Хеннеке Кардель - Адольф Гитлер — основатель Израиля

• Название: Адольф Гитлер — основатель Израиля
• Автор: Хеннеке Кардель
• Издательство: Русский Вестник
• Жанр: Публицистика
• Год: 2002

---

«Я не могу не потребовать слова, чтобы изложить этому господину свое мнение по данному вопросу».

Выступление Гитлера длилось 15 минут, сепаратист сбежал, не дослушав его, а руководитель партии слесарь Антон Дрекслер шепнул сидевшему рядом с ним машинисту, который вел протокол: «Такая глотка нам нужна».

Гитлеру тоже была нужна эта жалкая партия, имевшая в кассе 7 марок 50 пфеннигов. Она выглядела смехотворной, но ей можно было придать правильную форму.

«Здесь можно было еще определить содержание, цель и путь, чего с самого начала не было у больших существующих партий».

Итак, ефрейтор Гитлер вступил в кружок Антона Дрекслера, объединявший прежде всего людей, работавших вместе с ним в мюнхенском железнодорожном депо, и назвался художником по профессии. Благодаря своей «большой глотке» он через несколько дней стал главным оратором партии, а фельдфебель Шюсслер, впоследствии первый управляющий делами НСДАП, — письмоводителем.

Вскоре в Мюнхене появилось антисемитское боевое сообщество, которое могло только расти, потому что раньше здесь орудовало советское правительство евреев из России и вся буржуазия была запугана. Ни в одном другом городе тогдашней Германии он не смог бы привлечь к себе такие большие массы, не имея средств.

В свои выступления Гитлер вставлял словечки на идиш и веселил публику речами такого рода:

«Это интернационал диктатуры еврейских биржевиков. У этого народа общее происхождение, общая религия и общий язык — ви-таки знаете, это язык жестов».[26]

Но Гитлер мог быть и серьезным. Однажды на заседании очень буржуазного мюнхенского Демократического союза после доклада бургомистра Гамбурга Петерсена слово предоставили этому человеку, который слыл крикуном. Гитлер поднялся на сцену, сунул руки в карманы и приготовился говорить. «Выньте руки из карманов», — бросили ему заранее условленную реплику из зала, и оратор обрадовался: «Господа, я не из тех, кто говорит с помощью рук!» Присутствовавшие еврейские коммерсанты смущенно умолкли и озабоченно выслушали спокойную речь, направленную против них.

«Я могу говорить», — удовлетворенно констатировал Гитлер. Он умел возбуждать публику, и это возбуждение, в свою очередь, придавало ему силы. Он умел приспосабливаться и перед студентами — любителями альпинизма выступал примерно так:

«Я прошу вас, посмотрите на наши курорты. Вы встретите там сегодня две категории людей: немцев, которые приезжают, чтобы после долгого перерыва, может быть, впервые снова глотнуть немного свежего воздуха и отдохнуть, и евреев, которые приезжают, чтобы растрясти жир. А если вы пойдете дальше в наши горы, кого вы встретите там в новеньких, желтых, роскошных сапогах, с красивыми рюкзаками, в которых наверняка лежит не то, что нужно. Они поднимаются в отель, обычно дотуда, докуда доходит горная железная дорога, а там, где кончается дорога, кончаются и они. Они сидят там в радиусе километра как мухи вокруг трупа. И среди них нет представителей трудящихся классов, ни работников умственного, ни физического труда, которые, обычно в рваных костюмах, с трудом взбираются на гору сбоку, потому что стесняются появляться в своей одежде, купленной в 1913 или 1914 году, в этой благоухающей духами атмосфере».

Капитана Майра, который со временем стал социал-демократом и в конце второй мировой войны погиб в концлагере Бухенвальд, сменил капитан Рем. «Меня зовут Эрнст», — сказал он за кружкой пива и предложил ефрейтору быть на «ты».

Ernst Julius Röhm (1887 — 1934)

Гитлер попал в офицерский круг, и возвращающиеся на родину командиры вольных корпусов начали ценить его, хотя ему было наплевать на их военные подвиги в Прибалтике и Верхней Силезии, как и на немецкое сопротивление французской оккупации Рурской области в 1923 году. Бывший солдат-фронтовик привлекал их своими зажигательными речами и 15-50 марками в день. Об их сборищах комиссар криминальной полиции Файль докладывал начальству:

«По моему личному мнению и впечатлению, Гитлер и присутствующие на этих собраниях авантюристы из Верхней Силезии в случае еврейского погрома стали бы главарями второй Красной армии, каких мы видели в 1919 году, лишь бы грабить и убивать евреев».[27]

Газета «Мюнхнер пост» рассказывала в статье «Травля евреев» об одном из этих сборищ:

«Появились антисемиты из мелкой буржуазии и молоденькие студенты в сопровождении своих более старших товарищей или других взрослых. Выступал г-н Адольф Гитлер, который вел себя больше как комик. Его речь напоминала куплеты, и каждое третье предложение содержало припев: во всем виноваты евреи. Следует отметить одно: г-н Гитлер сам признался, что его речь продиктована расовой ненавистью».

