Андрей Добров - Чертов дом в Останкино

• Название: Чертов дом в Останкино
• Автор: Андрей Добров
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-04-096385-0

Молодой и еще неизвестный литератор Иван Андреевич Крылов, обжора и ленивец, неожиданно вызван во дворец к императрице Екатерине Великой, а уже через день с тайным заданием отправлен в Москву, где его поджидает целый отряд шпионов, работающих на различные дворцовые партии. Соблазнительная красотка, нахальный драгун, кучер-убийца, фальшивый камердинер – все пытаются узнать, почему Екатерина обратилась именно к Крылову и какую тайну он должен раскрыть. А когда становится известно, что Иван Андреевич ищет секретный архив «Нептунова общества», тайной Ложи, основанной самим Пет-ром Первым, начинается целая серия убийств хранителей секрета Великого царя…

---

Рядом с креслом императрицы стоял столик с большой коробкой. Время от времени она поглаживала крышку, инкрустированную ромбами темно-красного и светлого дерева.

– Итак, – сказала Екатерина Алексеевна, – я буду говорить с тобой прямо и без утайки. Но если хоть одно слово, сказанное мной, выйдет за пределы этой комнаты… – Она замолчала и холодно взглянула на замершего, как кролик в дальнем углу клетки, Крылова. – Я выбрала тебя, Иван Андреевич, для важного и строго секретного дела, – сказала Екатерина. – Отказа я не приму, потому что в случае отказа ты отсюда прямиком отправишься в крепость, где проведешь остаток своих дней в полном молчании.

Крылов попытался сглотнуть, но не смог – пересохло в горле. Ивана Андреевича вдруг страшно потянуло в сон – такое с ним случалось в минуты высочайшего душевного волнения. Но он заставил себя даже не моргать.

– Сначала про мой выбор, – продолжила императрица. – Видишь ли, Иван Андреевич, ты своей литературной работой принес мне и России много вреда.

Она замолчала, наблюдая за произведенным эффектом.

– По… Помилуй, матушка, – просипел Крылов, чувствуя, как засаднило шею – в том самом месте, где мог бы затянуться узел петли. – Как такое может быть? Ведь я ни сном ни духом… Да и как я мог навредить тебе или России – ведь я…

Он хотел продолжить: «…писал смешные безделушки, только и всего», но вдруг смутился своим мгновенным падением перед ликом императрицы.

Екатерина кивнула.

– Я полжизни положила, чтобы внушить иностранцам мысль о великой и просвещенной России. Я платила им куда как больше, чем нашим литераторам – чтобы они везде, со всей мощью своего таланта и авторитета прославляли Россию, ставили ее выше других государств! Ты, Иван Андреевич, хоть и боек на язык, а дальше него ничего не видишь. Великий Петр заставил Европу бояться его с помощью штыков и картечи. Но штыки стоят дорого! Покупка французских философов обошлась мне в куда меньшую сумму, чем содержание даже одного корпуса Светлейшего во время Крымской кампании, а вот результат превзошел все его виктории! Штыки заставляют нас бояться. А перья – уважать. Перья зовут в Россию лучших европейских архитекторов, ученых, мыслителей, художников! А ты? Все это время ты писал, что наши вельможи только и делают, что гоняются за парижскими модами! Да мне плевать на их кареты, парики и камзолы! Мне главное, чтобы парижанин, приезжая в Петербург, чувствовал себя тут как дома. Ты понял меня?

Крылов чувствовал себя раздавленным. Он тихо просипел в ответ:

– Да, ваше императорское… величество… виноват…

– При дворе знают мое пренебрежительное отношение к тебе, Иван Андреевич, – продолжила императрица. – Тем лучше. Значит, никто даже не заподозрит, что я могла дать тебе серьезное поручение. Все, что ты будешь делать, ты будешь делать на свой страх и риск, совершенно не упоминая про меня. Не справишься – твоя вина. А вот справишься – будет тебе от меня награда, какой ты и не ожидаешь.

Крылов из осторожности решил не спрашивать, в чем же заключается эта награда, хотя его так и подмывало.

– Я знаю, ты куришь трубку, Иван Андреевич, – сказала вдруг императрица и откинула крышку коробки. – Вот, возьми-ка ты сигарку. Мне их теперь привозят из-за океана.

Крылов знал, что императрица усердно приучала двор к сигарам. Вероятно, кто-то из ее любимчиков Зубовых наладил поставки этой новинки с Кубы.

Иван Андреевич встал, сделал несколько шагов, как будто продавливая ауру величия, и протянул руку к сигарам.

– Бери несколько, – разрешила Екатерина. – Да только тут не кури, книги этого не любят.

Крылов не глядя захватил несколько шелковистых цилиндриков и сунул их в широкий карман своего темно-серого камзола.

– Вот-вот, – одобрительно кивнула императрица, – сразу спрятал. Это хорошо. Но не буду тянуть с делом, времени у меня осталось немного. Для исполнения моего задания тебе потребуются расходы. Однако денег я тебе не дам.

– Как вам будет угодно, ваше величество, – удивленно сказал Крылов, грузно опускаясь на бархат скамейки.

– Я приставлю к тебе одного из своих кучеров – Афанасия. Вместе с экипажем. Да-да, тебе предстоит поездить, не все же в Петербурге штаны протирать! Поверь мне, Иван Андреевич, для литератора долгое путешествие – лучший способ увидеть нашу любимую красавицу-Россию, ее прекрасных добрых людей… И потом все это описать. Вот, например, Карамзин! Если бы он сидел на одном месте, то смог бы написать свои «Записки путешественника»?

Крылов тут же вспомнил про Радищева, которого описание его путешествия по России привело прямиком в казематы Шлиссельбурга, но промолчал.

– Впрочем, как раз тебе ничего писать и не надо будет. Тебе надо будет искать.

– Искать, ваше величество?

Екатерина откинулась на спинку кресла и внимательно посмотрела на литератора.

– Это странная история. Ты знаешь, я трачу огромные деньги казны на разные богоугодные и праведные дела. На университет, на сиротские приюты, на издательское дело и так далее. Мои собственные расходы невелики – особенно по сравнению с Елизаветой. Я долгое время даже не проверяла счета моей канцелярии, пока… ну, это к делу не относится.

«Пока Чернявый не запустил руки в казну по самые плечи», – подумал Крылов.

– И вот однажды, просматривая отчеты о тратах, я обнаружила такую, которая делается ежегодно вот уже семьдесят с лишним лет! И причем никто не знает, на что идут эти деньги! Все, кто знал, уже давно умерли. Но существует личная записка Петра Алексеевича о том, что трату эту необходимо делать во что бы то ни стало. И никто не в силах ее отменить. По сути, это единственное завещание Великого императора. И оно касается дела, о котором никто не знает!

– Как такое может быть? – вырвалось у Крылова.

– Согласно распоряжению Петра, эти деньги в золотых монетах отвозятся в Москву, в Сухареву башню, где их надлежит оставлять в потайном месте. В прошлом году я послала особого человека с этими деньгами, дав ему строгий наказ – проследить, кто заберет их. Человек эти деньги положил и остался смотреть за ними. Но наутро денег в тайнике уже не было!

– Чародейство! – горячо сказал Крылов. – Ведь Сухареву башню построил Брюс. А Брюс был колдун.

– Вовсе не он, – возразила Екатерина. – Чоглоков ее построил по приказу Петра в честь стрельцов Лаврентия Сухарева, которые не изменили ему во время бунта Софьи. Но Брюс там и вправду живал – прямо над Навигацкой школой. Они с Лефортом в фехтовальной зале проводили заседания своего «Нептунового общества». И не они одни, да только… – Она задумалась. – Впрочем, сам все со временем узнаешь. Итак, не оставив этого дела просто так, я приказала провести тщательное исследование архивов. Не знаю, связано это или нет, но в отчетах за семнадцатый год есть расходы на сооружение некого дома, который строил князь Черкасский по чертежам юного Ганнибала, присланным из Франции. Он ведь был талантливый архитектор и механик, ты знаешь это?

Крылов пожал плечами.

– Да, да, – сказала Екатерина. – Была потрачена сумма, в десять раз превышающая расходы на постройки подобного размера. Но больше нигде про этот дом не упоминается. Никаких чертежей. Его нет нигде в описях. Ничего! И хотя я не могу связать таинственные расходы, пропадающие в Сухаревой башне, и постройку исчезнувшего дома, я чувствую, что связь эта есть. Поскольку приказ Петра о посылке золота в Москву, в Сухареву башню, совпадает с окончанием строительства Ганнибала.

Крылов сидел, раскрыв свои полные губы. Он так увлекся рассказом, что просто забыл, где находится и с кем разговаривает!

– Завтра подходит срок снова везти золото в Москву. Утром к тебе придет мой кучер. Золото будет у него, как и средства на твое расследование. Вот тебе мой приказ: поезжай для начала в Первопрестольную и выясни, куда исчезает золото. И помни про исчезнувший дом Ганнибала. А теперь иди и помни: разболтаешь – пеняй на себя! Отправишься вслед за Новиковым просвещать тюремщиков. Хотя, думаю, ты даже Неву пересечь не успеешь.

Петербург. 1844 г.

– Я вышел от императрицы в странном состоянии духа, – продолжил свой рассказ умирающий баснописец. – С одной стороны, мне льстило быть избранным ею. Да и сама история казалась увлекательной. С другой – почему именно я? Почему? Неужели не нашлось во всей России другого незаметного человека, даже и не литератора, которого не сводило бы, как меня, с ума повеление выехать из гостеприимного дома Бецкова на Миллионной. Бросить привычный образ жизни, прервать мои ленивые занятия, пусть даже и бесплодные, отказаться от необходимого мне питания пять раз в день и сна в тот момент, когда я пожелаю, – это было выше моих сил. Но и отказаться теперь было нельзя! Долгий и напряженный разговор вызвал у меня острую потребность курить, я полез в карман за сигарами и вытащил одну, прикидывая, что же с ней делать. Безусловно, я уже видал, как богатые вертопрахи дымили сигарами, но сам еще ни разу не обрезал ни одной. И в этот момент кто-то взял мена за руку. Я обернулся. Позади меня стоял тайный советник Александр Андреевич Безбородко. Прежде, до появления Чернявого, Безбородко был в большой силе, затмевая блеском даже своего начальника Остермана, но новый фаворит одним щелчком сбил звезду Безбородко с дворцового небосклона. И теперь поговаривали, что Безбородко перешел в партию наследника Павла, чье положение после женитьбы Александра стало шатким. Ждали, что Екатерина отменит свой указ о назначении наследником ненавистного Павла и передаст царство внуку Александру, теперь, после свадьбы, считавшегося совершенно взрослым.