Томас Марк Маккерли - Ликвидатор. Откровения оператора боевого дрона

• Название: Ликвидатор. Откровения оператора боевого дрона
• Автор: Томас Марк Маккерли
• Жанр: Публицистика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-99718-3

В перекрестье прицела ты видишь бородатого человека, который стоит рядом с машиной и говорит по телефону. Он еще не знает, что оружие проверено, лазер наведен и сейчас с подвески может сорваться ракета. Не догадывается, что ты наблюдал за ним с воздуха в течение последних месяцев и выучил его жизнь наизусть. Жизнь, которая, возможно, закончится сейчас из-за одного движения твоего пальца – словно на будоражащих гладиаторских играх.

Ты – представитель редчайшей профессии: оператор беспилотного летательного аппарата, о которых уже многие наслышаны, но мало кто знает в деталях.

И мемуары полковника Томаса Марка Маккерли, стоявшего у истоков проекта «Хищник» – беспилотника с оружием на борту, – рассказывают о боевом применении аппарата так подробно, что ты с легкостью можешь представить в кресле пилота себя. Это оружие новой эпохи – пилот управляет БПЛА за тысячи километров с помощью джойстика и спутниковой связи, получая приказы по чату.

Смешные и страшные события, международный армейский юмор и бардак (и не только) – все в этой предельно откровенной книге.

---

– Выпуск шасси, – произнес оператор.

Я проверил опоры шасси. Они уже были выпущены, выполняя сейчас функцию основного аэродинамического тормоза, помогающего беспилотнику снижаться. На HUD-дисплее горели три маленьких зеленых значка, подтверждающих успешный выпуск опор.

– Шасси выпущено, три зеленые горят, – доложил я.

Впрочем, мы не особо доверяли этому индикатору.

– Прошу разрешения развернуть «шар», – сказал оператор средств обнаружения.

В первых полетах, когда пилоты только учились летать, операторы средств обнаружения редко манипулировали «шаром». В число тех немногочисленных случаев, когда они это делали, входила проверка положения шасси. Мы всегда считали визуальную проверку более надежной, чем данные зеленых индикаторов. «Шар» развернулся, наводя камеру на носовое колесо.

– Проверка руления передним шасси, сэр.

Я нажал на педали руля, и носовое колесо на изображении повернулось сначала влево, затем вправо.

– Инструктаж, – сказал оператор средств обнаружения.

В мои обязанности как пилота входило донести до экипажа план посадки.

– Итак, экипаж, обычная посадка с помощью «шара»; сообщайте обо всех критических значениях [приборов]; в случае возникновения аварийной ситуации я буду совершать заход по прямой, любой член экипажа может запросить уход на второй круг, если заметит какую-то непонятную или нештатную ситуацию, которая представляет опасность. Скорость захода на посадку – 74 узла, планирование/набор высоты – 68, – проинформировал я. – Вопросы?

Инструктаж был коротким и предназначался для того, чтобы подготовить экипаж к возможным неприятностям до того, как они случились.

– Вопросов нет, сэр, – ответил оператор средств обнаружения. – Проверка карты завершена.

Оператор средств обнаружения развернул камеру, чтобы она смотрела прямо по курсу. Я опустил нос самолета и начал поворачивать в сторону ВПП. Когда самолет и взлетная полоса оказались на одной линии, я навел перекрестье прицела на ближайший край дорожки, моей расчетной точки касания.

– Вышка, это Беспощадный Один-Один, шасси выпущены.

– Беспощадный Один-Один, разрешаю выбранное действие.

Вышка давала мне разрешение на посадку, низкий заход и приземление с немедленным взлетом. Горы вдалеке ползли влево. Мелькнули и исчезли две тюрьмы, расположенные в нескольких километрах от базы. В качестве дополнительного ориентира для корректировки своего курса я выбрал 95-е шоссе.

– Следи за параметрами, – посоветовал Гленн.

Индикатор угла глиссады на экране показывал, что траектория полета близка к расчетной, хотя я и находился чуть ниже, чем следовало. Я немного увеличил обороты двигателя. Это не оказало почти никакого эффекта, так как из-за задирания носа летательный аппарат начало болтать во все стороны. Манипулируя ручкой управления, я вернул «Хищник» на заданный курс. Тем временем беспилотник снизил скорость до 74 узлов, совсем немного уступая в скорости потоку машин, которые двигались параллельно с ним по пролегающей рядом федеральной автостраде.

– Не борись с ним, – сказал Гленн. – Следи за углом глиссады. Сейчас твой худший враг это вертикальная скорость снижения.

Едва коснувшись края бетонной взлетно-посадочной полосы, «Хищник» резко взмыл вверх. Легкий аппарат подбросило потоком горячего воздуха, восходящего от бетонного покрытия. Инстинктивно я толкнул ручку управления от себя, чтобы купировать подъем. Самолет ухнул вниз.

– Уход на второй круг! – скомандовал Гленн.

В его голосе звучали нотки укора и досады. Я буквально кожей чувствовал разочарование инструктора. Дернул ручку управления на себя, но забыл предварительно увеличить тягу двигателя. Чтобы выйти из пикирования, «Хищнику» не хватало скорости.

– Сначала тяга, затем кабрирование, – подсказал Гленн.

– Экипаж, приступаю к выполнению маневра, – объявил я, злясь на самого себя.

