Елена дель Мурго - Графы Лудольф

• Название: Графы Лудольф
• Автор: Елена дель Мурго
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-906339-60-7

«Графы Лудольф» – книга, повествующая о международной дипломатии прошлых столетий и судьбах людей, которые состояли на службе у мировой истории. Посвященная аристократическому роду Лудольф, представители которого внесли неоценимый вклад в политику, образование, культуру и искусство, книга увлекает историческими курьезами, выдержками из переписки королей и знатных европейских семейств, эпизодами из повседневной жизни монархов и их придворных, а также малоизвестными историческими деталями, в том числе, любопытнейшей версией происхождения Уильяма Шекспира.

В «Графах Лудольф» прослеживаются неожиданные переплетения родственных связей и взаимоотношений между такими фамилиями, как Романовы, Сен-При, Голицыны, Долгорукие, Шуваловы, Штакельберг, Липхарт и даже Гуччи – основателем знаменитого дома моды и бренда.

---

В 1793 году он отправился с новым русским послом М.И. Голенищевым-Кутузовым в Константинополь, где после отъезда посла успешно проработал уже при В.П. Кочубее. Надо особенно подчеркнуть, что обоим русским послам он давал дельные советы, тем самым помогая избежать серьезных ошибок в переговорах с правительством султана. Николай Антонович Пизани дослужился до статского советника. Род Пизани внесен в третью часть родословных книг Виленской, Ковенской и Санкт-Петербургской губерний. А что это мы все про мужчин рассказываем и про их карьеру?! Давайте поинтересуемся, как же жилось женщинам в Османской империи, женщинам – женам дипломатов, женщинам – членам правящей династии и простым турчанкам.

О положении женщин султаната и жен дипломатов в Константинополе в период XVIII–XIX веков написал в своей научной работе профессор университета города Бари Максимильян Пецци.

Профессор подчеркивает, что к женщинам в Османской империи относились весьма плохо, да что сказать, практически их присутствия и не замечали. Ели бедняги после мужа, спали где попало.

Иначе обстояли дела в семье султана. Многим султанским матерям и их дочерям удавалось принимать активное участие в политической жизни страны, определенным образом влиять на решения правителя. Самое интересное, что после замужества султанская дочь далеко не всегда принимала сторону своего мужа в политических играх. По этому поводу метко высказался сам посол Неаполитанского королевства в Константинополе граф де Лудольф в письме к министру иностранных дел Тануччи:

«Конечно, это большая привилегия – жениться на турецкой принцессе, но, увы, этот брак, в конечном счете, может разрушить твою жизнь и даже привести к полному рабству мужа».

А что происходило в дипломатической среде? Ситуация и тут была весьма противоречивой: некоторые дипломаты, например такие, как Раймондо Маццинги – представитель Неаполя в Константинополе, не пожелал взять с собой жену и сына, утверждая, будто семья не позволяет ему свободно и плодотворно исполнять свои служебные обязанности (мы прекрасно понимаем, что под этим имеется в виду, не правда ли?)

Совершенно противоположный пример – консул Рагузы, Жоржио Цюрих (Giorgio Zurich), который в течение десяти лет в Порте не переставал просить, практически умолять свое правительство позволить его жене приехать к нему в Турцию. Но под всевозможными предлогами (холера, сильный шторм) ему было отказано.

Некоторые жены иностранных дипломатов сами отказывались сопровождать мужей в эту далекую и дикую страну, в которой их ждет такая скучная и монотонная повседневная жизнь – редкие дипломатические приемы и частые похороны. На улицу жены дипломатов самостоятельно выходить не могли, и, естественно, на прогулку они шли в сопровождении.

К тому же не у всех дипломатических представительств хватало средств на организацию приемов: так, французский консул в Травнике был вынужден под всевозможными предлогами отменять светские вечера в своем представительстве, а его бедняжке жене ничего не оставалось, как практически все время проводить дома или играть с детьми в саду.

Жизнь турчанок, среди которых было немало настоящих красавиц, отличалась таким же однообразием и скукой. Некоторые из них позволяли себе заглядываться на иностранных мужчин, хотя прекрасно понимали, чем это может быть чревато.

Сами же европейцы тоже были не прочь не только развлечься с турчанками, но и создать с ними семьи, однако на этот смелый шаг решались не многие, а тем, кто все же рискнул, пришлось полностью поменять свой европейский образ жизни и подстроиться под обычаи и нравы мусульманских семей.

Подтверждением тому служит пословица, распространенная в период XVII–XVIII веков в Константинополе: «Если хочешь испортить себе жизнь, женись на левантийке». Сhi vuol far la sua rovina prenda una moglie levantina.

Одним из смельчаков, женившихся на турчанке, стал итальянец родом из Триеста – некто Скарпаротта. Он взял в жены молоденькую дочь стамбульского коммерсанта. Сохранились воспоминания его друзей, в которых они выражают искренние сожаления о том, как драматично изменилась жизнь их близкого друга после брака.

