Григорий Кац - Мошенник из Багдада

• Название: Мошенник из Багдада
• Автор: Григорий Кац
• Жанр: Альтернативная история

Удивительные и увлекательные приключения «турецкого» Остапа Бендера на пути из Багдада через всю Европу прямо в одесскую тюрьму. Что будет дальше с нашим героем?.. Невозможно оторваться, не дочитав! Повесть написана в легкой, ироничной манере с привкусом восточного колорита. Тут намешаны и шпионские страсти, и любовь, и путешествия с цыганским табором. Прочтите эту книжку, чтобы поднять себе настроение, порадоваться красоте этого мира и удивиться причудам людских характеров.

---

Так продолжалось до недавнего времени, пока Ромуальда не поймали в каком-то селе на краже очередной пары лошадей, где селяне забили его и его сына до смерти. Табор распался, многие разбрелись кто куда. Остатки, спасаясь от преследований конкурентов (среди цыган, оказывается, такое тоже есть), оказались в Османской Империи. Трое цыган, сговорившись, связали Айшу, избили и привезли на невольнический рынок, где продали старому хакиму.

Поддавшись какому-то порыву, Айша рассказала, что в гареме хакима она приметила все места, где ханум прячет свои украшения, и, если Юсуф-аге будет угодно, она может их выкрасть для общей выгоды. Выслушав все это из уст сладкоголосой Айше, я ни о чем другом не думал, кроме ее прелестей. Она, заметив это, поднялась с места и, договорившись о встрече в следующий раз, исчезла в темноте.

Вскоре бану заметила, что ее прислужница часто исчезает из дому в ночи, и заставила других обитательниц гарема проследить за Айше. Те, из мести, что Айше удовлетворяет свою страсть – в отличие от них самих, изнывающих от скуки и нерастраченных сил, заприметили нарушительницу; и бану, взобравшись на крышу, «накрыла» наши ночные свидания. Разбудив Османа—агу, она приказала тому немедленно удалить меня из дома. Расстроенный хаким был вынужден на словах грозно отчитать меня за прелюбодеяние, а позднее посетовал, что он сам бы не прочь оказаться на моем месте. Айше привычно перенесла наказание ферраша – удары палкой по пяткам, а меня хаким удалил, предупредив, что я обязан ему жизнью за то, что забрался в чужой гарем. У правоверных так не положено. За это, можно запросто лишиться головы. Но благодаря тому, что я усердно лечил больных в его отсутствие, и в память о моем покойном отце, хаким Осман удалил меня, приказав никогда не появляться впредь в его обществе. Так бесславно закончилась моя любовная эпопея, которая все же оставила след в моей голове – с понятиями, что на земле есть богатые и глупые люди, готовые расставаться со своими деньгами и ценностями за пустые обещания и глупые фантазии, сказанные серьезным тоном. Машаллах!

Но очутившись без дома и без работы, я оказался в отчаянном положении. Домой к матери мне ход был запрещен, цирюльню я продал. Из тех туманов, что оставались у меня после раздела имущества, осталась лишь малая толика. На дворе был новый век. Жизнь менялась на глазах. Есть ли шанс удержаться на плаву, не скатившись до воровства или зиндана? Но Аллах не оставил меня без своей поддержки, машаллах. Решив после всех пережитых дней пойти в баню, я познакомился там с необычным человеком, сыгравшим в дальнейшем особую партию в моей судьбе.

Глава третья

Знакомство в бане с деловым человеком. Откровенные сравнения, сделанные мной в доме неверия. Душевный разговор. Я становлюсь секретарем российского посольства. Встреча с шахом. Мой бывший хозяин оказывает мне знаки почтения.

Раздевшись в полном одиночестве, я зашел в хаммам и увидел там лишь одного посетителя. Это был здоровенный рыжий детина, яростно плескавшийся в еще теплой воде. Я выбрал себе уголок и, помолившись, зашел в воду. Незнакомец поздоровался со мной на персидском, и по его интонации я понял, что это приезжий, каких в последнее время в Багдаде становилось все больше с каждым днем.

– Ага, – вежливо сказал я, – пусть Аллах продлит ваши годы на целый век, да не уменьшится никогда ваша тень, поведайте мне, откуда вы изволили приехать в Багдад?

Незнакомец вежливо ответил мне, что он прибыл из России по делам, но только сегодня вышел из пограничного зиндана, куда его засадили на целую неделю из-за карантина. И что он зашел в хаммам, чтобы смыть тюремную накипь, которая остается на теле человека, находящегося в тюрьме.

Рыжий детина, в свою очередь, поинтересовался, где я изволю работать, и мне пришлось рассказать ему про то, как хаким Осман застал меня с его невольницей и прогнал прочь. Незнакомец посмеялся над этой ситуацией, а я, в свою очередь, продемонстрировал ему свои способности ублажать людские спины перчаткой, каковая была у меня всегда наготове в мешке. Окончив мытье, мы вышли вместе, и незнакомец, назвавшийся Борисом, пригласил меня выпить кофий в одной из многочисленных кофеен, находящихся рядом с баней.

