Ксения Брюсова - Зоя

• Название: Зоя
• Автор: Ксения Брюсова
• Жанр: Русское современное

Население Земли – почти 7,5 миллиардов человек. А сколько из них живут по-настоящему интересной жизнью? Половина? Треть? Или меньше? Вот и у Зои Ермаковой все дни, как братья-близнецы, похожи друг на друга. Но все меняет случай. Не успела Зоя взять отпуск, как невестка обратилась к ней с просьбой присмотреть за домом. Смена обстановки, а потом и неожиданное знакомство сулят ей неплохой отдых. Однако вместо этого Зоя оказывается ключевой фигурой загадочных событий.

---

«Все-таки пельменная. Хотелось бы сэкономить», – натягивая ветровку в прихожей, думала Зоя. Ей, конечно, дали отпускные, но, во-первых, мизерные, а во-вторых, не стоило забывать, что через месяц, когда отпуск закончится, ей придется долго ждать аванса.

Увесистая связка ключей обнаружилась на соседнем крючке. Взяв ее, Зоя отперла входную дверь и вышла из дома. Нужный ключ нашелся сразу, и, справившись с замком, Зоя двинулась к калитке. Взглянув на велосипед, она подумала, не поехать ли на нем, но отвергла эту идею. Пельменная совсем рядом, можно и пройтись. На небе, правда, маячили тучи, но, если поторопиться, можно успеть до дождя.

Зоя заперла калитку и направилась к улице Кошевого. Стояла последняя летняя суббота, и на всех участках наблюдалась кипучая деятельность. Соседи сгребали ботву, что-то копали, возили на тачках. Тихий, с виду сонный район жил полной, но обособленной жизнью. Несмотря на плотность застройки и близость соседей, люди сторонились друг друга.

Пройдя «отросток» и еще два-три участка, Зоя почти добралась до пельменной. Она перешла пустынную дорогу (в неположенном месте – ай-ай-ай!) и потянула на себя стеклянную дверь. На первом этаже находился продуктовый магазин. Памятуя о газовой плите, Зоя рассматривала витрины, прикидывая, что из этого можно приготовить в микроволновке.

– А готовых пельменей у вас нет? – спросила она продавщицу в розовом фартуке с рюшами и добавила: – Незамороженных.

– На втором этаже, – ответила та. – Можно навынос.

Гадая, насколько будет отличаться цена сваренных пельменей от полуфабриката, Зоя поднялась наверх. Миновав ряд белых пластиковых столов на металлических ножках с задвинутыми под них стульями, обитыми дерматином, она подошла к стойке, к которой скотчем было прикреплено меню, всунутое в помутневшую от времени папку-файл. Несмотря на скромное убранство заведения, пахло вкусно. Вопреки Зоиным опасениям цены приятно удивляли: две порции готовых пельменей стоили всего на пятнадцать рублей дороже, чем полкило полуфабриката.

Спустя пять минут Зоя с пластиковым контейнером, полным горячих пельменей, и нехитрым набором продуктов, состоявшим из приличного куска сыра, пачки сливочного масла, баночки сметаны, батона и пакета пряников, возвращалась в «особняк». Обед обещал быть знатным.

Свернув с улицы Кошевого в безлюдный тупичок, ведущий к «особняку», Зоя подошла к калитке и, повесив пакет с покупками на шарообразную ручку, принялась перебирать ключи. Их в связке было штук двадцать, все разные.

Пока она копалась, у нее за спиной появилась чья-то долговязая фигура в черном спортивном костюме с белыми полосами на куртке и брюках. Зоя покосилась на незнакомца. Судя по небрежной походке, это был молодой человек. Его появление в тупичке отчего-то нервировало Зою, она заметно заволновалась.

Подойдя к ней, незнакомец замедлил шаг. Зоя стиснула ключи в кулаке и храбро повернулась к нему. Лицо его было скрыто капюшоном, руки – в карманах штанов.

– Я всё знаю! – ни с того ни с сего ломающимся голосом с заметной хрипотцой произнес он. Но не убежал – остался наблюдать за Зоиной реакцией.

Несколько секунд Зоя ошеломленно хлопала глазами, потом выпалила: «Я тоже!», рывком перекинула пакет с продуктами через забор и собралась обратиться в бегство. Ее физическая форма не позволяла взять двухметровое препятствие, но, к Зоиному великому облегчению, удирать ей не пришлось: пока она манипулировала пакетом с продуктами, незнакомца и след простыл. Как сквозь землю провалился!

Трясущимися руками Зоя с грехом пополам открыла калитку, с грохотом задвинула засов, собрала рассыпавшиеся по дорожке продукты и, прижимая пакет к груди, побежала к крыльцу.

В невменяемом состоянии Зоя ввалилась в дом и тщательно заперла входную дверь. Вечером, перед тем как стемнеет, она обязательно пройдется по всему участку, проверит засовы на парадных и хозяйственных воротах и вообще каждый угол. Так будет спокойнее. Она не чувствовала себя здесь как дома и вряд ли смогла бы, особенно после такого.