24 февраля 1920 г. Немецкая рабочая партия была переименована в Национал-социалистическую немецкую рабочую партию (НСДАП), о которой вскоре заговорили во всем мире. Гитлер и основатель партии Дрекслер советовались. «Предстоит большой скачок на общественную арену», — сказал Дрекслер. «И где, Тони, ты бы хотел, чтобы это произошло?» — спросил Гитлер. «В пивной „Хофбройхаус“, в банкетном зале», — ответил Дрекслер. Появился напечатанный красными буквами призыв «К страждущему народу». Вход стоил 40 пфеннигов. Зал был полон, собралось 200 человек, и, когда слово было предоставлено выступавшему вторым Гитлеру, начались драки. Оратор с трудом заставил себя слушать, и аплодисменты, сначала сдержанные, потом стали бурными. Гитлер огласил программу НСДАП из 25 пунктов, из которых 19 были направлены против евреев.

• «Ни один еврей не может считаться соплеменником»;

• «Если невозможно прокормить все население государства, то представители других наций должны быть высланы из рейха»;

• «Мы требуем, чтобы все не немцы, приехавшие в Германию после 2 августа 1914 г., были принуждены немедленно покинуть рейх»;

• «Мы требуем полной конфискации всех состояний, нажитых на войне».

Гитлер давал такие пояснения к этим пунктам:

«Рабочим все время говорят: им надо уезжать в Россию. Но было бы более целесообразным, если бы восточные евреи оставались там, если там так много работы»; «Когда надо отнять у мелкого спекулянта пару яиц, правительство действует с удивительной энергией, но оно не делает ничего, когда этот спекулянт носит еврейскую фамилию»; «Сначала нужно выгнать виновных, евреев, а потом мы очистим себя сами. В случае преступлений спекулянтов и ростовщиков денежные штрафы не имеют значения».

В заключение был единогласно принят протест против решения передать еврейской общине в Мюнхене 40000 центнеров пшеничной муки для выпечки мацы, «в то время как 10000 тяжелобольных не имеют хлеба». Свой рассказ об этом первом массовом собрании новорожденной НСДАП Гитлер закончил словами:

«Был зажжен огонь, на котором предстояло закалить меч, который должен был вернуть свободу германскому Зигфриду и жизнь немецкой нации. Я чувствовал нарастающий подъем и ощущал шаги богини неумолимой мести за клятвопреступление 9 ноября 1918 года. Движение началось!»

Гитлер, как художник, нарисовал эскиз флага и круглого партийного значка с той свастикой в центре, которую он впервые увидел маленьким мальчиком в монастыре Ламбах. Жена зубного врача Крона вышила первый флаг, и он впервые украсил ораторскую трибуну при создании местной группы в Штарнберге в мае 1920 года. Составленный Гитлером циркуляр гласил:

«Партийные флаги вывешивать на всех публичных собраниях на ораторской трибуне, у входа в зал и т.д. на демонстрациях носить с собой. От членов партии неукоснительно требовать, чтобы они всегда и везде появлялись только с партийным значком. Евреев, которые будут находить это неприличным, безжалостно бить».

При партии Гитлер создал штурмовой отряд, сокращенно СА, для защиты собраний. В него вступали бывшие военные, участники вольных корпусов и отрядов гражданской самообороны, возникших в советское время. Полиция докладывала об их первых действиях:

«Зал был набит. Одного человека, который обозвал г-на Гитлера обезьяной, охранники, сохраняя полное самообладание, выпроводили».

Рем, который, как и Гитлер, ушел из армии, стал позже руководителем СА, игравшим важную роль в политике. Гитлер так оправдывал действия СА перед судом:

«Начиная с 1920 года совершались непрерывные нападения на собрания и на ораторов. Чтобы противостоять этому террору, проводить собрания и защищать ораторов и руководителей, из молодых членов партии был создан отряд самозащиты, который назвали штурмовым отрядом».

В т.н. Баварском союзе его председатель Баллерштедт произносил сепаратистские речи и при этом восхвалял Францию. Присутствовавший при этом однажды Гитлер, который «предпочитал быть казненным в большевистской Германии, чем благополучно жить во французской Германии», выскочил вперед и ударил этого человека хлыстом по лицу. За это он просидел несколько недель в мюнхенской тюрьме, но его авторитет в глазах СА возрос. В тюрьме он жил ничуть не хуже, чем в приюте Милосердных братьев на Лотштрассе, где он снимал комнатку. На следующем мероприятии штурмовики вывешивали плакаты с надписью «Евреям вход воспрещен» и срывали плакаты противников, рисовали на стенах свастики и замазывали символы противников. Кроме того, производилась физическая «проверка» людей, похожих на евреев. Один южноамериканский динломат испытал неприятные прикосновения, когда на лестничной клетке проверяли, не обрезанный ли он. После удачной работы жаждущие подвигов молодые люди возвращались домой, распевая веселую песню: