Вера Колочкова - Чувство Магдалины

• Название: Чувство Магдалины
• Автор: Вера Колочкова
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-04-093113-2

Маша – странная девушка с особенным отношением к жизни и людям: она умеет чувствовать чужую боль как свою. Именно эта «странность» и закружила Машу в круговороте отношений трех братьев – таких разных и таких одинаковых в моменты несчастья. Каждому из них Маша нужна, каждого Маша спасает… Все пользуются ее бескорыстной добротой и самоотдачей, а затем вышвыривают из своей жизни за ненадобностью. Неужели так будет всегда – и праведнице Маше так и не найдется места в нашем практичном мире?

---

– Неужели не погнушаешься дедовым «жигуленком»? – тихо, но с прежней саркастической ноткой в голосе спросил Антон.

– Не-а. Не погнушаюсь, – весело ответил Лео. – Десять минут позора, и мы на набережной… Правда, Маш?

* * *

На набережной было уже многолюдно – отдыхающие вышли на вечерний променад. Нарядная толпа лениво фланировала вдоль парапета, игнорируя вкусные запахи, исходящие от многочисленных кафе и кафешек. И это было вполне объяснимо – народ в летнюю Феодосию съезжался в основной массе небогатый. В обеденное время предпочитал дешевые столовки, а отужинать норовил в домашних условиях, чем бог послал. А после ужина – пожалте на этот самый променад, за который денег платить не надо. Не сидеть же весь вечер дома?

Маша тоже нарядилась, как сумела. Сарафан на ней был легкий и пестрый, и, как про себя отметил Лео, фасончик его давно вышел из моды. Помнится, очередная его подружка носила такой сарафан лет пять назад… Но это было совсем, совсем не важно. И даже наоборот, Маша ему очень нравилась в этом сарафане. Казалось, природная грация девушки вообще отвергает это понятие – модно или не модно, плюет на него с высокой колокольни. И даже линялая тонкая ткань, когда-то голубая, а теперь почти выбеленная под солнцем, удивительно красиво сочеталась с ядреным золотистым загаром девушки. Лео даже попытался прокомментировать это странно удачное сочетание цвета, поправив на плече Маши тонкую бретельку:

– Вот ведь… Никогда не знаешь, как и откуда выплеснется такое удачное сочетание красок… Когда б вы знали, из какого сора…

– Это ты про что? – спросила Маша, глянув на него доверчиво.

– Тебе очень идет этот сарафан, – простыми словами объяснил Лео. – Ты в нем необыкновенная.

– Да ну… – небрежно махнула рукой Маша. – Я в этом сарафане дома хожу, его давно выбросить пора. Ты не думай, у меня есть красивое платье, но за ним домой надо идти… А мне домой не хочется, там Маргарита скандалить будет.

– Что, сильно достает?

– Да нет, в общем… – пожала плечами Маша. – Она ничего, нормальная, только командовать очень любит. Иногда и нет причины командовать, а она все равно голос повышает. Что делать, натура такая. Наверное, она в прошлой жизни полководцем была. Да все бы ничего, я бы вполне философски к этому относилась, но она ведь и отцом командует! Пошел туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что! Шаг вправо, шаг влево – расстрел…

– И он что? Исполняет все ее приказы?

– Ну, не то чтобы исполняет… – вздохнула Маша. – Понимаешь, он мучается этими приказами. Характер у него мягкий… Вроде иногда и на место надо Маргариту поставить, но не хочется ему силой свой дух бодрить. Когда силой – это уже неправильно, ведь так? Это ведь не семейная жизнь получается, а будто театральная постановка?

– Ну да… – не совсем поняв, о чем идет речь, протянул Лео. – Может, и так…

– А еще я знаю, что он по маме сильно горюет… – призналась Маша. – И с Маргаритой не связывается потому, чтобы тихо горевать не мешала.

– И все-таки странно, Маш… Зачем ему в принципе такая жена, которая горевать мешает? Зачем он ее в дом привел?

– Он не приводил, она сама пришла. Сказала, что мы без нее пропадем. Заявилась в одно прекрасное утро с чемоданом, с узлами и выдала с порога – пропадете без меня! Глаза мои больше глядеть не могут, как вы пропадаете!

– А вы что, и впрямь пропадали?

– Да нет, конечно! Я ж говорю – она в прошлой жизни полководцем была! Вот и в данной ситуации свою тактику ведения боя разработала! С одной стороны, вероломно напала и территорию захватила, с другой – вроде как доброе благородное дело сделала, – с болью в голосе сказала Маша и махнула рукой: – Да ну, не хочу о ней говорить…

– Не хочешь, так и не будем, ладно, – согласился Лео. – Может, в кафе посидим?

– Не хочу… Давай лучше к морю пойдем, сейчас на пляже почти никого нет. Я знаю одно уютное местечко, где на камнях сидеть удобно, они такие теплые и гладкие…

– Что ж, идем.

Уютное местечко представляло собой пару гладких больших валунов, на которых можно было вполне комфортно усесться вдвоем – один камень был больше по размеру и подпирал собою другой, так что получалось что-то вроде скамьи. У ног тихо плескалось море, закатная солнечная дорожка дрожала рябью, приманивая к себе припозднившихся купальщиков.

