Терентiй Травнiкъ - Альфа Вита. Духовная поэзия

• Название: Альфа Вита. Духовная поэзия
• Автор: Терентiй Травнiкъ
• Жанр: Поэзия

Альфа Вита – большая книга духовной поэзии Терентiя Травнiка. Касаясь поэтическими строками сердец своих читателей, поэт «с душой о вечном говорит» и, своим словом изменяя их сердца, наполняя простотой и «исправляя горе на покой», привносит частичку пламени Духа в их сердца. Сила православного христианского и поэтического чувства Т. Травнiка ведёт к осознанию вечных духовных ценностей и пробуждает живой интерес у читателя к глубинам духовной поэзии.

---

Верую

Христос воскрес, Христос – воскресе!
Но вера в это не нужна —
Однажды мне сказали дети, —
Христос – живой, зачем она?
Своей пытливостью терзаем,
С вопросом к старику пришёл.
Он, улыбаясь мне, добавил:
Не только жив, давно – пришёл.
Тогда я подошёл к Распятью,
К подножию цветы принёс,
И Крест предстал – Животворящим,
И терн – зацвёл, и запах роз я ощутил…
И Иоанн молитвенно мне произнёс:
Христос – воскрес… Воскрес Христос…

«Вечереет… Повечерие звучит…»

Вечереет… Повечерие звучит,
Льется в переулках тихим светом
И лампадкой масляной горит,
Светлячком мерцая незаметным.

В окнах храма свечные сполохи,
Вдоль домов сиреневая тень.
И дрожат на колокольне вздохи,
Завершая уходящий день.

Скрипнет дверь, в прихрамовую темень
Кто-то одинокий проскользнет.
И прохожий запоздалой тенью
С перекрестьем не спеша пройдет.

Вечерняя рапсодия

И только мальчик на мосту
Большими, как печаль, глазами
Смотрел, как в вечере тонул
Обычный день и как кругами

В закатной глади вместе с ним
Зеваки молча расходились.
И в главках русских чипполин
Вечерним золотом искрились

Не уложившиеся в стих
Те, кто назвался безразмерным.
О, если б знали, сколько их —
Не просто оглашенных – верных!

То в небо можно не смотреть,
Где видишь, что повсюду небо.
А не какая-то там треть! —
Треть, о которой прежде ведал!

Так вечер медленно менял
Тона, тональности, оттенки
Дня, уходящего в развал.
Всё стало вдруг в один момент им,

Всё стало с тёмным в синеву —
И ты, и я, и между нами…
И мост, и мальчик на мосту
С большими, как печаль, глазами…

Вечная весна

Шли на запад с востока солдаты,
Сколько зим уж прошло, сколько лет.
В прошлом веке, точней, в сорок пятом,
Появилась Победа на свет.
На дорогах войны миротворцы
Преломляли тела, как могли,
И стекала винозная кровь
В омедненную гильзу земли.
В дар несли золотые медали,
Порох ладана, смирну от слез.
И сияла звезда над Рейхстагом,
И встречал их Воскресший Христос.
Ветераны, несущие раны
От креста Второй мировой,
Ветром мира для мира вы стали
И остались в нем Вечной Весной.

Владимирка

По Владимирской дороге, утопая в грязи,
Мужичок шел убогий со крестом на груди,
Отбивая поклоны и молитву творя
За детей, что в остроге умирают, любя.

А вокруг только прах, что оставила нам
Та старуха немая, что идет по пятам,
Всех равняя с травою под косою слепою,
И рожденный цветок будет скошенным в срок.

Эй ты, лапотник русский, дворянин с топором,
С беспредельной душою да заштопанным ртом
Под Смоленском ограблен, под Рязанью убит
И в проваленной яме под крестом пьяный спит.

А за белой стеною идет яблочный торг,
Там меняют кресты на билет в светлый морг,
Там ты можешь узнать, сколько стоит душа,
Литр водки – две «Кати», а душа – ни шиша.

Ну а в городе стольном раскупается люд,
И застой стал застольным: похмеляются, пьют,
Ну а руки хоть в перстнях, под камнями кровь,
Каждый день здесь Христос распинается вновь.

И оглохший звонарь, превратившись в язык,
Своим телом о бронзу, как о вражеский штык,
В колокольном вопле решил умереть,
Чтоб озябшую Русь своей смертью согреть.

Во Славу Божию

От рук зависит – крест ты или нет.
Такое право руки возымели —
Соделывать крест птицею небес.
А ты – всё столб,
остолбеневший в теле.
По стойке смирно ходишь и лежишь,
Обвисли руки, как поникли ветви.
Взмахни крылами, возжелай, расслышь,
Вернись на крест,
Очнись,
Проснись,
Воскресни!
И допиши совсем другой куплет
К рождённой – в славе
человека – песне.

