Илья Уверский - Гроссмейстер и Жемчужина. Фауст XXI века. Перед Апокалипсисом

• Название: Гроссмейстер и Жемчужина. Фауст XXI века. Перед Апокалипсисом
• Автор: Илья Уверский
• Жанр: Русское современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-00071-872-8

В книге дано расшифрованное послание о судьбе России и мира, а также ряд ключей к пониманию Апокалипсиса, ранее сокрытые в романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита».

Главные герои романа также являются главными героями Апокалипсиса. Воланд – красный дракон. Кот-бегемот – Зверь из моря. Коровьев – лжепророк. Азазелло, выходящий из зеркала, – Саранча, технологии «матрицы», виртуальной реальности. Абадонна – Авадон, атомный губитель. Гелла – Вавилонская блудница, Пилат – антихрист или зверь из бездны. Они не только никуда не исчезали, но и с каждым днем набирают силу. И Вы с ними знакомы. Кстати, Пилат уже ждет своего часа, чтобы спалить ресторан «Грибоедов». Нет, такого ресторана в Москве нет.

Но все они Вас, уважаемый Читатель, конечно же, не интересуют. Вас интересует, через что прошла Маргарита Николаевна, то есть Россия, чтобы вернуть своего Мастера, которого она потеряла, опоздав всего на один день почти сто лет назад. Нет? Ах, Вас интересует, кто же этот Мастер, которого Воланд вернет Маргарите? И это Вы тоже сможете узнать.

А может быть Вы хотите узнать секрет технологий, которые дадут Маргарите неслыханное могущество? Или рецепт эликсира бессмертия? Время пришло. Но не будем спешить.

---

Какую валюту? Каждый из них перегнал на швейцарские счета десятки миллионов долларов кровавых денег. Нужны пароли, счета. Появляется какой-то актер. Он доступно объясняет, что будет с их вдовами, детьми. Какой смысл умереть на сундуке, как скупой рыцарь, как Свердлов со своим сейфом? А так, может быть, пять лет на одном из лучших советских курортов в Сибири – и домой. Чтобы скрасить их досуг, некоторых делают наркоманами, что-то колют. На годовщине создания ГПУ Паукер на бис разыгрывает постановку казни Зиновьева. Зал в диком восхищении.

Потом расстрел. Перед расстрелом Зиновьев сходит с ума и поет какую-то еврейскую песенку. Каменев пытается держаться достойно.

Потом я вижу портрет Маргариты Наваррской, покровительницы французских литераторов. Сильно похожа на Анну Ахматову. Потом вижу и неунывающую вдову, вроде бы похожую на Тимошу.

Вот Анна Ахматова в Ницце влюбляется во французского художника Модильяни, он дарит ей свои рисунки. Рисует ее в стиле ню. Она бросает ему розы в окно. Но приходится его оставить. Муж, однако. Вскоре художник умирает в полной нищете. Пройдет много лет, прежде чем его картины будут стоить миллионы долларов.

Снова Ахматова, в ужасе от ареста ее мужа и сына мечется по комнате. Вдруг ей начинает сниться лагерь, она его видит. Пишет какое-то стихотворение про свое предчувствие. Понимает, что надо идти на поклон к Сталину, которого ненавидит.

А вот она вместе с Борисом Пастернаком читает стихи в Колонном зале Дома Союзов. 1946 год. Зал в диком восхищении, аплодисменты не замолкают. Кто-то сравнивает ее с королевой. А потом – разгромная статья и снова опала. Ее сына снова отправляют в лагеря.

Вновь вижу Анну Ахматову, она разговаривает с личной ведьмой Сталина Натальей Львовой. Рядом стоял какой-то красивый кубок, отдающий красноватым оттенком. Потом эта ведьма неожиданно исчезла.

А вот расстрел без суда и следствия в Самарском парке военной летчицы и парашютистки Марии Нестеренко и ее мужа, Героя Советского Союза, генерал-лейтенанта авиации Павла Рычагова. Прямо в начале войны, в 1941 году. Оба проживали в Доме на набережной – нехорошем доме, откуда пропадали люди.

Это были обвенчанные небом Король и Королева воздуха. Тогда в ныне Гагаринском парке Самары под шумок расстреляли 25 человек, троих – вместе с женами. Перед этим долго пытали. Жен-то за что? Не донесли на своих мужей. Сталин и Берия сводили счеты с неугодными им людьми. А Рычагов имел смелость в лицо Сталину сообщить, что они летают на гробах, а не на истребителях. Марии Нестеренко предлагали дать показания на мужа, оставить его, все равно его не спасти – ничего не получилось.

Все они получили, как писал Мастер – Осип Мандельштам в своем стихотворении, в подарок подкову от Горца. Мария Нестеренко только успела шепнуть мужу: «Не успели мы, Паша, и пожить: то полеты, то командировки». А орден-подковка ей уже не понадобился.

Чуть не погиб великий город Ленинград. Руки прожекторов тянутся в небо навстречу странной туче, сбрасывающей бомбы. Страшная, неестественная гроза. О ней постоянно думает Анна Ахматова. А вот и уже знакомый мне Петр Бронебойщик расстреливает немецкие танки под Сталинградом, маршал Георгий Жуков начинает контрнаступление. Парад Победы на Красной площади и ночной салют. Золотые купола тянутся к небу.

Я начинаю уставать. Огромная тяжесть в теле. Но все равно пытаюсь карабкаться вверх по Фракталу, то совершая рывки, то срываясь ненадолго вниз.

