Чарльз Брандт - «Я слышал, ты красишь дома». Исповедь киллера мафии «Ирландца»

• Название: «Я слышал, ты красишь дома». Исповедь киллера мафии «Ирландца»
• Автор: Чарльз Брандт
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-04-091063-2

«Я слышал, ты красишь дома» – на языке мафии это выражение означает «Я слышал, ты умеешь убивать людей», а под «краской» подразумевается кровь.

Это тот редкий случай, когда боссы мафии признали книгу о себе правдивой – штатный киллер одной из «семей» Фрэнк «Ирландец» Ширан рассказал о своей жизни перед самой смертью. Эти истории, затаив дыхание, слушали опытные прокуроры и агенты ФБР. Впервые преступник такого уровня нарушил омерту – закон молчания.

Хулиганская юность в годы Великой депрессии, первый запах крови во Вторую мировую, случайное попадание в закрытый мир итало-американской мафии, выход из которого дороже входа – когда тебе нужно выбрать между своей жизнью и жизнью лучшего друга. И все это в легендарную эпоху 50-х в США, когда коррумпированный директор профсоюза Джимми Хоффа владел миллиардами и открыто соперничал с братьями Кеннеди, боровшимися против мафии. Почему был убит президент Кеннеди и почему от этого проиграли все? Кто был прототипом Крестного отца в знаменитом фильме? И что заставило заматерелого убийцу Фрэнка «Ирландца» Ширана прийти к искупающей исповеди?

---

– Тебя будет ждать ирландский банкет, – пообещал он. – Бутылка «Гиннеса» и сэндвич с болонской копченой колбасой.

И Джимми вот еще что сказал:

– Только вы двое, – он не спрашивал, а утверждал, – без малыша.

– По этому пункту нет возражений. Малыша ты не желаешь.

Не желал? Насколько я знал, в последнее время Джимми желал видеть малыша в гробу. Малышом был Тони Про или Тони Провенцано, мафиозо, капо[8] семьи Дженовезе в Бруклине. Некогда Про был человеком Хоффа, но потом возглавил ту фракцию профсоюза, которая была против его возвращения на пост президента.

Нелады у них с Джимми начались в тюрьме – они даже чуть ли не сцепились в столовой. Джимми отказался помочь Про обойти федеральный закон и получить пенсию в миллион двести тысяч долларов, когда тот оказался за решеткой. А Джимми, невзирая на тюрьму, свой миллион семьсот получил.

Несколько лет спустя, когда оба были уже на воле, они встретились на съезде профсоюза в Майами и попытались уладить разборку, договориться. Но в итоге Тони Про погрозил голыми руками выдрать Джимми кишки и прикончить его внучат. Тогда Джимми уже собрался просить разрешения у Рассела, чтобы тот позволил мне позаботиться о малыше. Поскольку Про был мафиозо, и не просто мафиозо, а капо, на это требовалась санкция Рассела. Но тогда мне никто и словом не обмолвился. Ну, я посчитал это просто очередной затеей Джимми, от которой он потом решил отказаться. Будь все всерьез, я бы узнал обо всем в тот же день. Так это обычно делается. Тебе в тот же день сообщают, что ты должен решить вопрос.

Тони Про сидел в профсоюзном отделении в Северном Джерси, там, где место действия сериала «Клан Сопрано». Мне нравились оба его брата, Нанц и Сэмми, хорошие ребята. А Про я никогда не любил. Он ни за что ни про что мог отправить на тот свет. Однажды он так и поступил с одним парнем только за то, что тот набрал больше голосов, чем Тони. Их фамилии были рядом в бюллетене. Про вверху – он рвался в председатели своего отделения, а тот парень стоял ниже, он претендовал на какую-то менее важную должность, уж не помню какую. И когда Тони Про увидел, что тот куда популярнее его, он приказал Салли Багсу и Конигсбергу по прозвищу Нокаут, бывшему боксеру из еврейской братвы, удавить этого парня нейлоновым шнурком. Скверное убийство. Когда федералы пошли на сделку с дьяволом, стремясь по любому обвинению посадить нашу горстку подозреваемых в исчезновении Хоффа, они нашли крысу, давшую показания против Про. За это скверное убийство Про сел пожизненно. И умер в тюряге.

– Видеть не хочу этого малыша, – заявил Джимми. – Имел я его!

– Ну и работку ты мне подкинул, Джимми. Знаешь, я ведь на Нобелевскую премию мира не претендую.

– Помоги Хоффа уладить эту разборку, и я лично вручу тебе премию мира. И помни – только мы втроем. Не забудь.

Я должен был радоваться, что хоть трое из нас соберутся у озера в субботу. Джимми так и пометил в своем желтом блокноте, который всегда держал рядом с телефоном: «Расс и Фрэнк».

На следующий день был понедельник, 28-е. Моя вторая жена, Айрин, мать Конни, самой младшей из четырех моих дочерей, разговаривала по своему номеру с подружкой. Они решали, что Айрин надеть на свадьбу. И тут раздался звонок по моему номеру.

– Это Джимми, – сообщила Айрин.

ФБР записывало все эти междугородние разговоры. Однако Джимми об этом мало задумывался, когда в открытую грозился все рассказать. Подобные угрозы мафии трудно пропускать мимо ушей. Разве что какое-то время. Не говоря даже о них самих, это неправильно истолкуют нижние чины. Сильна ли верхушка, терпящая людей, ведущих разговоры о стукачестве?

– Когда вы с другом будете? – осведомился Джимми.

– Во вторник.

– То есть завтра?

– Именно. Завтра к вечеру.

– Ладно. Позвони, когда приедете.

– Конечно! Как только будем в Детройте, я тут же позвоню тебе из уважения.

