Денис Гербер - Бешеный ангел. Два тела Раймонда Луллия

• Название: Бешеный ангел. Два тела Раймонда Луллия
• Автор: Денис Гербер
• Жанр: Историческая проза

Роман «Бешеный ангел» посвящён жизни Раймонда Луллия – учёного и миссионера, одного из самых загадочных и оригинальных мыслителей Средневековья. Легенды приписывают Раймонду Луллию создание философского камня, изобретение «логической машины» и удивительную способность появляться одновременно в разным местах.

---

Тут произошло нечто странное, о чём Эдуард впоследствии будет вспоминать не без содрогания. Взгляд Раймонда Луллия вдруг потерял свою каталонскую жгучесть и как-то погас. Казалось, что душа учёного временно покинула тело и находится где-то далеко. Может быть, в Палестине, подле Гроба Господня, проверяя, на месте ли святыни, которые они собираются очистить от присутствия неверных? Так старик просидел с десяток секунд. Затем Эдуард с ужасом заметил, что только один глаз алхимика обрёл ясность, в то время как второй продолжал оставаться безжизненным. Некоторое время учёный, не моргая, смотрел прямо на монарха, а после и второе око вернулось к нормальному состоянию.

– Я согласен, ваше величество, – проговорил он, наконец, выйдя из состояния прострации, – но вы должны обещать мне, что ни одна монета из сделанного мною металла не будет потрачена во вред христианской вере и её преданным служителям.

Эдуарду вдруг представилось, что за спиной Раймонда Луллия стоит целая толпа. Нет, не толпа – стройное войско, каждый член которого со строгостью взирает на короля. Все эти призраки являлись немыми свидетелями того, что сейчас скажет монарх.

– Клянусь копьём святого Георгия! – торжественно произнёс Эдуард, поднимаясь с кресла, – эти деньги пойдут лишь на благое дело, а наш крестовый поход станет самым достойным за всю историю христианства!

Учёный, судя по всему, остался доволен таким ответом. Он поднялся на ноги вслед за королём.

– Осталось ещё одно обстоятельство, – добавил Эдуард. – Как вы поняли, я не особо рассчитываю на поддержку своих вассалов и боюсь, как бы мой кузен снова не использовал всё это в своих гнусных целях. Другими словами, наше предприятие должно остаться тайной для всех остальных.

– Полностью соглашусь с вами. То, чем я занимаюсь, не подлежит огласке, и лишние слухи могут только навредить.

– Отлично, тогда я предлагаю сделать вашу лабораторию прямо здесь, в Тауэре – одном из самых надёжных мест моего королевства.

Кивком головы алхимик дал понять, что не возражает.

– В таком случае жду от вас указаний. Будьте любезны, составьте подробный список того, что вам понадобится, и передайте его коннетаблю. Нет, лучше лично мне – я намерен взять дело под собственный контроль. – Эдуард улыбнулся особенно широко. – И я надеюсь видеть вас на торжественном приёме завтра перед обедом.

3

Весть о прибытии в Лондон знаменитого алхимика вмиг облетела двор, затем Лондон, а после стала расползаться по стране с быстротой, с которой хорошие новости нередко опережают дурные. Все, кто находился в Тауэре или вблизи замка, включая и тех, для кого имя Раймонда Луллия являлось не более чем пустым звуком, вдруг возжелали хоть одним глазком лицезреть столь известную в Европе персону. Особенно повезло тем, кто был приглашён на королевский приём и последующий обед в здании Белого Тауэра. Учитывая, что уже следующим утром король должен был отправиться в своё любимое с детства поместье Кинг Ленгли, для придворных это была едва ли не последняя возможность увидеть Луллия живьём.

Большой зал на первом этаже Белого Тауэра наполнился ароматами благовоний, перебивающих запах человеческих тел. Обычай регулярно мыться – так, как это уже делали арабы, – ещё не укоренился в Европе, но различные духи знать применяла с большой охотой.

Король расположился в центре помещения в высоком кресле. Его бархатный камзол, сшитый по последней моде, блестел драгоценными камнями, грудь и спину украшали золотые львы. Один из этих львов, а точнее – тот, что был на королевской груди, – имел непропорционально короткий хвост. Он не извивался так гордо и величественно, как на прочих изображениях, а торчал, подобно какому-то обрубку. Поначалу Эдуард собирался выдать десяток плетей итальянскому мастеру, изготовившему этот «шедевр», но после вдруг щедро наградил его. Королю пришло в голову (не без помощи Хьюго Диспенсера), что это отличие делает его кем-то особенным в роду Плантагенетов. Обрубок стал символом его индивидуальности.

