Вадим Ферзь - За пределами вселенной. Поэмы

• Название: За пределами вселенной. Поэмы
• Автор: Вадим Ферзь
• Жанр: Поэзия

Эта книга предоставляет возможность читателю окунуться в мир фантазий автора и почувствовать себя вне времени-пространства! Здесь опубликованы поэмы и один мистический детективный роман в стихах поэта Вадима Ферзя.

---

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

СССР. Футбольная карьера

Я часть вторую начинаю,
Всю душу выплещу до дна.
В какой залез я омут, знаю.
Как наша жизнь порой смешна!
Футболом Стёпа после службы
Продолжил заниматься вновь,
Футболу он отдать готов
Здоровье. Здесь терпенье нужно!
Такая жизнь его была;
Степану кличку «Марадона»
Ребята дали. Стёпа понял,
Что слава то к нему пришла!

Играл он в стиле Марадоны,
И кличку получил за то;
Сиял огонь в глазах бездонных;
Ему святым был стадион;
У них теперь своя команда,
А называется «Горняк».
Названье дали кое-как,
И лучшее теперь не надо.
Еще Степан во цвете лет,
А травмы получал на матчах,
Ходил на драки он в придачу,_
Каких на теле шрамов нет!

Он в Комсомольск был унесённый,
Ему друг финку подарил.
И Стёпа мой для обороны
С собою финку ту носил.
Прошла весна, прошло и лето-
Стал знаменитым мой Степан.
Гремит он славой сквозь туман.
Бросает деньги он на ветер,
И получал прилично он,
Что он хотел – и то он делал,
И отдыхал душой и телом…
Реальность это, а не сон.

В нём храбрость молнией струилась;
Боится каждый здесь его,
Кто знает. Потому, что сила
В руках большая у него.
Однажды утром на футболе
Средь знаменитых двух команд
Попал Степан в такой салат:
Там, на большом футбольном поле
Противник Стёпу обводил,
А он подкат ему задвинул,
Мяч выбил, тот упал и сильно
Степана бутсом зацепил.

Степан упал и чуть сознанье
Не потерял. Потёр лицо
И обратил своё вниманье
На всех кричащих подлецов.
Не нарушенье это правил!
Удар же неумышлен был.
Степан был зол, как крокодил!
Пахать бы носом он заставил
Противника весь стадион.
Но и ему, как оказалось,
От Стёпы по ноге досталось,
Играть не в состояньи он.

В конце игры Степан поехал
Домой. Он завтра будет вновь
Играть. И травма не помеха —
Степан всё выдержать готов.
Стоял ноябрь. Настало утро,
Румянец тронул небеса.
Открыло солнце вернисаж,
Играя в тучках перламутром;
Уже автобус выезжал.
Еще сыграть матч должен Стёпа,
Объездить хочет он Европу,
Об этом только и мечтал.

И выиграть стремился Стёпа
До нервных вздрагиваний матч.
И голос внутренний какой-то
Подсказывал, что будет мяч
Ему покорным. Стёпа ехал
Играть и получить медаль.
Конечно, Стёпа получал
Их ради славы и потехи.
Автобус стал. Глядит в окно
Степан: ряды автомобилей,
Похожи на хвосты рептилий,
Стоят вдали. Людей полно

На стадионе. В небе синем
Сияет солнце. Облачка
Плывут жемчужной цепью длинной.
Степан на улице мечтал.
Вдруг вышел из машины стройный
Вчерашний пострадавший. Вот
Зовёт Степана. «Что?» – орёт
Наш «Марадона» удивлённый.
– Садись! Не бойся ничего! —
«Я не боюсь!» – он отвечает,
Идёт туда. Вот залезает
В машину: встретили его

С бутылкой водки и с закуской.
Но что, же дальше будет с ним?
Степан смотрел сначала тускло.
Тут познакомились они.
Тот парень Стёпе отвечает:
– Я не хотел, прости мне, Стёп!
Давай по рюмке выпьем, чтоб
Играли, сильных травм не зная.-
Он рюмку выпил – и скорей
Пошел на воздух освежиться,
Чтоб на футболе разъяриться
И десять заклепать мячей.

И заклепал, хоть и не десять,
Но выиграл с командой матч.
Всё можно сделать – лишь надейся
Ты на себя. Не передать
Мне радость их: все обнимались,
Как будто все навеселе;
Одни качались по земле,
Другие даже целовались!
Вот так команда! Вот «Горняк»!
Им так нужна была победа!
Степан сиял, как это небо!
Он отойти не мог никак!