Вижу Сталина, пытающегося устроить гонения на еврейский народ. Вольф Мессинг, спокойно разговаривающий с ним. У Сталина ужасно болит голова. Он думает, что его отравили, переживает, что будет с сыном после его смерти. Вспоминает ужас в глазах прислуги, когда кто-то из них уронил и разбил какую-то бутылку с вином. Ему мерещится какая-то лужа крови, и в ней – роза. Может, вспоминает смерть своей жены?

А вот и казнь. Какой-то предатель включил свет. Как и Иуду из Кириафа, вскоре и его ждет беда. Сталин лежит со своим замкнувшим радио, без одежды, ужасно тяжело дышит, вроде, спит. Хотя непонятно, Сталин ли это? Вокруг где-то бегает Берия, сильно нервничает. Постоянно записывает в своем дневнике: «Смерти нет, смерти нет, столько времени прошло, а смерти все нет». Почему-то пишет словами Пастернака из «Доктора Живаго». Он ждет сигнала, который должен подать начальник охраны.

Какая-то бутылка с водой. Наконец маленький укольчик в сердце, все кончено. Все как в главе «Казнь» романа. Похороны и вновь совершенно неузнаваемое лицо. Давка.

Народ перешептывается. Как и предсказывалось, Сталин, вроде бы, умер в еврейский праздник Пурим. Это праздник, отмечаемый в честь знаменитого избавления персидских евреев от своего угнетателя Амана, тогдашнего Гитлера. Дело врачей сразу было свернуто, заново родилась Полина Жемчужина, советская Маргарита, уже приготовленная на заклание после возвращения из ссылки.

Тут Берии приходит в голову гениальная мысль, и Сталин отправляется в мавзолей, в пещеру, прямо к своему бывшему кумиру. Только пещера уже занята в лучших антиевангельских традициях. Вот Берия на хлебной площади в Самаре ужасно спешит, что он там делает, непонятно.

Теперь я вижу конструктора Сергея Королева. Его шатает по лагерям, закрытым объектам. Он теряет имя, как Алиса в Зазеркалье, в темном лесу, о его существовании люди узнают не скоро. Он устал от жизни, но твердо идет дальше.

1961 год. Вижу памятник Сталину, сидящий на троне, на месте снесенного собора на Одесской площади. Он совершенно белый, ничего не видит и не слышит. Вокруг него разбросаны осколки, прошу прощения, стройки коммунизма, а рядом – небольшой прудик, в котором отражается кровавым блеском красное солнце, а может быть, и луна. Неожиданно памятник начинает пропадать. Ночью, пока все спят, из мавзолея выносят тело Пилата, хоронят в уже вырытой могиле. Неужели кто-то решил его отпустить? Вскоре я вижу огромный сад с золотыми куполами, но вдалеке. Может, это Одесса, не знаю, может, и нет. Наверное, это город – которого нет.

Тут я слышу ужасный гром, что-то загорелось и взорвалось мощнейшим огнем. Я увидел ракету Восток-1, всю белую, с красным подбоем. Вначале, конечно, куда-то в сторону луны улетела Банга, вернее, первый космический спутник с радио. Хотя собачки тоже туда слетали. Теперь вслед за ней должен полететь и первый человек.

«Поехали!», – услышал я. И произошло «вознесение». В этом грохоте нельзя было разобрать крики Пилата. Вскоре позади остался только огромный стартовый стол.

Главный конструктор Королев остался внизу. Его миссия не была окончена.

Неужели он и есть Мастер?

Потом я вижу Валентину Терешкову – первую женщину-космонавта. Ее долго отбирали. Может быть, конечно, и не из 121-й Маргариты, но их было много. Сначала 800, потом 30. Запуск откладывался. От скуки она и еще одна женщина-космонавт перекрашивают волосы. Терешкова превращается в брюнетку. Наутро все в ужасе, ее срочно перекрашивают назад. Потом Валентина и ее дублерша Ирина Соловьева за какими-то шторками раздеваются, натираются чем-то, какой-то мазью, надевают скафандры.

Все повторяется. Валентина Терешкова, словно Маргарита, летит с бешеной скоростью над Землей. Мимо, внизу, сверкая морями огней, проносятся города. Неожиданно она переворачивается и теряет ориентацию. Сбой в системе управления. Корабль набрал слишком большую высоту. Вскоре внештатная ситуация разрешена. Потом ей стало нехорошо, ее тошнит, все болит, ей хотелось спать, но она держалась. В тело впились какие-то круги с присосками датчиков, давил тяжеленный скафандр. Коленка начала ныть от дикой боли.

Параллельно на «Востоке-5» в космос выходит Валерий Быковский. Он тоже голый, но в специальной одежде и в скафандре. Он устанавливает с Терешковой прямую связь. Для таких контактов используются позывные. Терешкова – «Чайка». Быковский – «Ястреб».

Во время сеанса связи с Терешковой вклинивается эфир на корабле «Восток-5», где кто-то произносит «товарищ Терешкова». Нет, никто, конечно же, не называл Валентину Клодин. Она же не хлор. Валентина была возмущена: «Валера, почему ты меня называешь гражданка Терешкова»?

А потом Терешкова увидела красивейшую картину. Утренняя Венера в северном сиянии. Аврора Борей. Ну конечно же, Венера ни на каком борове не летала.

При приземлении что-то опять идет не по плану. Терешкова чуть не приземлилась в озеро. К счастью, приземление произошло где-то рядом, в Алтайском крае, недалеко от села Мурашкино. Валентину встречает местный пастушок. Нет, не козлоногий бог Пан. Потом подбегают местные жители, сажают ее в Волгу, отвозят в деревню, кормят картошкой. «Ого, куда я присвистела», – говорит она.

Через некоторое время Терешкова и Быковский уже при параде. Быковский успел переодеться. Они – герои своего времени. А в 1986 году на месте приземления Маргарите, то есть Терешковой, установили стеллу «Чайка».