Маша скинула босоножки и устроилась на камне, поджав ноги и обхватив колени руками. Вздохнув, проговорила тихо:

– А у нас в Камышах море красивее, правда? И пляж лучше… Здесь галька серая, никакая, а у нас песок… Помнишь, как он светится на солнце? Не зря наш пляж Золотым называют… Мне кажется, и воздух у нас другой. И дорога с пляжа через камыши… Идешь, а они шуршат, будто разговаривают о чем-то, шепчутся…

– Да уж, – согласился Лео, – местечко весьма романтическое, согласен. А золотой песок и заросли камышей – особые достопримечательности. Но народ все равно Феодосию предпочитает, хоть и пляжи здесь не такие удобные.

– Да ничего не понимает твой народ… Едут из своих душных северных городов, чтобы снова попасть в такой же душный город, только южный…

– А ты была когда-нибудь в северном городе? – спросил Лео.

– Нет. Я дальше Крыма нигде не была. Я обыкновенная серая мышка, которая выросла на окраине южного города. Ничего во мне особенного нет… Я даже не понимаю, с какого перепугу вы вдруг ко мне подкатили на пляже – втроем… Помнишь?

– Помню, конечно. И зря ты так говоришь, никакая ты не серая мышка. Мы долго за тобой наблюдали, между прочим, да… Как ты из моря выходишь, как на песке лежишь, как мороженое ешь…

– Да? – удивилась Маша. – А я не замечала…

– Так и мы тоже ненавязчиво наблюдали, – улыбнулся Лео.

– Развлекались, да?

– Ну… Можно и так сказать.

– А почему решили подкатить?

– Не помню уже… Это Платон такую идею подал, а мы подыграли. Почему бы, говорит, нам не познакомиться с этой юной нимфой?

– Значит, это Платон… – пригорюнилась Маша. – А ты, значит, за компанию…

– Ну да. Я до сих пор удивляюсь, почему ты меня выбрала. Я ж молчал в основном, когда Платон тебя охмурял, а Антон ему поддакивал.

– Да помню, помню…

– И все же, Маш? Почему ты меня выбрала?

– Я не выбирала. Выбирают, когда сомневаются, какой вариант лучше. Не надо было мне никаких вариантов. Я просто сразу все поняла про тебя и про меня…

– И что ты поняла?

– Что я нужна тебе, – просто сказала Маша. – Именно я. Именно тебе.

– Ты меня пожалела?

– Нет, что ты… Хотя да, может, и впрямь пожалела.

– Ты увидела причину для жалости?

– Нет, все не то, Лео, не то… Понимаешь, у тебя глаза были такие… Вроде насмешливые и веселые, а за весельем такая грусть, что мне аж сердце резануло. Я сразу поняла, что нужна тебе.

– Значит, все-таки пожалела? – не унимался Лео.

– Нет. Я тебя полюбила.

– Что, так сразу и полюбила?

– Да. А что здесь такого? Разве не бывает, чтобы вот так, сразу? И знаешь, как моя мама говорила? Женская любовь – это и есть жалость.

– Да уж, довольно странное утверждение, – нахмурился Лео. – Не думаю, что твоя мама была права. По крайней мере, я особой жалости не наблюдал у тех, кто меня любил. И сам жалостью никогда не страдал.

– Да ты просто никогда об этом не задумывался, Лео! – воскликнула Маша. – Жалость к человеку чувствуешь не оттого, что он жалкий, а оттого, что сердце навстречу болит и помочь очень хочется, если даже помочь не можешь! Я ведь даже не спросила ни разу, отчего у тебя глаза такие грустные, правда? Не спросила, но знаю, что в тебе много, очень много грусти… И растерянности… И что тебе очень больно, и не знаешь куда идти… Я все это очень чувствую, Лео…

Лео ничего не ответил, только чуть приподнял бровь и слегка улыбнулся. Со стороны это выглядело так, будто откровения девушки его забавляют, и даже есть необходимость снизить их градус… Деликатно так, хотя и надо бы успеть насладиться этими откровениями… Кому ж не понравится, когда юная девушка так искренне в своих чувствах признается?

Вздохнув, он обнял Машу за плечи, слегка встряхнул. Наклонившись к уху, проговорил тихо и ласково:

– Странная ты, Маша. Даже не знаю, что ответить на твой порыв. Я понимаю, что он довольно искренний, но… Не верю я в женские искренние порывы, уж прости меня. Нет, я не хочу тебя обидеть, не думай… Может, просто сейчас время такое, а ты с ним не совпадаешь… Может, этот морской берег и впрямь родил новую Ассоль… Кто знает, кто знает? В любом случае не обижайся на меня, пожалуйста, ладно?

– Я не обижаюсь, – мягко улыбнулась Маша. – Ты просто жизни не знаешь, Лео.

– О-па! – захохотал Лео. – Это уже что-то новенькое. Я не знаю жизни? А ты, выходит, ее больше меня знаешь?

– Да, я знаю больше, – уверенно проговорила Маша. – Потому что я умею чувствовать. Потому те женщины, которые у тебя были, никогда тебя по-настоящему не любили.