Хьюго Диспенсер граф Глостер разместился по правую руку от короля; место с другой стороны занимал Сигрейв – коннетабль Тауэра. Они наслаждались виртуозной игрой известного менестреля-арфиста, прибывшего по приглашению короля с Кипра. Именно в тот момент, когда прозвучал последний аккорд, в зале появился припозднившийся Луллий. Он вновь был в сопровождении аббата, но присутствующие как будто заметили только его. В возникнувшей тишине послышался шёпот.

Под пристальными взглядами придворных пришедшие приветствовали короля. После того, как волна интереса несколько стихла, Луллий передал Эдуарду перевязанный красной лентой пергамент – список необходимых для лаборатории вещей. Тот бегло ознакомился с перечнем и передал документ коннетаблю.

– Завтра утром мы покидаем Тауэр, – обратился он к алхимику. – Сэр Сигрейв сделает всё необходимое для нашего дела. Не так ли, коннетабль?

– Конечно, государь, – ответил Сигрейв, с любопытством заглядывая в пергамент. – В замке есть несколько подходящих помещений, но в целях наибольшей безопасности и во избежание огласки я мог бы рекомендовать Фонарную башню или одно из новых зданий во внутреннем дворе.

Эдуард одобрительно кивнул головой.

– У меня есть ещё одна просьба, ваше величество, – сказал Луллий. – Алхимия – необычайно тонкая наука, и результаты моей работы зависят от многого. Чтобы получить золото, нужны не только исходные компоненты, здесь важны и расположение планет, и – самое главное – особенные люди, которые своим присутствием не нарушат равновесие процесса.

– Вам нужны особые слуги?

– Лишь один человек, ваше величество. Все остальные могут только помешать. Поэтому я настоятельно прошу оградить лабораторию от посторонних.

– И кто же ваш таинственный помощник?

– Его зовут Али. Этого араба я ещё недавно повстречал во Франции, и он вместе с нами пересёк Ла-Манш.

– Вы хотите привести неверного сарацина в самое сердце Англии?

Король мельком взглянул на своего любимого советника. Диспенсер сидел спокойно, чуть склонив голову набок, и явно не проявлял признаков беспокойства.

– Этот Али прекрасно владеет нужными мне ремёслами, – пояснил учёный. – К тому же для меня это прекрасная возможность попрактиковаться в арабском.

– Будь по-вашему, – хмыкнул Эдуард, – но я надеюсь, что он не перережет горло моему храброму коннетаблю.

Сигрейву шутка не понравилась. Он, в свою очередь, глянул на Хьюго Диспенсера – видимо, ожидая, когда советник скажет своё слово. Но граф счёл нужным промолчать и на этот раз.

Тут всеобщим вниманием завладело новое лицо, появившееся в зале. Явилась Изабелла в обществе неизменной леди Джейн и нескольких французских слуг. Сегодня королева была достойна общего внимания. Её голову украшала тонкая корона с изумрудами; волосы были заплетены в косы и завёрнуты в изящные спирали поверх ушей. Глаза Изабеллы блестели так, словно ей только что невероятно повезло в любви.

Общее внимание длилось недолго. После того, как Эдуард холодно отреагировал на появление супруги, его придворные посчитали своё восхищение излишним и быстро отвели взгляд. Изабелла устроилась в кресле в самом углу залы, где уже присутствовали несколько дам, с которыми можно было обсудить свежие книги или услышать новости из Европы. Однако взор её всё время осторожно блуждал по залу в поисках Раймонда Луллия, – и вот она нашла его.

Учёный в это время поблагодарил короля и попросил разрешения предстать перед его супругой. Подойдя к Изабелле, он опустился на одно колено и осторожно поцеловал край её красного платья.

– Для меня большая честь, мадам, вновь оказаться подле вас, – сказал он по-французски.

Это приветствие было необычно для человека столь преклонных лет. Казалось, что глаза алхимика сияют настоящей страстью.

– Это ваше общество – большая честь для всех нас, сеньор Луллий, – возразила королева, – а лично я ужасно рада видеть вас спустя столько лет. Наша последняя встреча состоялась во Франции, при дворе моего отца. Мне тогда было не больше десяти лет. Впрочем, это нельзя назвать встречей – ведь мы виделись почти мельком.

Учёный поднялся на ноги.

– Я прекрасно помню этот день, мадам. Уже тогда ваши красота и благородство были главным украшением Франции. Теперь, я вижу, ваше присутствие по-настоящему облагораживает английский двор.

Находясь в стороне от этого разговора, Эдуард с трудом, но всё же слышал последнюю фразу. Ему не понравился намёк. От него также не ускользнул тот факт, что на этот раз Луллий не стал возражать против обращения «сеньор».

– Что ж, теперь у вас дела не с моим отцом, а с моим супругом, – продолжила Изабелла. – Я надеюсь, что встречи наши не будут такими же мимолётными, как в Париже.