На свету я рассмотрел своего нового приятеля и обнаружил, что лицо его покрыто шрамами, у него была небольшая рыжая борода, и ростом он был гораздо более меня, хотя Аллах наградил меня недюжинными телесами. Борис довольно прилично говорил по-персидски, из чего я сделал вывод, что он изъездил Османскую Империю вдоль и поперек. Как оказалось, он приехал в Багдад по делам какой-то фирмы, строить железную дорогу, но по его поведению и повадкам я понял, что рыжий чего-то недоговаривает. Узнав что мне негде ночевать, Борис пригласил меня в новый караван-сарай, который имел название «Империал».

До сих пор мне не приходилось бывать в центре Багдада, так как я последний год провел безвылазно в доме Османа-аги, а до этого в своей лавке, что расположена возле главных ворот, корпел над головами правоверных, которым приспичило побрить головы на багдадский манер. Богатство и убранство «Империала» меня поразило. Я видел издалека шахский дворец, и думал, что всё золото мира сосредоточено в нем. Но увидев огромные золотые светильники, выходившие прямо из потолка, золоченые перила на широких ступенях, я понял, что дом хакима, да и сам шахский дворец построены в те давние времена, когда строительные материалы делались вручную, и никто не имел понятия об электричестве; а заезжать на царский двор на конях или ослах было великой привилегией. Это уже потом какие-то иноземцы привезли, по воле Аллаха, в Багдад электричество. Но откуда оно берется и как работает – ни отец мой, ни я понятия не имели.

Из документов у меня была лишь свинцовая печать с выцарапанной надписью про мое имя и занятие. Служка на широкой доске, которая имела название «рисепшн-деск» (которое я смог запомнить с трудом) с сомнением посмотрел на печать, но пропустил меня на лестницу.

Жилище Бориса состояло из нескольких комнат: одна для сна, другая для омовений и одна для отправления естественных надобностей. Борис, да пребудет с ним Аллах, начал с того, что ознакомил меня с самой маленькой комнатой, где вместо принятой в Ираке ямы с положенной поперек доской, находился белый широкий сосуд с водой, которая с быстротой молнии смывала все содержимое моего желудка. Далее Борис, да продлит Аллах его годы, показал мне, для чего рядом с сосудом имелся белый рулон бумаги, предназначенный для обтираний и омовения рук после облегчения желудка. По древней персидской традиции эти омовения правоверные осуществляли песком. Эти премудрости, распространенные у неверных, немного покоробили меня, но делать нечего. Хочешь быть волком – надевай волчью шкуру.

После этого Борис изволил показать мне комнату для омовений. Тут меня ожидал сюрприз, но я не подал виду, что это меня насторожило. В комнате был огромный белый сосуд, куда можно было положить и лошадь. Но самое главное – из одного из кранов текла горячая вода. А где находился служитель, который разжигал тамдыр и подогревал воду, Борис мне не сказал. Еще один прибор, который изобрел для неверных, видимо, сам шайтан, да провалится он в самое далекое отделение ада, – это коробка на столе, которую Борис назвал телефоном. Разломив его пополам, Борис что-то проговорил в одно из отделений и вернул его на место. Я, каюсь, не настолько сведущий в силе Корана, и к муфтиям и прочим муллам, отношусь как к приложению, необходимому для моей работы, будь то работа брадобрея или помощника лекаря. Любой правоверный, начиная какое-то дело, обязан помолиться Аллаху, чтобы Он держал свою руку на пульсе его занятий, и доказать, что это Ему угодно. Тем более, брея много лет головы мулл, я не видел разницы между лбами служителей Аллаха и простыми погонщиками верблюдов. Но шайтан и тут продолжал меня испытывать, хотя я понимал, что, связавшись с неверными, я сам становлюсь им подобным, поощряя дом неверия, в котором очутился. Это относится к тому, что дверь в комнаты внезапно отворилась, и служитель вкатил на столике пищу, о которой мы с Борисом только что говорили. Это уже было выше моих сил, и я временно оказался без сознания.

Рассказ Бориса

Придя в себя, я потребовал от Бориса объяснений, и вот что услышал. Османская Империя существует давно. Падишахи меняются, но политика страны основана на внутренних проблемах, без учета позиций других стран. В Европе бушует Мировая война и зреют восстания. В самой России могут быть серьезные перемены. Англия, настроена превратить Османскую Империю в свою колонию. В Багдаде же все идет по старинке. Вы далеки от цивилизации. Даже Турция, где живут ваши единоверцы, давно участвует в европейской политике. Поэтому для тебя, – это относилось ко мне, – все условия цивилизации в новинку. Тут нет никаких шайтанов. Так живут во всем мире. Привыкай, пользуйся и быстрее переходи на современный лад. Тебе нужно поменять одежду, обувь, учить языки и стать на путь цивилизации.