Джон Вердон - Питер Пэн должен умереть

• Название: Питер Пэн должен умереть
• Автор: Джон Вердон
• Жанр: Иностранный детектив

В своем последнем остросюжетном романе Джон Вердон (р. 1942), признанный мастер детективного жанра, предлагает читателю на редкость замысловатую головоломку, поручив решить ее Дэйву Гурни – полицейскому в отставке, который уже успел прославить Вердона блестящими разгадками сложнейших убийств. На этот раз Гурни, действуя как частный детектив, не просто распутывает нити парадоксального преступления, но и разоблачает полицейских, которые провели ложное, недобросовестное расследование, ошибочно вычислили убийцу и закрыли дело, в результате чего в тюрьму попала Кэй Спалтер, обвиненная в убийстве собственного мужа. Подвергая свою жизнь опасности, Гурни нападает на след истинного преступника и, найдя наконец разгадку «дела Спалтеров», сам цепенеет от того, насколько абсурдной и ужасной оказалась правда.

---

– Полетта, вы случайно не помните, кто где сидел?

– Конечно, помню. Я до сих пор все вижу так, точно это случилось сегодня утром. До малейшей подробности. Как вот ту струйку крови у него на виске. Каплю крови на снегу. Господи, хоть когда-нибудь это забудется?

У Гурни тоже имелись похожие воспоминания. У каждого полицейского их хватает.

– Может, не до конца. Но накатывать будет реже. – Он не стал упоминать, что иные воспоминания поблекли у него в памяти потому, что их вытеснили другие, еще ужаснее. – Но расскажите мне, кто где сидел, особенно в первом ряду.

– Карл, перед тем как подняться, сидел с самого края. То есть справа в ряду, если смотреть от вас. Рядом с ним его дочь, Алисса. Следующий стул пустовал. Дальше три кузины Мэри Спалтер из Саратоги, всем за семьдесят. Настоящие тройняшки, и до сих пор одеваются одинаково. Очень мило – или жутковато, это уж как посмотреть. Потом опять пустой стул. И на восьмом – Йона, как можно дальше от Карла. Оно и неудивительно.

– А второй ряд?

– Второй ряд занимали восемь дам из дома престарелых, где жила Мэри Спалтер. По-моему, они все состояли в какой-то организации. Как же она там называлась? Как-то странно. Старшее что-то… «Старшие силы», вот!

– «Старшие силы»? Что же это за организация?

– Точно не знаю. Я перебросилась с одной из них парой слов. Что-то такое… секундочку. Да. У них был девиз или лозунг. Насколько припоминаю: «Творить добро никогда не поздно». Или что-то в том же роде. У меня сложилось впечатление, будто бы они все участвуют в какой-то благотворительности. Мэри Спалтер тоже там состояла.

Гурни сделал себе мысленную пометку посмотреть про «Старшие силы» в интернете.

– А вы не знаете, может, кто-то рассчитывал, что Кэй будет на похоронах? Или удивлялся, что она не пришла?

– Не слышала, чтобы кто-нибудь спрашивал. Большинство знакомых Спалтеров знали, что у них проблемы – что у Кэй с Карлом разлад.

– Хорошо. Итак, Карл с одного конца ряда, а Йона – с другого?

– Да.

– Сколько времени прошло от того момента, когда Карл поднялся с места, до выстрела?

– Не знаю. Секунды четыре? Пять? Я помню, как он встает… поворачивается, чтобы пройти к трибуне… делает шаг, второй… тут-то оно и случилось. Как я уже говорила, все думали, он просто споткнулся. Но ведь именно так и думаешь сперва, да? Если не слышно выстрела. А никто не слышал.

– Из-за хлопушек?

– Ох, господи, да, еще хлопушки эти. Какой-то идиот все утро ими трещал. Так отвлекало.

– Хорошо. Итак, вы помните, как Карл сделал пару шагов. Можете пройти на то место, где, по вашим воспоминаниям, он находился в тот момент, когда начал падать?

– Да, легко. Он проходил ровно перед Алиссой.

Гурни видел, как Полетта отошла на восемь-десять футов вправо от зонтика на земле.

– Вот тут.

Он прищурился, чтобы отчетливо различить, где она стоит.

– Уверены?

– В том, что это то самое место? Абсолютно!

– Вы так доверяете своей памяти?

– Да, но дело не только в памяти. Просто мы всегда расставляем стулья именно так: под одинаковым углом относительно могилы, чтобы каждый сидел к ней лицом и ему не приходилось разворачиваться. Рядов добавляем, сколько потребуется, но ориентация стульев относительно могилы всегда одинаковая.

Гурни ничего не сказал, стараясь уложить в голове все увиденное и услышанное. И тут у него снова возник вопрос, что маячил где-то на задворках сознания с того момента, как он впервые прочел отчет о происшествии.

– Я вот что еще подумал. Семья Спалтеров занимает высокое положение. Сдается мне, у них очень много всевозможных знакомств. Так…

– Почему такие скромные похороны? Вы об этом задумались?

– Четырнадцать человек, если я правильно сосчитал – не так уж много в подобных обстоятельствах.

– Выбор покойной. Мне говорили, Мэри Спалтер добавила к завещанию приписку с перечнем тех, кого хочет пригласить на проводы.

