Джеймс Купер - Прогалины в дубровах, или Охотник за пчелами

• Название: Прогалины в дубровах, или Охотник за пчелами
• Автор: Джеймс Купер
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Приключения про индейцев
• Год: 1999
• ISBN: 5-86218-363-9

В романе Ф. Купера «Прогалины в дубровах» читатель найдет многое из того, что давно уже стало «фамильной» приметой произведений этого писателя: описание жизни и быта коренных жителей страны — индейцев и белых поселенцев; многочисленные сцены охоты; сметающую самые немыслимые преграды любовь; верность данному однажды слову и готовность доказать эту верность ценой собственной жизни…

Написанный на едином дыхании, практически неизвестный сегодня роман не оставит равнодушным ни тех, кто ценит острый, постоянно держащий в напряжении сюжет, ни тех, кто интересуется, в каких условиях велось освоение Американского континента в начале прошлого века.

---

Питер также сообщил Бурдону, что его тайник найден и вскрыт, а все запасы разграблены. Серьезный удар для нашего героя, в иное время он бы принял его близко к сердцу. Но сейчас, когда на карту были поставлены куда более важные вещи, он почти ничего не сказал по поводу понесенной потери и тут же выкинул ее из головы. Более всего он был обеспокоен тем, что, по словам Питера, Медвежий Окорок отрядил человек десять — двенадцать юношей на каноэ в район устья, с тем чтобы они, рассыпавшись, подобно змеям в траве, по зарослям дикого риса, денно и нощно не спускали глаз с подходов к озеру.

Поглощенная этим разговором, компания незаметно для себя поравнялась с началом зарослей тростника и дикого риса и оказалась в опасной близости от критической точки их плавания. Поскольку было еще светло, Питер предложил завести каноэ в самую гущу растений и там выждать наступления темноты. Все последовали его совету, и через пару минут легкие суденышки оказались в надежном укрытии.

Возник естественный вопрос: а не заметили ли их уже враги, но ничем не выдали себя, желая дать беглецам подойти, ибо каждый фут пройденного расстояния приближал их к засаде? Питер не скрыл своих опасений на этот счет: ему казалось маловероятным, чтобы в столь ответственный момент на участке близ устья отсутствовали выставленные посты. Как впоследствии выяснилось, он был прав: следопыты здесь стояли, но заметившие Питера и Марджери воины подняли тревогу, известие о том, что белые нашлись, было передано по цепочке, и часовые покинули свое место, чтобы присутствовать при задержании белых. Так Провидение с помощью непредсказуемых удачных действий часто приходит на помощь тем, кто находится под его особым покровительством, разрушая злонамеренные замыслы против них своим спокойным вмешательством в ход событий.

Бортнику не терпелось плыть дальше. Едва прошло полчаса, как он счел за благо вывести каноэ в один из многочисленных открытых проходов между обособленными островками растительности и, двигаясь по таким водным коридорам, продолжить путь. Питеру, у которого как у истинного индейца запас терпения был неизмеримо больше, этот шаг показался преждевременным. Но Бурдон, по-прежнему питавший к своему спутнику известное недоверие, настоял на своем, велел Гершому плыть за ним и, энергично работая веслами, вышел на чистую воду. Решительные действия бортника поставили остальных беглецов перед выбором — последовать за Бурдоном или лишиться его общества. Они предпочли первое.

И напрасно! Будь у Бурдона больше самообладания, выжди он еще немного, им бы, возможно, посчастливилось избежать серьезной опасности, нависшей над ними сейчас. Дело в том, что хотя протокам, соединявшим тростниковые кущи, не было числа, кое-где они отсутствовали как раз на нужном направлении, и, чтобы не терять его и продолжать идти вниз по течению, приходилось пробиваться напролом сквозь зеленые чащи. Верхушки растений, раздвигаемых лодками, приходили в движение, что не укрылось от внимания одного из наблюдателей, которыми кишели оба берега. При помощи условного сигнала он сообщил о своем открытии следопыту, сидевшему в каноэ, тот в свою очередь поднял тревогу, и весть о случившемся достигла всех выставленных постовых, а также вождей, находившихся ниже по течению, начиная от хижины бортника и кончая местом впадения Каламазу в озеро. После того как белых так долго не удавалось найти, новость была встречена с рвущейся из груди буйной радостью, и окрестности огласились воплями и визгом, доносившимися не только с берегов Каламазу, но и с самой реки.

Услышав этот гвалт, все белые тут же поняли, что вот теперь-то их погибель неминуема. Один Питер не потерял присутствия духа и не впал в панику. В отличие от Бурдона, который был близок к отчаянию, Питер напряг все свои способности и прежде всего слух, стараясь по доносящимся звукам определить, из какой точки речной поверхности исходит шум. Берега его не беспокоили. Угроза могла исходить только от каноэ. Своим чутким ухом Питер сумел установить, что на плаву находятся четыре каноэ и что единственный путь к спасению пролегает между ними. Он также уяснил себе, что все четыре укрылись в зарослях риса — по два на каждой стороне реки, — возможно, в ожидании того, что беглецы пожелают спрятаться там же.

