Нора Бекк - Я вижу твой голос

• Название: Я вижу твой голос
• Автор: Нора Бекк
• Жанр: Детективная фантастика

Для следователя Вячеслава Мутовкина это дело оказалось самым сложным: знаменитая оперная дива погибла во время выступления. Капитан Мутовкин повидал многое, но подобную смерть, да ещё на глазах нескольких сотен зрителей, не видел никто и никогда! Загадочное убийство певицы повлекло за собой череду событий, ведущей к исчезновению более полувека назад бесценного раритета – старинной вазы «Бриллиантовый тюльпан».

В ходе расследования капитан встречает неординарную женщину – Лору Оралову, поэта-песенника, которая оказывается способна применять не только незаурядную дедукцию, но и свой удивительный дар для раскрытия преступлений.

Изобретение сумасшедшего химика, мучительная смерть итальянского коллекционера, неожиданная гибель подруги Лоры, след «Бриллиантового тюльпана» – фрагменты головоломки, которые должны сложиться…

---

Надо отметить, что Ольга Корвенко – староста 5-го «А» – была непререкаемым авторитетом среди с первого по седьмой классов школы № 160. Активистка, красавица, умница – в общем, любимица учителей, мечта мальчишек, гроза девчонок. С этого исторического дня Илона стала смотреть на неё как на богиню. В классе Левину заметили и зауважали – ещё бы, с самой Корвенко общается! А Лёля и сама не могла понять, почему так заинтересовалась бесцветной третьеклассницей.

* * *

– Что так долго?! Будто не в соседнем подъезде живёшь! Давай, давай, заходи быстрее! – Макаров кричал, стоя у открытой двери.

– Что случилось, Викеша? Что за спешка?

– Никто мне не верил, даже ты! А я сделал это!!!

Макаров потряс перед Илоной банкой, в которой пересыпался белый порошок.

– Что это? – спросила Левина, обеспокоенная его состоянием.

– Гидростатический ионообразующий расщепитель! Вот как я назвал своё сокровище! Сокращённо ГИР – бомба для употребления внутрь!

Илона решила не торопить события, зная, что он сам всё расскажет, как только выплеснет эмоции. Она пошла на кухню и включила электрочайник. Раз в полгода Илона заменяла чайник, поскольку Макаров включал его не проверяя, есть ли внутри вода. В холодильнике со вчерашнего дня оставалось два эклера с фирменным заварным кремом от Илоны. Макаров очень их любил, и Левина удивилась, увидев, что не всё съедено. Более того, она поняла, что и вчерашний обед не тронут.

– Викеша! Ты что, не ел ничего?

Макаров что-то выкрикивал из комнаты, а она уныло думала: «Сколько же раз это всё будет повторяться? Живу в бесконечном дежавю…» Викеша через день влетал на кухню и вопил:

– Я – гений! Смотри! Вот я теперь им покажу!

Кому «им», что покажет?! Илона в такие моменты чувствовала себя обречённой.

– Посмотри, что я изобрёл!!!

Поначалу Левину очень интересовали научные изыскания Викеши, но они всегда оказывались полнейшей чушью. Да и что можно ожидать от человека, который понятия не имеет о том, что такое химия? Ни одной формулы он не знал, книг не читал. Ему просто нравилось всё смешивать. Кефир с марганцовкой, рассол с содой, сахар с солью, муку со стиральным порошком. Такая вот бытовая в буквальном смысле химия.

Викешина лаборатория, которой он так гордился, была не чем иным, как маленькой комнатушкой, где когда-то тихо жила и так же тихо скончалась во сне его мама. В убогом помещении стояли стол, стул, продавленный топчан и небольшая железная клетка в углу. На столе в абсолютном хаосе валялись ошмётки продуктов; банки, заполненные непонятно чем; ненужный хлам, который Макаров ежедневно собирал на дворовой помойке: обрезки труб, стопки газет, тряпки, стекловата. Откуда-то приволок химический штатив и неисправный микроскоп. Что со всем этим делал Викеша, Илона не знала, но периодически он выскакивал из этой комнаты с пол-литровой банкой в руках, где плескалась очередная омерзительная жидкость, и кричал:

– Это мировое открытие! Сейчас ты превратишься в невидимку! – и выплескивал на Илону своё изобретение. Она долго отмывалась от мерзкого запаха, но не обижалась. Викеша был ей нужен для того мира, в котором она находилась бо́льшую часть времени. Там Макаров был учёным с мировым именем, нобелевским лауреатом, а она – холёной женой великого химика, которая носила умопомрачительные наряды и имела прислугу в огромном особняке в предместье Женевы. Именно в этой фантазии Левина чувствовала себя хорошо, потому что там Викентий боготворил её, а на светских раутах элегантные кавалеры теряли из-за неё головы.

Один и тот же сон не давал покоя Илоне уже давно: она идет по великолепному саду, где в глубоком реверансе склоняются кусты белых и жёлтых роз. Навстречу идёт красавец. Подходит и улыбается. Она тоже улыбается, предвкушая счастье. И только он открывает рот, чтобы сказать первое слово, как Илона просыпается. Неужели она никогда не узнает, что он хочет ей сказать? Каждый раз после этого сна она чувствовала себя разбитой, и плоть возмущалась тому, что не получает удовлетворения даже во сне!

