангард нашей родной партии, так сказать!

Толстомордый пожал Косте руку и подал ему комсомольский билет.

Там черной тушью каллиграфическим почерком было написано: «Чернов Константин Аркадьевич». С левой стороны — фотография Кости из его же уголовного дела! С перевязанной головой...

Для верности Костя заглянул в свое раскрытое уголовное дело: там оставалась всего лишь одна фотография — в профиль. На месте фото анфас — пустое место со следами отрыва и остатками засохшего клея...

— Во, бля, техника! — усмехнулся Костя.

* * *

ГОРЫ. ДЕНЬ. СОЛНЦЕ. ШКОЛА ГОРНОАЛЬПИЙСКИХ ДИВЕРСАНТОВ

...Диверсионная школа Вишневсцкого невидимо располагается на тысячу метров выше знаменитого Медео, на две тысячи метров над уровнем моря, которого в Казахстане отродясь не было. Она оборудована на бывшем «джайляу» — высокогорном плато для выпаса овечьих отар.

С одной стороны школу защищает нависающий гигантский козырек могучей и мрачной скальной гряды. Защищает от всего — от глаз, снежных заносов, селя, сходов лавин и пронизывающих ветров.

С другой стороны школа закрыта наглухо высоченными елями и пихтами, зарослями голого колючего кустарника, уходящего в снежные напластования.

Оснащена школа Вишневецкого по самому последнему и тайному слову военно-энкаведешной техники.

Прямо в скалы впечатываются пять ПУТСов — пять «палаток утепленных трехслойных», каждая на двенадцать человек. Ни коек, ни нар. Дощатый пол, спальные мешки... При палатке сушилки. По обоим концам отгорожены места для воспитателя и тренера, обязанных жить со своими командами.

Склад обеспечения — альпинистское и горнолыжное снаряжение, оружие, боеприпасы, обмундирование на все случаи жизни — для снега, скал, для «зеленки». При каменном складе живет кладовщик. Тоже офицер НКВД.

Сборно-щитовой барак с каменными пристройками — целый комбинат. В нем столовая, кухня, жилище повара, продовольственный склад, кочегарка кирпичной кладки. От нее идут толстые брезентовые рукава в каждую палатку. Гонят горячий воздух в сушилки обуви и обмундирования. Здесь маленькая баня для личного состава...

А еще низкий каменный дом для старшего командно-преподавательского состава. Тут же штаб, тут же крохотный медпункт.

Отдельно стоит небольшой ПУТС на три человека. В ней живут два пленных немца из соединения «Эдельвейс» — высококлассные специалисты по подрывным работам в горах. С ними же их переводчик. Сотрудник ГПУ, МГБ и НКВД еще с довоенных времен.

Спортгородок прямо под козырьком нависающих скал: фермы с перекладинами на пятиметровой высоте с канатами, шестами, веревочными лестницами...

Чучела для отработки метания ножа, рукопашного боя. Для обучения убивать любым способом...

На краю плато, на фоне заснеженных вершин ледника Туюк-су, тир для короткоствольного оружия — пистолетов, автоматов.

* * *

СТОЛОВАЯ ДИВЕРСИОННОЙ ШКОЛЫ. ДЕНЬ

Ни одного патриотического лозунга, ни одного военного плаката, ни одного портрета. Висят по стенам рисованные инструкции по плетению различных альпинистских узлов, по вбиванию скальных крючьев в расщелины, по методам страхования при восхождении, сверлении шурфов для закладки взрывчатки, весовые характеристики толовых шашек, взрывателей, поджогов бикфордова шнура, оказанию первой медицинской помощи...

За ближайшими столами сидит весь командно-преподавательский состав школы. Все в горных ботинках, свитерах, штормовках... Никакой военной формы. Только горно-спортивная экипировка.

Напротив в пятнистых штанах, свитере и меховом жилете стоит полковник Антон Вячеславович Вишневецкий.

— Кто отсутствует? — спрашивает Вишневецкий.

— Радист, — отвечает один из сидящих.

— Нормально, — говорит Вишневецкий, — должен же кто-то в лавке остаться?.. Итак, за пять месяцев мы обязаны подготовить пять групп горноальпийских диверсантов, готовых к безоговорочному выполнению самых гибельных заданий и операций. Каждая группа будет насчитывать восемь исполнителей. Прибудет сюда человек пятьдесят. Наркомат прогнозирует естественный отсев двадцати процентов: обморожения, срывы со скал, лавины, оползни, обрывы страховок, самострелы, неосторожное обращение с оружием, взрывчаткой, парашютная подготовка. Драки... И не ждите появления взрослых громил из фронтовых киносборников и легенд Политуправления Армии... Это будут четырнадцати— и пятнадцатилетние малолетние преступники из КПЗ, колоний и детприемников. Воры-рецидивисты, карманники, грабители, налетчики и убийцы. Они ничего не боятся — ни Бога, ни черта, ни Советской власти. Каждый из них — законченная озлобленная сволочь!