Джонатан Келлерман - Убийца

• Название: Убийца
• Автор: Джонатан Келлерман
• Жанр: Триллер
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-04-090126-5

В Лос-Анджелесе – Городе Ангелов – полным-полно психопатов; блестящему психологу и полицейскому консультанту доктору Алексу Делавэру это хорошо известно. И он, как никто, умеет определять их, выделять из общей массы людей. Но, столкнувшись с делом Конни Сайкс, успешного и уважаемого врача, добивающейся через суд опеки над маленькой дочерью своей родной сестры, Алексу начинает казаться, что, возможно, до сих пор он вообще не понимал людей. Внезапно перед ним разверзлась чудовищная бездна человеческой жадности, беспринципности, жестокости – и безумия…

Келлерман не просто пишет психологические триллеры – он хозяин этого жанра…

---

Я сидел за столом и думал, как сказать ей про Конни Сайкс. Мы с Робин уже давно вместе, но вопрос о том, до какой степени мне следует посвящать ее в ужасы моей работы, до сих пор остается для меня открытым. О пациентах, которые приходят ко мне на сеансы, она меня не спрашивает никогда – знает, что это бесполезно. Но другая сторона моей работы – судебные дела и расследования Майло, которые он время от времени приносит мне, как кот притаскивает хозяину полузадушенную мышь, – это открытая территория, и тут уж мне самому приходится бороться с желанием защитить ее от ненужных подробностей.

Со временем я, правда, выработал подход, который мне самому кажется удачным: каждый раз я сначала оцениваю степень ее восприимчивости к тому или иному случаю, а потом рассказываю ей ровно столько, сколько она сама захочет узнать, сглаживая при этом особенно острые углы.

Если человек работает с электроинструментом и сторонится общества других людей, то это еще не значит, что он лишен психологического чутья; вот и Робин не раз подавала мне идеи, которые в конечном итоге выводили меня на решение задачи.

Так у нас обстоит дело сейчас.

А несколько лет назад один психопат спалил наш дом. Когда первый шок прошел, Робин, как это обычно у нее бывает, взялась строить новые планы и вскоре уже вовсю руководила сооружением конструкции из прямых углов и ровных граней чисто-белого цвета, отнюдь не неприятной для глаза, которую мы со временем стали называть домом.

С тех пор никто из посетителей, чьи зады продолжали полировать потертую кожу моей старой кушетки, еще не заставлял меня почувствовать, что представляет угрозу для меня лично, – Конни Сайкс стала первой.

«Я не собираюсь в вас стрелять».

Технически это, конечно, не угроза.

Но как она при этом потирала выпуклость на сумке…

Умно, ничего не скажешь.

С другой стороны, Конни Сайкс уже показала, что готова использовать судебную систему в качестве орудия для достижения своей цели, так что, возможно, ее визит был всего-навсего провокацией. Чтобы я обвинил ее в попытке убийства, а она потом закатила бы ответный судебный процесс.

«Орудие убийства? Но это же смешно. В сумке я ношу носовые платки, косметичку и сотовый. Это оскорбление и клевета, свидетельствующие о том, что этот человек явно не в состоянии справляться с порученной ему работой».

Конечно, она проиграет и этот процесс. Опять проиграет. Что не помешает ей верить в то, что у нее есть шанс на победу. Потому что если Конни Сайкс во что-нибудь верит, то это должно быть правдой.

Можно, конечно, позвонить Майло, но втягивать сюда еще и его – значит только усложнять дело.

Я представил себе жалобу на него, набранную мелким шрифтом и доставленную курьером кому-нибудь из шишек ПУЛА[12] в собственные руки. Паркер-центр – это место, где отлично умеют прикрывать собственную задницу. Так что пострадает Майло, вечно раздражающий чинуш от закона своим неумением следовать букве этого самого закона.

То-то обрадуется Медея Райт, моя новая «поклонница».

«Пистолет в сумочке? Истица – врач, а не гангстер, а ваш так называемый эксперт по умственному здоровью сам ведет себя как опасный параноик, чем вызывает серьезное сомнение в его профессиональной компетенции и правильности присвоения ему лицензии штата на осуществление профессиональной деятельности. Более того, использование им личных связей в полицейском управлении с целью нанести моральный ущерб истице следует рассматривать не иначе как коррумпированный акт».

Не можешь добиться нужного вердикта от суда честно, вымотай его исполнением процессуальных норм.

Чем дольше я думал обо всем этом, тем яснее мне становилось, зачем сегодня приходила ко мне Конни. С судебным решением ее обошли, вот она и попыталась сделать вид, будто контролирует ситуацию, хотя бы таким образом.

Для Конни Сайкс все в жизни сводится к контролю. Именно по этой причине она и решила конфисковать у сестры ребенка.

Но Конни Сайкс мало просто победить; ей надо, чтобы кто-то другой проиграл.

Доктор Ноль-в-Итоге. Я решил, что лучшей реакцией на ее выходку будет отсутствие реакции. Время пройдет, она остынет.