Левина понимала, что ничего не изменится в её жизни. Пыльная работа в душной, никому не нужной библиотеке, Викентий с сальными волосами и гнилыми зубами. Даже это чудовище не воспринимает её всерьёз! И Корвенко… С детства яркая, удачливая, почему она выбрала Илону в подруги? Левиной не приходило в голову, что Ольга просто любит её. Её нельзя любить, она – ничто! Поэтому Илона думала, что Корвенко её пользует, как служанку или собачку.

Левина при всей своей забитости была человеком злопамятным, и если на что-то обижалась, то всерьёз, выедая себя обидой изнутри, смакуя вновь и вновь минуту своего унижения. Как-то Корвенко сказала ей:

– Илонка! Ну что ты как мымра последняя одеваешься? Глаза б мои не видели! Я знаю, что денег у тебя мало, но это не проблема. Пойдём подберём тебе что-нибудь приличное… – и почти силком потащила подругу к огромному шифоньеру, забитому вещами.

Левиной было очень неловко. Ей, конечно, хотелось иметь красивую одежду, но не таким образом. А Ольга, не подозревая, что творится в душе у Илоны, бросала и бросала ей в лицо разноцветные юбки и кофточки.

– Вот, смотри, тебе пойдёт… – говорила Корвенко, прикладывая к Левиной ярко-зеленый жакет. – Здесь пятнышко небольшое есть, но в химчистке это быстро исправят. А-а… Вот она… Славная юбчонка! Я её только один раз надела. Представляешь, нагнулась, а она по шву расползлась, видишь?.. – показывала Ольга большую прореху с задней стороны короткой синей юбки. – На твои кости как раз пойдёт. Ты же у нас рукастая – залатаешь, будет как новая…

Илона не знала, куда деться от стыда. Вещи взяла, но своего состояния не забыла. Корвенко, конечно, и не догадывалась о чувствах подруги.

* * *

Викеша выпил залпом чашку горячего чая, запихнул в рот два эклера и, не затрудняясь пережевыванием пищи, стал брызгать слюной и словами в Илону:

– Ты даже не представляешь, что я изобрёл! А я докажу… Я всем им докажу! Пошли!!!

Он резко поднялся из-за стола, опрокинув на пол чашку, и вынесся в свою лабораторию. Илона по привычке пошла за ним. Макаров из клетки, от которой невыносимо воняло, вынул одну из трёх мышей, пойманных в этой же комнате, и посадил несчастную тварь в пустую трехлитровую банку, стоявшую на столе. Потом произвёл следующие нехитрые манипуляции: в пластиковый стаканчик налил воду, насыпал туда порошок, размешал воду пальцем и сказал:

– Запомни этот миг, Левина, запомни!

Илона кивнула и ничего не ответила. Викеша пипеткой набрал жидкость из стаканчика, вынул мышку из банки, капнул ей в мордочку эту воду, посадил зверюшку обратно и закрыл банку крышкой.

– Вот так! Засекай время. Через сорок минут мы вернемся сюда. Эклеры остались?

Уже на кухне Макаров, не замолкая ни на минуту, разглагольствовал о том, как Катька в нем ошиблась и как она будет себе локти кусать, когда его, Викешино, лицо не будет сходить с экранов телевизоров и с первых полос газет и журналов всего мира! Илоне ход его мыслей совсем не понравился. Надо же, Катьку Илюхину вспомнил!

Она была одноклассницей Макарова, и в те времена, когда Викентий был ещё не в очень замутнённом сознании, он в неё сильно влюбился. Катя пару раз встретилась с чудаковатым парнем – это было в классе восьмом, – но потом как отрезало. По дошедшим до Левиной слухам, Викеша на глазах у Катерины съел рыбку из её аквариума. Рассмешить хотел. Не рассмешил.

С тех пор много воды утекло. Катя вышла замуж, родила двух очаровательных девчонок-погодок и последние лет десять жила с семьёй в Германии, поскольку её супруг был из мальчиков-мажоров, окончивших МГИМО. Ох как не понравились Илоне слова Макарова!

– Викеша, – вкрадчиво начала она, – а при чём здесь Катька?

– Как при чём? При мне! Если я прославлюсь, она же ко мне прибежит как миленькая! Ты что, не понимаешь? – Макаров даже поперхнулся от странного вопроса.

– Так она же в Германии давно живёт. Не думаю, что она своего мужа бросит, – осторожно ответила Илона, маскируя глотком чая своё волнение.

– Бросит, бросит, не сомневайся!

– Викеша, а ты детей любишь? – Илона могла быть очень хитрой, когда надо.

– Детей? Каких детей? Не надо мне никаких детей! Ты что?

– Так ведь, если Катька к тебе прибежит, она же не одна прибежит, а с выводком…

– Об этом я не подумал… – Макаров помрачнел. – Сколько времени прошло?

– Почти сорок минут.

– Пошли… Быстро, быстро!

Левина хотела подойти к мышке, которая металась внутри банки, но Викентий остановил её:

– Отсюда смотри!

Они остались стоять у двери. Раздался странный звук, как будто мощный миксер включился, и Илона увидела, что прозрачная банка в один момент покрылась изнутри алой краской. Она вздрогнула и тихо спросила:

– Что это было?

– ГИР! – с гордостью произнёс Макаров.

– Что с мышкой случилось?