Александра Грац - Рассказы со смыслом и настроением

• Название: Рассказы со смыслом и настроением
• Автор: Александра Грац
• Жанр: Короткие истории

Откуда мы здесь? Как не потерять самое дорогое? Зачем тебе память? Кто ты? Сборник художественных рассказов, антиутопий, миниатюр и философских задач разделен на две части. Одна с рассказами, которые заставят Вас обратить внимание на важные вещи в жизни, о которых мы часто забываем в повседневности будней, задуматься над проживаемой жизнью и взглянуть на жизнь с другой точки зрения. Другая часть наполнит настроением. Это рассказы с особой атмосферой и вкусом.

---

Вот уже слышен гудок поезда жизни, разрезающий кромешную тьму низким гулом. Где-то вдали из-за поворота появляются два горящих глаза, стремительно приближающихся к платформе. Все нервничают и толпятся, потому что поезд стоит на этой остановке всего пару-тройку минут… и никого не ждет.

 Поезд остановился и люди, толкаясь, бегут к дверям. Бабушка пытается протолкнуть меня вперед. И я каждый раз боюсь, что я залезу в поезд, а бабушка не успеет, и я уеду одна. Платформа очень низкая, а ступеньки в вагон очень высокие для пятилетней девочки. Бабушка придерживает меня за талию сзади, чтобы я не упала. Я залезла и, не отходя от двери, развернулась, ожидая бабушку. Но какая-то другая бабка уже пропихнула свое полное тело вперед и лезла вагон, распихав всех позади, ругаясь страшными словами и извергая проклятия. Мне тоже досталось за то, что я оказалась у нее на пути. Мне вдруг стало совсем страшно. Я начала звать бабушку. Но она где-то затерялась в этой толпе стариков. Толпа потихоньку просачивалась в вагон, каждый непременно отталкивал меня, отдавливая мне ноги и ругаясь за то, что я мешаюсь в проходе. У меня уже слезы наворачивались на глаза от этой несправедливости, а жирный орок только безучастно ухмылялся. Наконец уже почти все забрались в вагон.

– Бабушка, ну давай же скорее, – я ей протянула руку, хотя она бы, конечно, за нее не взялась. Это скорее был жест моральной поддержки. Но орок резко оттолкнул меня и начал закрывать дверь. Поезд тронулся. Отчаяние накрыло меня волной страха.

– Подождите, остановите поезд. Моя бабушка осталась там! – во мне кричала уже не маленькая скромная девочка, а уже та, что была постарше.

Орок резко закрыл дверь и встал перед ней, не реагируя на меня и мои слова. Я забежала в вагон к ближайшему окну.  Плакала и смотрела на платформу, пока поезд набирал скорость. Бабушка попыталась поспешить за поездом. Но когда двери оказались закрыты, это уже было бесполезно. Она остановилась там, где заканчивалась платформа, без единой надежды в глазах, полных слез. Она махала мне рукой, посылая воздушные поцелуи. И видно было, что эти поцелуи были вырваны из самого сердца и пропитаны сильной любовью.

Я открыла глаза. Пять часов вечера. Я задремала после занятий в институте. Этот год для бабушки выдался очень тяжелым. Последний раз, когда я ее видела летом, она часто переживала, что больше может не увидеть меня, просила запомнить, где лежат ее сбережения и приданое, которое она собирала для меня.  Но уже июнь и скоро мы снова увидимся.

Еще тем летом она подарила мне подушку с вышивкой, которая гласила от кого и кому: Алесечке от бабушки Дины. Каждое перышко этой подушки она лично промыла и прокипятила 3 раза, чтобы у меня не было аллергии.  Еще, правда, и потому, что я очень придирчива в таких вопросах. Она всю зиму мучалась с этой подушкой. А когда показывала ее мне, сказала: «Вот я умру. Но у тебя будет подушка от меня. Будешь спать на ней и вспоминать обо мне. И надпись, как напоминание». Я старалась отстраниться от всех ее слов о том, что ей недолго осталось. Я категорически отказывалась верить в подобный вариант развития событий.

Где-то осенью или зимой она перенесла операцию. Но я даже не знала об этом. Так же, как не знала, что ее болезнь куда тяжелее.

В начале весны она позвонила и попрощалась. До этого, когда она звонила, ее голос звучал еще достаточно бодро, хотя она и говорила о грустных вещах. О том, как она надеется дожить до лета, чтобы вновь увидеться. Она даже написала об этом достаточно длинное стихотворение о нас, о том, как любит и скучает по мне.  Но когда она звонила прощаться, ее голос совсем потерял живость. Она, кажется, даже не плакала уже. Она была слишком вымотана болью. Я попросила у нее прощения за всё, что было сделано не так. Но, кажется, она даже не поняла, о чем я говорила.  Даже тогда я не верила в плохой исход. Не хотела верить. Я попросила у нее прощения, потому что она сама всё время сожалела, что не нашла в себе силы простить и попросить прощения у своей матери перед смертью.