Выстраивая «коробочку» вокруг аэродрома перед повторным заходом на посадку, я размышлял о том, что сделал неправильно. Мне следовало действовать грамотнее. Толкать вперед ручку управления, когда находишься так близко от земли, – плохая идея. В этом случае ты либо сначала стукнешься носом, после чего подпружиненная стойка шасси опрокинет самолет на спину, либо придется резко дергать ручку на себя, в результате чего беспилотник, круто задрав нос, ударится хвостом или пропеллером о землю.

Когда мы снова вошли в зону учебных полетов, Гленн подменил меня в кресле. Беспилотник, как и прежде, «козлил» и то опускал, то задирал нос. Однако теперь Гленн удерживал «Хищник» немного выше глиссады. Я наблюдал за тем, как менялась скорость вертикального снижения над бетонной полосой; она была такой же, как и раньше. Поначалу на видео ничего особенного не происходило, а потом, спустя несколько мгновений, изображение ВПП на экране стало стремительно увеличиваться.

Гленн вел самолет по глиссаде до тех пор, пока не стало казаться, что еще немного, и он ударится о землю. В этот момент Гленн взял ручку на себя. Когда нос приподнялся, изменения в подъемной силе замедлили скорость вертикального снижения. Манипулируя ручкой управления самолетом короткими, отрывистыми движениями, Гленн удерживал нос по курсу, а крылья в горизонтальном положении. Наконец самолет коснулся земли. Единственным сигналом этого для нас в кабине стала легкая вибрация изображения камеры, с целью устранения тряски закрепленной на стабилизирующем шарнирном подвесе.

Гленн замедлил «Хищник», отогнал его на специальную стояночную площадку и выключил двигатель. Я покинул кабину и после небольшого перерыва пошел в комнату инструктажа.

Размеры комнаты позволяли разместить в ней лишь стол, не превышающий по габаритам стандартный стол для пикников, да несколько офисных кресел. Напротив двери висел проекционный экран, на который был направлен подключенный к компьютеру видеопроектор. На боковых стенах висели белые маркерные доски, на которых инструкторы могли графически изображать схемы полетов.

Гленн поджидал меня за столом. После того как я вкратце описал ход полета и неудавшуюся попытку посадки, настала очередь Гленна говорить. Мы оба понимали, что на почетное звание «выпускника с отличием» претендовать я уже не мог.

– Белка, прости, мне придется поставить тебе незачет, – сообщил он.

– Сэр, – ответил я, – я не заслуживаю зачета. Я бы и сам попросил вас поставить мне незачет, если бы вы решили иначе.

И это было правдой. Принципиальность не позволила бы мне согласиться с зачетом после такого очевидного провала. Уж и не знаю, кто из нас в тот момент был смущен сильнее. Гленн кивнул и вышел из комнаты инструктажа. Когда я уходил, Майк все еще был в летном зале – готовился к своему полету.

– Эй, Белка, – бросил он, – как там второй среди лучших пилотов в «Хищнике»?

Шутка была неудачной, так как обвинение другого во второсортности придавало нашему соревнованию, в чем собственно и заключается суть всей военной авиации, оттенок «штатскости».

– Кажется, только что поднялся на первое место, – парировал я.

Я не злился на Майка. Он понятия не имел, что я провалился. Я злился на себя. Удивленный, Майк отозвал меня в сторонку.

– Что случилось? – спросил он.

Я рассказал ему о проваленном полете.

– Да ладно, бывает, – сказал он. – Нас тут всех обламывают.

– Спасибо, утешил.

Многие парни проваливали полеты, но одно дело, когда проваливались они, и совсем другое, когда это произошло со мной. Выходя из учебного корпуса эскадрильи, я решил выбросить мысли о неудавшемся полете из головы. Я понимал, что у меня еще будет шанс реабилитироваться. Когда я шагнул под палящее солнце, то сказал себе, что однажды рыцарь сокрушит дракона.

Хотя сегодня дракон раздавил меня в лепешку.

Глава 3. Начинаем бой

Синий фургон катил по черной асфальтированной дороге. Я развернул «Хищник» и встал параллельным курсом с машиной, чтобы мы могли отслеживать ее, после того как она минует контрольно-пропускной пункт. Мы не знали, чей это фургон и куда он направляется.

Выяснение этого было нашей задачей на сегодня.

Скорее всего, обычный разъездной рабочий проверял вверенные ему объекты на участке 63. Но сегодня мы рассматривали его в качестве условного боевика. Простая учебная операция по сбору информации, наблюдению и разведке. Именно этот набор навыков, которым нас обучали во время практической фазы подготовки, предстояло использовать при выслеживании боевиков в Багдаде и горах Афганистана. Точно таким же образом мы передавали наземным войскам изображение их целей с высоты птичьего полета.

Научившись отыскивать и отслеживать противников, мы перешли к имитации ударов по ним двумя ракетами «Хеллфайр», закрепленными под крыльями БПЛА. Этот этап обучения, в ходе которого мы отрабатывали навыки применения оружия, вызывал у меня наибольшее опасение. При выполнении разведывательного полета от пилота требовалось лететь достаточно близко от цели, чтобы оператор средств обнаружения мог непрерывно удерживать камеру направленной на нужный объект, будь то человек, дом или автомобиль. Вроде просто.