Джон Вердон - Питер Пэн должен умереть

• Название: Питер Пэн должен умереть
• Автор: Джон Вердон
• Жанр: Иностранный детектив

В своем последнем остросюжетном романе Джон Вердон (р. 1942), признанный мастер детективного жанра, предлагает читателю на редкость замысловатую головоломку, поручив решить ее Дэйву Гурни – полицейскому в отставке, который уже успел прославить Вердона блестящими разгадками сложнейших убийств. На этот раз Гурни, действуя как частный детектив, не просто распутывает нити парадоксального преступления, но и разоблачает полицейских, которые провели ложное, недобросовестное расследование, ошибочно вычислили убийцу и закрыли дело, в результате чего в тюрьму попала Кэй Спалтер, обвиненная в убийстве собственного мужа. Подвергая свою жизнь опасности, Гурни нападает на след истинного преступника и, найдя наконец разгадку «дела Спалтеров», сам цепенеет от того, насколько абсурдной и ужасной оказалась правда.

---

Он обнаружил, что обмяк в кресле-качалке возле камина, а документы по делу Спалтеров разложены на кофейном столике перед ним. Когда он поднял голову, шея заныла. В приоткрытую дверь сочился по-рассветному неяркий свет.

Мадлен вырисовывалась силуэтом на фоне двери, вдыхая холодный застывший воздух.

– Слышишь? – спросила она.

– Что? – Гурни протер глаза и выпрямился.

– Гораций. Вот он, снова.

Гурни вполуха прислушался, но кукареканья молодого петушка не расслышал.

– Подойди к двери, тогда услышишь.

Гурни чуть было не ответил, что, мол, не так уж и интересно, но сообразил, что день с такого лучше не начинать. Выкарабкавшись из кресла, он подошел к двери.

– Вот, – сказала Мадлен. – Теперь слышал, да?

– Кажется.

– Когда построим вот там курятник, – жизнерадостно заверила Мадлен, показывая на поросший травой участок между зарослями аспарагуса и старой яблоней, – слышно будет гораздо лучше.

– Ничуть не сомневаюсь.

– Они это, чтобы застолбить территорию.

– Гм-гм.

– Отпугивают других петухов, сообщают им: «Это мой двор, я его первый занял». Мне так нравится! А тебе?

– Что нравится?

– Да кукареканье же.

– А. Да. Очень… по-деревенски.

– Не уверена, хочу ли держать много петухов. Но одного – очень здорово.

– Ага.

– Гораций. Сперва я еще сомневалась, но теперь кажется, это имя для него – то, что надо, правда?

– Пожалуй.

Сказать по правде, имя Гораций без каких бы то ни было разумных причин напоминало ему имя Карл. А имя Карл, едва всплыв в памяти, тянуло за собой те полные ужаса глаза с фотографии, глаза, словно бы увидевшие самого дьявола.

– А как быть с остальными? Пеструшка, Резвушка и Толстушка – как, по-твоему, не слишком глупые клички?

Гурни потребовалось несколько секунд, чтобы включиться.

– Слишком глупые? Это для кур-то?

Мадлен засмеялась и пожала плечами.

– Вот построим домик и вольеру, не придется им больше сидеть в душном сарае.

– Ну да.

Недостаток энтузиазма в его голосе был очевиден.

– Позаботишься, чтобы никакие хищники туда пролезть не могли?

– Да.

– Директор нашей клиники на той неделе потерял одну из своих род-айлендских красных. Только что была – и вот уже нет.

– Когда их выпускаешь, всегда рискуешь.

– Нет, если построить правильную вольеру. Тогда они смогут выходить, бегать, копошиться в траве, они ведь любят это, – и все-таки оставаться в безопасности. Будет так весело – наблюдать за ними, прямо вот отсюда.

Она снова показала выбранный участок, выразительно ткнув туда указательным пальцем.

– Так что, по его мнению, сталось с пропавшей курицей?

– Кто-то утащил. Небось, койот или орел. Он, скорее, ставит на орла, потому что после засухи этим летом они стали охотиться не только на рыбу.

– Гмм.

– Он говорит, если мы собираемся строить вольеру, надо обязательно натянуть проволочную сетку сверху – и врыть ее по меньшей мере на шесть дюймов в землю. А не то какая-нибудь тварь подкопается.

– Тварь?

– Он упоминал хорьков. Вот кто, судя по всему, полный кошмар.

– Кошмар?

Мадлен поморщилась.

– Он говорит, если хорек добирается до кур, то… то откусывает им головы, всем, сколько есть.

– И не ест? Просто убивает?

Она кивнула, плотно сжав губы. Не просто поморщилась, скривилась, как от физической боли.

– Говорит, хорек просто в амок впадает… как только попробует крови. Как начнет, не может остановиться, пока всех не перебьет.

Глава 6 Страшная правда

Вскоре после восхода, ощущая, что достаточно потрудился на ниве решения куриной проблемы – набросав схему курятника и огороженного загончика вокруг, – Гурни отложил блокнот и уселся со второй чашкой кофе за стол для завтрака.

Когда Мадлен присоединилась к нему, он решил показать ей фотографию Карла Спалтера.