Зое было страшно вовсе не потому, что кто-то прознал о какой-то ее тайне. Ей нечего было скрывать. Все тридцать лет жизни Зои Ермаковой были прожиты чересчур благопристойно, правильно, с оглядкой на то, что подумают люди, и оттого невероятно пресно.

Нет, Зою беспокоило, что этот молодой человек мог перепутать ее с… Иными словами, по незнанию принять за Тамару. А уж той-то скрывать…

Впрочем, неприкосновенность личной жизни еще никто не отменял. И какое бы то ни было знание (которое вполне могло оказаться заблуждением) никому не давало права подходить к первому встречному и нахально заявлять об этом.

Зоя энергично покивала в поддержку своих мыслей.

«Может, подростки дурачатся. Оболтусы школьники стараются урвать по максимуму в последний день каникул. А что? Версия вполне реальная».

Размышляя, Зоя понемногу успокоилась. Чужой район, чужой дом. Она трясется, как осиновый лист.

– Прекращай, – сурово сказала себе Зоя. – Иначе после отпуска загремишь на больничный с нервным расстройством, а этого тебе кадровичка точно не простит.

Усилием воли Зоя заставила себя вернуться к теме обеда. Можно было расположиться и в столовой за огромным, человек на пятнадцать, деревянным столом с массивными резными ножками, но к таким пафосным приемам пищи Зоя не привыкла. Она жила довольно скромно, хотя гораздо лучше, чем в студенческие годы. Благодарить за это нужно было их с Николаем одинокую четвероюродную тетушку глубоко пенсионного возраста, перед эмиграцией в Польшу подарившую Зое (как раз к окончанию университета) квартиру – двухкомнатную «сталинку». Николай как мужчина и просто как человек, устроившийся в жизни, можно сказать, остался не у дел. Но старший брат повел себя достойно, не расстроился и не стал завидовать младшей сестре. Наоборот, Зое показалось, что у него гора с плеч свалилась от того, что сестра наконец пристроена: до неожиданного тетушкиного жеста доброй воли жилищный вопрос для Зои был более чем актуален.

Так преисполненная искренним чувством благодарности к тетушке Зоя переехала из видавшей виды комнатки университетского общежития в двухкомнатные, шикарно меблированные хоромы с большими (по меркам советского времени) кухней и ванной, просторной гостиной и изолированной спальней, расположенные в тихом квартальчике в самом центре города, застроенном после войны сталинскими домами, с тенистыми дворами, заросшими старыми липами и кленами. Эту квартиру больше полувека назад государство предоставило тетушкиному отцу, и в ней прошла вся жизнь Зоиной благодетельницы. Уезжая, тетушка оставила все, что за десятилетия нажили ее родители и она сама. В кухне стояли два прекрасно сохранившихся буфета из полированного дерева на ножках, с раздвижными стеклянными дверцами, заполненные до отказа красивой посудой из обеденных, чайных и кофейных сервизов советских времен, круглый стол с четырьмя мягкими стульями в комплекте, отлично работавшие, несмотря на немаленький возраст, импортная электроплита и холодильник. Почти всю гостиную занимал гарнитур из темного полированного дерева, состоявший из неимоверно вместительной гэдээровской полированной стенки с баром, в котором при открывании зажигалась лампочка, массивного письменного стола с двумя встроенными тумбами и закрывавшимся на ключ ящиком посередине, возле которого стояло кресло с деревянными подлокотниками и спинкой, и удобного дивана с множеством мягких подушек. Спальня тоже была обставлена по моде советских времен – импортный шпонированный гарнитур с просторным гардеробом, полутораспальной кроватью, двумя прикроватными тумбочками, банкетка и трельяж со стоявшей на нем бронзовой статуэткой никому не известной обнаженной женщины, застывшей в позе Венеры. Тетушка даже оставила ей старинный кабинетный рояль известного лейпцигского производителя – военный трофей из Германии, добытый тетушкиным отцом. Играть Зоя не умела, поэтому ценный инструмент стоял нетронутым с самого тетушкиного отъезда, но Зоя трепетно следила за его сохранностью. Со стороны могло показаться, что Зоя из-за своего возраста не вписывалась в ретростиль квартиры, но это не так. Вопреки всему среди казавшихся молодежи несовременным убранства «из прошлого» с оклеенными бежево-коричневыми обоями с дамасским узором стенами, высокими потолками с лепниной вокруг массивных хрустальных люстр она чувствовала себя в родной стихии и даже не помышляла о ремонте.

С трудом отогнав теплые воспоминания о собственном уютном жилище, Зоя наконец разобрала пакет с помявшимися при падении продуктами, отыскала на Тамариной кухне тарелку и вилку и уселась за красный стеклянный стол.

Для общепитовских пельмени оказались вполне съедобными и мясными. Зоя оставила половину на ужин, налила чаю и с кружкой пошла в оранжерею.