Надия Мурад - Последняя девушка. История моего плена и моё сражение с «Исламским государством»

• Название: Последняя девушка. История моего плена и моё сражение с «Исламским государством»
• Автор: Надия Мурад
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-04-091617-7

15 августа 2014 года жизнь Надии Мурад закончилась. Боевики «Исламского государства» разрушили ее деревню и казнили ее жителей – мужчин, отказавшихся принять ислам, и женщин, слишком старых, чтобы стать сексуальными рабынями. Мать, отец и шестеро братьев Надии были убиты. А ее саму вместе с тысячами других езидских девушек продали в сексуальное рабство. Надию удерживали в плену несколько боевиков. Каждый день она делала мучительный выбор – покорность и боль или сопротивление и еще большая боль? Чуждая религия или религия предков?

История Надии – это история геноцида целого народа. Это свидетельство человеческого стремления к выживанию и любовное письмо к потерянной стране, хрупкому сообществу и семье, растерзанной войной.

---

Добравшиеся до горы, езиды размышляли, верно ли они поступили, спасаясь бегством. Кто-то запрыгнул на первый же грузовик, кто-то не остановился, чтобы подождать идущих пешком. Нужно ли было взять с собой животных? Племянник мамы родился с физическим недостатком, из-за которого ему было трудно ходить, и он убедил близких, чтобы они шли без него, понимая, что все равно не дойдет. А если бы он дошел? Теперь все выжившие сгрудились на вершине горы, в страшную жару, окруженные ИГИЛ и без всякой надежды на спасение.

Мы слушали об этом, словно узнавали собственное будущее. Мы звонили всем знакомым в суннитских деревнях и в Курдистане, но никто не говорил ничего обнадеживающего. В ту ночь и утро ИГИЛ не атаковало Кочо, но боевики дали нам понять, что, если мы попробуем убежать, они нас убьют.

Жившие на окраине рассказали нам, как они выглядят. Некоторые носили на лицах повязки, у большинства были бороды. В руках у них было оружие, оставленное американцами иракским военным и захваченное на блокпостах и в гарнизонах. Боевики выглядели в точности, как их показывали по телевизору и в пропагандистских видео в Сети. Я не воспринимала их как людей. Для меня они были всего лишь оружием вроде автоматов в их руках, и нацелено оно было на мою деревню.

Командир одного из отрядов ИГИЛ приехал в Кочо 3 августа, и Ахмед Джассо созвал мужчин в джеват. Среди нас самым старшим был Элиас, и он пошел узнать, что происходит. Мы ждали его во дворе, сидя в небольшой тени возле овец, которых загнали сюда, чтобы лучше присматривать за ними. Животные тихо блеяли, не ведая, что творится вокруг.

Рядом со мной сидела Катрин, такая молодая и испуганная. Нас разделяло несколько лет, но мы вместе ходили в школу и вообще были неразлучны. В подростковом возрасте мы обе заинтересовались косметикой и прическами и тренировались друг на друге, изобретая новые стили для деревенских свадеб. Невесты нас вдохновляли; им не приходилось тратить время и деньги, но выглядели они как на фотографиях в журналах. Мы изучали фото моделей и размышляли: «Как она этого добилась? Какого оттенка помаду использовала?» Потом я просила у невесты фотографию и добавляла ее в свой толстый зеленый альбом, представляя, как его будут листать посетительницы моего салона в поисках подходящей прически. К приходу ИГИЛ у меня набралось больше двухсот таких фотографий. На самой моей любимой была изображена брюнетка с высокой прической и воткнутыми в нее белыми цветочками.

Я не воспринимала их как людей. Для меня они были всего лишь оружием вроде автоматов в их руках, и нацелено оно было на мою деревню.

Обычно мы с Катрин долго трудились над нашими длинными волосами, обильно смазывая их оливковым маслом и окрашивая хной, но сегодня даже забыли причесаться. Моя племянница выглядела слишком бледной и молчаливой, и мне вдруг показалось, что я гораздо старше ее. «Не волнуйся, все будет хорошо», – сказала я, сжав ее руку. Так мне говорила мама, и хотя я не верила ей, она внушала надежду своим детям, как и я должна была внушить надежду Катрин.

В сад вошел Элиас, и все взоры обратились на него. Он тяжело дышал, как будто бежал всю дорогу из джевата до дома, и заговорил, только когда немного успокоился.

– ДАИШ окружило Кочо, – сказал он, используя арабское название ИГИЛ. – Уйти невозможно.

Командир «Исламского государства» предупредил мужчин в джевате, что, если они попробуют сбежать, их сурово накажут.

– Он сказал, что четыре семьи уже попытались скрыться, но их задержали, – сказал Элиас. – Мужчины отказались переходить в ислам, и их убили. У женщин отняли детей. Забрали их автомобили и увезли их дочерей.

– Пешмерга должны вернуться, – прошептала мама. – Будем молиться. Бог спасет нас.

– Кто-то точно должен прийти к нам на помощь, – сердито сказал Масуд. – Нельзя же просто так нас бросить.

– Командир сказал, чтобы мы позвонили своим родственникам на горе Синджар и велели им вернуться, – продолжил Элиас. – По его словам, если они покинут гору, их пощадят.

