Алина Дмитриева - Шамбала

• Название: Шамбала
• Автор: Алина Дмитриева
• Жанр: Триллер

Недалекое будущее. В государстве Белая Земля царит тоталитарная система, постепенно превращающаяся в военную диктатуру. Кая росла сиротой, ведомая опекой нелюдимого наставника, пока однажды не столкнулась с самой могущественной организацией страны и не узнала, что единственное, ради чего ее воспитали – тайная политическая миссия. Самой сложной преградой на этом пути становится не война, а осознание, что самый дорогой человек принадлежит миру врагов. Содержит нецензурную брань.

---

– Будь осторожна, Кая, – настаивала Кара. – В городе все еще может быть опасно.

– В будние дни опасаться нечего.

Мальва помогала мне упаковать в рюкзак рыбу и немного зелени. Напоследок она подала мне сверток с какой-то крупой.

– Нет, Мальва, – сразу сказал я, отталкивая дар.

– Возьми, дитя. Они голодают, мы пиршествуем. Здесь не так уж много.

Я добродушно улыбнулась старой женщине и быстро ее обняла. Вдогонку она мне прошептала что-то вроде напутствия или молитвы, – но я уже шагала по тропе от нашего убежища.

2

Никогда не забуду, как впервые увидела этот дом. Иногда казалось, что он врос в скалу и является его неотъемлемой составляющей. Несуразный, большой, сбитый из добротных досок, он пережил ненастные вьюги и сильнейшие морозы, предоставляя кров его многочисленным жителям. Задняя площадка, ведущая в горной дороге, виднеется не сразу, так что я оказалась приятно удивлена, осознав, какой свободой обладают здешние жители. Их не так уж много для заброшенной фермы: хозяйка Мальва, наш наставник Герд, и мы – три пары человек – трое молодых людей и ровно столько же девушек.

Когда я впервые увидала их на той площадке, они показались мне самой слаженной командой из любых ныне представляемых. Мальва сказала: «Добро пожаловать, дитя. Теперь мы все вместе». Она была странной женщиной, во всяком случае, я не всегда понимала, что именно она пытается до нас донести. Она часто являлась мне во снах и часто что-то говорила; но разве ж юные сердца внемлют очевидным предсказаниям?

Рядом взмылся в небо черный ворон и громко каркнул, будто бы проклиная все кругом. Я перелезла через каменную изгородь – границу между Волчьим Ущельем и Шестой провинцией и прислушалась: часто стражи порядка проходили вдоль границы, проверяя, не нарушают ли закон здешние жители. Нам запрещалось перемещаться по стране без веских на то причин.

Никого не обнаружив, я зашагала по лесу. В багряных лучах заката засветились лесные орехи; и я не могла не остановиться. Мария любила ими полакомиться. Муж тетки, добрый старик Мун, часто приносил нам пригоршни, когда мы были детьми. Те немногие времена, что я вспоминаю с улыбкой.

Небольшой старый рюкзак полон до отказа, пришлось достать кой-какой сверток и ссыпать туда орехи.

На выходе из леса виднеется Волчье Ущелье – совсем, как на ладони. Далеко, в центре города – здание Совета; ярко-желтое строение растянувшееся на пригорке, обитель зла, как шутя называют его волчки. Вокруг него – элитные многоэтажные дома местных управленцев. У железной дороги, вдоль западной стены и до самых рудников – жилой сектор крестьян да пара ферм. Кажется, будто это два совершенно противоположных друг другу мира – Долина Шлака и сияющий Нью-Йорк – Метрополь Белой Земли. В последнем отзвуке дня сияли не только те самые орехи, висевшие на дереве, но и купол местной церквушки – единственное достояние Ущелья и сохранившаяся дань предков, знававших мир куда лучше нашего.

– Эй! – раздался внезапный глас. Я вздрогнула, но не остановилась. – Эй, стоять! Не с места, кому говорю?

Душа ушла в пятки.

За спиной страж порядка в темно-синей форме с серебряными пуговицами-заклепками; и оборачиваться не надо, чтобы вспомнить этот мнимый знак семерки на предплечье – номер Волчьего Ущелья в иерархии провинций.

– Из леса? Что у тебя в руках? – он стал ловко и настойчиво копаться в свертке, хоть мышцы моих рук противились тому. – Пойдешь со мной, – он толкнул меня в сторону патрульной машины. – Ты ведь знаешь, что нельзя пересекать границу.

– Я не пересекала гра…

– Замолчи, – он сильней толкнул меня в плечо, и сверток эпично выпал из рук; орехи с глухим треском рассыпались по земле, отскакивая на лету.

– Эй, парень! – с холма спускался Киану. – Погоди, милок, надо поговорить.

Образовалась потасовка. Ничего не понимающего стража порядка мирным жестом отвели в сторону и произнесли на ухо определенное количество слов, после чего лицо его в одну секунду просветлело, и он отправился восвояси. Киану проводил взглядом преследователя и подошел ко мне.

– Испугалась, девочка Кая? – Насмешливо, как и всегда, спросил он.