Прощаться всегда тяжело. Прощаться навсегда – невыносимо больно. Наверное, поэтому мой разум отказывался принять эту мысль. Я начинала реветь, даже на секунду допуская мысль о смерти.

И конечно, у меня совсем не было возможности навестить бабушку в больнице.  Ведь в нашем университете за пропуски занятий отчисляют. Тем более скоро уже летняя сессия.

Я пошла в ванную смыть неприятный осадок сна. Из коридора было видно, что мама с кем-то говорила по телефону. Я умылась холодной водой и успокоилась. Мама позвала меня из кухни, я откликнулась, не выходя из ванной.

– Бабушка умерла.

На несколько секунд повисла тишина, и я поняла, что мама ждет какой-либо реакции от меня или ответа.

– Ясно, – пробубнила я и уткнулась в полотенце.

Я не плакала, не кричала, не всхлипывала, просто зажмурилась. Осознание приходило позже наплывами, взрывами, врываясь ко мне в душу без спроса, терзая ее, и вырывалось наружу с кусками сердца слезами, ненавистью к себе и обидой.

Я даже не была на ее похоронах. У меня опять не было времени. Зачетная неделя, подготовка к сессии, ссоры в музыкальной группе. Приехала только на поминки. Уже на обычном поезде.

Всё до того же города Клинцы. Вокзал доделали уже, оказывается. Автобусы всё те же. Всё тот же кирпичный дом, только вместо зорких бабок – домофон. Город чуть-чуть изменился. Дороги немного отремонтировали, вместо гастрономов – магазины, церковь покрасили, дачи нет уже лет пять. Квартира почти пустая. Многие вещи сразу выбросили и сожгли. Никому не нужны. Мое мнение и участие вообще нигде не требуется.

Похоронили бабушку рядом с ее семьей, на кладбище в поселке Сытая Буда. От Клинцов можно на такси доехать минут за 40-50. У бабушки было 4 брата и сестра. Все умерли и погибли еще в молодости. Всех она похоронила.  Когда она говорила о них, они оставались для меня «абстрактными» людьми, которых никогда и не существовало в моей реальности. А теперь она, такая живая и реальная, лежала где-то под землей рядом с такими же насыпями земли.

На поминках все удивлялись, почему я расплакалась. А мужик, который копал могилу, жаловался, что ему мало заплатили. Какие-то бабки стали сплетничать и уверять дедушку, что он был не тем, кого она по-настоящему любила. Хотя я-то знала, что это не так. Что она жалела, что поторопилась с первым мужем, что ждала дедушку до 40 лет и действительно любила его. Ставила мне это всегда в пример и очень просила не торопиться с выбором того единственного.

Где-то в этом поселке стоит дом, в котором жили родители бабушки. Он был просто покинут, заброшен, разрушен, зарос сорняками и кустами. Не исключено даже, что там живут цыгане или бомжи. А еще в этом поселке живет мой крестный. О том, что он мой крестный ему напомнили совсем недавно (на восемнадцатом году моей жизни), в связи с этими трагическими событиями. Впрочем, этот факт никак не отразился на моей жизни.

Как-то всё печально. Перед отъездом я вновь обошла квартиру бабушки. Она выглядела покинутой и безжизненной. Когда я вернулась сюда через год, она и вовсе была пустой. Остался только диван и туалетный столик с зеркалом.  Теперь уже и квартиры нет.

–Мам, а где подушка с бабушкиной росписью?

–Какая?

–Там было написано, что она для меня от бабушки.

– А эта! Там наволочка порвалась, ее пришлось выбросить, а сама подушка у меня на работе…

– Что она там делает?

– Как что? Я на ней сплю.

А сундук с приданным? Да, что-то привезли. Все перепуталось: что, откуда и где теперь? Непонятно.

Мне невыносимо больно от того, что я не сделала. Чувствую себя виноватой за всё. Главным образом, за то, что закрылась от всего, что происходило, глухой стеной. Мне было страшно столкнуться со всем, что происходило, с чужой болью, с разлукой. Я пыталась спастись от всего этого. А получилось, что я просто упустила последний шанс побыть рядом с человеком, которому я была небезразлична, который мне небезразличен, который научил меня всему доброму и чистому, что во мне есть…осталось.

Вновь пытаясь избежать боли и душевных терзаний, сажусь на поезд жизни. Он несется, рассекая бескрайние просторы России, от города к городу. Уже не детский вагон. Вокруг грустные, скучающие лица. На платформе вновь вижу бабушку. Она идет к остановке, едет домой, занимается делами по дому. Но я никак не могу ее догнать, она не обращает на меня внимания, не узнает… и нет у меня ни единого шанса получить ее прощение.

Дробь Судьбы

(о том, что у каждого свой жизненный путь и не стоит равняться на кого-то другого)

Пожилая женщина с седыми волосами, собранными в пучок, зашторила окна, укрываясь от холодного белого света луны. В мягких желтых оттенках ночника комната казалась намного уютнее. Она подошла к книжному шкафу и достала с верхней полки красивую книгу в кожаном переплете с тиснением золотыми буквами "Новая Библия для детей".