Кэтрин Куртц - Ложа рыси

• Название: Ложа рыси
• Автор: Кэтрин Куртц
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-014417-2

Это — самый знаменитый из циклов, когда-либо существовавших в жанре «темной фэнтези».

Что отличает магию Света от магии Тьмы? Очень многое. Только ЧЕСТЬ. Только — исконная древняя вера в то, что Сила — еще не есть Справедливость, но Справедливость — есть истинная Сила.

Это — сага о человеке, носившем множество имен и прожившем множество жизней. Но под любой маской, в любом обличье и в любой эпохе он оставался АДЕПТОМ. Тем, миссия которого — защищать слабеющую силу Света от крепнущей силы Тьмы.

Ибо многие избирают ныне путь Зла — и мало, страшно мало тех, что идут по их следу, вооруженные властью Добра…

---

— По-моему, да, — прошептал Перегрин.

— Более того, — продолжал Адам, — каждое важное деяние включает некий элемент риска. Иногда даже надо отказаться от того, что вы считаете своей чистотой, ради чужого благополучия. И тогда это становится вопросом смирения, а не гордости. Поверьте, нет большего наказания, чем вынужденно пожертвовать самоуважением. И нет большего бремени, чем вынужденно принимать такое решение.

Перегрин вдруг успокоился, его прежние опасения превратились в озарение.

— Вот что пыталась сказать мне леди Джулиан, — пробормотал он. — «Незаурядный человек отличает высокое от низкого».

— Именно. — Адам мрачно кивнул. — Вы начинаете понимать. Бог даст, сможете и действовать.

Кивнув, Перегрин расправил плечи и взял этюдник.

— Понимаю, — согласился он, — и готов действовать… если вы по-прежнему считаете меня частью команды. Пожалуйста, простите, я вел себя, как первостатейный идиот!

* * *

Джиллиан отвели отдельную палату. Когда Адам и Перегрин пришли, Филиппа как раз стояла в дверях и вместе с медсестрой внимательно рассматривала карту Джиллиан. Айрис Толбэт ставила большой букет цветов на прикроватной тумбочке с видом человека, ищущего, чем бы заняться. Заметив Адама и Перегрина, она как-то нерешительно подняла голову.

— Доброе утро, мисс Толбэт. — В голосе Адама звучал спокойный профессионализм. — Это мистер Ловэт, джентльмен, о котором мы вчера говорили. С вашего разрешения, он в течение следующих нескольких дней проведет некоторое время с вами и вашей дочерью.

Айрис обошла постель и подошла, застенчиво протягивая изящную, тонкую руку.

— Здравствуйте, мистер Ловэт, — сказала она немного нервно. — Вы как-то моложе, чем я ожидала. Должна признаться, я не претендую на понимание того, что вы намерены делать.

Перегрина, сжимающего предложенную руку, внезапно поразили вид застарелой усталости и синие тени под глазами; сочувствие придало ему воодушевление и решимость, каких он не ощущал еще мгновение назад.

— Открою вам маленький секрет, мисс Толбэт, — сказал он заговорщицки, понизив голос и притянув ее поближе. — Я на самом деле тоже ничего не понимаю. Просто радуюсь, что иногда это, кажется, работает. И не осуждаю вас за замешательство. — Он отпустил ее руку.

Его мальчишеская, немного застенчивая улыбка совершенно укротила ее опасения и вызвала неожиданную улыбку, в которой было что-то от ее прежнего — до болезни Джиллиан — обаяния.

— Ну что ж, мистер Ловэт. Не знаю, насколько вы хороший художник, но успокаивать вы, кажется, умеете хорошо, — сказала она. — Я должна поблагодарить вас за согласие. Какую бы помощь вы ни оказали, я вечно буду благодарна вам. Как вы собираетесь начать?

Подавив улыбку, Адам отошел к двери, где мог притвориться, будто смотрит на карту Джиллиан из-за плеча Филиппы. Тем временем Перегрин положил этюдник на столик на колесах у кровати и открыл защелки.

— Для разминки сделаю несколько набросков, — сказал художник. — Потом… ну, мне просто надо подождать и посмотреть, что будет, — если вообще будет. На этот раз может ничего и не произойти… хотя здесь я проблем не ожидаю.

— Ну тогда мне, наверное, надо причесать Джиллиан, — доверчиво сказала Айрис, подходя к изголовью кровати. — Хотелось бы мне только, чтобы вы увидели ее раньше, когда она была… собой. Она всегда была такой живой и хорошенькой…

— Она и сейчас очень хорошенькая девочка, — заверил Перегрин, раскладывая принадлежности для рисования. — Когда это все закончится, вы позволите мне написать с нее настоящий портрет. Я ведь портретист. Сегодняшняя работа едва ли будет типичной для того, чем я обычно занимаюсь.

Присев возле тумбочки у постели Джиллиан, Айрис достала сумочку с ночными принадлежностями и быстро порылась в ней.

— Вот странно, — сказала она. — Не могу найти щетку Джиллиан.

— Что такое? — насторожилась Филиппа, отрывая взгляд от карты.

— Щетку для волос. — Айрис по-прежнему рылась в сумочке. — Я всегда держу ее здесь, с другими вещами, но теперь не вижу. Нет, здесь ее нет. Как по-вашему, что я могла сделать с ней?