– У меня встреча в среду во второй половине дня, – сказал Джимми. И после короткой паузы добавил: – С малышом.

– С каким это малышом?

– С тем самым малышом.

– Ты не против, если я попрошу тебя пояснить, что так резко изменило твои намерения не встречаться с этим типом?

У меня аж голова закружилась.

– А что мне терять? – спросил Джимми. – Макги поймет, если Хоффа сначала сам попытается уладить свою разборку. Я не против предпринять еще одну попытку до того, как вы заявитесь ко мне в субботу.

– Очень советую тебе прихватить маленького братишку.

Он понял, о чем я: я имел в виду пистолет. Миротворца.

– Так, на всякий пожарный.

– Ты за Хоффа не беспокойся. Не понадобится Хоффа братишка. Мы будем в ресторане, на людях. Тони Джек организовал встречу. В «Ред Фокс» на Телеграф, ты знаешь, где это. Пока.

Энтони Джакалоне, или Тони Джек, был из детройтской братвы. Они близко знались с Джимми. Джимми хорошо знал и жену, и детей Энтони. Но Тони близко знался не только с Джимми, а с очень и очень многими. Жена Тони Джека была двоюродной сестрой малыша Тони Про. А для итальянцев это не пустяк.

Я могу понять, отчего Джимми доверился Тони Джеку. Тони Джек был отличным парнем. Умер в тюрьме в феврале 2001 года. Газеты на первой полосе писали: «Известный гангстер унес тайну Хоффа в могилу». А ему было о чем рассказать.

Уже давно поговаривали, что после фиаско в Майами Тони Джек пытался организовать еще одну встречу Джимми с Тони Про, однако Джимми эту затею похерил – «большой палец вниз», как у Сискела с Эбертом[9]. А теперь вдруг он ни с того ни с сего соглашается встретиться с Про, с тем самым Про, который некогда грозился голыми руками выпустить ему кишки.

Задним числом мне кажется, что Джимми собрался тогда организовать Про «путешествие в Австралию». Возможно, Джимми рассчитывал, что Про поведет себя как Про. Тони Джек сидел бы в этом ресторане и убеждался бы, какой, мол, Джимми умница и все такое и какой Про говнюк. Может, на встрече у озера в субботу Джимми хотел убедить Рассела в том, что, дескать, он в отношении Про все перепробовал, но без толку. Потому Про необходимо убирать.

– То, что в ресторане и на людях, это, конечно, хорошо. Может, благодаря этой свадьбе и все вправду договорятся, – сказал я. – Выкурят трубку мира и зароют в землю топор войны. Только мне бы очень хотелось поприсутствовать для поддержки.

– Ладно, Ирландец, – согласился он, будто пытаясь меня успокоить, хотя сам у меня спрашивал, когда я буду в Детройте. Едва он меня спросил, когда я приеду, я сразу сообразил, что ему нужно.

– Может, ты все-таки проедешься и встретишься со мной часика в два? Потому что они прибудут к половине третьего.

– Хорошо, на всякий пожарный. И не сомневайся, своего братишку я прихвачу. Он на самом деле недурной переговорщик.

После этого я тут же позвонил Рассу и поведал ему новость о предстоящей встрече Джимми и Про и что я тоже отправлюсь туда прикрыть Джимми.

С тех пор я много раз прокручивал в голове свой звонок, но не помню, чтобы Расс что-нибудь сказал».

Глава 2. Что это такое

«Вечером в тот понедельник мы с моей второй женой Айрин приехали в Кингстон на севере Пенсильвании, что рядом с Уилкс-Барре, отужинать с Рассом, его женой Кэрри и ее овдовевшей старшей сестрой Мэри. Переночевать мы с Айрин думали в отеле «Говард Джонсон», одним из совладельцев которого был Расс. А рано утром во вторник впятером намеревались отправиться в Детройт на моем новеньком «Линкольн Континентале». (Утверждали, что эту машину я приобрел нелегально. Когда нас, восьмерых подозреваемых в исчезновении Хоффа, пытались посадить по любому делу, воспользовались именно этим автомобилем, чтобы в 1981 году упрятать меня за профсоюзный рэкет.)

Поездка должна была занять часов двенадцать – в машине Рассел курить не позволял. Курить Расс бросил на спор с Голубоглазым Джимми[10], еще когда они вместе с Мейером Лански на катере бежали с Кубы, когда в 1960 году Кастро прикрыл их казино, а их самих отправил куда подальше. Тогда по милости Кастро они потеряли по миллиону баксов. И всей душой возненавидели Кастро, в особенности Рассел и двое его ближайших дружков: Карлос Марчелло, босс Нью-Орлеана, и Санто Траффиканте, босс Флориды. Кастро не побоялся посадить Траффиканте в тюрьму. Я слышал, что Сэм Момо Джанкана посылал Джека Руби на Кубу и тот там с помощью денежек пытался вытащить Траффиканте из тюряги и с Кубы.

Тогда, на катере, Расс был взбешен и коптил одну сигарету за другой, кляня Кастро во все тяжкие. А Голубоглазый Джимми углядел возможность отжать для себя бабки – поспорил с Рассом на 25 кусков на то, что Расс год не притронется к табаку. Расс выбросил недокуренную сигарету за борт и с тех пор больше вообще не курил, даже по прошествии года. Так что Голубоглазому Джимми пришлось отстегнуть ему 25 кусков.

Но дамы в автомобиле предпочитали не заключать друг с другом подобных пари. Нам все время приходилось останавливаться, чтобы дать им возможность для перекуров, что здорово замедлило поездку. Курение – один из грешков, в которых мне не было нужды исповедоваться в детстве. Никогда не начинал курить, даже в войну, даже в Анцио не пристрастился к табаку, где только и оставалось, что резаться в карты четыре месяца кряду да курить.