Джеймс Хэмблин - Если бы наши тела могли говорить. Руководство по эксплуатации и обслуживанию человеческого тела

• Название: Если бы наши тела могли говорить. Руководство по эксплуатации и обслуживанию человеческого тела
• Автор: Джеймс Хэмблин
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-389-14725-6

Сколько разговоров ведется в СМИ об иммунитете, о том, что нужно больше спать и меньше есть, о кофе, холестерине, витаминах, жирах, вреде смартфонов и пользе БАДов! Что из этого правда, а что – откровенное вранье маркетологов? Доктор медицины и старший редактор The Atlantic Джеймс Хэмблин делится исключительно проверенной научной информацией об особенностях и механизмах функционирования человеческого организма.

«Хэмблин пишет с сарказмом, юмором и чувством удивления… Его остроумное исследование о диетах, пищевых добавках, поливитаминах, энергетиках и глютене – невероятно нужная работа. Он развенчивает медицинские и маркетинговые мифы… Познавательная, развлекательная и слегка эксцентричная книга». (Booklist)

«Эта книга отвечает на все вопросы, которые вы себе задавали о своем здоровье, и на многие другие, которые даже не приходили вам в голову, хотя это не помешало бы. Даже если вы не заботитесь о своем здоровье, вам следует ее прочитать…» (Уолтер Айзексон, автор бестселлера «Стив Джобс»)

---

Несмотря на законодательные предписания и рекомендации медицинских экспертов, расходы на мероприятия по трансгендерному переходу, как правило, не покрываются страховыми компаниями и не включаются в Medicaid – государственную программу медицинской помощи нуждающимся. В настоящее время очень мало мест, где не имеющие страховки люди могут получить доступ к медицинским услугам по трансгендерному переходу. И даже при наличии страховки выбор компетентных специалистов, обученных работе с людьми вне рамок бинарного гендера, весьма невелик. А все потому, что большинство медицинских учебных заведений практически не имеет образовательных программ по этому предмету. Нет также процесса сертификации или аккредитации. Исторически сложилось, что львиная доля операций по коррекции пола проводится на черном рынке медицинских услуг или в такой обстановке, где пациенты испытывают дискриминацию и даже враждебность со стороны медицинских работников. Спасение пришло с неожиданной стороны.

После беспорядков в Уоттсе вывод Комиссии Маккоуна о том, что доступ к медицинскому обслуживанию имеет основополагающее значение для функционирования общества, был в значительной степени проигнорирован или забыт. Однако его необходимость неоднократно демонстрировалась в помещении на заднем дворе кафедрального собора St. John’s в 1965 г. Импровизированная клиника стала одним из столпов системы общественного здравоохранения Южного Лос-Анджелеса. К 1990-м гг. клиника St. John’s стала небольшим, но процветающим центром, известным как место, куда могут обратиться пациенты без страховки.

Как раз в то время Джим Манджа приехал в Лос-Анджелес из Сан-Франциско, где он, получив степень в Колумбийском университете, работал в разгар массовой паники, связанной с эпидемией СПИДа. Он ниже меня ростом, но кажется выше на голову. Его отличают сильный акцент и поведение человека, все еще не адаптировавшегося к Калифорнии. Джим вырос в Бруклине и переехал в район Силвер-Лейк в Лос-Анджелесе, когда тот еще считался «гетто». Последние 20 лет Манджа возглавляет клинику St. John’s, превратившуюся в крупнейшую сеть общественного здравоохранения в Южном Лос-Анджелесе. Одна клиника превратилась в четырнадцать, и они принимают по 75 000 пациентов в год. Это составляет около 40 % первичной медицинской помощи во всем Южном Лос-Анджелесе.

Для поддержки американцев, не имеющих медицинской страховки, существуют программы, субсидируемые налогами. Клиника St. John’s входит в сеть федеральных центров здравоохранения (FQHC), то есть это некоммерческая клиника, которая предоставляет медицинскую помощь малообеспеченным и обездоленным группам населения. Медицинские центры, относящиеся к FQHC, получают налоговые льготы и расширенную компенсацию в рамках Медикейд, а также имеют право на получение грантов. Среди пациентов клиники St. John’s много мигрантов, сезонных сельскохозяйственных рабочих, бездомных и участников программы социального жилья.

Программа FQHC была создана президентом США Линдоном Джонсоном в 1965 г. – через год после того, как он объявил войну нищете, и в том же году, когда произошли беспорядки в Уоттсе. В своем обращении «О положении страны» в 1964 г. Джонсон заявил, что программа призвана «сделать акцент на кооперативный подход по оказанию помощи одной пятой части всех американских семей, чьи доходы настолько малы, что не позволяют удовлетворять даже основные потребности»{36}.

Описанный Джонсоном подход был основан на усовершенствовании имеющейся системы. «Нашим основным оружием в этой точечной атаке, – сказал он, – станет улучшение системы образования, здравоохранения, улучшение жилищных условий и ситуации на рынке труда, чтобы помочь большему числу американцев, в особенности молодых американцев, избежать нищеты и безработицы при поддержке остальных граждан».