– Замолчи, – выдавила, понимая все же, что он прав. – Ты что, следишь за мной?

– Еще чего. Герд велел за тобой присмотреть. В городе сегодня небезопасно.

– И ты не придумал ничего лучше, кроме как плестись по пятам?

Он усмехнулся, и мы отправились вниз, по холму.

– Что ты ему сказал?

– Что лесные орехи не представляют угрозы.

Это немного ослабило мою неприязнь, и мы рассмеялись; хоть на вопрос так и не получила ответа. Всегда он так: способен уличить в трусости, обсуждая нечто постороннее.

– Тебе тоже лучше не соваться в город…

– Девочка, ты забыла: я свободен, как ветер, и никто не увидит меня, пока я сам этого не захочу.

Далее шагали в молчании. Невозможно поддерживать беседу с тем, у кого эго зашкаливает все возможные пределы.

Прежде, чем спуститься к селу, взбираюсь на центральный холм: отлично видны ворота, ведущие к рудникам, и главные посты страж. Должно быть, власти усилили контроль над гражданами, опасаясь бунта из-за очередного введенного налога. Впрочем, Волчье Ущелье и без того находится у них на особом счету: Седьмая Провинция, не в состоянии подчиниться ни одному из изданных законов, – и люди здесь, видимо, не так просты, как кажутся.

– Буду ждать темноты, – я спустилась и легла на пригорке, глядя в небо. – Иди в дом, или придется ночевать на улице, – я задумалась. – Хотя, ты же не просто так шел в город, – и уставилась в его темные глаза.

– Знать ты много не знаешь, но соображаешь неплохо.

На горизонте маячили птицы – ночные хищники – и копошились у леса осмелевшие зверьки. Уже стемнело достаточно, чтобы в безопасности возвратиться к границе, – но еще недостаточно, чтобы войти в село.

Едва силуэт Киану исчез из виду, как послышались чьи-то шаги. Сапоги отбивали уверенный ход по песочным камешкам; так ходят только те, в чьих руках сосредоточена хоть какая-то власть – местные жители часто испуганно перебирают стопами, в надежде скорей добраться до дома. Я достала нож из-за пояса, готовая обороняться не на жизнь, но насмерть. Годы наставничества Герда не выбили из меня первобытный страх, и сердце вновь готово было разорваться в клочья, когда шептала:

– Кто здесь?

– Ты кто?

– Вит? – облегченно выдохнула и спрятала нож.

– Ты что тут делаешь? – Из-за холма показалась фигура паренька.

– Прячусь от страж. Их слишком много сегодня.

Наши дома разделяет один трухлявый забор. Пока мы шли, я опасливо оглядывалась, труся.

– Что ты делаешь так поздно в городе? – спросила я.

– Носил одному старику лекарство. Он приплелся на своих двоих после полудня, лег на лавку и больше не вставал. Когда я пришел, дети помогали ему смыть с лица мел.

– Отец вернулся с завода?

– Нет. Думаю, они останутся там на ночь.

Внутри меня снова все переворачивалось. Я никогда не воспринимала подобное легко, как это удавалось Киану, Орли, Натаниэлю – всем, и никогда не могла смириться, пусть все кругом и твердили об этом. Внутри сидел барьер – нерушимая стена – и каждый раз какой-то колокол настойчиво звенел, не давая мне покоя.

– Осторожно, – прошептала и оттолкнула Вита назад.

Там, по главной улице, неспешно прохаживался солдат, поблескивая в скудном свете зарождающегося месяца своими форменными серебряными пуговицами. Мы скрылись за поваленным забором; залаяли сельские собаки, и тут нельзя было медлить. Мы опрометью кинулись к домам и бежали меж оградами, сквозь чьи-то посевы и огороды. В паранойе казалось, что нас заметили.

– Быстрее, Вит! – торопила.

Мы пробежали пять домов, и я увидала наши собственные. Тетка никогда не запирала заднюю дверь, ибо я часто возникала у их порога слишком неожиданно.

– Вит, к нам!

Мы обогнули заросли нескошенной травы и перепрыгнули низкий, покошенный забор. Я рывком потянула на себя дверь; мы неуклюже ввалились в темноту.

– Святые угодники! Ну хватит уже! Мария, зови страж! – раздался голос тетки.

3

– На нас напали! Нас хотят ограбить!

– Нет-нет, – поспешила успокоить родительницу, – Бона, это мы, не кричите.

Мария скоро зажгла огарок свечи, и я, наконец, сумела разглядеть их сонные, уставшие лица, и ветхий, понурый дом. За много лет здесь почти ничего не изменилось, разве что краски еще больше потускнели, протерлась ткань простыней и тонких, как паутина, занавесок, да отсырели стены.

– Ах, что б вас! Весь город на ушах стоит. Почему вы бежали и врываетесь, точно черти какие?– она неодобрительно посмотрела на Вита.

– Мы… Я боялась, что нас увидела стражи.

– Ты невыносима, Армина, – тетка с усталостью водрузила свое нелегкое тело в кресло.

– Тебя не было восемь дней, – с укором произнесла Мария.