Влад Южаков - Личные вещи. Стихи

• Название: Личные вещи. Стихи
• Автор: Влад Южаков
• Жанр: Поэзия

Стихи Южакова – та твёрдая платформа, которую многие любители поэзии ищут, которой многим не хватает. Среди массы эпитетов, которые обычно используются в отношении творчества, к поэзии Южакова хочется применить такой: «своевременная». Да, это именно так. Как никогда сейчас нужны качественные стихи для самого разного читателя. Произведения Влада этому эпитету полностью соответствуют. Сергей Журавель

---

Где же ты?

Жалко, глупо и неловко…
Обессиленный, стою
Не под бельевой верёвкой,
Но у бездны на краю.

И мозги не стоит пудрить,
Если в дом пришла беда —
Этот мир сегодня утром
Изменился навсегда.

Уж не быть таким, как прежде
Средь житейской суеты…
Сердце стонет: где же, где же,
Где же, где же, где же ты?

Жизнь разбита. Всё пропало.
Впереди – лишь тлен и хлам.
Пары нет. Распалась пара.
И судьба – напополам…

Ни к чему теперь карьера,
Деньги, тачки и вино,
Если нет любви и веры,
И судьбой предрешено

Потерять навек надежду…
Кровь толчками бьет в висок…
Я раздавлен: где же, где же,
Где же ты, второй носок?!

Происшествие на мосту

Над городом мчались осенние тучи,
Во тьме за верстой покрывая версту,
А Саша под ветра напором могучим
С тяжёлым портфелем стоял на мосту.

Фасады сияли вечерним свеченьем,
В реке отражаясь, блистали дворцы,
А Саша прощальные слал сообщенья
(Так рвут пуповину! Так рубят концы!):

«Окончена жизнь. До свиданья, Евгений…
Ну, кто ж тебя дёрнул сболтнуть на миру,
Что стих мой бездарен, что я, мол, не гений?
Посмотрим, что скажешь, когда я умру…».

И дальше: «Адьос, луноликая Неля…
Увы, не написан наш с Вами сонет…
Мы в поисках света, конца и тоннеля
Нашли лишь конец. А тоннеля всё нет…».

И после: «Прощайте, Аркадий Романыч,
Ничтожный завскладом, жестокий сатрап!
Уже разгружать не припашете на ночь
Меня… И не ждите на месте с утра!».

Отправил, воскликнул: «Я вам не фуфлыжник!»,
Платком повлажневшие вытер глаза,
Достал из портфеля гранитный булыжник
И галстуком к шее его привязал.

Рука на перилах… Ревущей ракетой
Вся жизнь промелькнула в шальной голове…
И мигом исчез огонёк сигареты
В холодной, бурлящей, зовущей Неве…

Но тут набежали, но тут налетели,
Скрутили его по рукам и ногам…
Аркадий Романыч, Евгений и Неля,
Молитесь своим бестолковым богам,

Что нету за Сашу бояться причины,
Поскольку, согласно народной молве,
Он вызвал заранее к месту кончины
Полицию, «Скорую» и НТВ.

Оборотни

Опустится ночь, загнусавят сирены
И граждане станут тихи и смиренны.
Луна округлится, сияя как лампа,
Когда мы очнёмся и встанем на лапы.

Незваные гости – лишь кожа да кости,
Но вздыбятся спины подшёрстком и остью,
Когда мы с тобою, одни из немногих,
Пойдём по пахучему следу двуногих

Хозяев жилищ из бетона и камня.
Исследуя качество плоти клыками,
Мы скажем друг другу: «Смотри-ка – живое…»,
И город проснётся от крика и воя.

Промчатся дворами две серые тени,
Усталых жильцов поднимая с постели.
И будут в потёмках дрожать горожане,
Как раньше ещё никогда не дрожали.

Но утро ударит косыми лучами,
И мы предадимся рассветной печали.
Ты сыто оскалишься: «Ночь на исходе».
И я, облизнувшись, добавлю: «Уходим».

Слепящий огонь подкрадётся с востока,
И мы обернёмся в мгновение ока —
Наденем костюмы, обуемся в боты
И вместе со всеми пойдём на работу.

Там, в мире дневном, беспощадны и люты,
Нас будут терзать настоящие люди —
Вгрызаясь в подкорку, урча и рыгая…
А что тут такого? Терпи, дорогая.

Скуля от нападок натравленной крали,
Цеди: «Что ж мы раньше тебя не сожрали?».
Зализывай раны – природа-шалунья
Подарит ещё не одно полнолунье.

Брюссельский вопрос

На клумбе цветут настурции,
За домом шумят акации,
Жена с сучкорезом бегает
В тенистом моём саду.
А я озабочен Турцией,
Немного расстроен Францией,
И в атласе мира Бельгию
Всё мучаюсь, не найду,

Поскольку, подлюка, мелкая,
Как клоп. И вонючка та ещё
(Фу, что-то сегодня химией
Смердит, что аж ест глаза).
И я бы вот эту Бельгию
За натовское пристанище
И за непорочность мнимую
Безжалостно наказал.