В семьях европейских аристократов отношение к женщинам на рубеже XVIII–XIX веков тоже оставляло желать лучшего.

Так, молодой граф Гульельмо Костантино Лудольф в своем свадебном путешествии в Париже в 1775 году даже не удосужился купить подарок ни супруге Элеоноре, ни своей матери Катрин Шабер. Выдавая замуж своих дочерей, отцы не слишком руководствовались счастьем своего чада, им было важнее не продешевить и не подорвать свой престиж.

Например, граф Гульельмо Маурицио Лудольф, выдавая свою дочь Костанцу за графа, французского посла в Турции, Франсуа Сен-При, запросил с родителей жениха огромную сумму – 40 000 серебром.

Мы немного отвлеклись на общую характеристику жизни Османской империи того периода, чтобы лучше понять атмосферу, в которой работали и жили три поколения графов де Лудольф, а теперь вернемся к семье графа Гульельемо Маурицио Лудольфа.

Его старший сын, Гульельмо Костантино де Лудольф, родился 17 августа 1759 года в Константинополе, где в то время работал его отец. Прекрасно отдавая себе отчет в том, что хорошее образование крайне необходимо для будущей карьеры сына (к сожалению, в молодости он был лишен возможности учиться), Гульельмо Маурицио посылает сына учиться в самое престижное по тем временам учебное заведение Европы – в императорский колледж Тересиано в Вене. Обучение в Тересиано стоило целого состояния, но отец не поскупился ради будущего своего отпрыска.

Главной мечтой родителя было сделать из своего сына выдающегося дипломата Неаполитанского королевства. Дело происходило во времена Фердинанда IV, недавно взошедшего на трон.

После успешного обучения в Вене молодой Гульельмо Костантино возвращается в Константинополь, где проходит стажировку у отца, познавая основы дипломатической службы, чтобы в ближайшем будущем заменить его на этом посту. Граф Гульельмо Маурицио Лудольф не жалел никаких денег на поездки сына по миру (в то время, и вправду, путешествовать было довольно сложно и очень дорого), которые помогли бы расширить кругозор начинающего дипломата. Можно лишь восхищаться родительской мудростью и дальновидностью графа.

В сопровождении близкого друга семьи аббата Доменико Сестини – нумизмата, археолога и разносторонне образованного человека – Гульельмо Костантино посетил Россию, Венгрию, Среднюю Азию и многие страны Европы.

В 1780–1781 годах он приезжает в Неаполь. Фердинанд IV отмечает незаурядные дипломатические способности молодого человека и назначает двадцатитрехлетнего де Лудольфа помощником посла. В 1789 году Гульельмо Маурицио, уже очень пожилой человек, просит короля о милости – заменить его сыном на посту посла при Порте. Просьба находит понимание, и Гульельмо Костантино становится представителем Бурбонской монархии при турецком султане. Он проработает в Турции вплоть до Венского конгресса 1812 года.

В статье академика А.М. Панченко «Потемкинские деревни как культурный миф» мы найдем уникальные исторические подтверждения присутствия графа Гульельмо Костантино де Лудольфа в поездке по Крыму в 1787 году в составе делегации иностранных представителей при дворе Екатерины Великой. Целью поездки было показать и похвастаться новыми южными владениями перед австрийским императором Иосифом II.

Я была приятно удивлена, прочитав переведенные на русский язык и опубликованные девять писем графа де Лудольфа, написанные в Крыму с 1787–1789 годы.

«Я писал эти письма по дневнику, который вел в продолжение этого путешествия. Последние дни мая 1787 года, Херсон.

Иосиф II, он же граф Фалькенштейн, уже присоединился к русской царице. 26 числа я присутствовал при самом великолепном в мире зрелище, так как в этот день был назначен спуск военных кораблей. По моем приезде в Херсон я не мог себе представить того, чтоб эти суда могли быть готовы к прибытию императрицы, но работали так усердно, что к назначенному сроку все было готово. Все сделано, только на скорую руку. Тем не менее я был поражен прилагаемою ко всему деятельностью. Это страна вещей удивительных, и я их всегда сравниваю с тепличными произведениями, только уж не знаю, будут ли они долговечны».

Далее описывается спуск на воду трех кораблей, один из которых был назван «Иосиф II» из уважения к австрийскому императору; рассказывается о посещении Севастополя и знаменитом парадном обеде в Инкерманском дворце, о великолепном салюте в честь русской императрицы и ее знатных гостей.

«Чрезвычайно интересна реакция иностранцев, присутствующих на обеде в Инкерманском дворце: Император был поражен, увидев прекрасные боевые суда, созданные как по волшебству. Это было великолепно. Первой нашей мыслью было аплодировать. На прогулке граф Сегюр (французский посол) говорил графу Фалькенштейну: «Мне кажется, что это страница из «1001 ночи», что меня зовут Джаффаром и я прогуливаюсь с калифом Гаруном-аль-Рашидом, по обыкновению переодетым».