Питер мгновенно принял решение. Стояла уже полная темнота, а с каноэ, стоящего в зарослях риса, разглядеть середину русла было нелегко даже при дневном свете. Поэтому Питер порекомендовал держаться середины протоки, точно и ясно указав, как при этом следует себя вести. Женщинам он велел лечь каждой на дно своего каноэ, с тем чтобы над водой возвышались лишь головы мужчин. Он надеялся, что, следуя всем его указаниям и соблюдая предельную осторожность, они смогут издалека сойти за индейцев, находящихся в его распоряжении.

Как только Питер изложил свой план действий и покончил с объяснениями, Бурдон сделал чрезвычайно важное в тот момент открытие: он установил, что в озере ветер дует с юга, а следовательно, благоприятствует плывущим в противоположном направлении. Он даже втихую поделился своими умозаключениями с Марджери, всячески стараясь ее хоть как-то подбодрить. Она не осталась в долгу и тоже прошептала несколько успокоительных слов. Мужчины договорились, как поступать в той или иной ситуации. Если их опознают, лодки врассыпную бросаются в рис и далее каждая команда действует на свой страх и риск. Пока они неспешно плыли, несомые течением, были обсуждены все детали предстоящей операции, назначено место встречи на озере — мыс, хорошо знакомый Бурдону и Гершому, — и условлено, какими сигналами первый прибывший туда даст знать второму, что опасности нет.

После этого Питер выдвинулся вперед и далее продолжал идти первым. Ночь выдалась ясная и звездная, но безлунная, и разглядеть с берега нечто движущееся по воде было нелегко. Питер задавал средний темп движения и поддерживал его. При таком темпе до озера оставалось около часа ходу, но какого! Ведь почти все это время они были обречены плыть мимо врагов!

Тем не менее с полчаса они плыли спокойно, не замечая вокруг никаких тревожных признаков. За эти тридцать минут они почти достигли того места, где Бурдон и Гершом в предыдущую вылазку к устью Каламазу прятали свои каноэ. Но берегов было не узнать! Тогда в хижине горел яркий огонь, выхватывавший из темноты фигуры дикарей. Сейчас все было погружено во мрак, царила мертвая тишина. Ничто не нарушало ее — не слышно было криков, разговоров, сигналов тревоги, шума шагов. Самый воздух, казалось, был пропитан неизвестностью, заставившей путников насторожиться до предела.

По мере приближения к участку, который мог сыграть роковую роль в их судьбе, каноэ все более и более сближались. В конце концов интервал между ними уменьшился настолько, что Бурдон и Гершом смогли переговариваться, хотя, разумеется, еле слышными голосами: в тех условиях главным было избегать какого бы то ни было шума, например всплеска от небрежного удара веслом, который выдал бы их с головой. Марджери и Дороти, не в силах долее выносить нервное напряжение, совсем потеряли самообладание и приподнялись настолько, что их головы высовывались над планширом, если про каноэ из коры можно сказать, что у него есть планшир. Они даже перешептывались, стараясь добрым словом разрядить гнетущую атмосферу. И тут-то произошло событие, чуть было их всех не погубившее.

ГЛАВА XXIX

Ладья к индейцам держит путь

И, чтоб с дороги не свернуть,

И светлым днем, и в тьме ночной

Пред ней маячит дом родной;

Невозмутимо, неустанно

Плывет безбрежьем океана.

Уилсон

Как мы уже упоминали, Питер шел впереди. Его каноэ почти поравнялось с обычным местом высадки около хижины, как вдруг он увидел два каноэ, выскользнувших из зарослей риса не более чем в ста ярдах от него. Впрочем, будь это расстояние больше, он бы не заметил лодок, трудно различимых на ночной реке. Вождь не только не попытался избежать встречи с ними, но, напротив, немедленно окликнул плывущих, причем достаточно громко для того, чтобы быть услышанным не только ими, но и шедшими позади.

— Мои молодые воины опоздали, — произнес он. — Бледнолицых захватили на прогалинах и вскоре доставят сюда. Давайте пристанем к берегу и дождемся их появления в вигваме.

Сидящие в лодке с первой секунды узнали голос Питера; спокойный и уверенный, он звучал настолько естественно, что не вызвал у индейцев ни тени подозрения. И когда Питер, присоединившись к ним, первым вошел в проход среди зарослей, ведший к причалу, оба воина последовали за ним с покорностью жеребенка, бегущего за своей маткой. Бурдон каноэ не видел, но слова Питера слышал и понял смысл его поступка. Питер же, преодолевая проход, продолжал беседовать со своими новыми спутниками, задавая им вопросы нарочито громко, чтобы его речь могла служить надежным компасом, безошибочно указывавшим местонахождение индейцев. Беглецы по достоинству оценили его хитроумную уловку и, не теряя времени, воспользовались ею к своей выгоде.