Работая в приемном отделении местной психиатрической клиники, она привыкла находиться в эпицентре негативных эмоций – паники, ярости, страдания, отчаяния. Но все равно при виде лица Спалтера у нее невольно распахнулись глаза.

Она отложила фотографию на стол, а потом отодвинула еще на несколько дюймов.

– Он что-то знает. Что-то, чего не знал до того, как жена стреляла в него.

– Может, это и не она. Послушать Хардвика, дело против нее сфабриковано.

– И ты этому веришь?

– Не знаю.

– Может, это она, а может, и нет. Но Хардвику ведь на самом деле не важно, правда?

Гурни подмывало возразить, поскольку ему не нравилось, в каком положении он тогда сам оказывается. Но он лишь пожал плечами.

– Что ему важно, так это снять с нее обвинения.

– Что ему по-настоящему важно, так это поквитаться – и полюбоваться, как его бывшие боссы корчатся.

– Знаю.

Она наклонила голову набок и посмотрела на него с таким видом, точно собиралась спросить, ему-то с какой стати впутываться в столь неприглядную и наверняка грязную затею.

– Я ничего не обещал. Но, признаюсь, – добавил он, показывая на фотографию на столе, – это меня и правда заинтересовало.

Мадлен поджала губы, повернулась к открытой двери и уставилась на жидкий, редеющий туман, подсвеченный косыми лучами раннего солнца. Потом ее внимание привлекло что-то на краю каменного дворика, сразу за порогом.

– Вернулись.

– Кто? Что?

– Муравьи-древоточцы.

– Где?

– Да везде.

– Везде?

Ее тон был столь же кроток, сколь его – нетерпелив.

– Снаружи. И внутри. На порогах. В шкафах. У раковины.

– Какого черта ты мне не говорила?

– Сказала. Только что.

С губ у него рвался уже ответ, который пустил бы всю беседу под откос, но благоразумие возобладало.

– Терпеть эту пакость не могу, – только и сказал он. Гурни их и впрямь на дух не переносил. Муравьи-древоточцы были термитами Катскильских гор и прочих нежарких краев – они выгрызали внутренности балок и перегородок, в темноте и молчании превращая несущие структуры в опилки. Служба по борьбе с насекомыми каждые два месяца обрабатывала специальным составом фундамент дома снаружи. И порой казалось, что победа близка. Но муравьи-разведчики неизменно возвращались, а потом… орды и батальоны.

На миг Гурни забыл, о чем они с Мадлен говорили до отступления про муравьев. А когда вспомнил, его охватило гнетущее чувство, будто он пытается оправдать сомнительное решение.

Пожалуй, стоит попробовать максимальную открытость.

– Слушай, я понимаю, в чем тут опасность – и что за всем этим кроются далеко не благородные мотивы. Но я и правда в долгу перед Джеком. Может, и не очень большом, но все же в долгу. Кроме того, а вдруг невинная женщина действительно осуждена на основании показаний продажного копа. Терпеть не могу продажных полицейских.

– Да Хардвику плевать, виновата она или невиновна! – взорвалась Мадлен. – Ему пофиг.

– Знаю. Но я не Хардвик.

Глава 7 Мак Мудак

– Так пока не обнаружили пулю у него в мозгу, все считали, он просто споткнулся? – уточнил Гурни.

Он сидел на пассажирском сиденье грохочущего «Понтиака» Хардвика – не тот способ передвижения, что он выбрал бы в обычных обстоятельствах, но поездка из Уолнат-Кроссинга к женской исправительной колонии «Бердфорд-Хиллс», согласно «Гуглу», должна была занять три часа, что представляло удачную возможность позадавать вопросы.

– Ну, маленькое круглое входное ранение уже вроде кое о чем намекнуло, – ответил Хардвик. – Но после компьютерной томографии сомнений и вовсе не осталось. В результате хирург извлек почти все фрагменты пули.

– «Свифт» двадцать второго калибра?

Дожидаясь Хардвика, Гурни умудрился просмотреть половину судебных записей и треть материалов дела из бюро и хотел теперь уточнить детали.

– Ага. Самая быстрая пуля в мире. Самая пологая траектория. Заряди ей правильное оружие с подходящим радиусом действия – и снесешь голову бурундуку в четверти мили от тебя. Точность поразительная. Других таких нет. Добавь ко всему комплекту глушитель, вот тебе и…

– Глушитель?

– Ну да, глушитель. Поэтому-то и выстрела никто не услышал. Да еще петарды…

– Петарды?

Хардвик пожал плечами.

– Свидетели в то утро слышали от пяти до десяти наборов петард. Откуда-то со стороны здания, из которого был произведен выстрел. Последние – аккурат в то время как Спалтера подстрелили.

– А как определили, из какого именно здания стреляли?

– Реконструкция на месте преступления. Свидетельские описания позиции жертвы перед падением. И потом – последовательный обход зданий в поисках потенциального места засады.

– Но в первый момент никто не понял, что в него стреляли, да?

– Просто увидели, что он падает. Он направлялся к трибуне в изголовье могилы. Пуля попала ему в висок слева, упал он вперед. В тот миг слева от Карла был пустой участок кладбища, река, оживленное шоссе, а за всем этим ряд частично пустующих многоквартирных домов, принадлежащих семейству Спалтеров.