Но вряд ли забудет – скорее, использует эту паузу для того, чтобы перегруппироваться для «Конни против Ри, часть вторая». Ведь у нее есть для этого и деньги, и возможности, а судебная система устроена так, что ей предоставят и вторую, и третью, и миллионную попытку.

Так что забудь о Майло, не буди, что называется, лихо. А вот Робин рассказать придется – в конце концов, территория, на которую вторглась Конни, столько же ее, сколько моя.

Собираясь с духом для визита в мастерскую, которая находилась на том конце сада, я сходил в кухню, налил себе кофе, выпил немного, но нашел его горьким, после чего вернулся в кабинет, навел на столе порядок, заглянул в пару папок, вовсе не требовавших моего догляда, и наконец истощил все возможности для проволочки.

И вдруг, уже на пороге, я вспомнил о человеке, которого тоже, возможно, стоило предупредить.

Если Конни Сайкс затаила такую злобу против меня, то что же она думает о судье?

Я позвонил Нэнси Маэстро. Мужской голос, жесткий и сдержанный, ответил:

– Кабинет судьи.

Этот голос я знал: он принадлежал помощнику шерифа в очках с бронзовыми стеклами. Х. Ниб.

Я сказал:

– Здравствуйте, это доктор Делавэр.

– Ее честь занята. Хотите оставить сообщение?

Обычная практика в суде: подчиненные не спешат докладывать обо всем судье лично, уменьшают риск. Что ж, оправданная мера, как я имел возможность убедиться. Я рассказал ему про Конни Сайкс.

– Н-да, – заключил Ниб, – тетка похожа на ненормальную. Она что-нибудь вам сделала?

– Нет.

– Значит, стрелять она не собирается? – повторил помощник шерифа. – Похоже, она вас здорово напугала.

– Нет, скорее насторожила.

– В смысле?

– Напомнила о бдительности. Я решил, что судью надо предупредить.

– Ясно, док. Теперь это моя работа.

– В смысле?

– Если эта психопатка явится к вам еще раз, запирайте дверь и звоните в «девять-один-один».

* * *

Я налил вторую кружку кофе, спустился с ней по задней лестнице в сад, задержался у пруда с кои послушать водопадик и покормить рыб и лишь потом пошел по выложенной камнем дорожке дальше, в мастерскую Робин.

День выдался тихий, электроинструменты отдыхали. Свою любимую я застал у верстака – лицо в маске, каштановые кудри собраны на затылке в узел, красный рабочий комбинезон поверх черной футболки – общий вид умопомрачительно сексуальный. По обе стороны от нее стояли баночки с красками, лаком и морилкой. На полных оборотах урчал сухой воздушный фильтр.

Рука Робин с зажатым в пальцах кусочком хлопка двигалась небольшими концентрическими кругами. Шел процесс ручной полировки задней деки французской гитары XVII века, сделанной из волнистого клена. Абсолютно салонная штучка, украшений много, а звук так себе. В те времена их называли женскими, поскольку считалось, что исполнять настоящую музыку женщины не в состоянии. Этот инструмент принадлежал одному коллекционеру, который сам не мог извлечь из него ни звука, зато требовал, чтобы все, чем он владел – включая и его третью жену, – было красивым и блестящим.

Робин работала, а Бланш, наша маленькая французская бульдожка белой масти, похрапывала в углу.

Я негромко кашлянул. Робин отложила полировочную ткань, сняла с лица маску и улыбнулась; у Бланш дрогнули веки.

– Принц приносит кофеин. И как раз вовремя: откуда ты узнал, что я хочу кофе?

– Догадался.

Когда мы поцеловались и Робин взяла у меня из рук кружку с кофе, до нас как раз доковыляла Бланш. Робин вынула из банки на полке палочку вяленой говядины и присела так, чтобы быть на одном уровне с собакой. Бланш одними губами взяла палочку и держала, пока Робин не сказала:

– Пора перекусить.

Тогда Бланш проковыляла в угол, опустилась там на пол и деликатно, но с вожделением, зачавкала своим лакомством.

Я почувствовал нежное, но настойчивое прикосновение. Палец Робин пробрался мне под воротник.

– Что случилось?

Бессмысленно спрашивать, откуда она каждый раз знает, что что-то не так, – просто знает, и всё тут. Я рассказал ей все.

Она отреагировала так:

– До чего же вздорная, мстительная тетка. По всей видимости, ты правильно поступил, что не дал ей завладеть ребенком.

– Всякий на моем месте догадался бы.

– Но сделал именно ты.

Мы подошли к кушетке у стены и сели, соприкасаясь задами.

– То есть, – продолжала Робин, – ты считаешь, что она и вправду может что-нибудь натворить?

– Вряд ли, – ответил я. – Просто подумал: лучше тебе быть в курсе.

– Спасибо. И каков наш план? Забьем досками окна и часть дверей и объявим красный уровень опасности?

– Ну, может быть, оранжевый…

Она сжала мою руку.

– Ладно, давай серьезно. Значит, по-твоему, с ее стороны это была просто поза?