Степан квартиру в Комсомольске
Купил и там пока живёт.
Ему сначала было жестко
Там жить среди других. Но вот
Привык он к городским потехам,
Счастливей всех был под луной,
Доволен всем мой Стёпа, но
Мечтает в Польшу он поехать.
Служить не будет. Всё равно
Жалеет он, что не остался
На службе; что везде мотался.
Но выбор сделал он давно…

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ СССР распался. Поездка. Новая любовь. Конец карьеры

Зимы упало одеяло
На сёла и на города.
Так солнце ласково сияло!
Да это не зима – мечта!
О, муза, муза молодая!
Спустись с Парнаса, и в тетрадь
Часть третью помоги писать,
Эмоций много выражая,
Садись со мною на кровать,
Подумаем, что будет дальше,
Но не подсунь мне всякой фальши,
Дай, муза, вкратце рассказать!

Ты, милая, дай слов стихийных,
Чтоб потрясли они весь мир,
Чтоб укротили кланы сильных
Волшебной музыкою лир.
Я знаю из чужих рассказов,
Что в Польше Стёпа побывал
С командою. В футбол играл
Он там. Фарфоровую вазу
Любимой девушке купил
Степан с лиловыми цветами,
Ведь все на свете любят дамы
Сюрпризы. Это всё – «ваниль».

Над Стёпой, над командой в Польше
Поляки издевались: всех
Обчистили. Как можно больше
Деньжат украли. И совсем
Хамить им стали: обзывают
Любыми кличками. Степан
Дал одному поляку в «жбан»…
Но это лишь усугубляет
Конфликты с ультрасом. Там был
Бой уличный. Ради потехи?
А, может, роль сыграли деньги!
Скорей патриотизм вопил!

С трудом сдержал своё кипенье
Степан. Всё, вроде, улеглось;
Неровное сердцебиенье
Едва наладилось… вновь злость:
Когда домой собрались ехать,
У них поляки медсестру
Украли, как невесту ту
На свадьбе! Было не до смеха —
Пришлось за медсестру платить
Команде выкуп. И забрали

Её назад, чтобы накала
Сильнейшего не допустить!

Не знаю, правда, иль неправда
Насчет поляков, только я
Пишу, что слышал, и не надо
За это обвинять меня!
Быть может, в Польше ультрас злее.
А что у нас они творят!
Бьют морды, всё вокруг громят!
Да! Беспредел творить умеют!
Не прекратится этот штурм.
Об этом и пишу стихи я,
Как всех футбольная стихия
Накрыла и затмила ум!

Приехал он домой и больше
Душевной тяги не имел
Когда-нибудь поехать в Польшу,
И рад был, что остался цел.
Пришла весна – пришло страданье:
Степан так сильно заболел —
И побелел весь, словно мел,
В постель сложило увяданье.
И пить, и есть он не хотел.
Болезнь набрала тяжкой формы
И отошла совсем от нормы
Температура: он горел.

Да! Подхватил он пневмонию!
В больницу повезли лечить
Степана бедного. Лихие
Лечили там его врачи.
Он, мученик, не видел воли,
Тупых терпел он там врачей,
Главврач был злобный Пиночет,
Уколы Стёпе там кололи,
Ему и выкачали всю
Из плевры жидкость. У Степана
Плыло в глазах всё. Как в тумане,
Ходил в палате и свою

Судьбу он проклинал. Но рано
Еще на жребий свой роптал.
Не так опасны эти раны!
Еще далёк его финал.
Но вылечили наконец-то…
Женился он – в добре живёт:
Ест яйца, зелень, фрукты, мёд —
Как дополнительное средство.
Не буду в их семью влезать,
Так и писать о ней не буду,
А то еще осудят люди…
Не зря рассказ о Стёпе сжат!

Но муза к этому толкает
И провоцирует порой,
Со мною, как дитя играя.
Я знаю: он живёт с женой
В любви. Обволокло их дымом
Блаженства, словно сладким сном.
А что произойдёт потом
В их жизни – поживём – увидим.
В ночи на синих облаках
Сиял янтарный месяц тонкий;
Везде звучал сычей плач громкий,
И ночь была вся в чудесах.

Стелились серым пеплом тени;
Сияли светляки в траве;
Светились тучи желтой пеной,
За ними скрылся лунный свет.
Всё небо тучами покрылось,
И сквозь их щели иногда
Глядела дальняя звезда,
Но тускло в вышине светилась,
Во мраке таяла ночном.
Вот свежим воздухом дохнуло,
Везде живое всё уснуло
Спокойным и прекрасным сном.

И даже тучи задремали,
И горы спят во мгле сырой.
И всё на лоно снов попало,
И месяц дремлет восковой,
Но не уснул Степан печальный;
Туман стелился по земле,
Светился месяц в синей мгле;
У озера чернел храм дальний;
Пошёл мой Стёпа погулять,
Поговорить с ветрами что ли;
Какая жизнь! Какая воля!
И легче дышится в полях!