По-матерински кудахча, она сначала посмотрела в тумбочке, потом под кроватью. Следя за ней взглядом, Адам неожиданно почувствовал слабое предупреждающее покалывание в затылке. Брошенный искоса на Филиппу взгляд подтвердил, что у и нее это с виду безобидное событие тоже вызывает подозрения.

— Вот странно, — начавшая хмуриться Айрис поднялась с колен. — Ну не могла же она испариться. Ведь такие вещи, конечно, не воруют.

— Может быть, она соскользнула с полки в мусорное ведро, и уборщица по ошибке выкинула, — предположила Филиппа. — С вашего разрешения, я найду старшую сестру и попробую что-нибудь узнать.

— О, тут совершенно не из-за чего суетиться, — мягко запротестовала Айрис, но Филиппа уже исчезла. — В конце концов это всего лишь щетка для волос. Если она не найдется, я всегда могу купить другую.

— Ну, посмотрим, что мы сможем узнать, — сказал ей Адам. — А пока мне надо навестить других пациентов. Встретимся с вами где-то через час и посмотрим, как ваши успехи.

У поста дежурной сестры Филиппа уже кое-что узнала об уборщице отделения и по дороге к лифтам пересказала Адаму.

— По словам старшей сестры, это некая мисс Льюис — она не помнит имени. Очевидно, она проработала здесь всего несколько недель. Не думаю, что у меня паранойя, но не уверена, что мне это нравится.

— Мне тоже, — сказал Адам. — Пожалуй, я позвоню инспектору больницы по эксплуатации и послушаю, что он может рассказать об этой мисс Льюис. Вернемся в мой кабинет.

Полученная информация никак не успокоила их.

— Мисс Марджори Льюис проработала в нашей больнице около двух недель, — доложил Адам. — В ее заявлении предыдущим местом работы числится эдинбургская Королевская лечебница. Довольно интересно, она сказалась больной и ушла домой около часа назад. Есть о чем подумать?

Филиппа фыркнула. Ее патрицианское лицо было хмурым.

— Хочешь пари, что никакой Марджори Льюис среди бывших сотрудников ЭКЛ нет? Или, если есть, это совсем не та женщина, которая работала здесь.

— Никаких пари, — сказал Адам. — Интересно, не узнает ли Перегрин что-нибудь об этом…

* * *

Когда Адам и Филиппа ушли, Перегрин взял одно из двух кресел для посетителей и поставил в изножье кровати Джиллиан, подкатив столик с рабочими принадлежностями поближе. Джиллиан Толбэт по-прежнему была хорошенькой девочкой, но не тем розовощеким ребенком, которого он видел в видении, посланном ему Майклом Скоттом, месяц назад. Горько было видеть ее такой: она лежала так тихо, едва дыша, лицо было безжизненным и бледным. Что бы ни связывало ее с легендарным прошлым, он видел в ней только невинную жертву современных преступных замыслов. Это понимание заставило его понять стремление Адама сделать все необходимое, чтобы увидеть ее снова здоровой и цельной.

Вспомнив о своем задании, он сел, пристроил на колене альбом и выбрал из этюдника любимый карандаш.

«А теперь, — сказал он себе, — посмотрим, что мы можем увидеть».

Айрис оттащила свое кресло к окну, чтобы не мешать ему. Даже так Перегрин сознавал, что она внимательно наблюдает за ним и со страхом, и с надеждой. Он сделал несколько пробных движений над бумагой, чтобы размять запястье и руку, потом начал набрасывать просто то, что видел. Когда линии потекли плавнее, очень похоже на тот первый рисунок Джиллиан в другой больничной палате, он мысленно вернулся в Мелроузское аббатство, к кучке сухих костей, что когда-то вмещала живую душу Майкла Скотта, умоляя этого самого Скотта открыть, чего он хочет от Перегрина Ловэта.

Его зрение затуманилось, словно кто-то набросил ему на глаза тонкую шелковую вуаль. Настроившись на уже знакомое смещение временной перспективы, он еще раз глубоко вздохнул и подождал, пока переключится духовное зрение. Туман перед глазами рассеялся. Он прищурился, потом нашел фокус на другом уровне восприятия.

Сначала он удивился, ибо картина, казалось, совсем не изменилась. Джиллиан Толбэт лежала в постели: глаза закрыты, дыхание легкое и неглубокое. Но что-то, понял Перегрин, было неуловимо по-другому. Он прищурился и всмотрелся.

В то же самое мгновение его внимание привлекло какое-то призрачное движение слева. Переведя взгляд, он заметил, что дверь как бы раздвоилась: одна плотная, другая полупрозрачная, как фотографический негатив, наложенный поверх готового отпечатка. Пока Перегрин рассматривал двойной образ, прозрачная дверь пришла в движение, как на пленке. Сосредоточившись, он увидел, как она открывается, пропуская рыжеватую женщину в очках, в комбинезоне уборщицы.

Она торопливо вошла и огляделась. Выражение лукавого удовлетворения появилось на лице. Судя по освещению, было утро, но мисс Толбэт еще не пришла. Закрыв за собой дверь, женщина поспешно подошла к кровати Джиллиан и начала осматриваться, явно что-то разыскивая. Не отводя взгляда, Перегрин открыл чистый лист бумаги и начал быстро зарисовывать свое впечатление о ее лице.