Мы сидели в молчании, переваривая новости. Все же, несмотря на все тяготы и опасности, езиды, которые добрались до горы, сбежали от «Исламского государства». Мы верили, что гора спасет нас от преследований. На протяжении многих поколений езиды прятались в ее пещерах, пили из ее родников, питались финиками и гранатами с ее деревьев. Гору окружали наши храмы и жилища наших шейхов, и мы верили, что Бог особенно внимательно наблюдает за ними.

Хезни удалось выбраться из города Синджар и попасть на гору. Оттуда он позвонил и отругал нас за то, что мы беспокоимся о нем.

– Вы плачете о нас, но на самом деле это мы плачем о вас, – сказал он. – Мы-то уже спаслись.

Мы были готовы поступить так, как прикажут боевики. Они ходили от одного дома к другому и собирали оружие. Мы передали им все, кроме одного пистолета, закопанного когда-то на нашей ферме, где, как мы надеялись, они не станут искать. Убегать мы не собирались.

Каждый день Элиас или кто-то другой из братьев ходили в джеват, чтобы послушать новости из уст командира отряда «Исламского государства», а потом пересказывал нам. Мы тихо сидели дома. Тот пистолет в итоге так и не нашли. Но что бы нам ни обещали боевики, мы скорее умерли бы, чем заставили Хезни или кого-то еще покинуть гору Синджар. Все прекрасно знали, что происходит с езидами, которые спускаются с горы.

7

Осада Кочо длилась без малого две недели. Некоторые дни промелькнули, как в тумане, похожие друг на друга; а иногда каждая секунда ранила душу. По утрам со стороны занятых боевиками блокпостов звучали призывы к молитве, необычные для Кочо. Но мне они были знакомы, потому что я изучала ислам в школе и ездила в город Синджар. Пожилые езиды вздыхали: «Синджар больше не езидский город» – и говорили, что вскоре нам придется скрываться в маленьких поселках и деревушках, а все лучшие земли достанутся богатым и влиятельным арабам и курдам. Меня лично призыв к молитве не раздражал до самого прихода в Синджар ИГИЛ. После этого он стал звучать угрожающе.

Понемногу в наш дом стали стекаться родственники. Сначала Джилан, жена Хезни, покинула свой почти достроенный дом на окраине, а за ней пришли наши двоюродные и троюродные братья с сестрами. Они приносили небольшие чемоданы с вещами, еду и смеси для младенцев. Жена Сауда Ширин только что родила. Когда она принесла пищащего розового новорожденного, ее тут же окружили женщины. Младенец показался им символом надежды.

Наши новые комнаты быстро заполнились одеждой, одеялами, фотографиями и ценными вещами, которые они смогли унести. Днем мы толпились у телевизора, пересматривая репортажи о резне езидов в Синджаре, похожие на сцены из фильма ужасов. Самолеты не могли летать низко, чтобы доставлять помощь в нужные точки, и огромная гора словно глотала контейнеры с едой и водой.

Когда на дороге приземлялись вертолеты иракской армии, езиды сбегали с горы и пытались влезть в них, подталкивая вперед детей и стариков. Солдаты отгоняли их и кричали, что нет мест. «Вертолет не взлетит с таким количеством народа!» – кричали они, но впавшие в отчаяние люди не хотели их понимать. Мы слышали, что одна женщина вцепилась в шасси взлетавшего вертолета, но не удержалась. Кто-то рассказывал, что когда ее тело упало на камни, это было похоже на лопнувший арбуз.

Хезни едва удалось уйти из города Синджар вовремя, как раз перед тем, как его заняло ИГИЛ. После эвакуации полицейского участка в Синджаре он с еще одним полицейским пошел к горе. Не желая оставлять оружие боевикам, каждый в их отряде взял с собой по винтовке и пистолету. Дорога была жаркой и пыльной, и они боялись, что их вот-вот поймают террористы. Примерно в километре от Зайнаба они видели, как в город к шиитской мечети едет грузовик «Исламского государства», а потом эту мечеть разрушил взрыв. Они едва не столкнулись с тремя грузовиками, полными боевиков «Исламского государства», которые всего через несколько минут казнили мужчин, идущих за Хезни и его товарищем. «Я спасся чудом», – позже вспоминал брат.

На вершине горы днем стояла жестокая жара, а ночью холод. Еды не хватало, люди умирали от обезвоживания.

На вершине горы днем стояла жестокая жара, а ночью холод. Еды не хватало, люди умирали от обезвоживания. В первый день беженцы-езиды забили овец из подогнанного к горе стада, и все немного поели. На второй день Хезни с другими спустился пешком к небольшой деревушке, которую еще не заняло ИГИЛ. Там они наполнили прицеп пшеницей, которую на горе сварили и раздали каждому по чашке, чтобы немного наполнить желудок. В другой день им привез хлеб и еду боец Отряда народной самообороны – сирийского отделения РПК, Рабочей партии Курдистана, базирующегося в Турции ополчения курдов.

Позже Отряды народной самообороны с помощью американских воздушных ударов расчистили путь для езидов из Синджара в курдские районы Сирии, которые с начала гражданской войны были относительно безопасными. Проживавшие там курды поддерживали РПК, выступающую за создание автономного региона. ИГИЛ стреляло в покидающих гору езидов, но десяткам тысяч удалось уйти. Хезни добрался до дома нашей тетки в Заху. Курды, живущие в Иракском Курдистане и Сирии, многие из них сунниты, выезжали езидам навстречу, доставляя им еду, воду и одежду. Другие размещали беженцев в домах, магазинах и школах. Эта бескорыстная помощь трогает нас до сих пор.