Вознесенское

Кидайте в небо белых голубей
Своих открытий, радостей, свершений,
Своих доброт, терпений и прощений —
Кидайте в небо белых голубей.
Кидайте в небо белых голубей,
Играйте белоснежностью летящей —
Всем тем, что в вас хранится настоящим,
Очищенным от плевела страстей.
Кидайте в небо белых голубей —
Надежды вашей, жертвенности пылкой
И бескорыстной трепетной любви —
Кидайте в небо белых голубей.
Начните кистью, дорисуйте скрипкой,
Пусть в голубом купаются они.
Смотрите! – Солнце, голуби и небо,
Белеет парус в небе голубом.
Ещё немного – и коснется света,
И впустит его истина в свой дом.

«Вокруг меня одна Россия …»

Вокруг меня одна Россия —
На тыщи вёрст! На тыщи вёрст —
Туманы сине-голубые
Да бездорожий перехлёст.
Закатной медью пламенеют
То ль свечи, то ли купола.
И звоногласным повечерьем
Поют хвалу Творцу церква.
Вокруг меня одна Россия —
Не та, что будет, – та, что есть.
Что время!.. Ты и впрямь бессильно
Перед несущими свой крест!..

Воскресение в деревне

Обычно так: встаёт над полем,
Неспешно разводя туман,
Рассвет, благословляя волю,
Разжав полуночный капкан.
И сине-васильковой птицей
На доли солнце обогнав,
Взлетает воля по крупицам,
Рассеяв утро. Купола,
Завидев солнца край, невольно
Искрят, и сельский малый храм,
Вдохнув на полную раздолья,
Разносит звон по сторонам.
И следом, солнечнопрогретым,
Со звонницы во все края
Летит волною вольной лето,
Благовествуя и даря.
И слышится повсюду пенье.
Знакомым словом ектинья
Взывает к Вышнему прошеньем,
И вторит русская земля:
Помилуй мя…
Помилуй мя!

Воскресное

Как хочется писать о Боге —
Во славу Божию писать.
В полночных бдениях, в дороге
Стихами – нити не терять.
О, Боже, знал ли ты когда-то,
Что я стихом к Тебе приду!?
Конечно – знал. Твои солдаты —
Все, как один, пройдут войну.
И… возвратятся во спасенье,
С победой: яко с нами Бог!
Молюсь стихами в воскресенье
И каждый час мне так – за год.
Есть в новострочьях – упоенье,
Когда печаль свою несешь.
Держись, солдат! Там – Воскресенье,
Там всё зачтётся, что пройдёшь…
Любить, а не любимым быть —
Для счастья – этого довольно.
Тогда – совсем, совсем не больно
Всю жизнь решиться и… – прожить.

Тогда совсем, совсем не страшно
Бросаться в бой с самим собой.
Отныне, станет ненапрасным…
Закономерным,
нужным,
ясным
Всё, что казалось роком властным
И – предначертанным судьбой.

Время поста

Великий пост… и черноризны образа,
Сапфирной грустью светятся лампады.
И вороны мантийные сидят
У перекошенной кладбищенской ограды.

Погашен свет, лишь свечи, скорбно тая,
Сердца взывают горе в тишине…
Канон Андрея Критского читают
В неделю первую постящейся земле.

«Всем убогим и болящим…»

Всем убогим и болящим,
Сирым, нищим и скорбящим,
Боже, дай немного рая,
Но того, что – настоящий.

Что нужды не чает. Горе
Исправляет на покой.
Господи, прости за вольность.
Что дерзнул своей строкой

Я за всё людское горе
Снова пред Тобой стоять,
Не чернилами, а болью
Эти строки наполнять.

Господи, прости поэта,
В просьбе – верность распознай.
Коль уйду я без ответа,
Значит, ждёт их всё же – рай…

«Всё дурное пишу и… – сжигаю…»

Всё дурное пишу и… – сжигаю.
Лист, проплаканный, плохо горит.
Вместе с дымом прогоркшим вдыхаю
Я печали и грусти свои.
Долгий кашель,.. слезюсь на бумагу.
Наболело, а я его – в печь.
Снова – пропасть и также – в полшага.
Я пройду, я смогусь уберечь.
Для того ли мной жгутся тетради,
Чтобы горечью судьбы чадить?
Для того, чтобы жить – Христа ради,
Это значит прощать, и любить…

«Вычеркиваю из стиха…»

Вычеркиваю из стиха,
И стих становится корявым
Легко, а в жизни всё не так —
Не убираются изъяны.
Не перекрасить в общий цвет
Грехи – не вычеркнуть, не счистить
Ошибки уходящих лет,
Следы разубеждённых истин.
Она совсем иная, жизнь,
В ней всё до точки остаётся.
Любой неверный шаг души
Запишется, но не сотрётся.
И, право, сразу не поймёшь,
Как из проступка добродетель
Растёт, как будто кто ведёт,
Как будто кто-то есть на свете,

Кому подвластен ход судеб,
Кому и пишется доточник,
Кто зрит всевременной портрет
Души, а не её подстрочник.
И оттого прощает нам,
Что видит, как душа слагалась
Здесь на земле из тысяч ран,
Как святость болью вылеплялась.

«Где нам с тобою суждено…»