Скажите брюссельским ястребам,
Мол, дело небезопасное —
Ругаться и лупать бельмами.
Есть риск огрести сполна!
Политика наша ясная:
Надавим на кнопку красную —
И где, извините, Бельгия?
Была ли вообще она?

Ну, что за козявка дерзкая?
Ей правила, что ль, не писаны
(Опять завоняло трупами…
Прикрою-ка я окно)?
Эх, бытность моя имперская…
Шесть соток в деревне Писино
На фоне пейзажа с трубами
Завода «Химволокно»…

Махну полстакана беленькой,
Прикрою пузырь изданием,
Ореха сожру мускатного,
А то, не дай бог, спалюсь.
Ну, в общем, всё ясно с Бельгией.
Чуть позже возьмусь за Данию.
А нынче пора к секатору.
«Чего? Да иду я, Люсь!».

Стеклянный ангел

В дверном проёме он держался косо.
По виду – будто спал чёрт знает где.
Усталый тролль, опёршийся на посох.
Корейская морковка в бороде.

Дохнул сивухой, бросил папиросу:
«Морская, дом 1, квартира 6?
Заказывали Дедушку Мороза?
Ну, поздравляю – это я и есть…

Такой дубак – хоть пей незамерзайку…
Снегурка, стерва, с Бэтменом ушла…
Чуть погоди с напитками, хозяйка —
Сначала надо порешать дела.

В подарок что? Стеклянный ангелочек?
Давай, я положу его в мешок…
А вот теперь, поскольку дело к ночи,
И рюмку тяпнуть было б хорошо!

Не стоит предлагать сухие вина —
Дай бог, чтоб на коньяк хватало сил…
Ребёнка кличут Эмма… или Инна…
Постой-ка, вспомню сам! Эммануил!

Такое имя нынче встретишь редко…
Дитя! Покуда к музам пыл не стих,
Немедля полезай на табуретку —
Прочти дедуле выученный стих!

Да только побыстрей – ей-Богу, тяжко…
Прочтёшь – и я домой во весь опор…».
Под красной шубой почесал тельняшку
И рукавицей бороду подпёр.

Эммануил, в костюме зайца стоя,
Неторопливо начал свой рассказ —
Что выходить из комнаты не стоит,
Что жизнь увечит каждого из нас,

Что шаг вовне порадует не шибко,
И всё, что нужно нам – стена и стул.
Что вряд ли надо совершать ошибку —
Нам не постичь пространства пустоту…

Глазами увлажнёнными мигая,
Гость прошептал: «Так это ж про меня…
Не мы такие – просто жизнь такая…
Да и не жизнь, а полная херня…

Ничтожный образ – борода из ваты!
Я – ржавчиной разъеденный металл.
Ты не поверишь – а ведь я когда-то
По сопромату лекции читал…».

***
На улице он без сомнений стукнул
Прохожего подвыпившего в нос:
«Не вздумай повторить ещё раз, сука!
Я никакой тебе не Дед Мороз!

Не сметь так называть меня, скотина!
Я не Хеллбой, не Человек-паук,
Не Свинка Пеппа и не Буратино!
Я кандидат технических наук!».

Потом они на лестнице сидели —
Он коньяком прохожего поил
И слушал заунывный вой метели…
А в тёплом доме спал Эммануил

И видел сон, свернувшись на кушетке,
Как Дед Мороз бредёт, пургой гоним…
Стеклянный ангел на еловой ветке
Поблёскивал загадочно над ним.

Роман

Ты догрызаешь кочерыжку,
Шинкуешь лук
И мне поваренную книжку
Читаешь вслух.

А как насчет духовной пищи,
Мадам Гурман?
Давай с тобой роман напишем
Про наш роман.

Про то, как мы гуляли в Сочи
Совсем одни,
Как вместе проводили ночи
И даже дни.

Жаль, романтического вальса
Окончен срок,
И наш роман упаковался
В шестнадцать строк.

И на душе легко и пусто —
Покой и лад…
Да, не забудь, что я с капустой
Не ем салат.

Обратная сторона немоты

Сидели ночью у избушки,
Глядели на Альдебаран.
Я бормотал тебе на ушко,
Как мучит боль сердечных ран,

Что образ твой меня волнует,
Что ты сладка, как курага…
И пересев к тебе вплотную,
В уме уже предполагал

Зарыться в груди-ноги-плечи,
Открыть ключом любви замок…
Но вдруг лишился дара речи —
Вдохнул поглубже и… замолк.

Интимный тембр, напор, харизму —
Всё загубила немота!
И лишь смотрела с укоризной
С небес далёкая звезда…

И тишины нависло бремя,
И мы молчали – я и ты…
И понимали – в это время
В стране рождаются менты.

Момент – и новый мент родится.
За ним другой, потом ещё…
Купель, хлопок по ягодицам —
И в общий строй к плечу плечо…

И ты, моих не слыша песен,
Сказала холодно: «Мерси.
Альдебаран в ночи чудесен».
И прочь умчалась на такси…

Пусть я в общении бездарность,
Неловок с дамой и т.д.,
Но где хотя бы благодарность
От руководства МВД?

Как я провёл лето