Как и многие последующие метафорические войны, война с бедностью не увенчалась успехом: 20 % населения в 2015 г. имеет не больше средств для удовлетворения основных потребностей, чем 50 лет назад. Было бы правильнее сказать, что войну с бедностью в том виде, в каком она была изначально задумана, нам еще предстоит вести.

После беспорядков в Уоттсе, когда продовольственные магазины были разгромлены, а рестораны брошены хозяевами, Министерству сельского хозяйства США пришлось отправить в этот район 10 тонн продовольствия. К стоимости гуманитарной помощи добавьте расходы на ввод Национальной гвардии, ущерб имуществу (тогда он оценивался в 100 миллионов долларов США, но сегодня эта сумма ближе к миллиарду долларов), а также расходы на судебное производство тысяч дел и содержание людей под стражей. Идея Джонсона состояла в том, что средства нужно инвестировать раньше, упреждая тем самым беспорядки. Когда общество настолько неоднородно в экономическом плане, огромных трат не избежать в любом случае.

«Очень часто нехватка рабочих мест и средств к существованию является не причиной бедности, а ее симптомом, – сказал Джонсон еще до беспорядков в Уоттсе. – Причина находится гораздо глубже: это наша неспособность предоставить согражданам шанс проявить себя из-за отсутствия образования и профессиональной подготовки, отсутствия медицинской помощи и жилья, отсутствия достойных общин, в которых можно было бы жить и воспитывать своих детей».

Вместо того чтобы более целенаправленно бороться с перечисленными проблемами, центральным средством борьбы с нищетой в последующее десятилетие стали способствовавшие расколу общества программы по улучшению благосостояния{37}. Все федеральные программы отныне стали называться правительственной помощью, заставив американцев встать на сторону той или иной из руководящих партий. Демократы пытались реструктурировать систему, чтобы обеспечить населению равные возможности, а республиканцы воспринимали эти меры как несправедливость по отношению к людям, уже имеющим те самые возможности. Раскол сохраняется и по сей день.

Тем не менее в результате войны с бедностью удалось добиться некоторых успехов. Яркий пример – общенациональная сеть из более чем двенадцати сотен федеральных центров здравоохранения, таких как St. John’s в Южном Лос-Анджелесе. Административно-бюджетное управление США не раз относило FQHC к одной из наиболее эффективных федеральных программ. Так Джордж Буш-младший решил защитить незастрахованных американцев, но, вместо того чтобы дать доступ к системе страхования большему числу граждан, направил деньги на развитие FQHC. В результате во время его президентства количество грантов в рамках этой программы утроилось. Программа была еще больше расширена в результате реформы здравоохранения и защиты пациентов по инициативе Барака Обамы, когда на FQHC было выделено более 12 миллиардов долларов.

Данная программа существует вот уже несколько десятилетий из-за того, что ее поддерживают обе партии, а такое случается редко. FQHC апеллируют к идеалистическим взглядам демократов, классифицирующих здоровье как одно из нерушимых прав человека, и при этом обеспечивают доступ к медицинской помощи во многих сельских регионах, жители которых – электорат республиканцев, поэтому представители обеих партии заинтересованы в их работе.

Поскольку клиника St. John’s продолжала расширяться и открывать все новые центры в Южном Лос-Анджелесе, трансгендеры начали обращаться к ним за помощью гораздо чаще, чем в другие клиники. По крайней мере, отчасти потому, что 91 % пациентов, принятых в St. John’s, живет за официальной чертой бедности{38}. Многие пациенты сообщали врачам, что приобрели гормоны сомнительного качества нелегально и сами делают себе инъекции. Некоторые пытались сформировать у себя характерные половые признаки, вводя себе в грудь, щеки и ягодицы то, что оказалось под рукой, например сантехнический герметик или растительное масло. Тело, как правило, атакует инородные субстанции, превращая их в твердые гранулы. Если гранула попадет в кровеносный сосуд и, переместившись с кровотоком, заблокируют легочную артерию, человек может умереть, и такие случаи уже были. Одна пациентка обратилась в клинику в St. John’s из-за рецидивирующей инфекции, вызванной гранулами масла, которые сползли под кожей в икры и ступни, образовав агрессивные красные фурункулы, которые пришлось удалять хирургическим путем и обрабатывать антибиотиками.

Директор клиники в St. John’s Джим Манджа посчитал само собой разумеющимся, что во избежание подобных практик следует немедленно начать предоставлять медицинскую помощь, ориентированную на трансгендеров.

В практике организаций, занимающихся защитой прав транссообщества, трансгендерным переходом принято называть социальный, юридический и/или медицинский процесс приведения гендерной роли и тела человека в соответствие с его гендерной идентичностью{39}. Это может включать в себя прием гормонов (в виде таблеток или внутримышечно), хирургическое вмешательство различного рода, смену имен и местоимений, а также замену документов, удостоверяющих личность. Во многом потому, что внешний процесс основывается главным образом на физической трансформации, которая может быть достигнута только с помощью гормонов и хирургических операций – по закону и то и другое должно контролироваться врачами, – процесс трансгендерного перехода попал в компетенцию сферы здравоохранения, поставив перед ней задачу решения структурных социальных вопросов.