– В смысле, на погребение?

– Да. Три кузины, двое сыновей, внучка и восемь дам из «Старших сил». Мне кажется, семья – а по сути, Карл – планировала провести впоследствии куда более пышную церемонию в память усопшей, но… – Голос ее оборвался. Через несколько секунд тишины Полетта спросила. – Еще что-нибудь?

– Один последний вопрос. Какого Карл был роста?

– Какого роста? Шесть футов и один дюйм, может, шесть и два. Иной раз выглядел прямо устрашающе. А почему вы спрашиваете?

– Просто стараюсь как можно точнее представить себе всю сцену.

– Хорошо. Значит, на этом все?

– Думаю, да… хотя… если можно, постойте еще минутку там, где стоите. Хочу кое-что проверить. – Стараясь не отводить взгляда от Полетты, Гурни поднялся на ноги и медленно отодвинулся сперва влево – настолько, чтобы все еще видеть Полетту через одно из окон, а потом точно так же – вправо. Затем подошел к окнам и по очереди залез на оба подоконника, проверяя, что видно с них.

Спрыгнув наконец на пол, он поблагодарил Полетту за помощь, пообещал скоро связаться с ней снова, разъединился и сунул телефон в карман. А потом застыл посреди комнаты, силясь придумать хоть какое-то рациональное объяснение факту, который не подчинялся никаким объяснениям.

Проблема заключалась в фонаре по другую сторону Экстон-авеню. Горизонтальная поперечина загораживала все место действия. Если Карл Спалтер был ростом около шести футов и стоял примерно там, где показала Полетта, роковой выстрел в голову никоим образом не могли сделать из этой квартиры.

Из квартиры, где было найдено орудие убийства.

Из квартиры, где команда по сбору вещественных доказательств обнаружила следы пороховой копоти, соответствующие заряду «Свифта» двадцать второго калибра, – что совпадало с выводами, сделанными после обследования винтовки, и с результатами анализа фрагментов пули, извлеченной из мозга Карла Спалтера.

Из квартиры, где свидетель якобы видел в утро убийства Кэй Спалтер.

Квартиры, где стоял сейчас озадаченный Гурни.

Глава 18 Вопрос пола

Ошеломление лишает иных людей способности рассуждать здраво. Но на Гурни оно оказало ровно противоположный эффект. Очевидное противоречие – выстрел не могли сделать из того окна, из которого он явно был сделан, – подействовало на детектива, точно амфетамин.

Ему захотелось немедленно проверить кое-что по материалам дела. Вместо того чтобы оставаться в пустой квартире, он взял коричневый конверт и спустился обратно к машине, открыл, усевшись на переднем сиденье, и принялся пролистывать первый отчет о происшествии. Отчет был разбит на два раздела – в соответствии с двумя разными местами сцены преступления: местонахождение жертвы и местонахождение стрелка. К каждому разделу прилагались фотографии, описания, интервью и отчеты по сбору вещественных доказательств.

Первым, что поразило Гурни, было одно весьма примечательное упущение. Ни в первом отчете, ни в одном из последующих не нашлось упоминания о том, что поперечная ось фонаря загораживает обзор. Правда, в деле фигурировала фотография могильного участка Спалтеров, сделанная с помощью телефона из окна квартиры, но без масштабированной шкалы отсчета относительно положения Карла на момент выстрела загвоздка в виде фонаря была не очевидна.

Вскоре Гурни нашел и второе упущение, не менее примечательное. Нигде ни одного упоминания о видеозаписях с камер наблюдения охраны. Уж верно кто-то проверил их наличие на кладбище и вокруг, равно как и на Экстон-авеню. Даже не верилось, что можно забыть столь рутинную процедуру, – и в особенности не верилось, что ее провели, ни словом не упомянув в материалах дела о результатах.

Он сунул папку с бумагами под сиденье, вылез из машины и запер ее. Осмотревшись вокруг, он обнаружил на улице только три заведения, которые, по всей видимости, еще не прогорели. Бывшее «Радио Шэк», нынче, похоже, обходящееся совсем без вывески; «Ривер Кингс Пицца» и нечто под названием «Диззи-Дэз», где торговали неизвестно чем, поскольку вся витрина была забита надутыми воздушными шариками.

Ближе всего располагался безымянный магазин электротехники. Подойдя туда, Гурни увидел на стеклянной двери два написанных от руки объявления: «Обновленные планшеты от 199 долларов» и «Вернусь в два часа». Гурни бросил взгляд на часы. 2:09. Он толкнул дверь. Заперто. Он зашагал к «Ривер Кингс», решив заодно уж купить колу и пару кусочков пиццы, как около тротуара притормозил безукоризненно чистенький желтый «Корвет». Выскочившая из него парочка, однако, оказалась не такой безукоризненной. Мужчина под пятьдесят, плотно сбитый, на руках волос гораздо больше, чем на голове. Женщина чуть моложе, с перьями голубых и синих волос, широкое славянское лицо и огромная грудь, выпирающая под пуговицами наполовину расстегнутой розовой кофточки. Пока она барахталась, выбираясь с низкого сиденья, мужчина подошел к двери магазина, отпер ее и повернулся к Гурни.