Свободу не купить за деньги!
Берёзы в тишине стоят
И листья их звенят, как серьги,
Мир черным сумраком объят.
Темно-темно вокруг. От стужи
По телу пробегает дрожь,
Но греет кровь Степана. Всё ж
Ему и свежий воздух нужен!
Не встретил никого Степан,
Вокруг казалось всё печальным.
Какая в нём таится тайна?
Какой в той бодрости обман?

На плечи бремя, может, давит, —
И в недрах сердца всё бурлит;
Душа вдруг стала от той славы
Тяжелой, словно монолит?
А может, просто он скучает
И делать нечего ему,
Не хочет покориться сну;
Он и зари не замечает.
Увы! Он Богом обречён,
Причина же – совсем иная,
Что впереди ждет – он не знает,
Какой вчера он видел сон?

Я расскажу вам сновиденье,
Которое потом его
Тревожило, и размышленья
Тоску родили для него.
А снилось же вчера, что ехал
Он с Комсомольска отдыхать,
А, может, и в футбол играть,
И слышит он раскаты эха,
И вдруг рассеялась мглы синь:
У речки девушка сидела,
Густая прядь волос чернела;
Глаза, как с малых синих льдин.

И говорит ему та дева:
«Вон, видишь: дальние холмы,
За ними поле без посева…
Но были счастливы там мы,
Купались в золоте востока,
На прядь ты сыпал мне цветы
Невыразимой красоты…
Но стала жизнь для нас жестокой,
Ведь у судьбы есть свой закон…»
– Не в первый раз я это слышу! —
«И с худшей стороны он вышел
К тебе. Грозит разлукой он.

Да! У тебя сейчас другая…
Степан от злости закричал:
– Зачем ты это мне «втираешь»?! —
«Затем, чтоб знал, что сгоряча,
Глупец, жену свою обидишь
На трезву голову. Ты змей!
Не будешь жить ты больше с ней,
C другою тоже. Вот увидишь». —
И тут пропала вмиг она…
Такой вот сон ему приснился,
И с утром он туманным скрылся —
Сейчас Степану не до сна.

Теперь он места не находит,
И сердце молотком стучит,
За будущей женою годы
Он бегал, чтоб найти ключи
От дверцы неземного рая!
Исполнится ли этот сон?
Степан был сильно возбуждён;
Вот солнце землю нагревает.
Степан, практически, один,
Как пилигрим… Ему так режет
Роса глаза! Она так блещет,
Как миллион искристых льдин.

Хотел отречься он от мира,
Хотел стать глыбою морской.
Но если вдруг не будет взрыва,
То будет жизнь его стезёй.
Но стоп! И он ответ находит:
Неплохо без жены… Степан
Забыл свой сон – он, как туман,
Что в небосклон с земли уходит.
Я знаю, что у Стёпы нрав
Тяжелый был, когда он трезвый,
И напрягал свои он нервы
Тогда, когда и не был прав.

Ну, а когда он водки выпьет,
Становится добрее всех.
Из губ слова он так и сыплет
Жене ласкательные. Эх!
И добрый Степочка развёлся
Как раз вот с первою женой.
Женился вновь. И со второй
Не сжился: стал он рогоносцем!
Не повезло. А через год
Продал квартиру и примчался
В своё село он быстрым зайцем,
И с матерью теперь живёт.

Степан всё быстро забывает,
А по субботам из села
Он ездит в город в бар, гуляет;
(Час к городу идти) пилась
Там водка. А как уезжала
Мать, управлял хозяйством он:
Кормил курей; лез с кожи вон;
И на столе уже лежала
Картошка сваренная. Пять
Паласов выбьет, пол помоет;
Забор поставит, душ достроит,
Пойдёт собакам есть давать.

C сестрой и с братьями своими
Он не общался много лет.
Язык никак он общий с ними
Не мог давно найти, ведь нет
У матери его дороже
Их; Приезжали только к ней
За сумками, и вовсе ей
Не помогали! Злоба гложет
Степана, как собака кость!
За что попал Степан в немилость
Кристины? Это ль справедливость?
В душе обида – словно гвоздь!

И много травм нанёс Степану
Футбол. Играть он перестал.
Но чтобы денежки в кармане
Водились – он работать стал
Сантехником – жизнь научила…
Его всё упрекала мать,
Что должен Стёпа получать
Их больше. И терпеть нет силы
Ему её. Как он устал
От этого! Но он недолго
Работал, ведь болели ноги…
Он нетрудоспособным стал.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